Малоизвестные татарские разности - 78

***
Компиляция цитат, статей и видеоматериалов.
***

Татарский Штирлиц
Ибрагим Хатямович Аганин

***

…’’Вторым разведчиком, работавшем в команде ГФП-721, был лейтенант НКГБ Ибрагим Хатямович Аганин. Выросший в городе Энгельсе Саратовской области в окружении немцев Поволжья и знавший немецкий не хуже родного татарского, он тоже попал в разведку со студенческой скамьи – со второго курса МВТУ им. Н.Э.Баумана – и не раз успешно переигрывал абверовских профессионалов’’...


Имя разведчика рассекретили писатели
Дата публикации: 23.03.2010
***
На этой войне ему выпала непростая миссия. В форме немецкого офицера — зондерфюрера он выполнял особое задание штаба фронта в самом логове гестапо и абвера — тайной полевой полиции ГФП, «гехайме-фельдполицей».

Секретные карательные отделения ГФП создавались, как правило, на оккупированных вермахтом территориях: в Крыму, Мариуполе, Таганроге, Ростове, Краснодаре, Ейске, Новороссийске, а также в Белоруссии и Польше. Состояли они из отборных офицеров Гиммлера, которые ставили своей задачей тотальное подавление антифашистского сопротивления на местах. Звали советского разведчика Ибрагим Хатямович Аганин — по паспорту, а по книгам и прессе, отечественной и зарубежной, вышедшим после войны, — Игорь Харитонович Аганин, или Агапов, или Миронов. Приходился он двоюродным братом моей маме.

И было ему тогда восемнадцать лет…


Часть первая.
Поиски двойника
***
Даже предчувствие войны в середине тридцатых не могло изменить русский характер. Интернациональные чувства были сильны в народе — от мала до велика. Дети носили «испанские шапочки». С поездов снимали мальчишек, сбежавших из дома защищать Мадрид. На улицах Москвы вывешивались карты Испании, и взрослые подолгу не отходили от них, обсуждая последние события в далекой стране.

Московский подросток Ибрагим Аганин торопился учить языки: хинди, если понадобится братская помощь индусам, немецкий, чтобы спасти народ Германии от фашизма.

Уже в четырнадцать лет он читал военные труды немецких политиков и экономистов в оригинале. И немалая заслуга в этом была его родного дяди, Алексея Николаевича Агишева, кадрового чекиста, сыгравшего большую роль в судьбе мальчика. Увидев незаурядные способности племянника, он предложил многодетной сестре отдать ему на воспитание Ибрагима….
Ибрагим Аганин
РАЗВЕДКА

Татарский Штирлиц

Когда детство и юность остаются далеко позади, невольно возникают естественная потребность и желание мысленно вернуться к тем счастливым временам, вспомнить родственников и друзей того периода.

Вот и у нас появилось желание восстановить в памяти мужественную жизнь нашего дорогого Ибрагима Хатямовича Аганина.

Свои юные годы Ибрагим провел в подмосковной деревне Кирилловка, недалеко от железнодорожной станции Томилино. Он родился в семье простых тружеников: отец работал на подмосковном заводе “Динамо”, мать была домохозяйкой, старший брат Мухамедша и две сестры – Зайнаб и Загря – учились, а затем работали по разным специальностям на московских предприятиях. Все они были участниками Великой Отечественной войны, а старший брат с фронта так и не вернулся.

Ибрагим как-то особенно выделялся среди них: он отлично учился в школе, уже тогда неплохо говорил по-немецки, был трудолюбив, постоянно что-то “изобретал”. С отличием закончив среднюю школу, поступил в Московское высшее техническое училище имени Баумана. Но его учеба была скоро прервана вероломным нападением фашистской Германии на нашу Родину. И уже 23 июня 1941 года Ибрагим в рядах Красной Армии. После его ухода на фронт ни его родственники, ни друзья ничего о нем не слышали вплоть до окончания войны, хотя порой и доходили слухи, передаваемые, как правило, “шепотом”, что, мол, Ибрагима кто-то видел в оккупированном Донбассе “в обнимку с немцами”.

Но действительная картина его участия в войне открылась намного позже, он успел вернуться с фронта, закончить МВТУ и начать работать по специальности.

