Кочис. Между двух огней

В конце зимы 1860 года военный отряд Кочиса вновь вторгся в Сонору, сокрушая все на свое пути. На протяжении только одного месяца жертвами апачи пали более 50 мексиканцев. От налетов индей цев пострадали Уреса, Сойопа, Тоничи, Сахуарипа, Аламос. В Тоничи и Сойопа апачи убили 30 мексиканцев, после безнаказанно скрылись в горах Сьера-Мадре.
Возвращаясь из Соноры в конце марта, Кочис с сотней воинов южнее нижней границы Аризоны устроили засаду на дороге между Кукурпе и Сан-Игнасио, в которую угодило несколько путников. На следующий день отряд национальной гвардии под командованием Ангеля Элиаса столкнулся с воинами Кочиса в «лоб в лоб». В ходе боя индейцам удалось взять гвардейцев в кольцо и уничтожить одиннадцать солдат. Как выяснилось позже, мексиканцы пали в рукопашной схватке, так как на их телах были обнаружены колотые раны (следы и ударов копьями). На месте сражения апачи оставили одного полуживого мексиканца со следами пыток на теле. 
В этот же день жертвами воинов Кочиса стали еще семеро мексиканцев.
Через неделю, вернувшись в Аризону, отряд Кочиса налетел на почтовую станцию в горах Драгун, где захватил несколько десятков голов рогатого скота.
После отряды апачи вновь пронеслись по северу Мексики, совершив набег на Тубак. В окрестностях пресидио они захватили стадо скота, принадлежавшее горнодобывающей компании Санта-Рита.
После этого инцидента капитан Эвелл отправился в горы Чирикауа, где провел встречу в Кочисом, вынудив вождя вернуть часть украденного скота, и потребовал компенсации за уже съеденных животных.  Кочис пообещал вернуть недостающий скот, и попросил Эвелла придти за ним в конце июня.
25 июня рота солдат численностью 70 сабель под командованием Эвелла прибыла в лагерь Кочиса, который вернул американцем обещанный скот.
Позднее Эвелл вспоминал, что на момент первого визита в лагерь Кочиса в горах Чирикауа он был уверен, что чоконен имели большие стада коров. Но после того как они вернули ему часть украденного скота, пообещав вернуть и недостающий, он разубедился в том, что они имели в собственности вообще достаточно скота, чтобы компенсировать его горнодобывающей компании. Кочис пошел на компенсацию чисто и дипломатических соображений. Ему было известно, что скотом, принадлежавшим горнодобывающей компании, завладели чихине, и дабы не вызвать гнев американцев, и не направить их оружие против родственного бэнда, он принял решение урегулировать вопрос за свой счет. «Виновные в  набеге на Тубак чихине остались в выигрыше, благодаря чоконен Кочиса», – утверждал Эвелл. Сам же Кочис говорил: «Мулы, которыми я компенсировал убытки горнодобывающей компании – это лучшее, что я мог предложить и, удовлетворить их (Эвелла – И.К.) требования».
Совершаемые апачи грабежи и набеги в большей степени сказывались на отношении американцев именно к чоконен Кочиса. Возрастало недоверие к индейцам этого бэнда. Их американцы обвиняли во всех своих бедах.
Дельцы из Апач-Пасс не были удовлетворены результатами похода Эвелла в лагерь чоконен за скотом. Газеты «Альберта Калифорния», «Миссури Рипабликан», наперебой критиковали переговоры с чирикауа проведенные «Старым Балди» (прозвище Эвелла – И.К.). Вину Эвеллу вменяли мирное урегулирование конфликта с апачи.
В рапортах командованию, капитан Эвелл объяснял, что силовой вариант решения проблемы мог бы повлечь за собой открытую войну с апачи, к которой находящиеся в Апачерии  армейские соединения не готовы. Чтобы сгладить недовольство командования, Эвелл заверял, что при повторном налете индейцев, он не будет заниматься возвратом скота, а «выступит из форта ночью, чтобы поутру атаковать лагерь индейцев».
Но судьба оказалась неумолима к Эвеллу, командование отозвало его в форт Блисс в Техасе,  предоставив должность военного судьи. Эвелл взял отпуск по болезни и уехал на родину в Вирджинию. 7 мая 1861 кода его комиссовали и он ушел в отставку. С началом гражданской войны Эвелл примкнул к конфедератам, и дослужился до звания генерал-лейтенанта Южан. Более он никогда не встречался с чирикауа.
Сразу же после первого визита Эвелла в лагерь Кочиса, чоконен в боевой раскраске посетили станцию Апач-Пасс, все видом, выказывая серьезность намерению по уничтожению станции. После второго посещения Эвелла большая часть чоконен покинула Апач-Пасс и направилась в Чиуауа ближе к Ханосу  и Коралитасу, где двенадцать групповых лидеров запросили мира у мексиканцев.
Такое поведение апачи указывало на то, что многие группы чирикауа  вновь были готовы жить в мире с мексиканцами. На территории США оставались чихине Мангаса (Нью-Мексико) и более агрессивные чоконен Кочиса (Аризона), которые ожидали результата переговоров соплеменников отправившихся в Мексику.
Вождь локальной группы чоконен Яки в июне провел переговоры с американским контрагентом в Апач-Пасс, в ходе которых объяснил причины ухода многих групп чирикауа в Мексику. По словам Яки, индейцы не были довольны распределением рационов между ними и, поэтому вновь обратили взоры на зеленые пастбища Мексики.
