Он, она, и его друг

Рыжий лист, напоенный осенней влагой, сорвался с ветки, и плавно, по широкой дуге,  скользнул вниз, устремляясь к земле, мимолетно коснувшись лица стоящего под деревом человека. Темный камуфляж делал его малозаметным, сливая с осенним перелеском. Мужчина опустил бинокль, пальцами свободной руки коснулся влажного  следа, оставленного листом на щеке, и лизнул кончиком языка увлажненные подушечки.
- Горчит… - как бы даже удивленно произнес он, ни к кому не обращаясь.
Закрыв глаза, он ненадолго замер, а потом нараспев продекламировал:
- Лист осенний коснулся лица,
Поведав мне горечь ушедшего лета.
Жду прихода зимы.

- Мастер, ты о чем? – стоящий рядом боец, одетый в такой же камуфяж, повернулся к говорившему.
- Так, мысли вслух. Чего расслабились? Сбор – три минуты!

Темные тени неслышно окружили командира. Вдруг в предрассветной тишине отчетливо раздалось металлическое звякание. Командир резко вскинул голову, осмотрел подошедших, и свистящим шепотом прошипел:
- Кто? Из премии заминусую! Попрыгали, желудки!
Семь темных фигур послушно беззвучно попрыгали. Мастер еще раз обвел всех взглядом.
- Напоминаю. Работаем тихо. Не светиться. Лишних трупов не плодить. Только по необходимости. Нам сегодня за головы не платят. Не расслабляться. Берем документы, обеспечиваем заказчику проход. Майора брать живым при любом раскладе. Это мой личный бонус. Все всё поняли? В эфире без нужды не трепаться. Работаем!

Темные тени попарно исчезли в предрассветной дымке, растворившись в чернеющих стволах перелеска. Боец, оставшийся с командиром, раскатал маску, закрывающую лицо, и накинул капюшон камуфляжного комбинезона.
- Мастер, а ты что, без маски работать будешь?
- Сегодня – да.
Последняя пара скользнула между стволов, потревоженные ветки кустов, покачавшись, застыли. Робко цвикнула какая-то птаха, и тут же замолчала, напуганная собственной смелостью.

Словно в учебном фильме, темные фигуры бесшумно появлялись за спинами борющихся с утренним сном часовых, и те молча падали изломанными куклами. Крепко связанных, их сноровисто оттаскивали в сторонку. Небольшая заминка возникла с экипажем дежурного БТР, спавшего в закрытой машине. Но подброшенная дымовая шашка выгнала непонимающих полусонных людей из железной коробки, около которой их поджидали темные тени.

Деревянная дверь с треском распахнулась от мощного удара ногой. Лежащий на кровати человек попытался схватить автомат, стоявший рядом с изголовьем, но был прижат ворвавшимися в комнату, автомат пинком отбросило вне пределов досягаемости.
- Ну, здравствуй, майор! Лежи спокойно, целее будешь.
- Вы кто? – военный, застигнутый врасплох в кровати, крутил головой, пытаясь рассмотреть людей, сноровисто привязывающих его к собственной кровати, но все лица были закрыты черными масками. Кроме одного.
- Узнаешь меня, майор?
- Лейтенант Самсонов?!
- Самсончиков. Лейтенант Самсончиков. Ты даже этого не помнишь, майор. Но я тебе память освежу, майор. И еще несколько фамилий напомню, если вдруг ты их забыл. Только знаешь что, майор? – командир жестом удалил из комнаты бойцов, и присел на корточки около пленника, приблизив к его лицу свое. – Меня больше не зовут Самсончиком, Самсоном, лейтенантом Самсончиковым. Я теперь не военный. Я – наемник. Сом. Слышал, может?

