Князь

      (Бушидо и философия дзен в исторической психодраме о Пути воина "Танец бабочки", отрывок из которой предлагается читателю)

          Легкий вечерний бриз. Колеблющееся пламя свечей.Шелест платьев проплывающих служанок.Вкрадчивые взгляды.Холёное лицо даймё. Цепкий взор сквозь узкие щели глаз.Сакэ.
   -     Тебе нравятся мои женщины?
   Куртизанки заманчиво смотрят искоса. Икуно окидывает их благосклонным взором скорее из вежливости. А может быть..
   -     Любая из них – твоя,- бросает даймё.
   Они пьют, и хмель ударяет в голову. Взгляд хозяина лукав:
   -     Или ты предпочитаешь мужчин?
    Икуно ухмыляется в ответ.Кружение женщин завораживает.Или это дыхание ветра, или далёкого эхо, протянувшего тонкие нити из полузабытого прошлого.. Что он здесь делает?Чужие лица, натянутые улыбки. Роскошь, доведенная до абсурда, возведённая в степень надменность.Даймё что-то шепчет на ухо куртизанке, и та смеется, прикрываясь веером.Смех отлунивает в области сердца,  резонируя с похороненными глубоко внутри мыслями.Когда-то он любил этот смех.Когда-то..А теперь сакэ..
   -     Репутация опережает тебя.
   Заявление хозяина возвращает в реальность.
   -     Неужели?- словно сбрасывая тяжесть веков, произносит гость.
   -     Даймё Танго решительно настоял на твоей кандидатуре.- Хозяин поднимает
глаза.- Вы знакомы?
   Икуно сдержан.
   -     Приходилось встречаться, господин, - старается быть вежливым.
  Хозяин, кажется, ждет, но гость не спешит с разговором.
   -     Я могу понять его чувства,-  продолжает Нибуро, перебирая хрустальные чётки.- Они были близки с Синмэном.Уход Сато опечалил и озадачил Танго.
   Ямадзаки трудно поразить такой новостью.
   -    Если человек ушел из жизни, значит на то были свои основания,- говорит безо всякой патетики.
   -    Например?- хозяин внимательно глядит на гостя.
   Икуно пожимает плечами и высказывает предположение:
   -     Долг чести, тоска, болезни тела, безумие, неразделенная любовь.
   Кончиков губ даймё вздрогнули, что не ускользает от гостя.
   -     И к чему ты склоняешься?- спрашивает Нибуро, вкушая рис.
   Ямадзаки не спешит с выводами:
   -     Трудно сказать что-то определенное, господин.
   Молчание зависает натянутой струной.Даже слышно как над головой пищит москит.Вечер тепл как никогда.Веранда лучшее место для ужина в пику душным покоям и галереям.Гладко отполированные доски пола отражают свет ламп.Где-то недалеко шумит кипарис.Шелест его листьев напоминает звуки дождя.Возле стола с явствами радует глаз ваза из китайского фарфора с веткой дуба-касиваги внутри. Это священное дерево.Крестьяне верят, что в нем обитает бог – хранитель листьев. Из темноты сумерек изредка доносится пение соловья.И даже прислужник с опахалом навевает умиротворение.Разве что сонное выражение его лица наводит на мысль, что красота вечера  для него - давно обыденность.
   Хозяин соответствует окружению.Платье из лилового шелка, опрятно зачесанные назад волосы, голос, привыкший повелевать – все говорит о высоком положении вельможи.Даймё ни по годам смугл.Суровое выражении его лица изредка озаряет тень улыбки.Из всего видно, что строгость в ходу у Нибуро. Среднего роста, статный он производит впечатление человека, с которым шутить не следует.И все же сказать, что он сух душой нельзя.Даймё любит острое слово и тонкий ум, ценит смелость и презирает малодушие.
   Икуно решает не оттягивать с вопросом, вертевшимся на языке.
   -     У Синмэна были долги, господин?- нарушает молчание.
   Хозяин, видимо, ожидал подобных расспросов.
   -     Не думаю,- беззаботно уплетает сушеную морскую траву.
   -     Почему вы  запретили ему?
   Нибуро рассеяно перебирает рис в чаше.
   -     Если слуга без видимых причин просит о сэппуку - это странно,- говорит скептически.- Я не могу так разбрасываться людьми.