Ибрагим в армии побывал в различных “переделках”, узнал, что такое рукопашный бой, ходил с полковыми разведчиками “за языком”.

Когда выяснилось, что он знает немецкий язык, его направили в штаб военным переводчиком. Слушая показания пленных, он подумал однажды, что вполне мог бы выдать себя за одного из них во вражеском тылу. Дальше – рапорт генералу, одобрение плана, специальная учеба, месяц в лагерном бараке для немецких военнопленных, чтобы пообщаться среди “своих”.

Много лет спустя после окончания войны в различных средствах массовой информации, главным образом в газетах “Красная звезда”, “Комсомольская правда” стали появляться публикации, рассказывающие о подвигах нашего разведчика Аганина Игоря Харитоновича. Его родственники и друзья не сразу поверили, что речь идет об Ибрагиме и что Аганин Игорь Харитонович и Аганин Ибрагим Хатямович – одно и то же лицо.

Такой камуфляж был многим непонятен, в том числе его коллегам по институту и работе. Кадровики института бросали на него укоризненные взгляды и недоверчиво спрашивали: “Что же это Вы, мой дорогой, в Игорях Харитоновичах ходите, тогда как в первичных документах Вы – Ибрагим Хатямович?!” Ибрагим был вынужден откровенно объяснить, что, когда его зачисляли в полковую разведку, командир взвода пошутил: “Длинное у тебя имя – И-бра-гим. Будешь у нас Игорем!”

Кадровиков также удивляло, почему у разных авторов один и тот же человек именуется то Агаповым, то Аганиным, то Мирновым, а на “той стороне” выступает, как Рудольф Клюгер, Отто Вебер, Георг Бауэр.

В результате усилий представителей заинтересованных ведомств, поисков военных историков, писателей, журналистов было восстановлено действительное имя и отчество советского разведчика, внедренного в полевое гестапо – ГФП. Полевая полиция была создана Гитлером как секретный инструмент безграничного террора для тотального подавления антифашистской деятельности на территориях стран, оккупированных вермахтом. В приговоре Международного Нюрнбергского трибунала было подчеркнуто, что ГФП в большом масштабе совершала военные преступления против человечества.

23 февраля 1943 года, ночью на берег степной реки, скованной льдом, вышел человек в немецкой форме. Это был Ибрагим. Но теперь он будет выдавать себя за Рудольфа Клюгера – немца, до мозга костей преданного фюреру, о чем свидетельствуют безукоризненные документы и рекомендательные письма. Он перешел линию фронта по одной из троп, которыми уже не раз ходил с полковыми разведчиками. Только теперь он уже был один и не вернется ни через день, ни через два, как бывало раньше. Обмороженный, с температурой, Ибрагим-Рудольф Клюгер предстал перед немецким комендантом и был немедленно отправлен в госпиталь.

В беседе с немецким комендантом он сказал, что ушел буквально из-под гусениц советских танков, которые неожиданно прорвали фронт. У него пробивается русский акцент.

“О, господин комендант, это вполне естественно”, - говорит Клюгер. Ведь он столько лет прожил с матерью в России. И у нее выдающиеся заслуги перед немецким генеральным штабом. И его дядя тоже заслуженный человек – кавалер двух “железных крестов”. Он командует пехотным полком и находится где-то поблизости. Комендант обещал навести справки о его дяде. И слово сдержал. В день выписки из госпиталя Рудольф получил письмо с приглашением прибыть в Донецк – в отдел 1-Ц штаба 6-й немецкой армии. Там его встретили весьма приветливо. “Мужайтесь, Рудольф, - сказали ему. – Ваш дядя пал смертью храбрых”. Ибрагим понял, что советские контрразведчики сделали свое дело.

Ибрагиму-Рудольфу предложили поработать военным переводчиком при штабе. Должность переводчика открывала немалые возможности и как бы дополняла пройденную подготовку перед заброской во вражеский тыл. Он вживался в характер делопроизводства, в “тонкости”, присущие немцам. Но как разведчик чувствовал, что его проверяют. Разве случайно на столе у шефа остается распоряжение по делу подпольщиков, планы карательных налетов?

