Домострой...

Однажды, вы заоблачные терафимы снизошли на вас планетарных осознанным желанием обустроить свой уголок мира. Как рационально, оказывается, рождать облака фантомов любви. Нет-нет, да и прольются они дождиком своевременных эксклюзивных и потому безошибочных подсказок. Вдруг приходит решение –хватит жить в абстрактом пространстве и решительность на первый весомый акт материализации поэзии. Вы покушаетесь построить дом. Свой дом, в прямом и конечно же в переносном смысле слова. Рассчитывая лишь на магию исполнения желания, как обычно для вас, без видимых в первом слое реальности предпосылок к его исполнению.
 Это строительство начинается как юмор. Прогуливаясь по пригороду на вашем смешноватом микро автомобильчике, вы замечаете почти развалины недостроенного дома. Неприглядно серые, с глубоко закопанной в серой блеклости изюминкой. Эфемерный зов погребенного и кем-то забытого смысла побуждает Надежду выбраться из батискафа и забраться в недра нагромождения чьих-то преданных чаяний. Ее не было видно некоторое время. И вот ты видишь ее в одном из многочисленных окон остова дома. Женщина не зря путешествовала по концепции жилища, по всей видимости долгие годы пребывающей в забвении. Она нашла в лабиринте смысл и пришла открыть его тебе . Высоко художественное полотно появления женщины, чтоб не сказать высокопарно явления, в оконном проеме стало твоим решением в выборе места вашей оседлости в мире. Все… здесь будет дом, будет сад, будет много ароматного ветра с бескрайних полей, будет без числа птиц и неба содержащего их, будет много чего прилагаемого к этой основе, непременно будет бесконечно много летящих и сверкающих чувств. Ты одаришь свое счастье самым большим букетом несрываемых цветов. Наконец ты увидел где реально можно взять миллион белых монеток цветов и бронзовых пятаков самых сладких плодов и совершить промежуточное погашение неоплатного векселя любви. Ты остро почувствовал импульс удовлетворить свою мужскую состоятельность. Не спрашивая себя где ты возьмешь тонну краски в которой утопишь облюбованную серость, откуда возьмется небо на месте октябрьского моросящего брезентового балдахина, где возьмешь кубатуру строительной материи для заполнения сплошных зияющих пустот, не задавая себе тысяч вопросов из кирпичиков ответов на которые собственно и складывается Дом при не образном и не идейном его возведении, трусил ты по рытвинам тропы приведшей к месту грядущей реализации уберегая от тряски лишь одну ценность- свой пронзительный импульс и картину его породившую . Интуитивно ты очень не желал погружаться в трясину вопросов. Хранил только идею любви. Образ охранял и состояние озарения при котором он возник. Ты давал ответам время родиться.
 По возвращении в пристанище ты стал лихорадочно перебирать свои заметки по поводу архитектуры и испытал настоящий шок. Были у тебя такие заметки. Давненько пылились они в дальнем ящике. Как-то, помнишь, нагрянуло на тебя беспочвенное вдохновение и ты с месяц чертил на бумаге в клеточку планы, разрезы и фасады абстрактного дома. Потом даже вызвал архитектора профессионала и он облек твои намеки из отобранных в ворохе листков в красивую и вычурную графическую форму. С хорошим приветом был паренек. Мало что на лету схватил твои представления не пугаясь сумасшедшей говорящей головы, какой ты тогда и представал перед поверхностным взором, так он еще и флюгер на твой мини замок водрузил. От души дав крупный план его орнамента и подробное описание шарикоподшипникового поворотного механизма. И еще начальный ландшафтный дизайн прилегающих несуществующих территорий проработал. Торжественный вышел домишко на великолепном материчке ограниченного островка ватмана. И пареньку понравился как родной. Пытался ты ему втюхать денег сверх оговоренных. Не взял- стыдливый плагиатор- только папочку на прощание погладил как кошку. И она прогнула спинку, шельма. Некоторое количество зимних заточительных вечеров скрасило благоговейное перебирание крупных листов из той папки. В результате твоих медитаций из листков выросло почти правдивое объемное изображение полу сказочного строения. Это тем более замечательно, что было это в до историческую эпоху твоего вхождения в благодатные струи реки 3D графики. Ах, были таки у человека не компьютеризованного некоторые возможности. И жизнь гиперэффективно созидающая тоже наступила не с вживлением в плоть людскую процессора…
 И вот ты развязываешь тесемки на файле где обитаешь ты прошлый, накладываешь первичную кальку на пульсирующее сегодня и почти не веришь как совпадают силуэты из мира мечтаний и воплощенной реальности. Сладенько так тебе становится от этой легкой искусственности неверия. Люди почти все почти всегда кокетничают и вертятся впуская в себя чудо. Им проще играться с ним и подразнивать пока оно во вне организма души. Пока оно чуть-чуть отдельно и все как на ладони сияет. В своих недрах его поди попробуй потом отыскать в клетках и энергоканалах. В себе с ним не побалуешь и не пофамильярничаешь, понимая кто из вас настоящий а кто так- нагромождение временных условностей и тканей. В себя его приняв ему отдаваться надобно, переставая быть собой собственным и жутко любимым. Именно что жутко, ложно надчудесно, в кайфово- похмельной амплитуде, как бы радостно в целом. В конце концов, ты погрузил копеечку папки распухшую от сегодняшней физической проекции в недра своей плоти. Вау, какой это секс- забеременеть каждой клеточкой сразу и всеми токами в придачу… Противоестественно пытаться зачинать одному. Призываешь в свою келью супружницу.