   С доводами хозяина трудно не соласиться.
   -     Синмэн ничем не мотивировал свою просьбу?
    Даймё пренебрежительно машет рукой:
   -     Пробормотал что-то неразборчивое о бессмысленности жизни.Думаю, он был не в своем уме.
   Прохладный вечерний ветер обнимает лицо.Куртизанки вьются вокруг хозяина как мотыльки.Запах духов и благовоний будоражит кровь.В такие часы трудно говорить о делах. Но выбирать не приходится.
   Служанка приносит рыбу.Даймё  резво обнимает ее за талию.Несмотря на преклонный возраст, Нибуро сохранил гибкость движений.Икуно хочет развить беседу в нужном направлении, но даймё опережает его.
   -    У меня слишком много подданных, что бы беспокоиться о судьбе одного самурая, но репутацией клана пренебречь я не мог.
   Хозяин смеется и кормит с руки куртизанку:
   -     Эти женщины как ручные зверьки.
   Пока даймё забавляется с женщиной, Икуно не может отделатся от ощущения нелепости.Хозяин не слишком огорчен потерей самурая, даже если тот был мастером клинка.Неужели только Мунисай искренне скорбит о смерти Синмэна?
   -    А кто выступил кайсяку?- решается Икуно на интересующий вопрос.
  Рука с кусочком рыбы замирает у рта.Хозяин меняется в лице и жестом отпускает женщин.Куртизанки удаляются в покои.
   -    Значит, ты все-таки догадался?- тяжело вздыхает.
   -    Да, господин.
   Нибуро сверлит гостя долгим взглядом.Единственное, в чем угадывается высокое происхождение этого человека – речь.Так ведут беседу люди из высших сословий. Во всем остальном, от обветшалой одежды до неопрятной прически гость вполне мог сойти за простолюдина.Если не обращать внимание на ножны большого меча, на которых красовался герб дома Ямадзаки.
   Даймё не имеет обыкновения обманываться в людях или предоставлять что-либо случаю.Если человек или поступок вызывают у него сомнение, Нибуро никогда ни идет на риск.Его предусмотрительности можно позавидовать.Но перед ним сидит далеко не глупец.И чутье подсказывает даймё, что с гостем   не следует ограничиваться поверхностной беседой.
   -    Кайсяку не было,- огорашивает признанием хозяин.
   -    Простите?
   -    Служанка нашла Синмэна утром,- рассеивает таинственность даймё.- Сато вскрыл себе живот по всей видимости за пару часов до рассвета.
   -    Простите господин, но откуда такая уверенность?
   -    Так сказал врач.
   -    Зачем же…?
   -    Зачем Синмэну отрубили голову?- выхватывает слова изо рта гостя.
   -    Да.
   Нибуро поднимается и прохаживается по веранде.Икуно чудится, что светильники вспыхивают ярче обычного, настолько внезапно меняется настроение хозяина.
   -     Сато Синмэн служил клану Нибуро.Самурай моего клана не должен умирать собачей смертью*.Циремониал сэппуку должен быть соблюден.Это вопрос чести.Мне ни к чему слухи и разговоры,- безапелляционно произносит Нибуро, сжимая кулаки за спиной.
   Икуно опускает глаза.
   -     Понимаю.
   Хозяин садится и прожигая взглядом гостю лоб, с жаром говорит:
   -     Если даймё Танго интересуют причины самоубийства Синмэна, я ничего не имею против.Но для всех остальных Сато, самурай моего клана,  умер  как воин, следуя ритуалу. Или мои действия нарушили ход твоих поисков?
   -     Не думаю, господин,- следопыт отрицательно машет головой.- Сэппуку остается сэппуку в любом случае.Сказать, что Синмэн умер от отравления будет сложно.
   Даймё скалится.Невинная шутка гостя пришлась по душе.
    -     Хотя   Мунисай выглядит расстроенным,- подмечает Икуно.
   Нибуро выдерживает долгую паузу, пережевывая суши.
   -     Ты доволен им?- отзывается невзначай.
   -     Серьезный молодой человек.
   Хозяин пьет сакэ и увлеченно закусывает рыбой.Прежнюю холодность сняло как рукою.Переменчивость настроения Нибуро – его главная отличительная черта. Икуно не может взять в толк когда же хозяин настоящий.
