Миры 14

14.

Мощный гигантский астроэнердж пронзал постранство, и дни летели незаметно. В это время Ромес не скучал, сооружая замысловатые ожерелья из собранных на берегу моря раковин моллюсков гелиолисов, отличающихся очень толстым слоем перламутра. После смерти моллюска защитное роговое вещество слущивалось, и оставалась красивая перламутровая пластинка, разноцветными огнями вспыхивающая в лучах солнца. При искусственном освещении вспышки получались почему-то не такими яркими, и не было такой поразительной чистоты спектральных тонов. С помощью ожерелий из раковин гелиолисов на Даконе гадали в давние времена, написав буквы на обеих сторонах перламутровых пластинок и ровно в полдень по местному времени задав вопрос и бросая ожерелье в очерченный круг (в этот день обязательно должно светить солнце!). Смотря по тому, какими цветами вспыхнуло ожерелье, предсказывали, благосклонной ли будет судьба, а буквы, видные на упавшем ожерелье, расшифровывали, как анаграмму. Говорили, так гадать можно только на гелиолисах, а остальные моллюски - их раковины - для этой цели не годятся. Учёные мужи презентовали Ромесу старинную книжицу, впрочем, не представляющую особой ценности для науки, - "Гадания на гелиолисах". Там говорилось, как сделать гадальное ожерелье, чем Ромес и занимался ради чисто спортивного интереса. К тому же, выходило красиво.

   Долетели без приключений. Ромес смотрел в иллюминатор на голубой шар Земли и почему-то волновался. Когда он покидал Землю, ему было всего лишь шестнадцать. Теперь ему восемнадцать с половиной (сам он точно не знал, а только предполагал, сколько после своего дня рождения прослонялся по Мирам. А может, ему было просто восемнадцать?).  Для него в этот отрезок времени произошло довольно-таки много событий. Он чувствовал, что тот замкнутый шестнадцатилетний паренёк исчез, а его место занял кто-то новый, почти полностью другой. Так было с Ромесом. Но что увидит он на Земле, если тут за время его скитаний прошло несколько лет? Два года - при его присутствии в реальном мире и неизвестно сколько - после. Сколько именно, у Анталекса Ромес забыл спросить.

С лёгкой сумкой через плечо он вышел из астроэнерджа, и его вместе с другими пассажирами на платформе-автороллере перевезли в здание астропорта.

Он думал, что никогда сюда не вернётся, но оказалось, что ошибся. Большой город развернул перед ним свои улицы и проспекты, переулки и площади. Родной город. Город детства. Город, который он не любил. Но зато за городом был лес. Его лес, где жили его друзья. Он думал, что не любит свой город, но теперь с какой-то щемящей радостью смотрел на здания, между крышами которых плыли облака, на стрелы воздушных дорог, и ему было хорошо, потому что он вернулся сюда. Через город он шёл пешком, по-новому глядя на улицы, дома, людей. Раньше он поехал бы через город в другой его конец на самом быстром виде транспорта. Но всё изменилось. Теперь город был ему интересен. Город тоже изменился: исчезли одни дома, появились другие, изменились улицы, воздушные пути, среди которых тоже было много новых.

Его дом стоял на самой окраине, окружённый садом, в котором в основном росли лесные деревья. А сразу за садом находился лес, и чёткой границы там не было. Пригородную зону и окраину города в большинстве составляли небольшие частные имения - как дом Ромеса.

Ромес шёл коротким путём по знакомой тропинке, сильно волнуясь, в душе приветствуя каждое дерево, как старого друга. Людей поблизости не наблюдалось - они ходили в лес по выходным, а сегодня был день рабочий. Только невдалеке бродила какая-то девочка; между деревьями мелькал её яркий разноцветный комбинезончик. Наконец, в просвете между зарослями Ромес увидел свой домик. Домик. Да, сейчас Ромес был готов именно так назвать внушительное строение, в котором он прожил большую часть своей жизни, но она, впрочем, и в подмётки не годилась последним двум годам.

