Красота подаст?

                И. Рассказов.
                Красота подаст?

Наступил 21-ый век. Зима выдалась холодной и снежной. Все ждали конца света, и поэтому жизнь, будто бы замерла, а люди ворочались в ней лениво, прислушиваясь и приглядываясь, как бы не пропустить судный день. Некоторые, верившие в его приход, готовились к нему довольно тщательно. Одни из них зачастили в храмы, другие наоборот, мол, рано или поздно, всё равно держать ответ перед Господом Богом, а поэтому кинулись в такой загул, что даже через плотно заклеенные окна по ночам в квартиры горожан доносился с улиц и даже в крепкие морозы пьяный кураж тех, кто жил по принципу: «после нас, хоть потоп».
Лариса, кутаясь в мамин платок, стояла у окна и сквозь замёрзшее стекло пыталась рассмотреть бешено мчавшиеся автомобили по дороге, пролегавшей под самым её домом. Машины и всё больше иномарки проносились мимо, дразня и пугая одновременно. За какие-то секунды ей удавалось рассмотреть лишь их очертания, да уловить слухом плотный звук музыки, рвавшийся из их салонов наружу.
На часах было два часа ночи. Лариса часто просыпалась именно в это время и подолгу стояла у окна, любуясь рекламным вывескам на магазине напротив, да рассматривала жизнь, что пролетала мимо неё, блестя машинными бамперами.
В соседней комнате закашлялась мать. В последнее время ей не здоровилось и она то и дело сидела на больничном. А вчера ей позвонили с работы и сообщили, что она попала под сокращение. Никому не нужны работники со слабым здоровьем. Лариса прислушалась. Мать встала и прошла на кухню. По звукам было ясно, что она достаёт лекарство из шкафчика. Звякнул бокал. Видно запивает таблетки кипяченой водой. Щёлкнул выключатель, и её шаги прошлёпали по коридору в спальню.

Утро по-зимнему было прекрасным. Первые лучи солнца перебирали всё, что могло отсвечивать и от этого слепило глаза. Люди, кутая лица, брели по своим делам не замечая всей этой красоты и только скрип снега, слившийся со звуками просыпающегося города, нет-нет, да напоминал кому-то из них, что на дворе стоит конец февраля, и осталось совсем чуть-чуть до того дня, когда первая капель громко проголосует за тепло, срываясь с крыш вниз.
Лариса сегодня не пошла в колледж. Ей просто не хотелось идти туда, где чуть ли не каждый день собирали на что-то деньги, под вывеской – на нужды образовательного процесса…  Денег в доме всё равно не было, а рассчитывать на выходное пособие матери – смешно: долги и рецепты на лекарства расправятся с ним до того, как она скажет о том, что в колледж надо сдать взносы.  Да, у неё и язык не повернётся сказать об этом матери, потому что в доме на счёт еды – шаром покати.

Лариса шла по улицам города, вчитываясь в объявления, в надежде подыскать себе работу. Всё не то. Какие-то агенты по распространению или дополнительный заработок в свободное время от учёбы. Как правило, ничего серьёзного: так –  копейки. Лариса подошла к очередному рекламному щиту. Из-за стекла на неё смотрело женское лицо, и полиграфия кричала всеми красками о том, что модельное агентство «Николь» набирает на работу стройных молодых девушек без комплексов, ростом не ниже ста восьмидесяти сантиметров. Что, значит, быть без комплексов, когда тебе девятнадцать и рост у тебя такой, что редкий прохожий не соблазнится бросить тебе вслед: «Дылда»? Лариса ещё раз вчиталась в объявление и, тряхнув головой, подумала: «Была, не была. Не в баскетбольную же команду идти записываться с её ростом? А здесь… может быть и не так страшно». Ехать надо было в центр. Лариса сосчитала всю мелочь, что была у неё в кармане.  «В один конец хватит, а там что-нибудь придумаю». Она села в подъехавшую газельку и та, слегка буксуя в небольших снежных заносах, понеслась в район центрального рынка.
Офис модельного агентства «Николь» располагался в просторном помещении. Если бы не яркие плакаты, рассказывающие о красоте и грации женского тела, можно было подумать, что ты попал в элитную поликлинику, так здесь было стерильно, что от белизны стен и мебели покалывало в глазах. У входа стоял охранник. Его квадратный подбородок равномерно двигался, занятый жевательной резинкой. Было ощущение, что это вообще ни человек, а манекен и здесь он только для того, чтобы отпугивать посетителей, перемалывая всё то, что, так или иначе, попадало в его рот. Развитые мышцы тела топорщили на нём пиджак, и от этого он казался каким-то искусственным. Безучастно рассматривая снующих девушек, охранник уже не обращал внимание на их длинные ноги и аккуратненькие головки, лениво провожая по привычке каждую из них взглядом, как бы листая глянцевый журнал от скуки.
На вопрос Ларисы: «К кому обратиться?..», он молча кивнул на стеклянную дверь с табличкой: «Приёмная», где сидела рыжеволосая «кнопка» и то и дело стреляла в охранника ярко накрашенными глазами. Лариса переступила порог, загородив той сектор обзора. Рыжеволосая девушка вскинула на неё глаза:
- На кастинг?
- Да…
- Сюда, - она показала пальцем на стул у стола и с видом знатока оглядела высокую фигуру Ларисы. – Лет сколько?
- Девятнадцать.
- Возьми анкету и заполни… Паспорт при себе?
Лариса отрицательно мотнула головой.
- Ничего, в следующий раз принесёшь. Ну, рост у тебя соответствует. Всё остальное сейчас посмотрим. Ну-ка встань… Пальто расстегни. Ноги… ноги ровненькие, - девушка встала и подошла к Ларисе, едва доставая до её плеча, и задрав голову, сказала: - Сейчас пройдёшь в тренажёрный зал. Это третья дверь по правую руку, как выйдешь из приёмной. В раздевалке разденешься, а я сейчас туда приглашу нашего инструктора…  Будь посмелее. Это же не кружок вязания, а модельное агентство…
Лариса кивнула головой.
