Ночные демоны беспамятства, Глава шестая

Она спустилась на первый этаж по широкой дубовой лестнице и вышла на улицу. Её пронизывал холодный осенний ветер, и она немного поёжилась, но её тело вскоре привыкло к прохладе. Блондинка осмотрелась в поискаж такси и вскоре нашла одиноко стоящую жёлтую машину. Она подошла, и к ней вышел молодой человек.
- Здравствуйте. Куда Вас отвезти? - он спросил это привычным голосом, глядя прямо в глаза девушке.
- Вы знаете хороший ночной клуб с кафе неподалёку?
- Разве что в десяти кварталах отсюда... - тут он столкнулся с её пустым и холодным взглядом, и резко добавил - Не подумайте, что я пытаюсь на Вас заработать.
- Везите. Деньги для меня не проблема. - она сказала это безучастным голосом, садясь на заднее сиденье, прямо по центру.
Молодой человек сел за руль, завёл машину, тронулся с места и взглянул назад через зеркало заднего вида.
- Вы впервые в Детройте?
- Я здесь раньше жила.
- А сейчас?
- Живу на родине своего отца, в Германии.
- Значит, Ваша мать - американка, а отец - немец?
- Так точно.
- И где Вам нравится больше?
- Здесь.
- А почему живёте там?
- Здесь жизнь бьёт ключом: огромные города, толпы людей, множество способов провести время... Но там... Покой, сравнимый только с кладбищем или раем. И в этом покое до тебя никому нет дела - ты просто живёшь своей жизнью, а не стремишься к какой-то американской мечте, соревнуясь со всеми на своём пути и стараясь всеми силами победить самых близких тебе людей. Ты мирно живёшь, погружаясь в свои мысли, имея постоянный достаток, зависящий только от правильности твоего пути, а не от твоих хитрости и цепкости. В этом она - ценность размеренной европейской жизни. Но даже она порой надоедает, а отдыхать можно только в городе, где каждый бросает на тебя оценивающий взгляд, и привык к ответным действиям. Только в городе, где грехи не только не запрещены, но и приветствуются. И если Вы родом из Америки, Вы уже с детства знаете, что эти города - Детройт, Майями, Нью-Йорк и прочие безликие столицы, начинённые небоскрёбами.
В ответ таксист промолчал, он просто смотрел на дорогу и слушал голос навигационной системы. Немка же смотрела в окно на то как проносился мимо город: небоскрёбы, машины, люди... Город рос с каждым годом, приближаясь границами к соседним городам в ширину и к небесам в высоту. За стеклянными фасадами нескончаемых небоскрёбов она видела только амбиции. Правительства, населения, архитекторов, строителей, офисных работников... Их новый девиз звучал так: "Выше, больше, роскошнее, дороже!", и город походил на воздушный шар, бесконечно надуваемый всё большим и большим количеством воздуха. Стенки шара с каждым новым выдохом натягивались и истончались всё больше, неминуемо приближаясь к критичной точке взрыва.
Такси приблизилось к окраине города и у границы с районом невысоких многоэтажных жилых домов остановилось напротив трёхэтажной новостройки. В центре подъездной аллеи красовался работающий фонтан, над входом была неоновая, диссонирующая с классическим стилем здания, вывеска "Звезда удачи". Под вывеской была распахнутая настежь двустворчатая дверь, и из неё лился яркий свет в вечерние сумерки. Это напоминало смешение роскошного особняка и казино из Вегаса.
- Который час?
- Половина седьмого.
- А сколько мы ехали?
- Около получаса.
- Сколько я Вам должна?
- Двадцать пять долларов.
- Некоторые проститутки в час зарабатывают больше, чем Вы. Учитывая, что я из редкого числа людей, которые предлагают Вам везти себя куда угодно, я бы на Вашем месте или устроила забастовку, или сменила работу.
Немка протянула ему купюры, и водитель неспешно взял их, даже не посмотрев в её сторону.
- Удачи. - сказала блондинка прежде чем выйти из машины и захлопнуть за собой дверь. Своей привычной элегантной походкой она направилась в сторону здания и вскоре растворилась в дверях.

