Дядя поэта, или Портрет из деталей эпохи

Дядя поэта, или Портрет из деталей эпохи
Признаюсь честно: о Василии Львовиче Пушкине  знал, что это дядя Александра Сергеевича, который «наше всё».
А вот в свидетельствах современников  Василий Львович, был известен, как автор нашумевшей мини-поэмы «Опасный сосед», завсегдатай московских салонов, член нескольких масонских лож и староста литературного общества «Арзамас».
Редакция знаменитой серии «ЖЗЛ» решила восполнить досадный пробел в пушкиниане изданием первой подробной биографии дяди поэта - Василия Львовича Пушкина. В рецензии на книгу Левона  Григоряна «Параджанов» я отмечал, что тот или иной герой серии «ЖЗЛ» ждет своего автора, от которого зависит его, как сложится его «вторая жизнь замечательного человека». Иными словами скучно нам будет прослеживать  жизненный путь героя или напротив, «проглотим» книгу о нем как авантюрный роман.
У Натальи  Михайловой, написавшей книгу «Василий Львович Пушкин», был выбор:  добавить некоторое количество авторского домысла, добавив тем самым красок в портрет своего героя, или же придерживаться строго документальной канвы. Второй метод с блеском использовал Викентий Вересаев, создавая свои  знаменитые книги-коллажи «Пушкин в жизни» и «Гоголь в жизни». Михайлова, досконально изучившая эпоху, в которой жил и творил ее герой, решила создать его портрет «вересаевским методом», привлекая в текст жизнеописания Василия Львовича Пушкина огромное количество  деталей.
Что мы получили в итоге?
Интереснейшее историко-документальное повествование со времен Екатерины Великой до первых лет долгого царствования Николая I. Обратись Михайлова к жанру романизированной биографии, у нее наверняка получился бы исторический бестселлер, примером которого для нас остаются романы Валентина Пикуля. Но автор категорически не приемлет каких-либо домыслов, а без них биография нашего героя – Василия Львовича Пушкина довольно заурядна, хотя и неординарна. Чего стоят его матримониальные отношения с Капитолиной Михайловной Вышеславцевой, «замечательной красоты», которая была на двенадцать лет моложе мужа, имевшего внешность весьма непрезентабельную. Их брак длился недолго. Капитолина Михайловна инициирует развод, а частной беседе с кем-то из дворовых Василий Львович обронил фразу о «своих рогах». Тем не менее, он оставался «в дружеских отношениях» с первой женой и его вторым  супругом Иваном Мальцовым. Но все это окружено таким лесом деталей, что продраться сквозь их чащу непросто.
При чтении этой, безусловно,  интересной книги не раз ловил себя на мысли, что портрет нашего героя временами скрывается  в такой гуще деталей, что найти его контуры, все равно,  что отыскать «одиннадцать рыболовов» на картинке из «Пионерской правды» 60-х годов.
Михайлова дотошно исследует эпоху и место в ней Василия Львовича. Но при всех ее стараниях  он все равно больше «мой дядя самых честных правил», нежели популярный московский стихотворец, каким тщится показать его Наталья Михайлова. В лучах «солнца русской поэзии» меркли поэты куда более значительные и талантливые. Хотя  племянник и назвал его в одной из стихотворений «Нестором «Арзамаса», поэтические дарования дядюшки вряд ли приводили его в восторг .
Однако же, теперь мы имеем в серии «ЖЗЛ» жизнеописание Василия Львовича Пушкина, человека своего время, хотя отнюдь не «героя этого же времени». Хотя были там и более яркие личности, одни из которых уже украсили галерею портретов «ЖЗЛ», а другие еще дожидаются своего автора. И час их не за горами.