Инструктор, женщина со следами былой красоты  осмотрела её с ног до головы. Заставила Ларису снять с себя  буквально всё. Та повиновалась. Попросила пройтись, после чего включила музыку. Лариса двигалась скованно. Увидев своё отражение в развешанных по стенам зеркалах, не знала, куда деть свои руки. Те поминутно взлетали к груди, пытаясь её прикрыть. Инструктор покрикивала:
- Ну, ну… смелее. Так, теперь повернись. До этого, чем занималась? Понятно… Двигайся в такт, не сбивайся с ритма.
Лариса старалась, но чувствовала и сама, что получается плохо. В самый разгар просмотра, в тренажёрный зал вошёл мужчина предпенсионного возраста. Чёрные брови топорщились в стороны, а из-под них глядели маленькие колючие глаза. Он без всякого интереса скользнул ими по Ларисе. Инструктор остановила музыку и повернулась к нему на встречу.
- Привет, Оленька, - голос мужчины чуть надтреснутый с заметной хрипотцой потянулся к ней: - Я уезжаю… Хочу напомнить, что сегодня трёх девочек надо направить в ночной клуб, - он сморщил лицо, щёлкая пальцами. – Ну, этот, что возле вокзала…
- Астория?
- Точно, моя умница. Проследи, чтобы всё было на уровне, - он ещё что-то ей сказал в пол голоса и не оглядываясь на Ларису пошёл к выходу.
Когда он удалился, инструктор повернулась к ней и сказала:
- А это наш главный – Василий Дмитриевич Чёрненький. От него будет зависеть твоя карьера. Не обольщайся – работы будет много и прежде, чем он скажет своё последнее слово, ты набьёшь не мало шишек. Одевайся…
Лариса ещё ничего, не понимая, ушла в раздевалку и стала натягивать на себя одежду. Мысли теснились в голове, отталкивая друг друга, и от этого всё путалось: нельзя было ничего понять. Она вышла из тренажёрного зала. Её никто не ждал.
«И куда теперь?»
Лариса было, уже собралась уходить, но из прозрачной двери приёмной выглянула секретарша и жестами показала, чтоб та к ней зашла.
- Садись, воробушек. Ольге ты понравилась… Сейчас мы с тобой подпишем кое-какие бумажечки, документики, а вечером уже придёшь на занятия…
- Так меня взяли?
- Взяли, взяли, - девушка достала из стола папку. – Взяли, но с испытательным сроком. Данные у тебя хорошие, а куража мало… Вот у меня его, больше крыши. Можно вёдрами черпать, да таким, как ты отдавать безвозмездно. Поняла?
Лариса, хоть ничего и не поняла толком, про что говорила ей рыжеволосая секретарша, но на всякий случай кивнула головой.
- На вот почитай и распишись. Это пока не контракт, а предупреждение в письменной форме, что тебе можно и чего нельзя делать, пока ты обучаешься у нас, - «кнопка» протянула ей листок бумаги.
Лариса пробежала его глазами и поставила в указанном месте свою подпись.
- Теперь ты наша, - рыжеволосая улыбнулась, принимая от неё бумагу. – Ну, подруга, держи хвост пистолетом.
- Да, его у меня и нет, - засмущалась Лариса.
- Это я так, образно, а если серьёзно – в нашей профессии, - секретарша перешла на шёпот, - лучше обходиться без хвоста. Поняла? Ну, раз поняла, вечером на занятия… и паспорт привези.

Лариса вернулась домой возбуждённой. Не раздеваясь, влетела в комнату матери и с порога крикнула:
- Мам, меня приняли в модельное агентство! Представляешь? Кончится испытательный срок и у меня будет контракт… У нас появятся деньги.
Мать болезненно улыбнулась и спросила:
- А испытательный срок насколько?
- Месяц, - Лариса села к ней на кровать. – Уж один месяц продержимся? А, мам?
Та утвердительно кивнула головой. Лариса стала в деталях всё рассказывать, утаив только, что ей, пришлось нагишом стоять перед инструктором. Она в лицах обрисовала всех: и секретаршу, и охранника, и главу модельного агентства. Мать с радостью наблюдала за дочерью, а та резвилась, выбрасывая из себя эмоции и казалось, что конца не будет её впечатлениям от увиденного.
Месяц прошёл быстро. Из колледжа пришлось уйти. Целыми днями надо было заниматься на тренажёрах, ходить на пластику, в бассейн, в солярий, и времени на уроки просто не хватало. За месяц занятий она многому научилась и уже не выглядела такой неуклюжей и перепуганной, как в первый раз, переступив порог агентства. За всё это время из их группы отчислили только одну девушку и то только потому, что будущая модель оказалась беременной. Что тут началось, лучше не вспоминать. Досталось всем и даже охраннику, который уж точно не имел к её беременности никакого отношения, но у нас как бывает, где-то лопнет труба, а водой всех окатит, не разбирая виновен или нет.
Наконец, настал долгожданный день, когда новеньких должен был посмотреть главный ценитель женской грации и красоты Василий Дмитриевич Чёрненький. Всё проходило в небольшом смотровом зале при агентстве, где собрались самые близкие друзья модельного агентства «Николь». Волновались, не то слово. Ноги тряслись. Руки были как пластмассовые, и порой казалось, что гнулись они ни в тех местах, где положено. Лица были такими, что лучше не вспоминать. Несмотря на всё это, «таракан», как прозвали девушки Чёрненького между собой, был доволен. Его масляные глаза осматривали каждую так, как будто пробовали на вкус. Ларисе его взгляд был неприятен, и это совпадало как раз с образом неприступной молодой особы, который она должна была демонстрировать на подиуме. Она сама не ожидала, что попадёт в тройку лидеров. После показа состоялся сладкий фуршет, а потом их всех развезли по домам.
На следующий день, с теми, кто прошёл удачно первое испытание, агентство подписало контракты. Твёрдый оклад, плюс гонорар за сверхурочные выезды – это уже была настоящая работа. Лариса прыгала от радости в буквальном смысле до потолка. Появились деньги на лекарство для мамы, и в доме запахло фруктами. Жизнь налаживалась.
