холостяцкие будни 15

Сутки сна. Я не просыпался пока проводница не начала орать на все купе и дергать меня за ногу. «Вот змея!» - единственное, что подумал я в тот момент. Кое-как я привел себя в чувство, посмотрел за окно: извечно серое небо, мокрый снег с дождем, извечная апатия снаружи и дух праздности повсюду. «О, да! Как же я по тебе скучал!». Я был переполнен эмоциями. Я чувствовал, что попадаю в свою стихию. Туда, где мне было самое место. Меня должен был встречать мой старший брад Эдди, его друг и Боб. Я набрал Бобу, т.к. двое суток собирался жить у него. Как я и ожидал, телефон никто не брал. Гудки-гудки-гудки… «Вот сука!». Я ругнулся. Потом еще раз. Набрал брату. Тут все было хорошо. Он сообщал, что пьет вот уже с самого нового года, прерываться не собирается, и он меня встретит. Хоть где-то все стабильно. Перрон, машина, мы разговариваем. Я сообщаю ему последние новости. Все как всегда. В том городе мало, что меняется вот уже 5 лет.
- Кстати, как отец? – спрашивает Эдди.
- Ты знаешь. Все как всегда.
- Посмотрел мой диск с записью «Ганзов»?
- Сказал, что скинул, но посмотрит потом.
- Еще что-нибудь?
- Ты знаешь у меня с ним… определенные отношения…
- Что-то было не так?
- Да он намекнул, мол, я слишком много шляюсь… я проигнорировал.
- Да брось. Все не так плохо, как тебе кажется.
- Ты знаешь наши с ним отношения…
Они довезли меня до общаги, где я благополучно скинул вещи, переоделся и направился к пидриле Бобу, который меня очень радужно должен был меня встретить.
И опять этот клубок мыслей в голове. Не люблю я, когда затрагивают эту тему про мои отношения с отцом. Это и отношениями назвать нельзя. Если же их все-таки охарактеризовать, то кроме как «отец-сын» нельзя подобрать больше ничего. Мы никогда не были друзьями. Да и вряд ли кто-то из нас к этому стремился. Я его уважаю, потому что он делал все для меня и младшего, но сказать, что люблю… пока я затрудняюсь этого. Я попытался отогнать прочь эту ***ню, потому что в моей сумке лежала бутылка приятного джина, а джин всегда подлец, плюс бутылка какой-то настойки. Еще вечером к нам должна была присоединиться Санни. Мне сразу вспомнился тот вечер. «Хм… есть в ней что-то… но лучше быть аккуратнее. Все же мы давно хорошо общаемся, и проебать это все из-за твоих прихотей парень не хотелось бы…».
Я подъезжаю на нужную мне станцию метро, иду в направлении дома Бобби, набираю ему, но телефон упорно никто не берет. «Дерьмо! Может его и дома нет? Хотя мне в общаге сказали, что он точно поехал домой…». Надеясь на одну лишь удачу, я двигаю все же к нему. Домофон никто не снимает. Гудки - гудки - гудки… кто-то выходит и я проскальзываю в открытую дверь, нужный мне этаж, звонок в дверь, очень долгий и очень противный, и о чудо! Замок щелкает и мне открывает дверь сам Боб! Заспанный, помятый. Еле соображающий, но открывает. Я, конечно, на него злился, за то, что эта падла меня не встретила, но я был жутко рад тому, что он хотя бы оказался дома.
- А, Мик, извини, что не встретил, я был на дежурстве, заехал домой переодеться и решил часик подремать и…
- Да-да-да, я знаю, что ты мудак просто-напросто все проспал и на друга тебе тоже болт класть, и не переживал ты вовсе. Все вали спать, а я приму пока душ и поем что-нибудь… кстати жрачка то есть?
- Да, посмотри в леднике…
- Отлично…
Боб падает спать, а меня ждут мои насущные, плюс я пишу Санни и узнаю, что она приедет на джин, а это значит, что нас ждет ночь приятных разговоров, веселья и море нежностей. Мне сразу становится невероятно хорошо.
К приезду Санни проснулся и Боб. Мы разливаем джин, разбавляем его тоником и ведем абсолютно непринужденные и легкие беседы. Вечер, что надо. Никакого груза, никаких загвоздок, никаких пауз или молчания. То, что надо. Ничего лишнего. Все выглядят довольными и веселыми.
- Хэй, Мик, как там твои подруги поживают? – спрашивает Боб.
- Да, кстати, ты так ничего и не рассказал. - Санни его поддерживает.
- Как? Я вам вот что скажу: я видел идеальную грудь ребята! Поняли меня, ага? Абсолютную грудь.
- Она прям вообще вообще хороша? – у Боба даже глаза загорелись.
- Она великолепна. Два шара, мужик. Я не мог ее упустить.
- Солнце, ты как всегда в своем репертуаре. – Санни улыбаясь, сделала глоток.
- Ну, знаете ли. Я - это я. Живу я только один раз, и хочу прожить по - максимуму.
- Это тост! – Боб вскинул руку ввысь.
- За жизнь по – максимуму, - Санни стукнулась с ним бокалом.
- И за хорошие, мать их, сиськи! – я стукнулся вместе с ними.
- И за сиськи тоже! – и Боб сделал увесистый глоток.
