Сон и явь... из книги Последний шаман

...Был ли это сон или путешествие, устроенное шаманом Василием я так и не знаю. Мысли одолевали меня, а глаза неудержимо смыкались.
 Выживание – единственная проблема и стремление всего живого в нашем мире. Человек окружен агрессивной средой. Которая, на протяжении всей жизни пытается его выжить, испепелить, утопить, разложить, съесть и т.д. и т.п. и пр. Микроскопический вирус, забравшись без спроса внутрь, заставляет страдать, болеть и умирать. Какой-то маленький негодяй - кариес, поселившись в полости рта, съедает все, зубы, самую твёрдую кость в организме человека. А взять, к примеру, тот бессовестный бамбук, который древние азиаты использовали для пыток. Ведь он, не взирая на чины и положение в обществе, прорастал сквозь тело человека, когда провинившегося казнокрада или взяточника, привязывали к земле, предварительно посеяв под ним семена бамбука и обильно их полив водой. Человек, называя себя «Властелином Вселенной», на самом деле забывает о том, что может существовать в очень ограниченном пространстве  на поверхности земли и кратковременно на поверхности воды, которое тысячелетиями отвоевывал у столь чуждой и агрессивной к нему среды.
 Поднявшись за пределы разумного бытия. Провалившись в сверкающую разноцветными огнями воронку, отправляюсь в путешествие и встречаюсь с Богом:
« Попав в мир микробов и вирусов, я стал таким же маленьким, но оставался для них не видимым. Сутками я мог просматривать видеофильмы и слайды о Сотворении Мира, пропадая в их библиотеках. «Коллективный разум» этих ничтожно мелких существ устроен потрясающе. “Хорошо устроенный ум, гораздо лучше, чем ум хорошо наполненный”. Они не думали о глупостях, связанных с увеличением их народонаселения или промышленного производства по обогащению урана, а тем более не записывали информацию не связанную с улучшением условий проживания, духовного и физического совершенствования. Они не заводили домашних животных, не сеяли хлеб и не ловили рыбу. Для того чтобы путешествовать по свету и при этом ни в чем себе не отказывать, они не стали изобретать велосипед или самолет. Они изобрели и сконструировали животных, в том числе и человека. Я рассматривал подробные схемы хрящевых соединений, молекул почек и сердца, работу фабрик по выработке солевой и кислотно-щелочной среды для обеспечения жизнедеятельности огромного и сложного организма, объединенного в единое целое при помощи костей, сухожилий, лимфатических и кровеносных рек и энергетических каналов. Чтобы не тратить свое время на строительство этой уникальной среды обитания, в организм вложили репродуктивные функции, то есть органы размножения.   Но самое уникальное, что они изобрели и вложили, это был костный, спинной и головной мозг, который ими же и управляется. К примеру, решили поехать отдохнуть к морю, попить боржоми, погреться на солнце. Из центра управления поступала соответствующая команда в определенную «колонию», ограниченный контингент которой мирно существовал где-нибудь в желудке. После команды из центра, микрофлора начинала активно размножаться и развивать язву желудка, вызывала боли, доставляла страдания. Человеку становилось все хуже, и врач прописывал санаторно-курортное лечение, желательно на морском побережье. Вся внутренняя, микробная «братва», со своими семьями и многочисленными родственниками, в собственном транспорте, под названием – “человек разумный”, не испытывая особых проблем с питанием и перепадами температуры, так как в человеке эти величины постоянны, едет к морю. Это ли не Бог, кто, создав для себя такую машину, решил все вопросы коммунальные, энергетические, социальные, средства связи, транспорта и пр.
 Если человек, к примеру, начинал пьянствовать, вести распутный образ жизни или давал еще какой сбой, нарушая «десять заповедей», создавая тем самым дискомфорт для мелких обитателей, то на селекторном заседании «коллективного разума» принималось решение о бурном развитии колонии смертельного вируса. Который «отрывался» в этом теле по полной программе и убивал организм. Если же человек осознавал и пересматривал свои взгляды на жизнь, то на него снисходила благодать Божия, и он чудесным образом исцелялся. Не одна мировая война, не один волос не упал с головы, без ведома этого «коллективного разума – Бога».
Вернувшись в свое нормальное состояние, я пытался рассказать о существовании параллельного мира, представил уйму схем и обоснованных доказательств, о том, как человечество должно строить свои отношения с природой и окружающим его миром, между собой, но все было тщетно. Василий  смеялся надомной и называл сумасшедшим Гулливером.
Позавтракав оставшейся рыбой и попив чай, мы продолжили свое путешествие.
Чтобы действительно не свихнуться, я начал анализировать историю развития че-ловечества и обнаружил для себя, ранее забытый факт: Самый длительный строй на земле был рабовладельческий, у раба был раб, у того раба свой раб и т.д. Хозяин имел полную власть над рабом и мог распоряжаться им как  вещью, вплоть до лишения его жизни. Высшую власть, всегда занимали не самые умные и образованные люди, а те, кто эту власть мог узурпировать. Путь к достижению вершины власти не играл никакой разницы. Будь то уничтожение приближенных  родственников, имеющих свою точку зрения, отличающуюся от правительственной, даже если эта точка зрения правильная и может вывести из кризиса. Колонизация или насильственный захват и эксплуатация чужой страны лишенной самостоятельности. Или же, так называемые демократические выборы по методу одного знаменитого грузина –
 «голосуете Вы, а считаем Мы!».
 Суть одна: «выше меня – нет ни кого». Не важно, какую ступень в обществе этот «правитель» занимает: глава семьи, вождь племени или «генсек» страны. Суть одна – делай, так как я сказал, иначе выпадешь из обоймы и из первых станешь последним.
Не писаные правила человеческих взаимоотношений и общего сожительства складываются, не на доверии и взаимовыручке, а на материальном обогащении за счет ближнего. Особенно это обострилось в последнее время. В учебных заведениях, где готовят юристов, врачей и других специалистов, с первого курса преподаватели с воодушевлением прививают один анекдот:
 