Работать приходилось много. С утра тренажёрный зал, иногда бассейн и солярий, а по вечерам выступления на различных презентациях и работа в ночных клубах. Порой хотелось забиться куда-нибудь в уголок и спать, спать без перерыва, но безжалостный контракт – лучшее средство, что выдумало человечество для поддержания тела в нужной форме: ничего лишнего  и строгий режим. Лариса изменилась внешне настолько, что бывшие одногруппницы по колледжу её не узнавали при встрече, а когда она перед ними раскрылась, те завистливо пялили на неё глаза, и какая-то тоска вкрадывалась в их неокрепшие души, будоража их девичье сознание. Уже никто её не называл в спину «дылдой». Всё чаще мужчины оглядывались на её походку и ловили себя на мысли, что она не для каждого. А она шла гордо, красиво ведя телом, и порой на перекрёстках, перебивая друг друга, иномарки сигналили, как бы салютуя ей, но это уже была другая Лариса, и блестящие бамперы автомобилей больше не манили её, и ночами она уже не стояла у окна, провожая мчавшуюся жизнь сквозь ночь в неизвестность.
Среди тех, кто год назад вместе с нею попал в модельное агентство «Николь» были две её сверстницы, с которыми она быстро сдружилась. Варька и Любаня – это были настолько разные по характеру и мыслям девушки, что со стороны казалось, что их дружба не что иное, как недоразумение. Тем не менее, они дружили, не выказывая, друг другу никаких претензий, проводя почти всё своё время вместе. Варька была в их коллективе своеобразным моторчиком. Это она дала Чёрненькому прозвище «таракан». Он видно догадывался: откуда дует ветер, а поэтому старался обходить её стороной и делал вид, что его это нисколечко не волнует. Любаня была наоборот спокойная и даже слишком. Часто витала в облаках и придумывала истории со счастливым концом, где обязательно она была принцессой, а он – принцем. Лариса среди них троих была более целеустремлённой и рассудительной, что сразу определило её лидерство. Никто его не оспаривал, и это была идеальная модель их сосуществования.

Как-то они работали в одном из ночных клубов города. В этот раз с ними в показе участвовала ещё одна девушка из агентства. Эллочка была года на три их старше и держалась несколько независимо и даже чуть-чуть высокомерно по отношению к ним. В агентстве она работала давно, а поэтому позволяла себе говорить всякое, что не всегда ложилось на слух её коллег по модельному бизнесу. Вот и на этот раз она выдала перед Варькой, Любаней и Ларисой свою теорию о счастливой жизни:
- Ну, что молодёжь, долго ещё собираетесь из себя монашек корчить? Пора подумать и о приближающейся старости…
- Ты, о чём? – Лариса насторожилась.
- Не претворяйся… А то вы не видите, как эти обожравшиеся толстосумы на вас глазеют? Да они, когда вы выходите на подиум, в штаны кончают, как малые дети… Извращенцы.
- Перестань…
- Девчонки, хватит парить в облаках. Пора начинать делать деньги.
- Как? – Варька распахнула свои глазищи.
- Как? По-умному… Тому подмигнуть, тому ножку показать, а кому и дать себя погладить…
- Не продолжай. В контракте этого нет… - Лариса грозно посмотрела на Эллочку.
- Там всё есть. Читать надо внимательней… Ну, хотя бы тот пунктик, где речь идёт о сверхурочной работе.
Варька понимающе хихикнула:
- Кто-то сверху, кто-то снизу…
- Варя перестань, - Лариса повысила голос.
- Ну, чего? Ей можно, а нам нельзя? – Варька надула по детски губы и посмотрела на, ту нагнув голову. – Хочется чего-то большего…
- Ну, хоть ты ей скажи Люба? – Лариса обратилась за поддержкой к подруге.
- В самом деле, Варь, мелешь чепуху, - та сделала серьёзные глаза. – Нашла, кого слушать, да у неё на лице всё написано про счастливую жизнь. А ты Эллочка свой язычок прикуси, не ровен час - сороки в лес унесут…
- Но, но… Язык мой – это дополнительный заработок и так просто с ним я не расстанусь, - та хохотнула, одарив присутствующих презрительным взглядом. – Ну, не хотите и не надо. Моё дело предложить. Мне больше достанется…
- Кто бы сомневался, - Лариса усмехнулась.
Эллочка смерила ту взглядом и продолжила:
- Подумайте…  Молодость проходит, года бегут и я не знаю, чем всё это закончится и сможете ли, например, вы обеспечить свою старость?
- Всё замолчи, а то стукну, - Лариса сжала губы и придвинулась к ней.
- О, женский бокс? – Эллочка засмеялась и вышла из гримёрной, вильнув на прощание задом.
- Ну, девчонки, чего вы на неё набросились? – Варька полезла заступаться за Эллочку. – Ведь она от чистого сердца.
- Варя, у таких как она не бывает ни сердца чистого, ни чего другого… И потом, что тебе денег мало платят?
- Да, мы уже год во всём этом, а где обещанные агентством глянцевые журналы с нашими фотографиями? Где мир у наших ног?
- Варь, ты забыла, как совсем недавно ходила в рваных колготках? Забыла? А сейчас бросаешься деньгами налево и направо. И запомни, чем больше получаешь, тем больше тратишь, - Лариса махнула рукой и добавила: - Деньги – это не главное в этой жизни. Рано или поздно они перестают интересовать того, кто их зарабатывает. Как показывает практика, помнят обычно первый заработанный рубль, ну ещё, если случается, ну очень большие деньги, а так в основном люди быстро привыкают к тому, что рассовано у них по карманам в виде хрустящих купюр.  Вот ты о чём мечтаешь? Любаня – о крепкой семье, я  – об институте, а ты о чём?
- Я? – Варька растерянно посмотрела на подруг. – А я мечтаю жить! Чтобы каждый день был праздник!
- Ну, тогда тебе прямая дорога на панель. Там каждый день праздник. Сначала ждёшь его на обочине дороги, а потом празднуешь и что интересно, каждый раз в новой компании, не приедается…
- А потом подсчитываешь убытки, - поддержала Ларису Любаня.
- А мне рассказывали, что это прибыльный бизнес, - Варька стояла на своём.
- Это для кого как, - Лариса покачала головой, укоризненно глядя на неё.