Большая комната с высоким потолком и двумя белоснежными соединяющимися на втором этаже лестницами была первым, во что упирался взгляд. Внутри образуемого лестницами полукруга находился небольшой гардероб. Направо был проход в мрачный бар, а налево - в светлое и просторное кафе, пародийно оформленное в стиле лучших ресторанов. Контраст чем-то напомнил девушке разницу между адом и раем, и она предпочла первое, как только увидела заинтересованную и взволнованную официантку кафе, которая уже перебирала в руках меню с завышенными ценами. Немка сдала в гардероб своё пальто и взяла номерок у пожилой работницы. Когда блондинка зашла в бар, она услышала старый американский блюз, граничивший с кантри, который так любил её дед, а когда её глаза привыкли к царившему полумраку, она сумела разглядеть, что весь бар был обставлен в типичном ковбойском стиле - много фотографий с родео, всякая конная амуниция на стенах и много тёмного дерева. Девушка не стала садиться за барную стойку, предпочтя ей круглый деревянный стол, выглядевший скорее и вправду старым, чем состаренным. Она взяла в руки залитое пивом и кетчупом помятое меню, и стала в тусклом свете стараться разобрать названия техасских и мексиканских блюд. Уже через несколько минут к ней с кухни подошёл бармен в своей изношенной форме.
- Что будете заказывать? - спросил он, доставая из кармашка фартука помятый блокнот и ручку.
- Похлёбку с чесночными гренками, куриные крылышки и большой стакан пива. - в конце она натянуто улыбнулась старику-официанту, который отлично подошёл бы на роль шерифа в фильме о диком западе или хотя бы на роль мужа дамы, работавшей в гардеробе.
Мужчина молча вернул блокнот и ручку в карман, а сам ушёл обратно в кухню. Когда он вернулся через пять минут, у него в руках были уже похлёбка и гренки.
- Приятного аппетита. - сказал старик прежде чем снова отвернуться от немки, спеша раствориться в дверях.
- Спасибо. Включите, пожалуйста, вечерний выпуск новостей. - едва успела договорить блондинка до того, как бармен исчез в дверях.
Он приостановился у барной стойки и с пульта включил телевизор.
- Спасибо. - крикнула девушка и подняла большой палец вверх на тот случай, если мужчина глуховат.
Наконец, старик растворился в дверях, а немка приступила к еде и стала внимательно прислушиваться к новостям. Одно самоубийство, одно штормовое предупреждение, четыре сообщения об уличных кражаж - ничего интересного, казалось, не произошло, но затем на экране появилось изображение здания суда, из которого она вышла не более часа назад.
"Сегодня состоялся суд над двадцатиоднолетней Стейси Норманн, зверски убившей в ночь с шестнадцатого на семнадцатое сентября двадцатидвухлетнюю Даяну Адамс, дочь одной из уважаемых судей, Ирэны Адамс. Мы выражаем ей свои соболезнования. Вместе с тем судом был вынесен вердикт "виновна", по которому ответчица будет приговорена к пожизненному заключению в стране колонии строгого режима, в штате Аризона." - протараторила женщина на экране, а затем там начала мелькать реклама, всеми цветами радуги и с завидной скоростью. Старик принёс порцию крылышек, а сам уселся за барную стойку, чтобы посмотреть телевизор. Он включил спортивный канал, где пожилой диктор бубнил что-то про обманные манёвры, предыдущие сезоны и замены, а на экране мелькали регбисты в своих касках и "латах". "Обманные манёвры... СМИ - вот обманные манёвры. "Зверским" убийство Даяны врятли назовёшь.." - мелькнуло в её голове.