«Сын окончил юридический вуз. Папа – судья ушел на пенсию и устроил по блату на свое место сына. После первого судебного разбирательства сын радостный и счастливый, с шампанским и конфетами приходит домой и говорит: «Папа! Дело, которое ты вел все последние годы, я распутал. Виновные наказаны, похищенные миллионы возвращены.
Дурак ты сынок. Рано тебе еще судьей быть. Это дело, нашу семью пять лет кормило».
 
Тот же самый анекдот рассказывают медики, когда дочь, заняв место своей матери, устанавливает правильный диагноз и богатый больной быстро идет на поправку.
 
«Немецкий историк и филолог Шлесер, долгое время находившийся на русской службе, в минуту откровения и разочарования однажды бросил фразу: «Дураки полагают, что нигде нельзя легче составить себе карьеру, чем в России, многим из них мерещится тот выгнанный из Вены студент богословия (имеется в виду, Андрей Иванович Остерман – граф, дипломат, генерал-адмирал, кабинет-министр), который впоследствии сделался русским государственным канцлером». Возможно, в настоящее время эта формула изменилась, сейчас Россия для иностранцев действительно не паханая, утыканная не стреляющими пушками, ракетами и нефтяными вышками земля – истинное золотое дно! Но кто считал трудности, которые ждут их на этом пути? Они придут – мирные завоеватели, и капитала не приобретут, и на родину вернуться забудут. Через поколение появятся русские Смитовы и Ватсоновы. Огромная страна – Россия переварит их и захлопнет в своем чреве. Да хоть Япония нас всех завоюй! Изменится только форма глаз, характер останется все тот же – загадочный…»