Осталось ли всё по-прежнему, не переехали ли отец с мачехой, не продали ли дом, живы ли вообще? Несмотря на сомнения, Ромес по старой привычке вошёл в дом без стука, прошёл на кухню... Его мачеха была там, она как раз доставала тарелки из автомойки.

- Мама... - негромко произнёс Ромес непривычное для него обращение.

Мачеха вздрогнула и выронила тарелки, звонко разлетевшиеся на мелкие осколки по полу. Она всегда любила фарфор и стекло. Мачеха медленно оглянулась. Она странно посмотрела на Ромеса, вроде бы не узнавая, а потом с криком бросилась к нему.

- Ром!.. Ром!.. - всхлипывая, бормотала она, обнимая его и дрожа всем телом. - Ромчик!.. Это ты, это в самом деле ты?.. Ты, сыночек?..

- Да, мам, успокойся, это я, я.

Ромес не знал, как вести себя в подобных ситуациях. Рэли, Анталекс - это другое, а вот женщина, которая заменяла мать... Но мачеха быстро взяла себя в руки, лишь слёзы блестели на глазах.

- Где же ты был? - тихо спрашивала она. - А мы так долго искали тебя везде-везде, и на Земле, и на разных планетах, но тебя нигде не было. А потом нам сообщили, что потерпел аварию большой торговый корабль. Во всех отсеках - вакуум, иней, трупы... Никого не удалось опознать, с экспертизами возникли проблемы. Но там какие-то описания были, и одно из них напоминало тебя... Как нам было тяжело тогда! Мы надеялись, что это было случайное совпадение, и продолжали поиски, бесплодные поиски... Где же ты был?

- На Окнете в тюрьме сидел...

 - Окнет? Твой отец был там, но ничего не добился. И мы отчаялись. Знаешь, через год после того, как ты ушёл, к нам пришла какая-то девушка – маленькая, чёрненькая, и спрашивала тебя. Её звали...

- Джина?

- Да. Кто она тебе?

- Соратница по тюрьме. Но откуда она узнала адрес?

- Не знаю. Нас тогда не было дома, она оставила записку: "Ром, я тебя безумно люблю. Джина." Её мы тоже не нашли, но она оставила фото. Фото лежит в твоей комнате на столе. Нам потом один наш сосед говорил, что она спрашивала, кто живёт в этом доме, и он ей ответил, что тебя уже давненько нет. Представляешь, что тогда было?.. А через несколько месяцев после твоего исчезновения у нас родились дети - близнецы. Мальчик и девочка, - пока она говорила, Ромес смотрел на неё. Она стала словно бы ещё меньше, ещё тише и ласковей. Она была для него родным и близким человеком, и ему почему-то стало жалко её.

- А что с отцом? - спросил Ромес.

- Он вот-вот должен прийти. Ой, Ромчик, как я рада, что ты снова с нами!..

- А где дети?

- Мальчик с друзьями и их родителями поехал на всё лето отдыхать, а девочка где-то тут гуляет, ждёт папу.

- Я видел её. Значит, у меня теперь есть братик и сестричка! Отлично! Так хочется всех увидеть...- и тут Ромес увидел отца, стоящего на пороге. Пакет, выпавший из рук отца, валялся на полу, и оттуда выкатывались крупные оранжевые апельсины. А дальше последовала бурная радостная сцена встречи любящего отца и любящего сына. Невозможно описать, что тут началось. Более-менее все успокоились, только когда в комнату вошла девочка в цветном комбинезоне, с букетиком лесных цветов в руке.

- А вот и твоя сестричка, - сказал отец.

- Ром! - крикнула девочка и кинулась к Ромесу.

- Таймика! - Ромес подхватил её на руки и прижал к себе.

- Откуда вы знаете друг друга? - удивился отец.

Они переглянулись и хором ответили:

- Секрет! Потом расскажем!