Холодный, рыбий взгляд смотрел сквозь расширившиеся от ужаса зрачки майора, по губам наемника скользнула легкая ухмылка, которая тут же спряталась в уголках хищно поджатого рта.
- Вижу, что слышал.
Пленник нервно сглотнул, и нехотя кивнул. Сработало переговорное устройство, Сом молча выслушал доклад помощника, прижал пальцем тангетку и коротко бросил: «Выхожу». Дав команду бойцам оставаться в комнате, он наклонился к связанному военному, похлопал его по выпирающему из под камуфляжной майки животику, и ласково произнес:
- Раскабанел ты что-то. Раньше форму поддерживал. Ты полежи пока, подожди, я подойду сейчас. Буквально пяток минут. Подождешь, никуда не уйдешь?
Коротко засмеявшись собственной шутке, Сом вышел из комнаты.


По широкому больничному коридору размашистым шагом двигался высокий мужчина, небрежно наброшенный на плечи белый халат развевался словно рыцарский плащ, норовя соскользнуть вниз. Мелькающие красные лампасы форменных брюк, словно сирены на дороге, заставляли встречных уступать дорогу и прижиматься к стенам коридора. Около двери с горевшей над ней вывеской «Реанимационная. Вход воспрещен» его ждал пожилой врач с усталыми глазами.
- Товарищ генерал!
- Здравствуйте, доктор. Как он?
- Плохо. Все очень плохо. Большая кровопотеря. С вами я буду абсолютно откровенен. Ему осталось буквально пару часов. И мы ничего не можем сделать.
- Мне сказали, что он хотел меня видеть. Могу я с ним сейчас поговорить? Он в сознании?
- Да. И он вас очень ждет.
Осторожно открыв дверь реанимационного блока, генерал тихо прошел внутрь, поискал глазами стул, и, не заметив ничего отдаленно похожего, подошел и встал около кровати, на которой лежал обмотанный с ног до головы бинтами человек. Генерал, прикрыв ладонью рот, еле слышно кашлянул.
- Доктор! – еле шевельнув пересохшим губами, позвал больной.
- Это я, Сергей. Ты хотел меня видеть. Что, доктора позвать?
- Нет, Олег Иванович, доктора потом. Сначала мне с вами нужно…
- Сергей! Сергей! Доктор, он, кажется, сознание потерял! – генерал кинулся было к выходу, но, отстраняя его в сторону, к больничной кровати уже бежали доктор и медсестра.
- Майор! – позвал больного доктор, медсестра сноровисто вколола ему в предплечье препарат, человек в бинтах дернулся и застонал.
- Все нормально, доктор, отключился что то. Дайте мне с генералом поговорить.
Врачи вышли, генерал осторожно присел на краешек кровати, и наклонился к раненому.
- Говори, Сережа, не напрягайся. Я слушаю тебя. Кто это был?
- Сом. Это был Сом собственной персоной. И знаете, кто такой Сом? – майор хрипло засмеялся.
- Кто?
- Лейтенант Самсончиков. Помните такого?               
 