- Везде хорошо, где нас нет. Как послушаешь и там хорошо, и там прибыльно, а начнёшь разбираться, да присматриваться и получается совсем всё наоборот, - вздохнула Любаня. – Ладно, девчонки пошли, а то машина уже нас заждалась, да и домой пора.
Они вышли в сопровождении охранника. На улице их ждал микроавтобус. Рядом стояла иномарка, куда усаживалась Эллочка. Плечистый мужчина с накаченной шеей подсаживал её, похлопывая по заду. Заметив девчонок, она оглянулась и спросила:
- Не передумали?
Широкоплечий распрямился. Бегающие глаза не знали на ком остановиться, выхватывая из сумерек то одну, то другую. Варька подошла к нему и задала вопрос:
- У вас случайно не базедова болезнь?
- Что? – мужчина уставился на неё, ничего не разобрав из сказанного.
- Извините, ошиблась у вас другая…
Лариса не дала ей договорить и увлекла за руку к микроавтобусу, шепча на ходу:
- Ты чего несёшь?
- Весело мне…
- Вот попадёшь к ним в лапы – вот тогда узнаешь, как это бывает весело. Полезай в автобус.

На следующий день, они встретились в тренажёрном зале. Ольга их инструктор оглядела всех и спросила:
- Жалобы на здоровье есть? Если нет, то начнём…
После занятия в раздевалке наткнулись на Эллочку. Та сидела с безучастным видом ко всему. За тёмными очками можно было рассмотреть впечатляющий синяк под глазом.
- Ну, как - прибыль есть? – съязвила Варька.
- Не приставай к человеку. Видишь - дебет с кредитом не сошлись… - Любаня усмехнулась.
- Да, весь заработок на лице, - добавила Лариса.
Эллочка бросила на них испепеляющий взгляд.
- Ты смотри, как зыркает. Ну, «терминатор» и только… - Варька осторонилась.
- Иди, иди… Всё равно, рано или поздно тебя это тоже коснётся, - произнесла Эллочка, вставая и направляясь из раздевалки к выходу. – Ещё хлебнёте из этой чашки и по более моего…

Когда Лариса уже было, собралась уходить, её остановила рыжеволосая «кнопка» из приёмной Чёрненького. Выбежав за ней вслед, она крикнула:
- Воробушек, тебя вызывает Василий Дмитриевич…
Лариса вернулась. Глава модельного агентства «Николь» сидел в своём кабинете, и что-то писал в разложенных бумагах перед собой.
- Заходи, заходи, - он повёл в её сторону тараканьими усами и кивнул головой, мол, ещё одну минутку.
Лариса прошла и села на стул.
- Ну, вот, - Чёрненький поставил точку и, отбросив авторучку в сторону, откинулся на спинку кресла. – Теперь поговорим… Я вот что подумал: а не пора ли тебе перебираться на более высокий уровень? Я давно за тобой наблюдаю. Из тебя получается неплохая модель. Вот… тебе надо расширить круг своих знакомств. Пора выходить в свет. Как сама считаешь?
Лариса неопределённо пожала плечами.
- Время идёт, а за ним ускользает молодость, - Василий Дмитриевич выжидательно посмотрел на неё. – Пока ещё есть возможность устроить твоё будущее, а заодно и неплохо заработать…
- Как? Или чем?
- Это деловой интерес или просто любопытство?
- А это так важно?
- Да, собственно… - Чёрненький поёрзал в своём кресле и продолжил: - Есть интересные предложения относительно тебя, - он сделал паузу и добавил: - Ты только подумай хорошенько, прежде чем отказываться. К твоим ногам хотят положить маленький кусочек этого мира.
- А что на большой кусочек средств не хватает? – Лариса улыбнулась, не глядя на главу модельного агентства.
Чёрненький проглотил её реплику и сказал:
- Ты молода, красива… не торопись с ответом. Такой шанс выпадает не каждой в этой жизни. Тот, кто делает тебе такой подарок – очень влиятельный человек. Ты понимаешь, о чем хоть идёт речь? – голос Василия Дмитриевича стал вибрировать от напряжения, и хрипотца клочьями полезла наружу.
- С трудом. Вы говорите какими-то загадками, а если быть более точной, то вообще ничего не говорите. Намёк для меня – это все равно, что звуки музыки для глухонемого…
- Дерзишь?
- Что вы? – Лариса надула картинно губы, в упор, разглядывая вспотевшую плешь Чёрненького. – Я хочу понять: кто и за что хочет сделать меня счастливой, а вы всё плетёте, как паук свою паутину… Вдруг это ловушка?
- Так, - Василий Дмитриевич встал из-за стола. – Ты как себя ведёшь? Забыла, кем была год назад? Может быть напомнить? Я тебя из рваных колготок буквально за уши вытащил…
- Спасибо, что напомнили.
- Не перебивай… Я предлагаю тебе роскошную жизнь…
- Лично вы?
- Нет, не я, - он перешёл на шепот. – Повторяю – это очень влиятельный человек.
- И что я должна отдать взамен за всё это? Мои чувства? Моё тело? Что?
Чёрненький покраснел. Глаза его, как буравчики сверлили Ларису. Усы двигались, смешно топорщась вперёд и в стороны. Большие уши, покрытые седыми волосками, шевелились, и весь он был какой-то рыхлый, не настоящий и только голос надтреснутый, нудно жужжал без всякого смысла, выбрасывая в пространство кабинета ничего не значащие угрозы.
- У вас всё? – Лариса встала, собираясь уходить. – Хочу вам напомнить, что в контракте об этом нет ни слова, а поэтому всё, что вы только что мне наговорили за мой отказ лечь под нужного вам человека – это несколько попахивает статьёй из уголовного кодекса.
- Значит - нет? – Чёрненький замер.
Лариса отрицательно покачала головой.
- Пожалеешь…
Ничего, не говоря, и не оборачиваюсь, она вышла из кабинета.
«Вот она взрослая жизнь, где всё по настоящему. И надо или говорить «да», или «нет»… Она сказала – «нет» и теперь надо ждать… Чего?» - она размышляла про себя и всё явственнее понимала, что кто-то затеял с ней нехорошую игру.