Время было далеко за полдень. Каяк воткнулся носом в берег. Очнувшись, я вздрогнул, и чуть не вывалился за борт. Оглянувшись, увидел круглое, улыбающееся лицо Василия. Он держал за жабры в одной руке огромную щуку, а в другой тайменя.
 «Однако хороший ты попутчик и мысли твои правильные. Сегодня вечером будем на месте. Ты готов умереть и родиться  “абаагы-айуном”? Главное ничего не бойся, твой Бог тебя спасет. После вот этой рыбы, ничего не ешь, но больше пей воды и чая».   Василий поднял вверх щуку и добавил: «Тот, кто ест эту рыбу, а особенно ее голову, становится умным, спокойным и рассудительным».
Плотно пообедав и отдохнув, мы отправились дальше. Течение здесь было спокойное. Пороги и перекаты встречались реже. На закате солнца. Из-за появившегося лилового мыса. Потянуло дымком. Постепенно в синеватом мареве, словно проявляясь на фотографии, стали вырисовываться очертания юрт. Эхом по скалам разносились удары бубна и завораживающие звуки хомуса.
Причалив к берегу, Василий сказал: «Делай то же самое, что и я». Он снял с себя ичиги (мягкие якутские сапоги из кожи). Отстегнул с пояса нож. Приложил его сначала к носу, а потом ко лбу, бережно положил в каяк, вытащил все из карманов и пошел по тропинке в тайгу туда, где видны были блики костров и слышались утробные непонятные, жуткие звуки. Проделав то же самое, я догнал Василия.
На окраинах большой поляны, указывая стороны света, горели четыре костра, в центре росла огромная ель. Это было “ Шаман – Дерево  ”, из одного пня росли не менее  восьми стволов. Трава вокруг была вытоптана, на ветвях висели многочисленные платки и ленточки. Вокруг дерева были набросаны множество металлических монет. Собравшиеся якуты, разбившись на четыре группы, носили из тайги сушняк и бросали в костры. Вокруг каждого костра «плясали» по два человека с бубном и хомусом. Мы привязали ленточки и стали носить дрова в северный костер.
Постепенно собравшиеся люди, их было уже более двух десятков, начали образовывать «хоровод» вокруг “шаман – дерева”. Начинался якутский танец – ёхор, в который вскоре вошли все присутствующие.
 Необходимо скрестить руки перед собой, взяться за руки соседей, выкрикивать любые якутские слова, переступая с ноги на ногу и двигаясь в хороводе вокруг дерева. Ёхор продолжался несколько часов. Цепкие руки соседей не давали покинуть круг. Отпускали лишь тех, которые не могли больше двигаться и падали. Круг смыкался и продолжал свой бег. Центробежная сила все сильней стягивала скрещенные руки, дышать становилось все труднее. Что было мочи, я выкрикивал: «Куобах, куобах, сиэргэн. Нууча, ёхор и чохон». (Кобах – заяц, сиэргэн – росомаха, нууча – русский). Иногда мне казалось, что я теряюсь в пространстве и времени.
 В какое то мгновение наступила тишина. Я оказался  один посреди поляны. Оглянувшись, вижу, что рядом стоит незнакомый якут. Со всех сторон к нам бегут люди. Они хватают нас за руки и ноги. Бегут по углям четырех догорающих костров и подносят к ямам, похожим на могилы. На меня набрасывают черную суконную одежду.  Двое спрыгивают в яму, опускают меня, укладывают на спину. Чувствую под собой колючие еловые лапы. Сверху накрывают деревянной крышкой, а сами выбираются на поверхность. Я слышу, как на крышку кидают землю. В висках стучат молотки, в голове шум как от турбины самолета, тело начинает колотиться в жутком ознобе. Пытаюсь успокоиться и упорядочить мысли. Вдруг перед глазами всплывает улыбающийся образ Василия:
 «Ничего не бойся. Твой Бог спасет тебя».
Мандраж словно рукой сняло. Сердце стало биться ровно. В голове прояснилось. Стук падающей земли на крышку становился глухим и отдаленным. Вскоре он совсем затих. Я понял, что могила полностью засыпана землей. Свистящая тишина ограниченного пространства разрывала барабанные перепонки. Сверкнувшая мысль о том, что надомной, дав метра земли и скоро закончится воздух, а там, на верху всего на несколько секунд могут запоздать, повергла в шок. Все тело покрылось холодным липким потом. От беспомощности и отчаяния я непроизвольно начал читать стихи А. Блока:
Есть игра: осторожно войти,
Чтоб вниманье людей притупить;
И глазами добычу найти;
И за ней незаметно следить.