Приходилось Рудольфу Клюгеру строить из себя здесь рубаху-парня: одному доставать водку, другому – знакомых с веселой компанией, третьему подбрасывать кое-что из трофеев.

В одном месте что-то секретное прочитал, тут что-то услышал, там увидел - постепенно складывалась цельная картина. Карл, зам.начальника отдела, нередко уходил “расслабиться”, а ключи от стола или сейфа оставлял в рабочем мундире. В считанные минуты необходимо было воспользоваться оплошностью немца, прочитать, запомнить – и в Центр, где эти сведения очень нужны. В течение апреля-мая 1943 года двенадцать “посылок” подготовил разведчик.

Работая адъютантом полицай-комиссара тайной полевой полиции Кауша, отлично исполняя роль зюндер-фюрера по требованиям высокого класса, Рудольф-Ибрагим получил доступ к секретным документам и портфелю своего шефа.

Шли недели, месяцы. В Центр поступали все новые и новые донесения Ибрагима-Рудольфа о коварных планах фашистского командования и карательных органов. На основе полученной информации принимались своевременные меры для ликвидации фашистских замыслов, заброски диверсантов и шпионов в советский тыл, вывода из-под удара советского подполья в районе Донбасса-Макеевки.

Как-то шеф Рудольфа-Ибрагима полицай-комиссар Кауш вызвал его к себе и сказал: “Нам вдвоем нужно отправиться в Брашов, там будет совещание, соберется цвет полевого гестапо. Повестка дня – внедрение агентуры в СССР. Не забудь эти документы, подготовленные мною. Береги мой портфель. Да, кстати, в Брашовке Вас ждет встреча-сюрприз со старым приятелем, который хочет удивить Вас новыми погонами и высокой должностью в Берлине”.

Ибрагим понял: его песенка спета. Нужно бежать.

И в ту же ночь по дороге в Брашов он скрылся, прихватив с собой портфель Кауша. Через несколько суток, измученный, он появился в расположении советских подразделений. Снял гестаповскую форму, и на его плечи легли родные лейтенантские погоны. На мундире ярко блестели орден и медали, врученные за все сразу.

Разведчик Аганин Ибрагим Хатямович был участником многих операций в тылу врага, различных подразделениях полевого гестапо.

Неустанные усилия, прилагаемые разведчиком, помогли восстановить доброе имя многих патриотов, несправедливо обвиненных в “измене и сообщничестве” с немецкими властями.

Вскоре после войны лейтенант И.Х.Аганин по состоянию здоровья уволился в запас и по рекомендациям врачей занялся делами, далекими от недавней работы.

Он ушел, как мечтал до войны, в мир математических формул, чертежей, схем, дерзких технических идей. Окончил институт, аспирантуру, стал кандидатом технических наук и доцентом.

Ибрагим получал потоки людских благодарностей за активное содействие в поиске героев подполья. Но были и те, кто с определенным скептицизмом относились к деятельности советского разведчика. Одна ученая дама без обиняков высказала свои сомнения относительно его деятельности во время войны: “Если все, что пишут о Вас в газетах и книгах, правда, то почему Вы не Герой Советского Союза? Почему не присвоили Вам высокого воинского звания соответствующего столь высоким заслугам?” “Заслуги у меня солдатские”, - только и ответил он.

Когда хоронили И.Х.Аганина, эта же дама изумилась: “Знамя, эскорт, военный оркестр… Но ведь разведчик был, кажется, всего лейтенантом?!” Никто не ответил, все слушали взволнованного генерала, который говорил о том, что Ибрагим Хатямович Аганин до конца дней своих оставался солдатом, честно и добросовестно выполнявшим свой долг перед Родиной, за что был награжден многими правительственными наградами. Потом, после звуков оркестра, прозвучали залпы салюта.