Тем временем группы чирикауа пришедшие в Ханос, вели переговоры с известным нам Хосе Мария Зулоагой.
Последнего мало интересовали нужды апачи пришедших с территории США. Но он был заинтересован в обогащении за счет них. Поэтому Зулоага, дал молчаливое согласие на проживание индейцев на подвластной ему территории, фактически одобрив их набеги за добычей в соседние Сонору и США. Украденный индейцами скот, с поразительной быстротой стал наполнять рынки Чиуауа.
Власти Соноры и США обвинили Зулоагу в незаконной торговле оружием с индейцами, в обмен на украденный скот. Но Зулоага не обращал на эти претензии никакого внимания. Он понимал, что его власть  зависит от договоренностей с чирикауа, а договоренности приносили доход. Зулоага предоставлял индейцам рационы и возможность сбывать награбленное на своей территории. Происхождение товара его мало волновало. Более того губернатор Чиуауа уполномочил Зулоагу заключить с индейцами мир, на что последний самонадеянно заявил: «Прекрасно, что не мы, а они (апачи – И.К.) попросили о мире. Теперь они будут соблюдать наши условия». Хотя они и совершают налеты и убийства в Мексике, единственным средством их сдерживания и защитой наших граждан должно стать перемирие».
Зулоага вынашивал намерения вывести индейцев из-под влияния американцев и направить их боевой ресурс против янки. Кроме того он рассчитывал на поддержку своей политики властями Соноры, которые должны были как и власти Чиуауа поставить полторы тысячи чирикауа на довольствие.
Кочис оставался в Апач-Пасс лето и осень 1860 года. Он все больше разочаровывался в мирных договоренностях с американцами, главным образом из-за скудных рационов, которые выделяло правительство США индейцам. Полугодовые рационы быстро проедались и вынуждали индейцев совершать набеги на поселения американцев. Группа вождя Эскуиналине покинула Апач-Пасс и запросила мира во Фронтерасе. Также поступила группа вождя Парте, уйдя в Ханос. За ними последовала группа чихине вождя Делгадито.
Власти Соноры смиренно приняли бежавших из-под американского гнета группы чирикауа.
Губернатор Соноры писал начальнику гарнизона во Фронтерасе капитану Гарсиа: «Фронтерас – место, где возможен контроль за  апачами, запросившими мира».
Прибывшие во Фронтерас группы Делгадито и Эскуиналине, показывая искренность своих намерений, даже сдали мексиканцам свое оружие. Но как заметил умудренный опытом Гарсиа: «Они сдали вышедший из употребления хлам времен Потопа. Мы не доверяем им, в точности и они нам тоже».
В это период власти США в лице доктора Стека занимались организацией резервации апачи на территории Нью-Мексико у источника Санта-Люсия. Под резервацию выделялось полторы тысячи квадратных миль земли. На территории резервации должны были разместиться племена чирикауа и мескалеро (300 мужчин и 1600 женщин чирикауа, 120 мужчин и 600 женщин мескалеро).  Но сложившиеся обстоятельства в последующем, так и не позволили планам Стека воплотиться в жизнь, резервация Санта-Люсия так и не начала функционировать.
Кочис изначально был против переселения в земли чихине. К тому же осенью 1860 года большинство групп чирикауа переместились на север Мексики и вели достаточно агрессивно по отношению к американцам.
Даже Стек не смог отрицать серьезность агрессии апачи. В середине октября апачи воспользовавшись отсутствием Стека, напали на агентство и увели оттуда мулов.
 Сообщения, отправляемые из Тубака и форта Бучанан, утверждали, что апачи начали грабить, поскольку голодали. Грабежи сопровождались зловещими, немотивированными убийствами американских граждан. Командир гарнизона в форту Бучанан полковник Морисон, высказывал просьбы командованию об усилении гарнизона ротой кавалерии и офицерами, имеющими боевой опыт: «Я не вижу другого пути как обеспечение индейцев продовольствием, либо их уничтожение», – заключил он в одном из своих донесений.
В ноябре группа Кочиса получила полугодовой рацион, с трудов выбитый для бэнда доктором Стеком. Через месяц после получения продовольствия Кочис начал предпринимать дипломатические ходы по заключению мира с мексиканцами во Фронтерасе.
9 декабря Кочис направляет во Фронтерас своих эмиссаров – известную нам Йонес – жену брата, еще одну женщину и четверо детей, а также двух мужчин своих родственников, один из которых воин Чегуито –сын известно в прошлом вождя чоконен Тебоки.
Йонес, пользовалась репутацией среди чирикауа, так как обладала изворотливым и холодным умом. Она неоднократно выступала в походы совместно с мужем Койинтурой, участвовала в набегах за скотом. Соплеменники побаивались ее, как и ее мужа.
О репутации Йонес наслышан был и капитан Гарсиа, который в беседе с посланниками Кочиса передал им слова губернатора Пескуэры: «Если Кочис сможет доказать свою искренность относительно мирных намерений, то «добро пожаловать» во Фронтерас, за рационами».
Но, к сожалению обстоятельства, сложились так, что Кочису не суждено было поселиться в северной Соноре. Напряженность в американо-апачских отношениях, достигшая пика в январе 1861 года, вынудила легендарного вождя, взяться за оружие с новым рвением.