   -     Мунисай азартен, но еще слишком молод,- снисходительно говорит даймё,-число его достоинств пока ограничивается чрезмерной преданностью ушедшему хозяину.
   Следопыт задерживает взгляд на главе клана:
   -     Разве преданность может быть чрезмерной?
   Нибуро усмехается и щелкает пальцами. Служанка незамедлительно возникает у стола. Стремительным  движением даймё тащит женщину к себе и усаживает на колени.
   -     Видишь эту женщину?В любое время она может быть моей.И даже если я захочу, чтобы она умерла,- хозяин вынимает малый меч и проводит по белоснежной шее девушки,- она примет свою судьбу в абсолютной покорности. Однако скажи мне, Икуно, разве покорность возбуждает?
    Гость чувствует, как вспотела ладонь.Хозяин определенно  непрост.
   -     Боюсь, вы путаете понятия, господин.Покорность зиждется на страхе, а преданность – на вере,- хочет сгладить ситуацию Икуно
   -     И что же?
   -     Тот, кто боится, в любой миг предаст.Тот, кто верит, будет рядом.
   -     И что ты читаешь в ее взгляде?
   Гость смотрит в темные глаза.Девушка остается безучастной, видимо давно смирившись со своей судьбой.Клинок хозяина сверкает опасным соседом у шеи служанки.
   -    Думаю, она верит..- осторожно произносит Икуно.
   -    Что ж, вера слепа,- даймё ведет лезвием и у несчастной перехватывает дыхание.
   -     Верит в свой страх,-  добавляет Ямадзаки.
   Хозяин останавливается.Заявление гостя вызывает улыбку.
   -     Видишь, преданность могла стоить ей головы,- сухо бросает даймё.
   Нибуро смеется и отпускает служанку.Икуно опускает глаза. Воздух, прежде
теплый и приятный, пропитался вкусом опасности.
   -     Страх тоже стоил  бы ей головы?- спрашивает гость.
   -     Конечно,- с  прежней беспечностью говорит даймё.- Слепая вера так же плоха, как и животный страх.
   Хозяин наливает в чаши выпивку.Следя за плавными движениями Нибуро, Икуно ловит себя на интересе к пятидесятилетнему, но еще полному сил властителю:
   -    Какой же ответ вас удовлетворит, господин?
   -    Никакой.
   -    Почему?
   Прежде чем ответить, даймё некоторое время остекленело смотрит в сумерки.
   -    Потому что смерть стоит в конце любого ответа.И вопрос ее появления -вопрос каприза судьбы.
   Хозяин порывистым движением выпивает чашу.Гость, не смея перечить, молчаливо внимает несомненно мудрым словам.Во всем напыщенном облике даймё сквозит безудержная хмельная сила.Но вопреки всему Икуно становится жаль этого человека.Зачастую бахвальство наряду с властными манерами – всего лишь способ заполнить огромную пустоту внутри.Гостю приходит на ум, что даймё должно быть бесконечно одинок.И все куртизанки мира не способны заменить одно любящее сердце.
    Ветер стихает.Светлячки, собираясь в стаи, пляшут в воздухе.Верандой прокатывается тишина.Неожиданно желанная, она затрагивает струны души и сдерживаться становится трудно.
   -    Мы все во что-то верим и чего-то боимся.Это естественно,- даймё  поднимает брови.- Или ты исключение?
   Гость не гнушается откровенности:
   -    Вряд ли, господин.
   -    И в чем твой страх?- в глазах хозяина блуждают огоньки грозного божества Фудо.
   Икуно немного отворачивается, собираясь с мыслями.
   -    Сны,- невидящим взором смотрит в ночь.- Ко мне приходит мать.И я просыпаюсь с чувством, что так и не успел сказать главного.
   -    Чего же?
   -    О том, как я любил ее.- У гостя пересыхает в горле.
  Нибуро подпирает рукой подбородок:
   -    Твоя мать умерла?
   -    Мне было семь лет.
   Гость опрокидывает сакэ в горло.Вино обжигает как непрошенное воспоминание. Хозяин задумчиво перебирает чётки.Глаза даймё теряют привычный блеск.
   -     Я слышал о твоей семье,- говорит, вернувшись из короткого забытья.- Ты Ямадзаки Икуно, сын мастера Иттэя из клана Ямадзаки.Твой род знаменит и знатен.И насколько я информирован – ты умелый потомок.Сегодня в харчевне ты с успехом доказал это.