Как бы ни был нечуток и груб
Человек, за которым следят,-
Он почувствует пристальный взгляд
Хоть в углах еле дрогнувших губ.

А другой – точно сразу поймет:
Вздрогнут плечи рука у него;
Обернется – и нет ничего;
Между тем беспокойство растет.

Тем и страшен невидимый взгляд,
Что его невозможно поймать;
Чуешь ты, но не можешь понять,
Чьи глаза за тобою следят.

Не корысть, не влюбленность, не месть;
Так – игра, как игра у детей:
И в собрании каждом людей
Эти тайные сыщики есть.

Ты и сам иногда не поймешь,
Отчего так бывает порой,
Что собою ты к людям придешь,
А уйдешь от людей – не собой.

Есть дурной и хороший есть глаз,
Только б лучше б ничей не следил:
Слишком много есть в каждом из нас
Неизвестных играющих сил…

О, тоска! Через тысячу лет
Мы не сможем измерить души:
Мы услышим полет всех планет,
Громовые раскаты в тиши…

А пока в неизвестном живем
И не ведаем сил мы своих,
И как дети играем с огнем,
Обжигая себя и других…

               

 В какой-то миг мне показалось, как по лицу пробежал свежий ветерок. С огромным трудом я протянул руку к голове и, пошарив по крышке, обнаружил, что в ней имеется отверстие, диаметром в три пальца. Я приподнял голову, приложился глазом и увидел черную бездну. Я попытался расслабиться. Сделать это оказалось почти невозможно, но мысли потекли спокойнее:
«Правила игры показались мне очень простыми – необходимо быть честным с самим собой там, где ты есть и научиться вслушиваться все глубже и глубже, чтобы слышать – как оно есть. Но для того чтобы слышать – нужно открыть сердце. Можно принять свою жизнь именно так, как она есть в данный момент. Думать, будто вы будете непременно ближе к Богу, изменив форму своей жизни, расставшись с кем-то или сменив работу, место жительства или еще что-нибудь,… отказавшись от телевизора, отрастив или наоборот обрезав волосы, сбрив бороду и т.п. – Заблуждение. Не форма игры, а характер бытия осуществляет форму. Думать, что какая-то форма жизни более духовная – Заблуждение. То, что ты живешь в каком-то месте называемом монастырем, дацаном или ашрамом, еще не означает, что ты ближе к Богу. В храмах и монастырях часто бывает невыносимо тяжкая, нервозная обстановка и ты всегда имеешь возможность в последний момент высказать свое мнение и уйти.
 Находясь же в могиле, заживо погребенными, невозможно не только уйти, но даже принять вертикальное положение или сесть, само собой разумеющиеся вещи, о котором в нормальных условиях никто не задумываемся. Только здесь по настоящему осознаешь: «Основной секрет жизни – это дыхание», когда невозможно   сделать глубокий вдох и полный выдох, опасаясь, что он может оказаться последним. В кромешной тьме наши глаза становятся совершенно ненужными, мы теряем шестьдесят пять процентов мировосприятия, получаемые через зрение, так как не видим даже собственного тела. Мы не в состоянии повернуться, чтобы почесать затылок, да и мнение наше здесь никому не интересно. Нас просто нет на физическом плане. Единственное, что от нас осталось – это память и образное мышление.
Происходило разложение меня на молекулы и атомы. Каждая клеточка моего мозга открывалась памятью, начиная  от сотворения мира. Сквозь узкий серебряный туннель, перенося в далекое прошлое. Я становился Великим князем из рода Рюриковичей. В райском саду беседовал с Пантелеймоном Целителем, обучающем всех желающих своему мастерству и святителем Дроном знавшим почти все о магической силе кристаллов и драгоценных камней. В глухой тайге общался с Серафимом Саровским и Сергием Радонежским. Перемещаясь все ближе и ближе к своей современной жизни, я начинал понимать, что в ответе за все хорошее и плохое что когда-либо совершалось в моем роду. 