Ф.АГАНИН





РАЗВЕДКА

Алимова Ирина Каримовна
Бибииран Каримовна Алимова

***

Родилась в Туркмении 16 июня 1920 года в городе Мары.
Ее отец, Карим Алимов, был родом из Буинского района Татарстана. Воевал на фронтах Гражданской войны в Средней Азии, после ее окончания поселился в городе Мары. Вскоре он обзавелся семьей, у него родились трое детей. Карим-ага стал часовщиком и искусным ювелиром. Его пытались переманить в Тегеран, но он отказался и с семьей переехал в Ашхабад. В школе Ирина участвовала в художественной самодеятельности и мечтала стать актрисой.
Но семья жила бедно и Ирина поступила в ветеринарный институт, чтобы иметь профессию. На красивую девушку обратили внимание работники студии "Туркменфильм" и пригласили сняться в фильме "Умбар" (она сыграла возлюбленную Умбара). Этот фильм шел на экранах до войны. Ирина стала знаменитой.
Учиться актерскому мастерству Алимову послали в Ленинград в мастерскую Григория Козинцева и Леонида Трауберга. В 1939 году Ирина закончила обучение и получила распределение в Ташкент, на киностудию "Узбекфильм". Ей предложили главную роль в узбекском фильме.
Но началась война, Ирина попросилась на фронт, ее направили в военную цензуру, там прослужила всю войну, шагая вместе с действующей армией по Украине, Польше, Чехословакии и Австрии. После Победы Ирина вернулась в Ашхабад. На фронте она уже работала в военной цензуре, занимаясь перлюстрацией воинской переписки и отчасти переводчиком, поэтому ей после войны предложили работать в местной контрразведке, где она приобрела большой опыт конспиративного наблюдения за объектами, выявления слежки и ухода от нее.
В 1947 году она была переведена в Москву, на Лубянку, а в 1952 году под псевдонимом Бир её направили в Японию для нелегальной работы в возрождаемой после гибели Рихарда Зорге советской резидентуре, которую возглавил наш разведчик полковник Шамиль Абдуллазянович Хамзин (псевдоним - Халеф). По планам и предписанию центра они зарегистрировали брак и Алимова стала госпожой Хатыча Садык. Однако брак стал не только фиктивным, по "легенде", но и настоящим супружеством двух людей, объединенных общей опасностью, общим делом, общей судьбой.
После этого разведчики-нелегалы отправились в Японию, где прожили 13 лет. В 1967 году, получив приказ Центра, они уехали якобы в отпуск, а на самом деле навсегда из Японии - сначала во Францию, а затем через Испанию, Италию, Швейцарию - на Родину.
Закончила службу в КГБ в звании майора.
Ирина Каримовна Алимова несомненно была бы кинозвездой, но выбрала судьбу разведчицы.

Ушла из жизни 30 декабря 2011 года. Похоронена 06.01.2011г. с воинскими почестями на Донском кладбище в Москве.

ПРИЗЫ И НАГРАДЫ
***
Орден Отечественной войны 2-й степени.
Орден Красной звезды.
Медаль "За боевые заслуги".




13 ЛЕТ ПОД ЧУЖИМ ИМЕНЕМ
Труд, Москва, 23.04.2005 г.
Виталий ГОЛОВАЧЕВ

Биби-Иран Алимова
***
Бывшая советская разведчица Ирина Алимова стала почетным членом женского общества "Ак калфак"

10 сентября в исполкоме Всемирного конгресса татар состоялся торжественный прием в почетные члены женского общества «Ак калфак» бывшей советской разведчицы Ирины Алимовой, работавшей в Японии с 1954-го по 1967 год.

Ирина Алимова чье настоящее имя Бибиран, родилась в туркменском городе Мары, откуда в 1952 году попала в Китай, а затем была переброшена в Японию. Как сообщил начальник отдела исполкома Всемирного конгресса татар Фарит Уразаев, в Японии она в звании подполковника Советской разведки вместе с мужем полковником Шамилем Хамзиным работала в японской фирме «Экспорт-импорт» и оба они выполняли задания советского командования, которые главным образом касались сбора информации об американских военных базах, размещенных в Японии. В этом им значительно помогали члены татарского сообщества Японии, с которыми у разведчиков были налажены надежные контакты. Сейчас Ирине Алимовой 84 года, она живет в Москве, где в 1991 году похоронила своего мужа.

Фарит Уразаев поясняет, что общество «Ак калфак» существует при Исполкоме Всемирного конгресса татар и занимается розыском женщин как проявивших героизм, так и выдающиеся успехи в различных сферах деятельности.
         