- Это хорошо, майор, что ты лейтенанта Самсончикова вспомнил. – Сом склонился к привязанному к кровати пленнику. – А теперь дальше будем вспоминать. Коломейца Виктора, лейтенанта, вспоминать будем. И старшего сержанта медицинской службы Петренко Екатерину Васильевну вспоминать будем. Катеньку мою. Забыл про них? А я помню. Каждый день помню. Все эти годы.
Сом внимательно посмотрел в глаза молчавшего майора, и продолжил, между делом выкладывая из вещмешка на тумбочку рядом с кроватью предметы.
- Мы же тогда с ним вместе пришли в батальон. Из училища сразу. Служить пришли. Мир от Зоны оберегать. От мутантов. И она немного погодя пришла. Лечить. Ее лечить сюда прислали, а не вас, кобелей похотливых ублажать. А вы, суки, под «проход» нас пустили. Специально. «Временный блокпост, оперативная информация». И нас, и еще десяток бойцов.
- Не так всё было  - связанный пленник зашевелился, и попытался приподняться.
- Не так? А как? То есть, это мне всё померещилось? И все живы и за дверью стоят? И не их я собственными руками хоронил? А знаешь, майор, как они погибли? Видишь вот эту штуку?
Наемник поднес к лицу собеседника игольчатый шар, размером с куриное яйцо, отсвечивающий тусклым металлическим с краснотою цветом.
- Это артефакт. «Дикобраз». А называют его так потому, что при малейшем рядом с ним взрыве, он расщепляется на иголки, и эти иголки разлетаются в разные стороны. Как дикобраз своими иглами стреляет. Только эти в радиусе пяти метров кевларовый бронежилет, как картонку, прошивают. Вот такую штуку к ним в комнату и закинули. Взрыватель от гранаты привязали, и бросили. А я на пост как раз смену отводил. Мы даже ничего и не услышали. Знаешь, майор, как жутко, заходишь – а в комнате как будто манекены сидят. Ты с ними полчаса назад разговаривал, шутил, смеялся. И крови, главное, почти нет. Так, красные точечки. Я много чего потом в Зоне видел, но та комната, майор, мне до сих пор в кошмарных снах снится.
- Так не должно было быть!
- А как должно было быть? – наемник подскочил, и коротко ударил связанного в бок. – Как? Нас должны были просто застрелить? Или глотки нам перерезать? Я спросил у тех сталкеров. В Зоне их догнал, и спросил. Вы заказали нас, майор. Ты, и приятель твой, комбат. Вы дали им проход, и велели блокпост зачистить. Всех зачистить. И нас, и Катю, и бойцов. Так, как мы их спрашивали – они не могли нам соврать. Они всё рассказали, в подробностях.
Военный захрипел и задергался в путах, пытаясь что то сказать. Наемник перестал наносить удары, и выжидательно замер.
- Нет, нет, всё не так! – майор закашлялся. – Только он, только его, того, второго лейтенанта. Коломейца. Он влез не туда, куда нужно. К тому же обчистил наш тайник. Девушки там быть не должно было. С  вами солдат-медик должен был идти. Он заболел, она сама напросилась. Это всё случайность. Просто нелепые случайности!
- Случайность, майор, это то, что я жив остался. В принципе, твой лепет меня уже мало интересует. Виктор мне в тот день успел рассказать, что он за Катю комбату по роже съездил. Думал, что его с армии погонят. А вы вон как решили. И я тоже всё уже решил. И для себя, и за вас. Только в глаза ваши посмотреть хотелось. Жалко только, что комбату не получится в глаза глянуть. Он ведь, вроде, в генералах теперь? Но в твои вот посмотреть получилось. 
- Это всё мелочи по сравнению с тем, что из тайника пропало. Там, кроме всего прочего, были документы из секретных лабораторий, из Зоны, о новейших разработках. Они не должны были попасть в чужие руки. Это уже вопрос государственной важности. Нельзя было допустить утечки! Ты же сам военный, был им, по крайней мере, ты должен это понимать!
Сом внимательно посмотрел на своего пленника, и тихо произнес:
- Это я нашел тот тайник. Вы зря их убили, майор. Они ничего не знали. А я даже толком не рассматривал тех бумаг. И даже догадываться не мог, что это такое. Я не убью тебя сразу. Ты умрешь, но куда я положу эти документы – передать успеешь.    