Наконец, немка съела последнее крылышко и с жадностью допила пиво. Она насмотрелась на бегающих с мячом мастодонтов на год вперёд, в отличии от старичка, который явно увлёкся просмотром передачи. Девушка просто оставила деньги за еду и два доллара чаевых и поспешила пойти оглядеться вокруг до того, как наступит поздний вечер и молодёжь заполонит "Звезду удачи", чтобы потратить свои деньги и вволю развлечься. Как только немка вышла, её как будто слегка ударило током. Кафе напротив уже было закрыто, а та самая официантка подменяла старушку в гардеробе. Блондинка взяла в руку номерок и подошла к стойке, а новоиспеченная гардеробщица тут же напомнила собачку, выслуживающуюся перед хозяйкой - распрямила плечи и с преданностью посмотрела в глаза.
- Просто подайте мне пачку сигарет и зажигалку из правого кармана. - проговорила отрешённо с холодным взглядом немка, подавая номерок девушке.
- Курить в этом здании можно только в казино на втором этаже. - ответила тонко и дрожащим голосом казавшаяся такой уверенной девушка.
- Что ж. А если я собираюсь курить на улице? - посмотрела на девушку с вопросом в глазах и укором блондинка.
- Тогда бы Вы попросили дать Вам пальто, я полагаю. - голос бедняги задрожал ещё больше.
- Может, тогда подадите мне его и составите компанию? - спросила немка без доли интереса в адрес официантки.
- С радостью.
Такой ответ чуть не сбил блондинку с ног, но менять что-либо было уже слишком поздно. Стойка гардероба отворилась, и оттуда вышла молодая девушка с двумя пальто. Одно она накинула себе на плечи, а другое вручила немке.
- А как же работа?
- Думаю, десять минут без меня этот гардероб переживет. Все-таки, ближе к ночи сюда приходят взрослые люди, способные сами повесить на крючок или забрать с него свою куртку.
- Вполне обоснованно.
- Идите за мной - служебный выход ведёт во двор, а там не так холодно и нет ветра.
- Как Вас зовут? - спросила немка, проходя вместе с официанткой через закрытое кафе.
- Элизабет. Для друзей - просто Лиза. А Вас?
- Элисон. Для друзей - просто Элисон. - послышался смешок Лизы, но немка его прервала. - Можно на ты?
- Да, без проблем. - весело ответила официантка, открывая дверь, ведущую из кухни во двор.
- Ты из Детройта?
- Нет, из Толедо. А ты?
- Из Детройта, но отец - немец.
- Ты здесь живёшь или проездом?
- Когда как.
- А как сейчас?
- Проездом.
- А нравится больше?
- Я не отвечаю дважды в день на один и тот же вопрос - это слишком скучно, а жизнь слишком коротка для повторов. Можешь проклянуть попавшегося мне таксиста или меня саму. - блондинка засмеялась, не обращая внимания на то, что официантка только смущённо заулыбалась, так и не получив ответа на свой вопрос.
Немка достала сигарету и зажигалку из кармана.
- Я прикурю? - спросила её Элизабет и, не дожидаясь ответа, приблизилась к вспыхнувшему огоньку..
На какое-то мгновение их лица оказались на расстоянии вытянутого пальца, и Элисон заглянула в зелёные глаза официантки, которые горели огнём не хуже зажигалки. Её рыжие немного вьющиеся волосы спадали неопрятной чёлкой на лоб, а бледная кожа оттеняла свет начавших появляться на синем холсте неба звёзд. Их сигареты одновременно закраснели и выпустили клубы дыма, которые смешались где-то над их головами. Наконец, немка убрала палец с зажигалки и спрятала её обратно в карман.
- Ты живешь в Детройте одна? - спросила блондинка довольно отрешённо, делая очередную затяжку.
- Так точно.
- И тебе не одиноко?
- Я вкалываю на двух работах - день тут и день продавцом-консультантом, поэтому меня порой тошнит от людей. Будь у меня дома кто-то, помимо меня, я бы и вовсе сошла с ума. - девушка засмеялась. - А ты хотела напроситься в гости?
- Да были мысли. Знаешь, экономия на гостинице и всё такое... Хотя я не задерживаюсь в гостях дольше, чем на одну ночь и один бесплатный завтрак. А девушку, у которой я ночевала в последний раз, прикончили выстрелом в голову.
Элисон просто улавливала взгляд Лизы, стараясь угадать её мысли.
- Любовь к разнообразию? - спросила та с усмешкой.