-матушка, воздвигнем те это вот?- поджигая папку взглядом вопросил ты.
В особо светлые мгновения ты звал ее матушкой. В знак уважения в соучастии в новом твоем рождении. Матушка дрогнули слегка, по женски осторожничая. Терафимы – они ленивы в своем заоблачном счастии и дважды одни и те же сгустки вдохновения не ниспосылают. Бросят камешек и наблюдают как от него круги по воде расходятся. Ими брошенный не камешек, а целая плита перекрытия на твою головоньку угодила. И они ждут, хихикая, как ты будешь накрывать неизбежной волной вдохновения свою женушку. И у тебя на женскую зыбь не отваги есть очередная точка радости.
- что ж нашей Шуре век по чужим углам маяться?- спрашиваешь ты с озорным милосердием.
Смех, вдох на полную грудь. Объятия тесные. Еще бы! Не пуд соли вместе съели и интима эпохального века пережили. Где у нее в душе ресурс радости таиться ты знал всегда наверняка, и запустить его мог одной интонацией пары слов. Шура-это птица такая попугайная , новой породы. Сами вы ее вывели, сами и нарекли- хомолюбикус волнистый( непременный окрас-зеленый). Попал к вам этот продукт будущей мутации птенцом крошечным и сиротливым. Жена выкупила его из жалости на январской распродаже африканских птиц. Коммерсанты как обычно все перепутали или нарочно шокирующе обострили презентацию и в погоне за чистоганом выставили кроху на мороз мученически пропадать в надежде на скорую продажу ортодоксальному садисту или сердобольцу. Отпаивали вы ее затем, отпаривали, летать учили, разговаривать на гомовом языке. Спать укладывали хворенького меж собой, в салфетке напитанной душистыми отварами. Пестовали что дитя родное, на лужайке весенней выгуливали что собаченку. И она возлюбила людей больше чем представителей своего очерченного зоологами вида, наотрез отказываясь от череды подсаживаемых женихов. Как вы могли обречь такой продукт селекции на квартиросъемничество? Как ты мог при таком аргументе остаться без соратников ,один на один с грудой камня на окраине города, на крайнем его северном рубеже? Половинка твоя молодец. Всегда знает слово которым можно подвести черту. Она чеканит- «это будет наша стартплощадка». И подводит черту под числителем мечтаний, отбивая начало фазы материализации знаменателя. Ты даже не спрашиваешь куда предполагается старт. Чувство с которым сказано это словообразие предполагает что стартуете вы обязательно в свет. Вот и хорошо. Тебе туда и нужно…
       За пару дней ты нашел хозяев уже не их начинания, вывел им реальную цену полно-отстойной недвижимости, оставив без оплаты их не уплотненные иллюзии, и обстряпал всю бумажную кухню коронующую тебя в безраздельное владение. В этом процессе овладения объектом ты был даже быстрее себя. Впрыгнув на условно и документально твое собственное пространство, в раскорячку сидя на четырех своих колесиках вздыбленных в разные стороны застаревшим строительным мусором, на какую-то крайне тяжкую минуту почувствовал ты себя жалким, мелким и беспомощным. Сломанным луноходом упершимся в серую огромную скалу, никчемным и парализованным отсутствием связи с заславшим тебя центром управления. Почувствовал биологический страх, свою мизерность и бешенную озабоченность, нечеловеческую а прямо таки рабскую да к тому же еще и в смеси с полной растерянностью с чего и для чего начать. Ужаснулся, какого вампира ты талантливо быстро прикупил. Какое к чертям владение, если тебя сейчас оторвет от плоскости этот почти зимний ветер и потащит как фантик в ему лишь ведомую даль. Это к ехидному вопросу о том не била ли тебя жизнь фейсом об тэйбл с тех пор как ты сказал в небо свое замечательное и всеспасительное ДА. Всегда и непременно била, то кардинально то пощипывала током в сердце намекая на пересечение границы. Самая эта безграничная жизнь была нещадна как только ты воздвигал границы между собой и ею. Как только ты закрывался от небосвода шалашом своей самости и ворчал- это я а это ты. Она ничего не могла для тебя сделать после твоих разделов. Ведь не она их затевала и прекратить насилием раздел имущества не в ее природе. Жизнь карала тебя своим