В какой-то момент я почувствовал, что нахожусь в утробе матери, это было состояние Невесомости и спокойного, умиротворенного блаженства. Я не пытался родиться, так как помнил свою земную жизнь до мельчайших подробностей. Все свои грехи вольные и невольные мне пришлось пережить, вновь и покаяться, наблюдая их со стороны.
 Но вот послышались металлические удары. Кто-то скреб лопатами по моей раскаявшейся, невинной душе. Раздались приглушенные голоса и открылась крышка. Потянувшись, как после легкого сна (мне казалось, что прошло не более часа), я сказал:
«Зачем вы открыли так рано. Мне было хорошо и спокойно».
Якут схватил меня правой рукой за щеки, потряс из стороны в сторону, щелкнул по лбу и закричал:
«Живой, однако. Только, однако, с ума спятил».
Меня вытащили из ямы. Каждый коснулся своим носом о мой нос в знак приветствия. Заставили орать во все горло песню. Раздели до гола. Вылили на меня несколько ведер теплой маслянистой жидкости. Положили у костра на медвежью шкуру и начали растирать теплыми, травяными отварами мои конечности. Я лежал на животе, пил горячий чай и орал:
«Союз нерушимый республик свободных
Навеки сплотила великая Русь…».
  Гимн Советского Союза, единственную песню, которая пришла на ум. Меня одели в чистую белую одежду и помогли сесть в приготовленное кресло – качалку, сплетенное из молодого ивняка, застланное песцовым одеялом. Я пил чай из отвара трав и не верил своим ушам. Василий рассказывал, что происходило на поверхности, когда я был закопан:
«Когда вас накрыли крышками, в специальные отверстия вставили изогнутые тру-бы. В них проходил теплый, свежий воздух, но не мог попасть свет. Прямо на засыпанных онгхой (ямках) начались камлания и шаманские танцы. Онгхой второго, которого зарыли рядом с тобой, пришлось откапывать через час – куттабас (трус). Вытащили его белого как мэкчирге (полярная сова). Весь поседел. Твою онгхой притаптывали ровно двое суток. Камлали беспрестанно и ночью, и днем. Сравняли настолько, что лишь по трубе можно было определить место твоего нахождения. Дальше ты сам знаешь. Думали, что духи нижнего мира забрали твой рассудок, но ты оказался сильнее и стал настоящим “абаагы-ойуна”.
Старые якуты молча сидели вокруг костра. Пили, сюрбая и причмокивая, соленый чай с растопленным в нем сливочным маслом. Их лица не выражали ни каких эмоций. Ни тебе митингов, ни громогласных речей, ни шумного застолья. Все спокойно и обыденно.
Не желая принимать горизонтальное положение, я долго ходил по поляне, вокруг костра и шаман – дерева, играл на хомусе и пел незнакомые мне досели якутские гортанные песни. Под утро, с удовольствием свернувшись калачиком, уснул прямо в кресле.

Проснулся, когда солнце было уже высоко.
Увидел, что юрты разобраны и все разъехались. Василий протянул мне деревянную ложку и котелок с ухой из стерляди.
 После обеда мы продолжили свое путешествие на каяке и через сутки были в устье реки Батамай, которая впадает в Лену. Здесь на песчаном берегу расположилось большое, по якутским меркам поселение с одноименным названием Батамай. У деревянного пирса стоял под разгрузкой танкер. Василий причалил к берегу и сказал, указывая веслом в сторону улуса: «Этот белый пароход увезет тебя в край Йотти, куда ты давно собрался. Я выбрался из каяка, закрепил свое весло и, коснувшись своим носом, носа Василия, отстегнул и протянул ему охотничий нож. Оттолкнув каяк, я поднял правую руку, Василий сделал то же самое. Теплое рукопожатие реально ощущалось в поднятой руке. Василий молча поднял маховое весло, широко и бесшумно загребая воду, помчался вниз по течению. Не оглядываясь, я направился к танкеру....


Фото автора: Южная Якутия - здесь живёт Ёти...