- Поиски муз. - ответила Элисон глубокомысленным голосом, а затем рассмеялась. - Ненавижу все эти оправдания блуду. Сплошная ложь и сплошное лицемерие. Людям пора научиться это признавать хотя бы для самих себя.
- Можно вопрос?
- К твоим услугам.
- Парни или девушки?
- По настроению.
- А сегодня?
- Девушки. Определенно.
В этот момент Элисон посмотрела на догоравшую в её руках сигарету и отбросила её на цементное крыльцо. Она втоптала её, и посыпались мелкие искры. В этот момент на её подбородок легла тёплая рука Лизы и приподняла лицо немки.
- Ne-e-ein*. - мягко сказала она на немецком и приложила указательный палец к губам Лизы. - В этом танце поведу я.
Губы блондинки припали к губам Элизабет, и это простое прикосновение за считанные секунды переросло в смертельный танец. После короткой борьбы Лиза сдалась, и не только её губы, но и тело оказались во власти немки. Она проводила прохладными пальцами по шее и спине своей жертвы, вызывая у той дрожь и трепет. Она чувствовала, как дрожит хрупкое тело в её руках, и как пульсирует по её венам вскипячёная страстью кровь. Она наслаждалась каждым мгновением своей власти, и наконец её хватка ослабла, но в этот самый момент она слегка прикусила Элизабет губу, и почувствовала на своём языке сладкий привкус крови. Она прервала этот поцелуй и вновь взглянула на свою жертву, глаза которой уже помутнели и едва оставались открытыми.
- Genug**. - сказала немка довольно решительно и трезво. - поехали к тебе.
Как только они очутились в спальне, немка взяла в свои руки инициативу, поцелуями и прикосновениями заставляя свою жертву задыхаться от наслаждения и таять в руках хищницы. К тому моменту, как обе они очутились на кровати, вся спина блондинки уже была исцарапана, а губы Лизы были алыми как лепестки свежей, едва распустившейся, розы. Дальше комната будто погрузилась в туман или табачный сизый дым. Из этого облака вылетала срываемая одежда и приземлялась на пол, доносились тяжёлое и частое дыхание, звуки сминаемых простыней и скрип кровати. Наконец, два обессиленных тела упали на матрац, опустошённые яростным и спонтанным порывом страсти. Они обе сохранили молчание в эту ночь.
Утреннее солнце застало своими лучами врасплох в постели только Элизабет, казалось, что ночная гостья как вампир растворилась в первых же лучах света, и лишь запах кофе на кухне ещё мог выдать её недавнее присутствие. Сейчас немка сидела на берегу реки, с видом на мост Амбассадор, закурив сигарету, и смотрела то на фото растрёпанных и нагих спящих девушек в своём телефоне, то в сторону Канады на противоположном берегу реки. Наконец, она долистала до сегодняшних фотографий Лизы, затушила сигарету и ухмыльнулась. Она рассматривала каждый миллиметр своей вчерашней жертвы. За длинными ресницами и опущенными веками скрывались тёплые и даже обжигающие глаза девушки. Её порозовевшие к утру губы оставались покрыты безжалостными укусами и маленькими кровоподтёками. Её волосы, слегка вьющиеся, были разбросаны по всей подушке. Её бледная кожа на всём теле выделялась в утренней полутьме. А тело её было таким расслабленным и лежало на измятых и скомканных простынях, едва прикрытое одеялом. Как выразительна была в тот момент хрупкая официантка из дорогого кафе. Немка отвела взгляд на реку, и в голове уже не оставалось мыслей. Были сладкие воспоминания о девушках, с которыми они не встретятся больше никогда. О девушках, с которыми было так сладко грешить и просыпаться рано утром. О девушках, чью кровать она согревала, а затем уходила, не оставив ни грязной посуды, ни крошки на столе. На одну ночь она становилась частью их жизни, а они становились частью её коллекции. Без эмоций. Бeз чувств. Без церемоний. Без смущения. Для неё это была игра.

*Nein - нет (нем.)
**Genug - довольно (нем.)