    РАЗВЕДЧИЦА-НЕЛЕГАЛ ИРИНА АЛИМОВА: "МЫ РАБОТАЛИ НЕ РАДИ НАГРАД"
    
      - Коничева! - сдержанно улыбаясь, приветствовала японского журналиста на пороге своей московской квартиры Ирина Каримовна Алимова, бывшая разведчица-нелегал, проведшая под чужим именем 13 долгих лет в Стране восходящего солнца. Элегантным жестом хозяйка пригласила гостя войти. Несмотря на долгое отсутствие языковой практики, в ее японском почти не ощущался акцент.
      - Здравствуйте! - тоже с улыбкой и традиционным легким поклоном ответил на хорошем русском языке шеф московского бюро японского информационного агентства Киодо Цусин Ёсихико Мацусима. Он протянул хозяйке квартиры большой букет алых роз и сказал: "Очень благодарен, что согласились на эту встречу". Позже его рассказ о советской разведчице опубликовали крупнейшие японские газеты. Токийская телекомпания решила снять фильм об Алимовой. А в тот вечер они говорили, переходя с русского на японский и затем снова на русский, о далеких 50-х и 60-х годах, об ушедшей в прошлое "холодной войне", которая на протяжении десятилетий разделяла мир.

      Задолго до статей в японской прессе и телефильмов, показанных по российским каналам, про трудную судьбу двух наших разведчиков - Ирины Алимовой и ее мужа Шамиля Хамзина - рассказал "Труд": шесть больших публикаций появились еще в 1990-м.

      Бибииран Алимова (для простоты ее называли Ириной, и это имя прижилось) родилась в туркменском городе Мары в июне 1918-го. Ей было 18, когда неожиданно (понравилась внешность) пригласили на студию "Туркменфильм". Вскоре обаятельная девушка сыграла одну из главных ролей в вышедшем тогда на экраны фильме "Умбар". Пришла слава, ее узнавали на улице, в магазине. Затем - учеба актерскому мастерству в Ленинграде, в группе Г. Козинцева и Л. Трауберга (очень пригодилось ей позже искусство перевоплощения). Начало войны застало Ирину на студии "Узбекфильм". Ей как раз предлагали роль в новой картине, но она сказала, как отрезала: "Отправлюсь на фронт". И добилась своего (ее кремневая воля и целеустремленность отмечались впоследствии во всех служебных характеристиках).

      Ирину направили в подразделение военной цензуры. Использовали и как переводчицу (легко давались ей иностранные языки). С действующей армией прошла Украину, Польшу, Чехословакию... 9 мая 1945-го встретила в Вене. Предстоящий 60-летний юбилей Победы, который мы будем скоро отмечать, имеет к Ирине Каримовне самое прямое отношение. Тем более что в строю, только не армейском, а Службы внешней разведки, она оставалась и после окончания войны еще более 20 лет.

      ...В конце 1953-го в Китай прибыла дочь богатого уйгура - госпожа Хатыча. Там она встретилась со своим (по легенде) женихом Энвером Садыком - тоже, по документам, уйгуром, на самом деле советским разведчиком Шамилем Абдуллазяновичем Хамзиным. Так уж получилось, что они раньше не были знакомы (Шамиль находился в длительной зарубежной командировке) и увидели друг друга впервые в Китае. Там же, как было обусловлено еще в Москве, зарегистрировали брак. Потом перебрались в Японию, где занялись мелким бизнесом. Первое время Центр не мог оказать им финансовую поддержку. Пригодился один из талантов Ирины - умение вышивать. Она украшала искусными узорами воротнички женских блузок, платья, юбки. Магазины бойко торговали этим ходовым товаром. Только за счет этого тогда и жили Хатыча и Энвер Садык. Позже вместе с партнером открыли импортно-экспортную фирму, которая занималась продажей одежды...

      Так началась их нелегальная разведывательная работа. Закрепились вначале в портовом городе Кобэ (префектура Хёго), затем поехали в Киото, Токио... У нее был псевдоним Бир, у него - Халеф. Госпожа Хатыча владела не только уйгурским, но и английским, турецким, японским языками (знание русского, узбекского, азербайджанского и туркменского тщательно скрывала). Ее муж тоже знал восемь языков. За эти 13 лет им удалось немало сделать. Были переданы в Москву сотни шифрованных сообщений, содержащих ценную информацию, в том числе о секретных планах японских милитаристских кругов, об увеличении армии, о предполагаемом вхождении страны в новую военно-политическую группировку...