А потом всей семьёй ужинали, пили чай, и Ромес рассказывал, что случилось с ним. Во время рассказа про файролитовые пещеры и жизнь вьелсов отец хмурился, мачеха всплёскивала руками и тихо прикрывала рот ладонью, а Таймика, которую дома звали просто Микой, ела печенье. На вопрос, как Ромес выбрался на волю, он ответил, что сначала была драка с самым главным, но отец попросил рассказать всё как можно подробнее, и Ромесу пришлось признаться, что иногда раньше у него горлом шла кровь. Пока родители решали, к какому специалисту его следует отвести, Ромес думал, рассказывать ли им про императора Петра, его город и его крест. К каким специалистам тогда его поведут?.. А потом все представляли Дворцы Зеркал Миррора и сочувствовали Таару, которого предала любимая, и печалились над судьбой бедного маленького принца Кицарро, а потом радовались за Таара и узнали, что Ромесу восемнадцать лет, а не двадцать четыре или сколько там должно быть по-настоящему. Про свои крылья Ромес не сказал, а про Миры рассказывал так и в той последовательности, как вспоминал, а про некоторые, непонятные никому, не рассказывал вообще. И кто он на самом деле, Ромес не признался. И все были довольны, что его первый друг и наставник жив. А после уже Мика рассказывала, как, где и почему они познакомились, и в доказательство приволокла связку ключей от Миров, оставленную Ромесом. И родители другими глазами взглянули на свою дочь. А о том, что он обещал Синероку скоро вернуться, Ромес решил сказать когда-нибудь потом. Завершил своё повествование он так, припомнив выражение Анталекса про его приятеля:

- Папка, вот и вернулся твой блудный сын. Когда я уходил, у меня не было почти ничего, в том числе и царя в голове, и вернулся я с кое-какой мелочью. Хочешь, я подарю тебе какую-нибудь звезду?

- Зачем мне звёзды, сынок? Мне нужен только ты, - отец, конечно же, воспринял его предложение просто как оборот речи.

- Да. Но, я думаю, пожизненный почти неограниченный счёт в галактическом банке тебе не помешает, - и Ромес рассказал про Абсолют.

До ночи они всей семьёй гуляли, только не было с ними Ника, близнеца Мики, которого при рождении назвали Домиником.

- Пап, - спросил Ромес. - А где мои звери?

- А я всё ждал, когда же ты поинтересуешься. Некоторые твои собаки умерли от старости. А остальных я в память о тебе устроил в приют для бездомных животных. И кошек тоже, ты ведь дружил с кошками?

- Да. А большой серый пёс, Вой, где он теперь? Он жив?

- Жив. Он тоже в приюте. Завтра я тебя туда отведу.

В общем-то, это было всё, что Ромес хотел узнать на Земле. Завтра он увидит своих друзей детства и отчасти юности.

И на следующий день он сам, узнав у отца адрес приюта, отправился туда. Там ему объяснили, как содержат животных, по какой системе их принимают. Ромесу показали документацию, и он увидел, что многие собаки, кошки нашли себе новых хозяев. Это его обрадовало - конечно, лучше жить в доме среди любящих людей, чем в приюте. А оставшиеся приветствовали его многоголосым лаем. Они узнали его. Но не было среди них старого вечно простуженного бродяги Барда, и Грита, и Лики, и Ласки, и любимицы Ромеса - умной рыжей ободранной кошки Иссы, и других кошек и котов - Плэя, Клайса, Лерры и Урры... Многих не было. Правда, Исса потом нашлась в приюте, она просто спала где-то в уголке и проспала появление Ромеса. А постаревший, с седой мордой Вой смотрел на Ромеса преданно и устало, с мягким укором в тёмных глазах. Все они понимали друг друга без слов.

Приют Ромеса не устраивал по многим показателям, и уже через три дня после его посещения Ромес стал владельцем крупного участка заповедника с лесом, полем и речкой на условии сохранения насаждений и минимального влияния на заповедную зону. Это было дорого. Очень мягко выражаясь. Но что для Ромеса деньги? Этот участок он выбрал сам, и там через три недели уже полным ходом шло строительство нового приюта для бездомных животных. Ромес сам лично выбирал места для различных помещений и пробовал чертить планы, стараясь в то же время максимально учесть все нюансы устройства жизни подопечных, не нарушая целостность заповедного места. Он же и провёл предварительный набор персонала, предусмотрев на долгое будущее финансирование своего детища.