Придя домой, сразу же кинулась в кровать и заснула. Хотелось спать, спать… Разбудил её телефонный звонок.
- Ларис, это я, - звонила Варька.
Судя по голосу у неё было хорошее настроение, и она, может быть поэтому, не говорила в телефон, а орала:
- У нас наметилась работёнка. Через час мы за тобой заедем. Будь в форме. Сегодня выезд в загородный клуб «Экзотика». Обещали заплатить кучу «зелени».
- Варь, что ты так кричишь? Кто ещё будет с нами работать?
- В том-то и дело: только ты, я и Любаня… Там какая-то закрытая вечеринка, ну одним словом, всё что наварим сверху – всё нашим будет.
- А Эллочка?
- У неё академотпуск по состоянию здоровья. Представляешь, её вчера чуть ли не целым полком какие-то бандюги насиловали…
- То-то тебя там не было, а то повеселились бы с нею на пар, - напомнила Лариса ей про вчерашний разговор.
- Ну, ладно… Ну не права я была. Зато сегодня оторвёмся по полной программе. Так – приводи себя в порядок. Через час мы будем возле твоего подъезда.
Действительно через час подкатил  микроавтобус модельного агентства «Николь», откуда выбежала Варька и схватив Ларису за руку потащила ту в салон.
- Что-то ты сегодня слишком весёлая…
- А вот такая я… Хочу и веселюсь. Кураж из меня прёт из всех щелей. Лариска, это наш день. Василий Дмитриевич так и сказал, мол, хватайте удачу за хвост.
- Василий Дмитриевич? – та насторожилась.
- Ну, наш «таракан» так и сказал.
- Что-то у меня предчувствие нехорошее, после сегодняшнего разговора с ним.
- Это когда он тебя к себе вызывал? Да плюнь на этого плешивого юродивого. Я правильно говорю? – Варька обернулась к водителю и вдруг заорала низким голосом: - Вези меня извозчик…
Водителя звали Алексеем. Он усмехнулся и, кивнув неопределённо головой, стал разворачивать микроавтобус в сторону выезда со двора.

Загородный клуб «Экзотика» - был тем местом, куда время от времени наезжали те, кого в народе за глаза называли беспредельщиками. И совсем не важно, где тот или иной индивидуум заработал это прозвище: грабя частных предпринимателей или восседая в коридорах власти. На этой территории они все были «братья по разуму», а поэтому вели, ну почти «светские» разговоры, заключая временами кое-какие сделки или просто просаживая деньги в рулетку. Надо сказать, что в их списках не было романтиков. Это была такая среда, где процветали жёсткие законы власти и криминала, сумевших между собой договориться. Они на равных участвовали в переделе собственности. Одни работали под прикрытием компетентных органов, а другие просто имели нехорошую привычку открывать пальбу по всякому случаю, особенно, когда надо было убрать с дороги неугодных им людей. При таком раскладе, у них не возникало претензий друг к другу, более того они давали возле себя подкормиться многочисленной армии всевозможных боевиков, пополнявших их окружение из числа тех, кто прошёл Кавказ и Чечню. Даже, если изредка, что-то и случалось, и кто-то нечаянно нажимал на курок, то сами же и урегулировали все взаимные претензии. Собственно этим и славился клуб «Экзотика».
Ларису насторожило то обстоятельство, что их новичков отправили работать в столь не однозначный клуб. Обычно модельное агентство обходило стороной столь криминогенные объекты. Она разговорилась с водителем, который довольно часто сопровождал их в подобных выездах, будучи по совместительству ещё и охранником.
- Что волнуешься? – он улыбнулся ей.
- Что-то тревожно мне, - Лариса посмотрела на Алексея.
- Да, работёнку вам Чёрненький подбросил непростую. Шутка ли: в самой «Экзотике» представлять агентство. Публика там нервная… Если что, сразу за стволы хватается.
- Слушай, Лёш, а тебе Василий Дмитриевич наставления какие-то давал на счёт поездки?
- Давать-то давал, да только… - он замолчал, подбирая слова.
- Ну же, говори? – Лариса нетерпеливо заёрзала на сиденье. – Чего замолчал?
- Понимаешь, в письменном виде не было никаких указаний, а в устной форме сказал, мол, отвезти вас до места, а самому ещё кой-куда проехать…
- Как? А кто нас будет охранять?
- Я ему то же самое сказал, а он засмеялся и ответил, что ничего с ними, ну то есть с вами не случится.
- Обожди… Я что-то не поняла, а как же контракт? Там же всё прописано и насчёт нас, и насчёт охраны, и транспорта? Он что в одностороннем порядке его решил нарушить?
- Выходит, что так, - Алексей кивнул согласно головой.
- Ну, «таракан», ну подлец, - Лариса грозно посмотрела на улыбчивую Варьку, а потом, выхватив мобильный телефон из сумки набрала номер.
- Ты кому? – Любаня подсела к ней.
- Нашему благодетелю задам пару вопросов. Наш Василий что-то делает не то… Эх, Вася, Вася! А ты всё квохчешь – «зелёненькие, зелёненькие», - Лариса смерила взглядом притихшую Варьку.
- Ларис, тебе что деньги не нужны? – та растерянно водила глазами по сторонам.
- Нужны, не нужны… Ты своими мозгами пошевели. Что ты будешь делать, когда на тебя бугай полезет?
- Кричать буду, - и Варька заверещала во весь голос на высокой ноте.
Алексей сбавил скорость и обернувшись сказал:
- Будешь так себя вести, пойдёшь пешком.
- Ой, напугал… Все вы какие-то сегодня напуганные. То им это не то, то другое… перестраховщики. Вот я…
- Перестань, - Любаня отдёрнула её, - Разошлась ты сегодня не к добру.
- Вот, ещё одна, - Варька надула губы и отвернулась к окну.
Лариса ещё раз набрала номер. На том конце, наконец-то, сняли трубку, и голос секретарши мелодично пропел:
- Модельное агентство «Николь» слушает…
- Мне Василия Дмитриевича…
- Кто его спрашивает?
- Кто, кто? Дед Мороз  в пальто!
- Девушка, как вы себя ведёте?