   -    Прошу простить, господин.Это была нелепая шутка,- поднимается в поклоне Икуно.
   -    Ну что ты!- отмахивается хозяин.- Самураи в наше время собираются лишь для того, чтобы обговорить удачные покупки да похвастать любовными похождениями.Воинский дух обростает мхом.Моим храбрецам иногда нужна хорошая встряска, иначе их кровь превратится в кисель.
   -    Вы мне льстите, господин
   -    Нисколько.Скорее даже наоборот.Я недооценил тебя.
   -    В чем?
   Хозяин перебирает в памяти впечатления вечера.
   -    Ты веришь в людей,- произносит негаданное откровение.
   -    А вы нет?- гость идет на встречную искренность.
   -    А мне они безразличны.
   Икуно взглянул на хозяина.Даймё смеется. Вилять не в характере Нибуро, но можно долго терятся в догадках намереваясь определить степень правдивости хозяина.Порой, такие люди за шуткой прячут самые дорогие сокровища сердца.
   -     Впрочем, мы много болтаем о делах.Всему свое время.Мои апартаменты к твоим услугам,- предлогает хозяин.
   -     Благодарю вас, господин.Я хотел бы посетить старого друга, если вы не против.
   Нибуро подходит вплотную, закинув руки за спину.Оценивающе осматривает гостя, словно выбирает породистого жеребца.Безо всяких церемоний.
   -    Ты ведь не так прост, как кажешься?
   Икуно трудно сбить с толку.Даже таким образом.
   -    Возможно,-  гость вежлив.- Иногда я сам себя удивляю.
   Хозяин растягивает губы в усмешке.
   -     Определенно толпа  - не твой мир, - произносит, бегая глазами по невзрачному облику гостя.-У тебя  своя позиция.
   -     Могу поделиться ею с вами, дабы вы удивили своих женщин,- острит Икуно.
   Хозяин хохочет.
   -     Боюсь, мои кости не выдержат твоей выдумки.- Дайме усаживается на подушки.- И, поскольку, женщины не принадлежат к числу твоих слабостей, мне больше нечем удержать тебя.
   -    Было приятно провести вечер в вашей компании,- кланяется Икуно.
   -    Я рад этому.- К хозяину вернулась обычная важность.- Надеюсь, наше дело
разрешится в короткий срок?Мне бы не хотелось попусту будоражить народ.
   -    Приложу все силы.
   -    Обращайся по любым вопросам.- Даймё приветливо кивает на прощание.-
Мунисай проводит тебя.
   Аудиенция закончена.Икуно спешит удалится не вдаваясь в долгие любезности.В хозяине визит гостя оставляет странное впечатление.Так бывает, когда в ночи слушаешь флейту или лютню и не можешь понять насколько она хороша, поскольку ее голос поет обо всем сразу.Задевая струны, стремишься извлечь необходимую ноту, но мелодия, будучи подвластной тебе, вдруг ускользает и меняется согласно своему внутреннему ритму.Так и песня гостя звучит на свой лад.И что бы играть на струнах его души, нужно приложить немалые усилия.
    Едва Икуно покидает порог, некто приближается к хозяину.
   -    Говори,- приказывет Нибуро, провожая гостя взглядом.
   -    Мало что удалось собрать, мой господин.Этот человек – рёнин*.Живет 
отшельником.В молодости получил неплохое образование в Эдо.Служил дому Ямадзаки.Не женат,- докладывает слуга.
   -    И насколько он хорош?
   -    Отзывы довольно противоречивые.
   -    Что это значит?
   -    Кое-кто считает, что он один из немногих мастеров-следопытов.Только..
   -    Только – что!?
   -    Слишком часто заглядывает в бутыль, выпадая из жизни.Это говорит о
непостоянстве.
   Дайме раздраженно машет рукой:
   -     На кой черт жизнь, если в ней нет радостей.Пусть о постоянстве пекутся невинные девицы.Иногда выпивка – лучшее окружение.Так что оставь выводы при себе.
Слушаюсь,мой господин.
   -    Держи меня в курсе. 

( если вы интересуетесь философией дзен и бушидо - вскорости выложу 1 часть повести или пишите на почту videocam@ukr.net если интересна книга полностью )