Тысяча и одна ночь. Глава VIII

        Глава VIII.
Прошло три месяца с тех пор, как Джамиль стал царским менестрелем. Его не радовала эта должность, он жаждал свободы всей своей душой, но сказать об этом царю не мог. А Халифа IV буквально наслаждался обществом своего нового любимца. С ним он вспоминал прошлое, которого ему так не хватало.
Единственное, что очень радовало менестреля – то, что он видит принцессу каждый день. Может поедать её, полными от страсти, глазами; наслаждаясь её обществом, иногда переговариваться с ней несколькими фразами. Даже этого ему хватало. Да, и большего, он и не просил.
По вечерам, когда тоска и грусть окутывали, и забирали в плен этого несчастного музыканта, он выходил на балкон и долго смотрел то на дворцовый парк, то на звездное небо. В его мыслях проносились слова, давно сказанной арабской пословицей: «Сердце видит дальше глаз».
Одной из таких ночей, нашему менестрелю не спалось, и он вышел, как и прежде до этого, на балкон. Ночь была очень тихой и спокойной. Как ни странно, было немного прохладно, и лишь ветер иногда подвывал этой тишине, нарушая покой. Недолго думая, он взял кифару в руки и ловко спрыгнул с балкона вниз. Ему повезло, что этажи были не такими высокими, как в других домах этого города.
В парке было тихо, только было слышно пение кузнечиков, но это не могло нарушить эту поистине прекрасную атмосферу, а лишь дополняло её. Краски ночи переливались невиданной и необычайной романтикой, вместе со спокойствием человеческой души, которую можно было ощутить под сенью парковых аллей. Гуляя по аллеям спящего парка, Джамиль обратил внимание на то, что в некоторых окна дворца, горел тусклый свет.
В этой размеренной тишине прогулки, он наслаждался каплей свободы, которая выпала ему. Он медленный шаг никуда не спешила. Отдаваясь всем своим существом – мыслям, которые целиком его поглощали, он забывал все, что до этого так сильно его беспокоило. Но все ли забывал? Нет, увы, не все.
Его мысли были обращены к единственной девушке в мире. Той, которой принадлежало его сердце. Чем дальше менестрель уходил вглубь парка, тем сильнее в его груди стучало сердце, отдаваясь теплом по всему телу. Он был впервые в жизни так сильно влюблен. А от любви – лекарства нет. Аллеи парка начали вести, все как одна, к центральной, где была беседка, а рядом с ней росли темно-бордовые розы.
Джамиль замедлил шаг, увидев в беседке чей-то силуэт. Не разглядев в темноте, кто это был, он, не спеша и тихим шагом, подошёл к беседке. Чем ближе он подходил, тем сильнее билось его сердце; оно так колотилось, что казалось, сейчас выскочит из груди. В непроглядной темноте, было не понятно кто это, но заметен был силуэт молодой девушки. Она стояла в пол оборота, задумчиво вертя в руке розу. Менестрель, с восхищением наблюдал за ней, не сводя своего взгляда. Столь романтичную обстановку, нарушил лишь один неверный шаг. Он споткнулся о камень; его кифара улетела в кусты, порвав о них все свои певучие струны. Джамиль оказался на земле, а девушка вскрикнула и обернулась, прикрыв своей ладонью рот, чтобы никого не разбудить. Менестрель поднялся с земли и начал отряхиваться от пыли, а девушка немного успокоившись, убрала руку от своих уст и спокойно смотрела на молодого человека, в ожидании того, что будет дальше.
-Простите меня, - с сожалением произнёс музыкант, осторожно входя в беседку, - я напугал Вас. Я не хотел.
-Вы, меня нисколько не напугали, - с долей дерзости и наглости, ответил ему женский голос.
-Мы раньше не встречались?
-Для этого стоит сначала узнать, кто такой неуклюжий у нас при дворе. – Сделав ударение на последних словах, девушка начала выдавать себя, даже не замечая того.
-А мне кажется, что мы виделись с Вами раньше, - он сделал к ней ещё один шаг, лишь потому, что, к этой загадочной особе, как магнитом тянуло его сердце и, разрывалась душа на кусочки.
-Я прошу Вас, - она резко отвернулась, оставшись стоять к нему спиной, - я прошу Вас, идите куда шли, а мое общество Вам не к чему. Не мучьте ни себя, ни меня этими пустыми разговорами.