От тюрьмы и от сумы не зарекаюсь

Эта история вполне могла бы стать сюжетом для очередной «мыльной оперы» - настолько нереальной для нашей повседневной жизни она может показаться на первый взгляд. И для ее героини, наверное, было бы лучше, если бы все это оказалось сказкой, художественным фильмом или, на худой конец, страшным сном. Но, увы…

Родителей не выбирают, а жаль. Если бы Оля могла это сделать, то, может, ее жизнь сложилась бы иначе. А так, ей досталась мама, о легком поведении которой знала вся округа. В относительно спокойной семейной атмосфере Оля прожила до четырех лет – именно столько времени отец закрывал глаза на разгульную жизнь своей женушки. А потом его терпение закончилось, семья распалась, и он уехал на поиски более скромной заботливой и домашней супруги. По поводу Оли проблем тогда не возникло, суд, по традиции, оставил дочь с матерью, подразумевая, что она, как женщина, даст своему ребенку необходимые тепло, ласку и заботу. Если бы кто-нибудь из судей или отец знали тогда, чем это обернется…
 Семья оставалась неполной недолго. Вскоре мать снова вышла замуж, подарив Оле отчима и братишку. Еще около трех лет прожили более-менее сносно, хотя и не без проблем: мама все время гуляла, отчим имел какие-то свои дела. Девчушку он не обижал, относился к ней скорее равнодушно, иронично называя ее «перепелкой». И без того маленькая, неприметная Оля не докучала ему своим обществом,   старалась как можно реже попадаться на глаза. Неизвестно, сколько бы продолжалась вся эта «идиллия», если бы отчим не уговорил мать продать квартиру, переехать в другой город, чтобы начать новую жизнь. Квартиру продали, а вот уехать так и не получилось. В те же дни отчим попал в тюрьму, а Оля с матерью и братом остались без крыши над головой. Какое-то время спасали деньги, оставшиеся от продажи квартиры, но в свете грянувшей инфляции и образа жизни, к которому привыкла мать, они таяли быстрее, чем хотелось бы. И вскоре семья в прямом смысле осталась на дне.
Для Оли и ее брата началась трудные времена. Жили в подъездах, лазили по мусорным бакам, подбирали картонные коробки, обрывки тряпья, а потом устраивали себе жалкое подобие кровати. В чем ходили?.. Чем питались?.. За то рядом была мама, которая дарила ласку и любовь, но не детям, а бутылке и проходящим мужчинам.
Однажды мать пропала. Просто ушла и не вернулась в подъезд, который на время стал их домом. Восьмилетняя Оля и четырехлетний братишка остались совсем одни. Ни денег, ни дома, ни близкого человека, который бы оградил от всех бед и напастей. Не известно, как бы все обернулось, если бы не весна. Прошло уже два месяца с тех пор, как Оля с братом обитали на рынке. Они жили  тем, что подавали прохожие, что удавалось подобрать под прилавком. Но вот однажды случилось чудо: в одном из прохожих девочка узнала своего отчима.
- Это ты, перепелка? – удивился он, когда разглядел, чья именно  маленькая грязная детская ладошка, потянулась за куском только что купленного им батона.
С последней их встречи прошло более полутора лет. На днях освободившийся из тюрьмы, он жил у своей старенькой матери: ни работы, ни жилья, ни четкой перспективы на будущее. Пока дети рассказывали ему о своих злоключениях, он молча сидел на пустом деревянном ящике, опустив голову. Потом вдруг резко поднялся, и стараясь не глядеть на Олю, сказал:
- Прости, перепелка,  я не могу… Не могу, пойми ты… Так надо.
Схватив сына за руку, он, не оглядываясь,  ушел с рынка, оставив девочку в печальном недоумении. Вновь осиротевшая, оцепенев от горя и обиды, она еще долго смотрела им вслед, и только ее детское сердечко заходилось от рыданий. Ни понять, ни простить этого человека в данный момент она не могла.
Но и ей судьба припасла подарок. Не прошло и двух недель, как на рынке появился весьма странный мужчина. Несмотря на свой вполне благополучный вид,  он заглядывал под прилавки, во все заваленные хламом  рыночные подворотни, обходил  мусорные баки. У  торговцев он расспрашивал о бездомной девочке, обитающей среди рыночного бедлама.