отсутствием также как имеет свойство это проделывать воздух, любовь, свет. Ответь себе с трех раз кто же тебя карал. Именно три раза повтори чтобы пропитался мозг правильным до истинности ответом. Разрушаясь в своей выделенной нищете ты полагал в минуты больного собственноручно обустроенного затмения что это жизнь тебя карает. Любовь-карает, цветы-кусаются, облака как заводные боксеры тумаки рассыпают, кругом засады и враги. Под укрытием такой логики практически нечем дышать. До боли и шока нечем. Вот и сейчас. Ты бурно якнул и остался вне контекста. Не плавно перешел из одного слоя в другой а впрыгнул в не вполне осознанное пространство. Еще бы, ведь ты формальный владелец, на бумажке написано что властелин. В тебе сокрушительно разжалась пружина тоски за прикладной деятельностью и забросила на эту драку с ветром. Поучительную и очень нужную продуваемостью минутку растерянности тебе подкинула природа. Нельзя обгонять себя и в принципе обгонять что-либо из диалектики. Вот и чертей уже поминаешь устами которыми века твердил качественно иные слова.
 Дуй себе дуй ! – наконец обуздав шок плохо спланированной левитации крикнул ты ветру. С вызовом и агрессией ПРИКРИКНУЛ, чуя как подтягивается обоз твоих идей и верований, выигрывая время до прихода твоей настоящей силы. Ты раньше здорово умел за агрессией свою вину прятать, вот и припомнилась юность буйная. И даже голову перестал в гордыне склонять, не пряча лицо от колючих пощечин. Для чего только на лице чувствительность забыли выключить, да еще и в гиперчувствительность возвели? Попробуй теперь этими обнаженными нервами щек держать удары стальных порывов. Определенно не твоя миссия одиноко голым стоять на ветру. Но ты сделаешь и это. Будешь стоять прочно, обороняя свой в любви совершенный выбор от своих локальных ошибок, будешь до непременного установления гармонии отстаивать, будешь злой ветер превращать в иллюзию а себе возвращать пульс любви. И во спасение тебе уже идут поучительные толпы хиппи. Детей покинувших города или оскорбивших их своим драйвом. Детей которых предали родители рабски служащие недвижимости и не вернувшиеся с войны за право ею обладать. Придут они к тебе, между всем прочим, или прежде всего прочего, родителю прекрасного и одноименного тебе ангела во плоти. Напомнят своевременно о дочери твоей и о приоритетах жизненных. Еще придут к тебе на подмогу Макаревичи и Леноны, которые безусловно знали толк в том куда должны выходить образа окон их домов. И придешь к себе ты сам- ученик, свидетель и почитатель их творчества и бунта посвященного гармонии. Пришло бы к тебе и апостолов с архангелами сотен несколько, будь ты пообразованнее в богословской науке образов чудесных. Будет с тебя и такого узкокультурного прихода, ведь не городище ты затеял воздвигать а лишь кров для своей семьи, и будет тебе весточка о том, чего же ты хочешь на самом деле, какого процесса. И как, какой не кровью и потом и круговым противостоянием, а мазками гуаши ты собираешься воплощать свой реактор вечного движения любви, собираешься оживлять сей саркофаг умершей мечты. И весточку эту пошлют тебе предки твои. Ведь не без роду племени ты по миру маешься. Потрудились они до тебя славно, храни их господь вечно. Все почти были пионерами и освоителями целин разных, пустошей поствоенных и постреволюционных. Тысячи людей потрудились во имя твоей победы над ветром, во имя твоей дружбы с ним. И этот пласт информации уже настигает тебя. Информационные образования легко преодолевают любые беснования воздушной массы .И ты имеешь право рассчитывать на их спасительный кокон. Ведь ты сделал чувственный выбор. Правда попал в ситуативную нелепость дерзнув потешить свою самость оголенную отсутствием контекста истории. Но не отрекся от выбора и он привел тебя к правде на которой стоит жизнь. Покидаешь ты свой плацдарм не трусом бегущим, и не победителем воинствующим, и не коммерсантом разбогатевшим на объем этих серых камней. Уходишь ты художником что рисует ДОМ, пацифистом и дизайнером счастья. Оставляя на нем плодиться и созидать первичное свое вдохновение ….