Лариса перешла на более дружелюбный тон и сказала:
- Нин, ты, что меня не узнала? Это я Лариса…
- Вот дура, всё не можешь без своих штучек. Я с тобой завтра поговорю…
- Ладно, завтра ещё не наступило.  Соедини с «шефом»…
- Соединяю…
В трубке заклацало и зачихало, и только после этого старческий голос дал о себе знать:
- Чёрненький у аппарата…
Лариса начала без предисловий:
- Василий Дмитриевич, почему вы нарушаете контракт? Почему вы нас оставляете на выезде без охраны?
- Кто это? – голос в трубке насторожился.
- Это Лариса…
- А-а… Ну, ничего страшного… Просто некоторое время вы побудете без охранника, а он пока кое-куда съездит по моим делам.
- Значит так, никуда он по вашим делам не поедет и буде при нас, как и оговорено в контракте. В противном случае, мы работать не будем и …
- Можешь не продолжать. Передай трубку Алексею.
Чёрненький что-то в течение нескольких минут выговаривал тому, и судя по его настроению не совсем приятное. На лице водителя ходили желваки, и было видно, как руки сильно сжимали руль.
- Ясно, - произнёс он и вернул телефон Ларисе. – Старый хрен… Ну вот, по-моему я уволен…
- Это из-за меня? – Лариса вскинула брови. – Я сейчас ему позвоню…
- Не надо. С ним я сам разберусь.
- Ну, как же так?
- Всё правильно ты сделала. Таких свиней надо иногда ставить на место. Сегодня вы его, а завтра я… У меня будет с каскадёрскими трюками. Приходите посмотреть. Обещаю, будет забавно, - Алексей тряхнул головой и добавил, обращаясь уже ко всем троим: - Ну, что девчонки, последняя гастроль? Гульнём?
 - Гульнём! – оживилась, было, Варька, но, поймав строгий взгляд Ларисы, тут же сбавила обороты.

Микроавтобус, простившись с шоссе, сбавив скорость, съехал после развилки под тень нависавших клёнов и через каких-то тридцать метров подрулил к стоянке загородного клуба «Экзотика». Вечерние огни уже создавали настроение. Цветная подсветка переливалась красками знойного лета, и барабанная музыка в африканских ритмах, доносившаяся из открытых дверей клуба, дразня, манила за собой. Огромный негр стоял у входа, демонстрируя всем входящим свою безупречную улыбку, блистающую белизной. С самого порога посетителей встречал роскошный фонтан, обвитый растениями, напоминавшими по виду лианы. В небольшом водоёме можно было разглядеть маленьких крокодильчиков. Две огромные пальмы посредине зала упирались своими макушками в потолок, затянутый сумерками. По стенам горели факелы, отбрасывая вокруг себя причудливые тени. Девушки-мулатки в чересчур откровенных костюмах, с обнажёнными частями тела скользили между столиками, разнося посетителям закуски и напитки. Людей было немного. В основном какие-то перестарки в окружении мордатых молодых людей с накаченными руками и немигающими глазами. Распорядитель клуба заискивающе оглядел вошедших девушек и обратившись к Алексею, мол, как настроение и только после этого провёл их в гримёрную.
- Через какое время будете готовы? – распорядитель то и дело потирал руки, бегая глазками по стройным фигурам моделей.
- Через пол часа…
- Лады, так я через пол часа загляну к вам. Если что надо, то обращайтесь прямо ко мне. Договорились?
Действительно через пол часа он подлетел, поправляя растрёпанную причёску. На лбу выступил пот. Он всё так же потирал руки и старался протиснуться в гримёрку, минуя Алексея . Тот стоял камнем.
- Что и посмотреть нельзя?
- Зачем?
- Ну, я как никак, а распорядитель…
- В контракте о вашем участии в данном качестве нет ни единого слова.
- Да? – распорядитель затоптался на месте. – А вдруг там что-нибудь не пристойное на них одето?
Алексей улыбнулся и ответил:
- Не переживай, папаша, не первый год за мужем. Уж можешь мне поверить – никто до сих пор не жаловался.
- Да? А то я переживаю… Люди сегодня солидные собрались и хотелось бы, чтоб всё прошло на уровне.
- Всё так и будет. Иди объявляй.
Тем временем в клубе за столиками людей прибавилось. Появились какие-то типы. Они резко отличались от перестарков тем, что громко разговаривали и то и дело щипали девушек-мулаток за их аппетитные попки, вызывая бурю восторга у окружающих. Судя по тому, что никто из охранников клуба на это никак не реагировал, означало лишь то, что к этому здесь давно привыкли и скорее всего это входило в перечень услуг девушек-мулаток, за что они получали соответственно надбавки к своим окладам.
Внезапно смолкли звуки африканских барабанов, и потух свет. Раздались голоса посетителей:
- Это чё, розыгрыш или запланированный шмон?
- Братва, держи карманы…
- Дантист, ты где?
- Костян, держи мулатку, пока я добрый. Валяй прямо здесь, пока света нет…
Издалека послышалось непонятное нарастание. Шум приближался лавиной, и чем ближе он был, тем явственнее различались какие-то звуки, напоминающие космос. Всё это подминало под себя гул человеческих голосов в клубе, заполняя собой всё пространство. Что-то тревожное неслось на собравшихся в этот вечер в этом зале, нарушая привычное и устоявшееся. Человеческие голоса перестали бросать реплики в темноту. Публика замерла. Внезапно ворвались барабаны, и яркий свет вспыхнул и опять погас, не давая рассмотреть на небольшой сцене стройную девушку в полупрозрачном платье. Кто-то в зале охнул, и одобрительный гул прошёл по головам. Ритмичная музыка всё ярче и ярче насыщала всё вокруг необычными ритмами. Постепенно стали разгораться факелы по стенам и тени от них плясали, купаясь в звуке, лившемся откуда-то сверху. Внезапно музыка оборвалась и потом с новой силой обрушилась на всех, смешавшись с ослепительным светом, расколовшим полумрак на две половины. В центре сцены стояла Варька, ритмично двигая телом. Её лицо смотрело куда-то мимо похотливых взглядов тех, кто пытался ей что-то кричать с мест. Она была недоступна. Отделённая, как бы стеной от всего этого, она делала свою работу честно за деньги без всякой скидки на то, что внутренний страх поглощал её всю, и она это чувствовала всеми своими клетками. Ещё несколько раз меркнул свет, и музыка обрывалась и снова обрушивалась на головы собравшихся. Потом выходила Лариса, после неё Любаня, и каждый раз зал оживал, и они чувствовали, что такого ещё здесь не видели, а поэтому, когда они пошли на заключительный выход все втроём им зааплодировали стоя. Поднялся свист, и к их ногам полетели скомканные зелёные бумажки. Распорядитель кинулся их поднимать трясущимися руками, обалдело, тараща глаза на раскрасневшиеся лица посетителей. Музыка полыхнула последним аккордом, и полумрак скрыл уход девушек со сцены.