И так продолжалось весь вечер. Мы пили за этот самый добрый вечер, за счастливую жизнь, еще пару раз за сиськи, при том мы с Бобом ненароком опустили взгляды на грудь Санни, «Ого-го-го!» - только и подумал я. Уверен, что Боб подумал то же самое. Время близилось к утру, мы разобрали космо-диван Боба… просто траходромище какой-то. Я всегда поражался его габаритам. Сани легла между нами. Я лежал и не предпринимал никаких действий. Я ждал. Она пододвинулась ко мне ближе. Я все понял. Я обнял ее и уткнулся носом в ее волосы. Они нереально приятно пахли. Я сразу почувствовал, как мой мозг отключается, как мои мысли улетают куда-то ввысь. Я моментально засыпал. Она была теплой и мягкой. Запредельно нежной. Я моментально уснул.
Проснулись мы, конечно же, после обеда. И снова эти ласки. Снова нежности. Запредельно доброе утро.  Настроение было более чем отличное. Я снова понял, что люблю свою холостяцкую жизнь.
Боб начал подниматься и всполошил нас с ней. Начал рассказывать какой-то бред, про то, что ему куда-то там надо ехать. Он что-то не договаривал…
- Ты, что бля к бывшей собрался? – я только сейчас вспомнил, что она вернулась из Германии.
- Ну, мы договорились встретиться и пообщаться.
- Пошел ты нахуй, мудак!
- Бобби, зачем тебе это? – Санни посмотрела на него явно недобрым взглядом.
- Да, блять, вам-то какая разница?
- Какая разница? Эта сука тебя наебывала! И не раз! Ты сам вспомни! – я был зол на него и поэтому потоки гавна лились из меня сами собой.
- Тише, Мик, не матерись так… - Санни приобняла меня. Это подействовало.
- Да как тут не материться, если этот мудила едет опять к этой суке, которая **** ему голову, и которая нихуя не представляет?
- Все, Мик, тише, хватит, ну? – Боб пытался меня успокоить.
- Иди нахуй, я сказал. Ты заеб меня с этой про*****ю. Я люблю тебя, как друга, и ты это знаешь, но эту суку рядом с тобой я никогда не признаю. Она ****ь охуевшая - это раз, ничего из себя не представляет – это два, и готовит она ***во – это три! Так что можешь собираться и уебывать к ней. Но потом не ссы мне в уши своим нытьем об этой швали. Знаешь, мужик, у Джес есть стиль, а у этой нет его вообще! И ты меняешь конфетку на гавно!
- Да хватит, ну? – Боб уже пожалел о том, что сказал.
Сани держала меня за руку.
- Хватит, так хватит. Давай приберемся, а то тут трэш, покушаем и поедем. Я тогда сегодня буду тусить у брата. Кстати, детка, ты сегодня работаешь?
- Да-да. Я сегодня в ночь.
- Я заеду. С братом. Угостишь нас Ирландским?
- Конечно, радость. – она улыбнулась. Она всегда приятно улыбалась. Не для всех конечно же.
И так мы начали приборку. Сани тихо сидела и приходила в восторг. В восторг от того, как два парня-холостяка наводят порядок там, где его не должно быть в принципе.
- Черт, знали бы вы, как это прекрасно видеть, как двое парней убираются, а ты сидишь и просто молча наблюдаешь за этим.
- А, женщина, наслаждаешься видом, да? – я в это время намывал посуду, Боб мыл полы.
- Еще бы.
- Наслаждайся, радость, не каждый день такое увидишь.
И так квартирка была убрана, обед приготовлен, мы поели и отдыхали лежа на диване. Боб суетился и собирался на встречу, я в одних джинсах нежился на диване, Санни, укутанная в плед, полулежа на диване, курила, ее ноги лежали на моем животе, все было запредельно приятно. Солнце светило в окно, у которого не было штор, лучи падали ей на лицо, ее глаза были полу-прикрыты, именно в такие моменты ее волосы начинали отливать каким-то золотисто-рыжим. Очень красиво. Она как-будто светилась, но говорить ей об этом не стоило. Она сразу начинала смущаться. Как в случае с румяными щеками. Я периодически так делал, конечно же. Во-первых, потому что я - мудак, во-вторых, потому что иногда было приятно посмотреть, как она смущается. Но не в этот раз. В этот раз я наслаждался этой картиной и лениво потягивался на диване.
- Иди сюда, - услышал я.
Я посмотрел на нее, она вытянула руки, как бы маня меня к себе. Я не стал возражать. Я подтянул себя к ней и прилег рядом. Все хорошо. Никаких проблем, никаких забот, никаких мыслей в голове. Только здесь и сейчас. Все ровно. Все хорошо. И так пару десятков минут. Утро вновь стало запредельно приятным. Мне было безразлично, куда там идет Боб, мне было безразлично куда спешат люди, какие политические дебаты, какой курс валют, какая цена за нефть, какая цена за ломоть хлеба, какая цифра средней заработной платы, как происходит покорение космоса, освоение Марса, где сейчас идет война, мне были безразличны атомные войны, гражданские войны, революции, голод в Африке, войны в Африке, бойни в Исламских странах, дефолт Америки, инфляция и коррупционный фон России, обнищение Европейского Союза, мне был безразличен экономический кризис, мне на все было насрать. У меня все было хорошо. На данный момент, в данную секунду у меня все было шикарно. Я наслаждался этой минутой, этими секундами, этим моментом. Я получал от него все. В тот момент я был самым счастливым. Я готов был об этом поспорить, и я бы одержал победу.
Но Боб закончил свои приготовления, и нам следовало выходить.