Узбекская баллада-5
Воспевать я не устану
Колорит Узбекистана,
Горы и пески, пейзаж растительный.
Населенье, мир животный,
Летний зной и харч добротный,
И столицу – город охуительный.
Ах Ташкент, звезда востока
Здесь не будет одиноко.
Кабаки, гулянья полуночные.
Плов, шашлык, самса, колбасы,
****и, фрукты, пидорасы,
Чай, лагман и сладости восточные.
Два часа в воздушном море,
И в ночном таксомоторе
До отеля быстро добираешься.
И под ропот толстой дуры
По броне прокуратуры
В номер комфортабельный вселяешься .
Не успев поссать, помыться,
К телефону мчишься птицей.
Дребезжат в ночи звонки авральные.
И хватаешь трубку в руки,
Ну а это просто шлюхи.
Местные услуги сексуальные.
Вот в метро прошел ты скоро
К «Навои» от «Пахтакора».
Вышел – пред тобой ряды торговые.
Мать яти, ****ься-сраться,
Все толкутся и толпятся,
И кругом товары нехуевые.
Вечерком с веселой миной
Прошвырнешься от Совмина,
Где многоэтажки марказейские.
В «Заровшане» ****и пляшут,
А тебе руками машут
Вольные художники еврейские.
Прокатившись полупьяно
От Чарвака до Чимгана,
Горы обозрев с водохранилищем,
Шмотки в сумку собираешь,
Материшься и вздыхаешь
И летишь в нукусское говнилище.
***
Долго тянется работа
Неприятная, как рвота.
День за днем и месяц вслед за месяцем.
Меж Аму- и Сыр-Дарьями
С задубевшими ***ми
Следаки с тоски в пустыне бесятся.
Время подвигов промчалось,
Пресса вволю накричалась.
Но, презрев ****еж и злопыхательство,
Здесь никто не отдыхает,
По крупицам собирают,
Заебав все мозги, доказательства.
За корявыми столами,
За бумажными валами,
Так давно не видно лиц сияющих.
Между папок окопавшись,
С ними в доску заебавшись,
Удовлетворяем проверяющих.
Стал наш мент весьма усталым,
Полугрустным, полувялым.
Пьет лишь чай, а есть лишь только овощи.
Иногда супы в пакетах.
Что поделать – денег нету.
*** дождешься в МВД матпомощи.
В жопе пусто, в брюхе глухо.
Заебала голодуха.
Выручает только указание
Допросить в песках казахов.
Тут, ребята, не до страхов.
Если на холяву есть питание.
***
Рев мотора, свист резины.
Мент сидит с куском конины.
Мчится к чабанам в пески далекие.
Сверху беркуты летают,
Тент машины обсерают,
И сурки маячат одинокие.
Ах, УАЗик, наш УАЗик,
Кто на нем хотя бы разик
Яйца отбивал тропой пустынною.
Тот его считает братом
И усердно кроет матом
Колымагу суперпроходимую.
Наконец глазам туманным
Видны юрты за барханом.
Чабаны встречают с уважением.
- Суки! ****и!! ***сосы!!!
По хую мне все допросы!
Жрать хочу, готовьте угощение.
Вот с друзьями-следаками
На подушках с курпачами ,
Наконец-то до харчей дорвавшийся,
Носом хлюпая в пиале,
До мудей в бараньем сале,
Восседает мент изголодавшийся.
Жрет огузок индюшачий
С простоквашей верблюжачей,
А потом, с расстегнутой ширинкою,
Сбоку на бок повернувшись,
Хрюкнув, перднув и сморкнувшись,
С отвращеньем лезет за машинкою.
Не советовал бы, братцы,
Вам за дело это браться.
Ебля с пляской, божье наказание
Ночью в юрте, полураком,
Отрыгая бешбармаком,
На машинке шлепать показания.
________________________
Продолжение следует
Свидетельство о публикации №213032300334