Что это было и почему закончилось так быстро? Вопросы  будоражили сознание тех, кто отвык от всего такого, где неординарное, идущее в разрез с привычным рождало необычное, заставляющее забыть о многом, что до этого превращало людей во что-то среднее между человеком и животным. Именно в таком состоянии пребывают все те, однажды переступившие через себя в погоне за призрачным счастьем. Эта погоня так долга, что жизнь проходит незаметно, и ты начинаешь понимать, что всё это время бежал не туда и не с теми, и нет больше сил, чтоб вернуться обратно ни к самому к себе, ни к тем, кого оставил за собой.
- Ну, как? – спросила Лариса, проходя мимо Алексея.
- Первый класс!
- Сколько ещё у нас выходов?
- Пять…
Распорядитель прибежал весь мокрый от трудов, держа в руках часть собранных со сцены денег. Другую часть он сунул мимоходом себе под рубаху. Его голос дрожал от волнения:
- Какой успех! Девочки, да вам цены нет!
Алексей хлопнул его по животу и сказал:
- Не многовато берёшь себе чаевых?
Распорядитель заискивающе заскулил, мол, надо и тому дать и тому дать.
- Больше так не делай, а то сам выйдешь на сцену, а мы посмотрим, как ты сумеешь заработать хотя бы сто рублей, двигая своими костями, папаша…
Тот согласно кивнул головой и удалился, благодарно кланяясь.

Когда вечер подходил к завершению и оставался последний выход, оказалось, что куда-то запропастилась Варька.  Лариса тревожно выглянула из гримёрной и спросила у Алексея:
- Варьку не видел?
Тот кивнул в сторону коридора ведущего к туалету.
- Давно она там?
- Угу.
- Так чего ты стоишь?
- Не понял?
- Иди, узнай, что так долго…
- Ну, ты даёшь. Мне что за вами и по всем уборным ходить? В контракте об этом ничего не сказано…
- Лёш, ну, пожалуйста, а то я вся на нервах. Сходи… А? Ну, она у нас такая, что может, куда-нибудь да вляпаться.
- Детский сад, - буркнул он и направился выполнять просьбу.
В женском туалете было пусто. Он чисто машинально ткнул ногой дверь с надписью – «Посторонним вход воспрещён», которая была в метре от той с литером «Ж». Это была бытовка, где хранились швабры, вёдра и всякий хлам. Свет откуда-то из глубины еле-еле пробивался сквозь сумрак. Пахло сыростью и забытыми вещами. Алексей прислушался. Невнятные звуки доносились откуда-то оттуда, где под самым потолком тускло, горела лампочка. Он сделал шаг, и чуть было не споткнулся о пустые коробки, валявшиеся, как попало. Осторожно перешагивая через них, он пошёл на свет. Через несколько шагов он хорошо различил чьё-то сопение и приглушённый шёпот. Он остановился и всмотрелся в сумрак перед собой. Какие-то люди стояли к нему спиной, заслоняя собой то, что было перед ними, как он догадался на столе. Алексей сделал ещё один шаг. При свете тусклой лампочки он успел разглядеть, что двое мужчин стояли чуть сбоку, а третий молча насиловал обнажённое тело. Алексей подался весь вперёд. Это была Варька. Её глаза от боли таращились в потолок. Во рту был кляп. Руки были чем-то прихвачены к ножкам стола и от этого казались неестественно вывернутыми.
Алексей закричал как раненный зверь и тут же получил удар по голове сзади. Чьи-то сильные руки подхватили его обмякшее тело и поволокли куда-то. Он не сопротивлялся. Удар был не только коварным, но и смертельным. Мозг уже не мог контролировать, что и, как, и в глазах за считанные секунды стал таять весь этот мир, а точнее то, что пыталось удержать сознание, угасая и опрокидываясь в вечность.
Лариса металась по гримёрке. Алексея не было уже минут десять. Любаня тревожно шарила глазами по углам, пытаясь отвлечься от дурных мыслей. Самообладание её покинуло. Она была на грани истерики. В дверь постучали. Голос распорядителя сообщил:
- Девочки, публика ждёт. Ваш выход.
- Уже идём… - как можно спокойнее ответила Лариса.
Заслышав, как удаляются его шаги, она выглянула из гримёрной и оглядела коридор. Алексея нигде не было видно. Из зала доносились звуки музыки, а здесь стояла зловещая тишина. Лариса, озираясь по сторонам, направилась по коридору в ту сторону, куда не так давно ушёл Алексей. Её потряхивало.  Его она нашла уже бездыханным. Рядом скрючившись лежала Варька. Руки её были неестественно вывернуты в стороны, как будто сломанные ветром крылья у птицы. Лариса нагнулась.
- Варь, - позвала она еле слышно.
В полумраке подсобки с надписью «Посторонним вход воспрещён», она увидела, что её подруга смотрит  мимо неё удивлёнными стеклянными глазами, а изо рта стекает тонкой струйкой кровь, и у самого сердца что-то темнеет, всё больше растекаясь под разодранной полупрозрачной накидкой.
- Варь, вставай… Ва… - слова застряли в горле, и Лариса поняла, что она её не слышит. – Кто? Кто так с тобой?
