Вольные отрывок 11

   http://proza.ru/2013/03/23/1863

 Митроха лежал на склоне холма у крепостцы
 и пожёвывал соломинку.  Солнце
 припекало,  но с Волги дул прохладный
 ветерок и его тянуло в сон.  Он помотал
 головой и привстал на локтях.  «Нельзя
 спать,  уж в заставу идти надо на дальнюю
 вежу.  Хазар на коня сел,  видели в
 горизонте их островерхие шапки.  Поначалу
 частенько беспокоили,  но отведав русского
 меча,  посчитали  —  дешевле в замирье
 пойти.  Хитрые сволочи!  Верно,  ждут,
 когда хозяйством обрастём.  Ледогора боятся,
 как карась щуки.  Видать прознали,  что
 старшина в Новгород отбыл за молодой
 женой.  Думают,  мы без головы остались,
 так не сможем им «ерша» в зад запихать.
 Кукиш вам!  Выучка Ледогорова при нас на
 всю жизнь осталась».
 
 С верха послышался залихватский свист.

 Митроха встал и махнул рукой.
 
 – Да иду ужо.  Соловей,  итит его.
   
 Дальняя вежа находилась почти в устье,  и
 южным ветром доносились запахи прелой
 тины.  И ещё чего-то,  такой Митроха
 чуял,  когда до норманнов с вятским купцом
 ходил,  в охрану наниматься.
   
 Возле сторожевой вежи накидали стог сена,
 а под него налили живицы земной.  «Ох,
 и чадит,  зараза,  и дух от неё  —  не
 приведи господи!  Но занимается с одной
 искры,  а то можно было б избу из
 глиняной плошки освещать.  Слух дошёл,
 к Курдиму в гости большое кочевье
 пожаловало.  Курдим делиться пастбищами
 не любит.  Как пить дать,  отправит
 единокровников дальше  —  к Днепру.  Те,
 верняк,  перед отбытием поживиться
 чем-нибудь захотят  —  с пустым обозом
 много не находишь!  Курдим тока на слова
 добр,  мёдом льёт,  а закромами поделиться
 не заставишь.  Кто-то гонит хазар с
 восточных земель.  Значит русичам двойная
 забота.  Кочевнику чужое забрать  —
 геройство.  Даже если с ними мир оговорён.
 По вере большинство из них христианами
 кличутся,  почему тогда по законам веры не
 живут?  Кутерьма у них в башках.  Какой
 бы ты веры ни был,  в ладу надобно жить
 с собой и соседями.  У татя всё одно конец
 один,  не своей волей с землей-матушкой
 прощаться.  Эх, её дурные дети!»
   
 –  Микитка,  –  кликнул напарника
 Митроха.  –  Ну,  чо тама видать?
   
 –  Покойно пока,  –  откликнулся с верхней
 площадки вежи смотрящий.  –  Тока близь к
 берегу бузина,  чтоб её,  разрослась.
 Дозору не даёт.
   
 – Добро,  пойду порубаю.  Заодно
 разомнусь,  засиделся.  Ты,  Микитка,
 если чо,  в Совра каменюку метни.  Этого
 бугая  —  конь копытом не убьёт,  зато
 разбудишь.
   
 В заставу всегда ходили в сопровождении не
 меньше трёх:  первый воин с вежи
 округ смотрит,  второй — у стога дежурит,
 третий  —  отдыхает.
   
 – Лады,  Митроха,  у меня завсегда
 припасено,  –  через смех ответил
 дозорный.  –  С пращи «засвечу»  — второй
 Горигляд будет.
 
 Митроха остановился у буйно разросшейся
 бузины.  «И вправду,  когда,  вишь,
 успела?  Ещё в прошлую седмицу в два раза
 меньше была.  Да пусть её,  и впрямь
 хорошенько размяться не мешает».
   
 Что-то Митроху беспокоило,  чем ближе
 подходил  —  тем тревожней становилось.
 Птицы молчат…  может,  хищник в кустах?..
 да нет!  Птицы всех хищников четвероногих
 и ползающих хорошо изучили.  Пернатые их
 криком отгонят или нападут.  Вон и листва
 дрогнула против слабого ветерка.  Ну-ка,
 ну-ка!  Митроха принюхался. Тихое поветрие
 с реки доносило много запахов,  но этот
 Горигляд завсегда отличит  —  запах немытого
 тела.  «Боитесь,  кочевье,  пыль удачи
 смыть!»  Вот опять куст дрогнул,  уже в
 другой стороне.  «Сколь вас там сидит,
 ежели затихориться не можете?»  Митроха
 развернулся и громко свистнул. С вежи,
 приставив ладонь ко лбу,  на него смотрел
 Микита.
 
 –  Микитка,  жги…
   
 Договорить Митроха не успел.  Стрела с
 тяжёлым тупым наконечником,  которой
 глушат зверя,  чтобы не испортить шкуры,
 ударила Горигляда в затылок.  Очнулся боец
 от удара о землю,  когда его  —  раненого,
 грубо сбросили с загривка коня.  Сразу
 почувствовалась пульсирующая боль в голове,
 а перед глазами проплыли последние
 события.  Митроха завертел головой,  но
 никого из своих не увидел.
   
 «Фу, – выдохнул облегченно, – Совр и
 Микитка ушли».

   
 В смерть их он не верил  —  не те парни,
 задёшево жизни не отдадут.  «Хазар то
 же не промах!»  Зная умение русов биться
 и имея при себе малые силы,  приняли
 враги правильное решение  —  смыться.
 Нельзя их за это судить  —  разведчиков у
 хазаров было два десятка.  Поэтому
 выученных коней они уложили в густую
 траву,  а сами со всеми предосторожностями
 вползли в кустарник.  И,  хвала всем
 богам,  (они боялись называть конкретного
 бога,  ибо метались между ними  —  им
 любой бог мог послать как везение,  так и
 неудачу.  Прим. авт.)  к кустарнику шёл
 дозорный  —  один!  Они сразу догадались
 срубить мешавшую догляду бузину.  Вот
 случай подвалил!  Как же расстроились,
 когда воин встал,  принюхиваясь,  как
 камышовый кот:  здоровущий,
 настороженный и очень опасный кот,
 способный в одиночку раздавить их,  как
 выводок мышей.  Помнили они его по
 первым стычкам,  ещё тогда,  когда Лед
 Гора впервые ступил на эту землю,  кажется,
 Гори Галаз его звать.
 
 И опять хазарам улыбнулась Фортуна.  Воин
 русов отвернулся дать сигнал.  Пусть
 даёт!  Небывалую удачу послал ещё кто-то
 из богов  —  взять в полон бойца самого
 Лед Горы.
   
 Совр с Микитой долго бежали во след
 хазарам,  презрев засаду,  но конный
 пешему не попутчик.  Видя,  что они
 бессильны догнать этих татей,  крепко
 отбранились и повернули назад,  взять
 коней и помогу.

   ПРОДОЛЖЕНИЕ ЗДЕСЬ: http://www.proza.ru/2013/03/23/1853