      Конечно же, случались не раз и острые моменты. Очень тревожной была ситуация, когда японская контрразведка взяла их "под колпак" (по доносу заподозрившего что-то белоэмигранта). Энвер и Хатыча, проявив фантастическую смелость, обратились в посольство третьей страны, гражданами которой тогда по документам являлись. За них поручились, и "колпак" был снят. Уход от слежки, закладка контейнеров в тайники, сбор информации, улаживание последствий автомобильной аварии - все это было опасно и требовало недюжинной выдержки, находчивости, профессионализма.

      В 1967-м, получив приказ Центра, они уехали (так и не "раскрытыми") якобы в отпуск, а на самом деле навсегда из Японии - сначала во Францию, а затем через Испанию, Италию, Швейцарию - на Родину. Вскоре полковник Хамзин отправился (уже один) в новую командировку под чужим именем. Гонконг, Лондон, Солт-Лейк-Сити (штат Юта, США)... Он вернулся в Москву в 70-х.

      После публикаций в "Труде" материалов об этих разведчиках они были удостоены в 1990-м высоких правительственных наград. Ирине Каримовне вручили орден Красной Звезды, ее супругу - орден Красного Знамени. "Я, конечно, очень рада сегодня, но хотела бы заметить, что мы работали не ради наград", - сказала мне тогда виновница торжества. А в 1991-м не стало Шамиля Абдуллазяновича Хамзина, который ранее перенес уже два инфаркта (такие заграничные командировки не проходят для здоровья бесследно). "Мы с ним прожили счастливо 37 лет, деля радости и трудности, - говорит Ирина Каримовна. - Он очень любил меня". "А вы его?" - не удержался я от неделикатного вопроса. Моя собеседница, немного подумав, ответила честно: "Нет, такой большой любви, о которой читаем в книгах, не было. Привязанность, теплые чувства - да, это без сомнения. Нам вместе было хорошо". Откровенность, мужественная прямота собеседницы, признаюсь, производят поразительное впечатление.

      Сегодня Ирина Каримовна живет одна в уютной однокомнатной квартире. Ее навещают брат, племянница, ее муж, которым она отдала свою прежнюю двухкомнатную "хрущевку" на Щелковском шоссе. Пенсия, хотя и не очень большая, но на самое необходимое хватает. Сама ходит в магазин, готовит обед. Несмотря на преклонный возраст (в июне будет 87), ищет и находит для себя общественную работу. Недавно выступала в актовом зале школы № 1186. Полтораста учеников слушали ее рассказ, затаив дыхание. Пару лет назад ездила в Казань, на родину отца и мужа. А в августе ("если Бог даст силы") снова хочет побывать в этом городе. На одиночество не жалуется: "Столько дел, что едва успеваю". Но на вопрос, довольна ли она своей жизнью, отвечает уклончиво: "Иногда - да, иногда - нет". Долго молчит, не любит жаловаться. Потом с горечью признается:

      - Тяжело мне стало ходить, нужна машина, чтобы брат мог отвезти за город подышать воздухом или же в поликлинику... Хотела по инвалидности "Оку" получить. А меня бесцеремонно "отшили": "У вас руки есть, ноги есть, никакая машина не положена, ступайте..." Заплакала от обиды и ушла. Теперь вот прошу, чтобы врач время от времени навещал меня - районная поликлиника далеко, добираться мне очень трудно. Но, видно, не заслужила...

      Хотелось бы надеяться, что нынешние бытовые неурядицы Ирины Каримовны все-таки удастся в ближайшее время уладить. Отважная разведчица заслужила право хотя бы на внимание чиновников к себе.

      В преддверии 60-летия Великой Победы редакция поздравляет подполковника Алимову с приближающимся юбилеем, желает ей здоровья и такого же жизнелюбия, которое поддерживало, прибавляло ей силы в течение всех минувших лет.