       Грубая энергия, требуемая для воплощения задуманного ДОМА, опускает тебя до Вульгарного бизнеса по перемещению огромных масс материи. До этого ты , с риском быть изгнанным из храма но хотящим просто банально кушать, приторговывал информацией, идеями, технологиями, фантомами короче говоря. Теперь ты властвуешь над потоками сельхозпродукции. Ты удивлен, ведь в этом нет никакого трансцендентального смысла- двигать горы туда-сюда и при этом еще и неведомо за что получать коммерческий дивиденд. Но в этом тоже есть свой экстаз и он тебе открывается. Когда ты сопровождаешь тобою впервые организованный караван тягачей груженных семенами хлеба насущного, а значит потенциальными жизнями –тебя колбасит по взрослому. Ты такой большой и все моторы тягачей сыто урчащие- это ты, и десятки тонн зерна- ты, и это ты тяжело и солидно своей плотью рассекаешь поток яркоцветных малолитражек, таких легковесных и не неустроенно суетливых. Гоняешь водителя своего штабного авто то в хвост то в гриву колонны, и нет тебе насыщения движущимся воплощением твоей воли и силы. Водитель с удовольствием сканирует несколько раз к ряду колонну, и ему нравится затягивать твой экстаз. Он любит это твое счастье, доставшееся в наследство от популизма Оси Бендера когда-то водившего караваны по этим местам. Не место и не время выворачивать сейчас перед попутчиком потаенные карманы твоей души и сокрушаться об отложенных трансцендентальный кайфах. И вы мчитесь галсами наслаждения в фаэтоне комивояжерского фарта. Не бритые, не мытые, но очень чистые в своих простых эмоциях...
 На этот затянутый доброжелателем момент твоей заземленной силы все галактики сворачиваются и сохнут без твоего внимания и благоговения. Ну что ж пусть подождут- не один ты перемещаешь по планете материю абсолютно и не мудро упиваясь отнюдь не продуктивным процессом. Просто ты задумал расширить себя до двухсот кубов потребных на постройку дома. Не абстрактных, в ночном небе подвешенных бездонных россыпей кубов блистающих в звездах, которые обнимала и присваивала твоя мысль, а очень реальных микроскопических кубиков легко дающих себя ощупать и себя компоновать. Сейчас идет примерочное твое расширении. И небо снисходительно прощает тебе этот юношеский обморок пленяющий тебя в торбе удовольствия и раздувания щек твоей самости. Тем более что ты в этой торбе не надолго, так гость по житейской надобности. И скоро кончится твой бизнес по дренажу и расширению энергоканалов, по мальчишескому надуванию щек. И скоро все станет на свои места. И прекратишь ты заниматься спортом, навыки в нем приобретенные направляя в русло предметного созидания идей. Небо просто покажет тебе как легко организовывать что либо. Для этого важно быть убедительным всегда везде и во всем. А ты убедителен. Ты убедителен своей длящейся любовью. Для которой все эти автокараваны из реальных игрушечных тягачей- бирюльки детские, суть, несерьезности волевым напором движимые, едва различимые с высоты птичьего полета истинных чувств …
 Когда грубая энергия наработанная тобой уплотнилась до очертаний остова якоря, его образ вдруг надел на себя ваш затеянный жилищный проект, вы открыли возможность вторичных полетов которые стали доступны земным вашим теням. Ласточки в стратосфере при трансконтинентальных перелетах и пара строящая гнездо-две ипостаси одного создания заполюсовывающие в нем полный цикл небесно-земной гармонии . Они живут рядом, нам в назидание. Они строят гнезда на стенах наших жилищ. Имея физическую возможность полной свободы пересекать туда-обратно экватор, они тем не менее бросают якорь своего выбора в нишу твоего окна и радостно ваяют на нем лепнину следующей жизни, кров своим