Мика постоянно находилась рядом с ним; Ник ещё не приехал. Убедившись, что со строительством приюта всё нормально, Ромес реже стал посещать его, бродя по давно знакомому лесу, вспоминая детство или читая какую-нибудь книгу, а то и рассказывая что-то на миррорском языке Мике, а затем переводя. В солнечные дни они забавлялись подбрасыванием привезённого Ромесом ожерелья из гелиолисов, а Мика пыталась расшифровать полученные комбинации букв. Ей это очень нравилось.

Но понемногу Ромес начал думать, что пора возвращаться назад, в Миры, где ждёт его Синерок. Только не Синерок являлся главной причиной возвращения. Миры были наркотиком, попробовав который, Ромес навсегда стал зависимым. И к нему подкатывала тоска по Мирам - по всем, какими бы они ни были. И он всё чаще задумывался, как ему отсюда уйти.

И вот в один прекрасный день, о котором когда-то говорил Анталекс, Ромес оформил документы, по которым его право пользования счётом, за вычетом определённой суммы на всякий пожарный случай, переходило к его отцу, а также - некоторая сумма на текущие расходы по строительству приюта и его содержанию на срок в тридцать лет. В этот день Ромес твёрдо решил вернуться к Синероку. Опять его что-то звало и тянуло, и сопротивляться этому зову он был не в состоянии.

К сожалению, сегодня был выходной, и отец что-то делал в саду, Мика гуляла, а мачеха следила, как автомойка чистит и моет посуду. Но тут мачеха пришла в комнату Ромеса, который в это время рассматривал фото Джины, и сказала:

- Сынок, я ненадолго к соседке, она просила зайти.

Ромес кивнул. Мачеха повернулась, чтоб уходить, но вдруг неожиданно вернулась к нему, поцеловала в лоб и только тогда уже вышла. Для Ромеса это послужило знаком.

Когда за мачехой закрылась дверь, он бросился на кухню, выбрал самый острый нож и заперся в ванной. Ромес внимательно посмотрел на себя в зеркало, пригладил волосы и аккуратно закатал рукав рубашки на левой руке. Затем он взял нож и стал примерять, где лучше сделать надрез. Конечно, это будет медленно, но как уйти по-другому, он не мог придумать. Рэли предупреждал, что это больно и неприятно в любом случае. Как назло, домой прибежала Мика.

- Мам, Ром! - крикнула она. - Вы где? Пойдём в сад!

- Я не пойду, - отозвался Ромес. - А мама к соседке ушла.

- Ром, ты в ванной? Что ты там делаешь? Ром, выходи! Почему ты молчишь? Ром! Ром!

- Мика, я не могу здесь больше быть, и я должен уйти.

Мика, маленькая девочка, умевшая во сне ходить по Мирам, сразу прекрасно поняла, КУДА должен уйти Ромес.

- Ром, не уходи, слышишь? Открой дверь, Ром! Папа, иди сюда!

Прибежал встревоженный диким воплем дочери отец и остановился у двери ванной. Мика сказала, что Ромес уходит.

- Ром, сынок, почему ты заперся? Ты хочешь уходить?

- Они зовут меня. Миры.

- Ром, что ты задумал? Ведь для тебя уйти - значит умереть?

- Да. Ну, не то чтобы совсем... - врать Ромес как-то совсем не умел и не хотел. Тем более - сам же рассказал о сильных мирах и способах ухода из них!

- Ромес, не делай этого! Ты нужен нам, ты наша радость, и твоя мама не любит никого так, как тебя, Ромес!..

Да, это правда...

- Ромес, не уходи, пожалуйста... Я очень-очень люблю тебя, - тихо сказала Мика. - Очень-очень! Только ты не уходи...

Ромес услышал, как она плачет, посмотрел в зеркало, на свою руку и осторожно положил нож на полку.