Оля с охапкой тряпья возвращалась с вещевки, когда незнакомый мужчина схватил ее на руки,  обнял и прошептал: «Я твой папа!» От счастья у девочки закружилась голова, и все вокруг стало каким-то нереальным. Поэтому, держа отца за руку, она не вдалась в подробности о некоем письме от незнакомца, который сообщал отцу, что его родная дочь, которую он пять лет назад после развода оставил с матерью, живет на рынке.
Отец увез Олю к себе. Оказалось, что он все-таки нашел достойную женщину и теперь воспитывал двоих сыновей. Так девочка вновь обрела семью, новую маму, братьев и родного отца, который окружил ее настоящей родительской заботой.  Она пошла в школу и училась весьма прилежно. Казалось, что все ее злоключения остались позади, ведь и без того на  долю выпало столько, что не каждому взрослому по плечу.  И теперь самое время воплотить в жизнь все детские мечты об образовании, о своем доме, о крепкой и дружной семье. Но…
Через шесть лет отец умер. Ушел из жизни единственный  человек, которому  была не безразлична ее судьба, и кто старался устроить ее будущее. В один миг рухнули все планы и надежды. Дальше все было, как в сказке, только без счастливого конца. Вдовой мачехе падчерица стала в тягость, и она попросила ее из дома. Оля вновь оказалась бы на улице, если бы не доброта ее тетки – престарелой сестры отца. Именно она, прикованная к инвалидной коляске,  пожалела пятнадцатилетнюю девушку и взяла ее к себе.
Оле не впервой смотреть на жизнь реально, расставаясь с радужными иллюзиями, свойственными ее сверстникам.   Нет отца, нет дома, нет семьи – пусть. Но с одной мечтой, которую лелеяла на протяжении многих лет, она расставаться не собиралась. Целью ее жизни стала мать. Оля не забывала о ней ни на минуту и, что самое поразительное, не таила на нее обиду за предательство и причиненные страдания. Более того, она все время мечтала найти ее и знала, что для этого нужно выучиться и работать, чтобы став независимой, обеспечивать себя и маму. Поэтому после девятилетки она пошла в школу рабочей молодежи, и после утомительной смены на производстве, упорно садилась за парту.
Через год, скопив кое-какие деньги, Оля засобиралась в город на поиски матери. Тетка всячески пыталась отговорить ее от этой затеи, мол, и знакомых в городе нет, и с матерью, которая доставила всем им столько горя, многое могло случиться. Но девушка была непреклонна.
Накануне  своего шестнадцатилетия Оля приехала в город, где прошло ее нищенское детство.  Она не была здесь семь лет, но до сих пор отчетливо помнила все подвалы, закоулочки, подъезды и ночлежки, где приходилось коротать ночи. Она пошла по адресам малознакомых людей, пытаясь хоть что-то узнать о небезызвестной в своих кругах матери. И ведь нашла- таки ее.
При встрече мать, конечно, не узнала Олю. После того, как дочь ей открылась, была крайне удивлена и растеряна. Она явно не знала, как расценить ее визит, но в дом пустила, и даже представила своему новому сожителю, который и не догадывался о наличии детей у своей «благоверной». Встречу решено было отметить, к тому же Оля сообщила о своем Дне рождения. На столе быстро появились бутылка и примитивная закуска. Весь день Оля не отходила от матери, несмотря на то, что та явно скатилась на самое дно, она не была разочарована. Ни убогая коммунальная квартира, ни стойкий запах перегара, спутника извечного пьянства, ни опухшее, посиневшее от побоев и шрамов лицо матери не имели для нее значения. Перед глазами стоял образ прежней мамы – веселой, беззаботной и красивой.
- Я заберу тебя с собой, и ты забудешь весь этот ужас. Мы будем жить вдвоем, ведь я теперь работаю и смогу прокормить нас,  - говорила она матери, когда они оставались наедине. 
Оля расспрашивала мать о жизни, о том, откуда у нее шрамы и бьет ли ее сожитель. Ехать мать охотно согласилась, а насчет шрамов  и синяков сказала, что это их личное дело и никто не должен вмешиваться. Но захмелевшей Ольге стало обидно за мать, и она пошла выяснять отношения с сожителем. Тот, конечно же, не стал выслушивать претензии новоявленной падчерицы, а попросту обругал ее и ударил по лицу.