Сзади подошла Любаня и, вскрикнув, упала на колени. Откуда-то из другого мира раздался голос распорядителя:
- Девочки, публика требует вас…
Лариса чисто машинально нащупала у Алексея в куртке пистолет и сотовый телефон. Быстро набрала номер милиции и сиплым голосом сообщила дежурному о случившемся. Моложавый голос уточнил адрес, а когда узнал, что речь идёт о ночном клубе «Экзотика», как-то неестественно засмеялся и сказал, ну с такими пустяками вы и сами разберетесь, и положил трубку.
- Сами… сами, - Лариса, как автомат повторяла его последние слова, и всё сильнее сжимала в руке рукоятку пистолета. – Сами…
Короткие гудки из телефонной трубки полоснули чем-то нехорошим по её сознанию. Мир открестился от них. Что-то тягучее поднялось с самого дна души и пеной полезло наружу, тесня доброе и светлое. Мысли заметались, уступая место незнакомым ощущениям и образам. Лариса, откуда только память сохранила приобретённые знания по начальной военной подготовке, полученные когда-то в школе, передёрнула затвор у пистолета и, встав в полный рост, пошла на звуки музыки, перешагнув сидящую на полу без чувств Любаню.
Распорядитель, то и дело промокая свою лысину мятым платком, топтался у двери их гримёрной. Увидев Ларису, заорал, то ли от счастья, то ли от испуга:
- Объявлять?
- Я сама, - голос её был какой-то простуженный, и неузнаваемая интонация сопровождала его, угрожающе сверля пространство вокруг.
- Что? Я не понял…
- Пошёл прочь.
Она вышла на освещённую сцену. Публика с интересом уставилась на неё.  Лариса с нескрываемой ненавистью обвела всех взглядом, всматриваясь в лица тех, кто так или иначе был повинен в том, что творилось здесь и сейчас, что творилось в этой жизни, разлившись грязным пятном по судьбам ни в чём не повинных людей. От ближнего столика кто-то крикнул ей пьяным голосом:
- Чего стоишь? Давай двигай задом красотка! Если будешь хорошо себя вести, озолочу…
Она метнула глазами в говорившего. Здоровый детина. Рядом сидел такой же. За соседними столами такие же широколобые с потными лицами. Лариса не говоря ни слова, направилась прямо к тому, кто требовал от неё подвигать задом. Молча приставила к его лбу дуло пистолета.
- Ты чё, сдурела? – широколобый выпучил глаза, расставив руки в стороны.
И тут она увидела краем глаза на соседнем столе ленту от Варькиного костюма. Лариса молнией метнулась к сидящим за ним и нажала курок, целясь в похотливые улыбки, застывшие на уровне мушки пистолета. Все замерли, и было слышно, как по-бабьи вскрикнул и завалился на бок один из тех, кто совсем недавно надругался над её подругой. Второй выстрел полоснул по лицу сидящего чуть в стороне здоровяка. Его сосед по столику вскочил и попытался убежать. Лариса, не целясь, выстрелила тому в спину. Падая, он свалил стул и опрокинулся на сидящих за соседним столом. Её рука автоматически жала на курок. Лариса уже ничего не понимала. Она только видела, как люди вскакивали со своих мест и бежали к выходу. Судя по тому, что какие-то свистящие звуки носились рядом с ней, можно было предположить, что кто-то стрелял и в неё, но по счастливой случайности или по тому, что стрелявшие были изрядно пьяны, пули облетали её стороной, дырявя мечущихся людей. Смерть ставила на их телах свои отметины. Даже когда в её пистолете закончились патроны, она продолжала жать на курок, поводя его из стороны в сторону.

А потом был яркий свет. Длинная, холодная кровать и ремни, стягивавшие её руки и ноги. Она чувствовала режущую боль, но ничего не могла поделать. Что-то незнакомое блуждало по её телу, и какой-то комок с привкусом крови стоял в горле. Она хотела пить, но никто к ней не приходил и никто не приносил воды.
«Пить… пить…» - сознание зуммером долбило мозг, и губы автоматически повторяли это слово всё громче и громче.
- Пить! – она закричала, и чуть было не оглохла от своего крика.
 В ушах что-то рассыпалось на мелкие кусочки, и звуки отовсюду полезли в неё, раздирая барабанные перепонки.
- Пить!
Она впала в беспамятство. Так она пролежала до тех пор, пока, что-то тёмное не заполнило всё пространство над её головой. Глаза ничего не различали. Было холодно. А по щекам текли слёзы.

Прошло пол года. На улице стоял январь. Снег плотно укутал землю. Ларису выписывали из лечебницы. Лечащий врач с теплотой расставался с девушкой.
- Ну, милое дитя, теперь всё позади… - его голос воркующей птицей кружил по кабинету.
- Как?
- Да очень просто: всё там, - он неопределённо махнул рукой, – там в прошлом…
- А какое оно … прошлое?
- Разное… - доктор сделал паузу и произнёс: - Ты теперь другая…
- Какая – другая? – Лариса удивлённо посмотрела на него. – А где та, что была раньше?
- Она уехала.
- Навсегда? А зачем?
- Поверь мне на слово голубушка – это лучшее из того, что для неё припасла жизнь. Теперь она далеко отсюда, а ты здесь и тебе всё предстоит начать заново – с чистого листа.
Лариса подошла к зеркалу и посмотрелась в него. Оттуда на неё взглянуло незнакомое лицо. Из-под платка выбивалась седая прядь коротко стриженых волос. Она улыбнулась. Отражение сделало то же самое.
- Дразнится, - она повернулась к доктору, как бы за помощью, по-детски растерянно ища поддержки.
- Ничего, ничего… Привыкай. Вы теперь всегда будете вместе. Сейчас за тобой придёт мой старинный друг – отец Игнатий. Очень добрый человек. Он о тебе позаботится, чтобы мирская жизнь больше не ранила твоё сердечко.
- Отец Игнатий…  А кто он?
- Божий человек…
- А я?
- А ты ангел, дитя моё, - доктор улыбнулся.
- Ангел, - Лариса наморщила лоб, что-то припоминая. – Это такой - с крыльями? А у меня, их нет…
- У тебя душа с крыльями, а это поверь мне – гораздо лучше.
- Правда?
- Правда.
               
                Апрель 2006 г.