- Он сказал, чтобы мы забрали эти документы. Что его месть – это его месть, но влазить в государственные секреты он не будет. Документы лежат в медблоке батальона. Они всё время там лежали. – Раненый замолчал, и с трудом сглотнул. – Нехорошо как с той девочкой получилось.
- Ты сам сказал, Сережа, нелепая случайность. – Бывший комбат, а ныне генерал, устало вздохнул. – Вот ведь жизнь порой как выкручивает. Поправляйся. Я у врачей уточню, если нужно какие то лекарства – всё найдем. Тебя в Киев, или в Москву, если понадобится, перевезем. Понадобится – и в Швейцарию. Только поправляйся. Документы я сам заберу.
- Спасибо, товарищ генерал. А если это ловушка?
- Олег Иванович. Для тебя всегда Олег Иванович. Какая ловушка? Не будет же он с батальоном воевать? Ну, поправляйся.
- Олег Иванович, Гале пока ничего не говорите.
- Хорошо, Сергей, как скажешь.
Выйдя в коридор, генерал направился к ожидавшему его врачу. За его спиной в палату проскользнула медсестра.
- Доктор, любые лекарства, всё, что попросите. Борт до Киева, Москвы, куда угодно. Только скажите. Его нужно поставить на ноги.
- Понимаете, тут всё очень сложно. – Врач помассировал переносицу, и после паузы продолжил. – Помимо сломанных ребер, сотрясения мозга и гематом, у него множественные порезы, и большое количество инородных тел в организме.
- Разве порезы и инородные тела стали для медицины проблемой?
- Боюсь, что в данном случае да. Через эти порезы в его организм внедрили кусочки так называемых «артефактов». Некоторые мы смогли распознать. Это «Кровь камня». Они служат загустению крови, именно поэтому он не истек до сих пор кровью. Но кроме этого ему внедрили так же шипы «хрустальной колючки». Мы видим их только под рентгеновским аппаратом. И они перемещаются. При попытке извлечения они ломаются на более мелкие фрагменты. Как только какой-то из них достигнет сердца – пациент умрет. Мы не можем вливать ему кровь, иначе кровоток быстро догонит по разжиженной крови осколки до сердца. Не вливая крови, мы не можем делать ему операцию и вслепую вылавливать инородные тела. Их слишком много. Как только «кровь камня» перестанет работать, его кровь вернется к нормальной консистенции, и осколки пойдут в сердце. И даже если мы каким то образом сможем не пустить их в сердце, то… Печень, почки, селезенка, легкие – кажется, он весь напичкан этой «хрустальной крошкой».  Кроме того, некоторые инородные тела мы не смогли идентифицировать, и чего от них ожидать – не знаем. Его смерть будет только вопросом времени.
- Доктор, я не приказываю, я прошу, сделайте для него всё возможное и невозможное! – тыльной стороной ладони генерал вытер со лба проступивший пот. – «Отсроченная смерть». Господи, жуть то какая! И, наверное, адские боли.
- Сейчас ему колят попеременно просидол и омнопон. Надеемся, что это заглушает, или хотя бы притупляет боль.


Со свистом рассекая лопастями воздух, К-52 опустился на асфальтированный батальонный плац. Из вертолета вышли три фигуры, и, пройдя, остановились по центру плаца, в ожидании доклада от батальонного командования.
Сом потряс головой, поморгал, и снова прильнул к окуляру мощного оптического прицела. Модифицированная СВД, установленная на сошках, привычно уткнулась в его плечо. На конце ствола, сквозь камуфляжную обмотку, тускло поблескивал цилиндр с тщательно подобранными по размеру и весу артефактами «Грави». Наемник плавно потянул спусковой крючок. Разогнанная пороховыми газами пуля на мгновение завязла, входя в гравитационное поле, излучаемое артефактами, но затем, получив дополнительное ускорение, со скоростью, в разы превышающей скорость пули, выпускаемой из обычной снайперской винтовки, помчалась к цели.  Фигурка посреди плаца надломилась и упала. Сом понаблюдал, как, пригибаясь, бегут к упавшему генералу люди, и на руках выносят его из предполагаемой зоны обстрела, как взлетевший вертолет облетает по окружности территорию части, пытаясь отыскать стрелка. Оборудованная им на пригорке снайперская позиция находилась далеко за пределами возможной дальности выстрела для простых винтовок. То, что сделал он, было возможно только с модифицированной артефактами винтовкой.
Он сделал то, что собирался, и что, как он считал, должен был сделать, но ставшие привычными пустота и горечь внутри не исчезли, осев давящим грузом.
- Мастер, ты в порядке?
- Да, нормально всё. Собираемся, и уходим.  – Сом посмотрел на помощника. – Валдай, а ты чего в наемники подался?
- А я, кроме как стрелять, и не умею ничего. Да, если честно, и не хочу. В аномалии таскаться – желания нет. Тут все просто – заказ, оплата. Тем более до этого уже были Кавказ и Африка. Хотел было в иностранный легион, но – зачем? Заработать и тут можно.
Сом кивнул, удовлетворенный ответом, и посмотрел в сторону расположения своего бывшего батальона. Туда, где в тайнике в медсанчасти лежали злополучные документы, и на которые ему теперь было очень интересно взглянуть.