Оля сама не поняла, что произошло потом. Копившиеся годами обида, боль, страх и унижения выплеснулись наружу. Она бросилась на обидчика, толкнула его со всей силы и начала бить по лицу. Падая, мужчина ударился головой о дверной косяк и затих. Но Оля, не обращая внимания на это, продолжала его пинать.  На шум из коридора прибежала мать.  Оттащив разъяренную дочь от своего сожителя, она взяла со стола недопитую бутылку и вместе с рыдающей девушкой, пошатываясь, вышла на улицу.
К сожалению, иногда излюбленные киношные трюки случаются и в жизни. Судмедэксперты установили, что смерть мужчины наступила от закрытой черепно-мозговой травмы, сопровождающейся переломом затылочной кости и кровоизлиянием в мозг. Вот так, упал, ударился и … Побои, которые затем нанесла девушка, большой роли в создавшемся положении уже не играли.
На следствии своей вины Оля не отрицала, да и доказательств против нее было предостаточно: испачканные кровью кроссовки, обвинительные показания соседей и …матери.
-Ну, зачем ты приехала? Кто тебя звал? Ты разрушила мою жизнь, убила моего  любимого мужчину. Ненавижу-у-у-у!!!!!!!!!!!!!!!!! – кричала на каждом допросе та, ради которой Оля затеяла эту роковую поездку, честь которой пыталась отстоять, а жизнь сделать сытой и радостной.
Даже работники прокуратуры были в недоумении. Они сделали все, чтобы отстранить от дела эту вечно пьяную, горланящую женщину, и та с превеликой радостью оставила их в покое.  Отыскался отчим.  Оля не ожидала этой встречи и поэтому молчала, потупив взгляд.
- Оля, Оленька, как же это. Вот беда - то – беда, - отчим взял ее за руки и то ли хотел приобнять, то ли прижать к себе, но стушевался. Он не знал, как вести себя с этой забитой, напуганной  полудевушкой-полуженщиной, которую  не видел почти семь лет. – Ничего, перепелка, держись.
От этих слов Оля вздрогнула всем телом, на мгновенье привиделось что-то далекое, давно ушедшее, и она впервые с момента трагедии разрыдалась. Оказывается, все это время отчим жил в городе. Семьей он так и не обзавелся, и все свое время отдавал единственному сыну. Узнав об Олиной беде, имея свой печальный опыт, он начал отчаянные хлопоты: нанял адвоката, оформил подписку о не выезде и забрал девушку к себе.
То ли не до обид было, то ли, правда, не держала зла за то, что когда-то не захотел взять ее с собой, но она искренне радовалась, что этому чужому по крови человеку не безразлична ее судьба. К тому же, рядом был брат, с которым они когда-то «пуд соли съели».
В новой семье Оля прожила недолго. Из-за опасения, что она может сговориться со свидетелями, месяца через полтора ее вновь поместили в изолятор. При очередном медицинском осмотре выяснилось, что она беременна. Напрасно работники прокуратуры пытались узнать, кто отец ребенка. На все вопросы, касающиеся этого обстоятельства, ставшая общительной девушка опускала глаза и отвечала упорным молчанием.
Олю осудили по статье за убийство по неосторожности. Учитывая ее несовершеннолетний возраст, противоправные действия потерпевшего, восьмимесячную беременность и сложные жизненные условия, суд приговорил ее к четырем годам лишения свободы. Наказание она должна была отбывать в воспитательной колонии после восьмилетней отсрочки. Вымотанная следствием,  судом и тяжелой беременностью, девушка выслушала приговор почти равнодушно.
- Вот и повидалась с мамочкой, - только и сказала она, рухнула на скамью и, опустив голову, тихо заплакала.
Тут же зачитали письмо от Олиной тетки, в котором сообщалось, что при любом исходе дела, она готова взять на воспитание ее будущего ребенка. Но этого не потребовалось. Все это время отчим не оставлял хлопоты и ни на шаг не отходил от девушки. Он убедил суд в том, что она должна остаться с ним. К этому времени  успел оформить поручительство, сделал ей прописку,  накупил всего необходимого для младенца.
- Пойдем домой,  перепелка,  - сказал отчим, обняв девушку за плечи, когда зал заседания практически опустел. – Пойдем.  Жизнь продолжается.

Светлана ДОЛГОВА.