птенцам. Помнишь, как ты жил возведением их гнезда коротая свое заточение? Казалось, сама свобода позвала тебя на представление. Совершенно нерациональные существа, прилетающие за не мерянные версты вдохновлять почти пустое место. При этом абсолютно удовлетворяющие вкус к прекрасному любого рационалиста аналитика и экзальтированного лирика. К ним нет претензий ни у кого, они прозрачны и законченно совершенны. Другое дело те астральные, алые, шелковые вымпелы птиц которые возникают из звука и в звук уходят растворяясь в небе в волновую функцию, теша лишь тонких поэтов высокомерно относящихся к бренности земной. Есть и такие пернатые бесплотные жители в природе, все в ней есть. Есть и поныне те реальные щеглы и чижики, которых ты ловил сетями в период жизни, когда детство кончилось и маленьким комочком чуда трепещущем в твоей горсти, хотелось обладать, нагло по неразумению присвоив, как таблеткой от проходящей Богом данной твоей гармонии. Ты почти не виновен в той своей охоте, в которую тебя вовлекла вся многовековая информационная среда человечьего промысла, бесконечно длящегося с разными мотивировками. Но тебе стыдно за свое безобразное выпадение из гнезда детства во взрослую жизнь промысловиков-потребителей. Тебе стыдно- и, значит, был шанс выпасть из гнезда в другую сторону.
 Ты может быть впишешь силуэты тех шелково-прозрачных стягов астрала в свой герб когда-нибудь попозже, наверное впишешь, когда придет предел гостить частью своей на тверди земной и потянет тебя далекий зов к безвозвратному испарению. И точно не впишешь никогда, из-за стыда жгучего, трофеи своего отроческого хватания за ускользающее из тебя чудо. А пока на твоем знамени обязано пребывать черно –белое смешение всемогущей ласточки. И черное в этом символе будет играть всеми цветами радуги, как до искры переливается ласточкино перо. И белое будет пронзительно бесцветным от присутствия в равновесии всех цветов мыслимого спектра. Ведь предстоит тебе с подругой многократно в клювик почвы набирать, и кружить, стремясь по конкретному адресу совершить реальный мазок красочной материей. И парус души при этом кружении предстоит соблюдать девственно белым, равнонатянутым со всех сторон. Ты еще не осознаешь, что при свершении твоего домовладения возникло подобие скипетра силы вычувствованного тобой для более тонких и несказуемых назначений чем постройка дома. Клятвенно выведенная функция жизни проступает во всех твоих начинаниях. Начинает в них работать и делает примитивные усилия продуктивными и поучительными. Делает их этапом и частью чего-то необъятно большего…

 Стратегию вашего дома складывали вы из почти всех житейских эпизодов эпизодов. Обретали в них то что в клювике не принесешь и как бы не вделаешь в твердыню архитектуры. В душах своих вы приносили все это на место грядущей вашей силы. И делали это в соответствии с законом созидания, и не свободы и изнурения при этом не чувствовали. Диктовал вам закон тот и вдохновенное его исполнение ваш высокий и веселый покровитель. Ведь на самом деле существование материи имеет две фазы. В первой фазе материя поглощает энергию чтобы потом лучиться ею одаривая всех вокруг. Вы создаете внушительной емкости аккумулятор. И единственно правильное в этом процессе свое предназначение угадываете верно. Без устали и с задором собираете энергию, которая будет жить в начатом вами вместилище, будет преумножаться в нем и питать вас щедро в месте вашей мирской остановки.
...

       Чуть позже вы будете иметь возможность говорить. Когда будете иметь возможность забираться внутрь стен дома. Заварите кофе, и будете говорить, говорить, говорить. Слова ваших задумок будут литься бесконечной, вдохновенной рекой. Будут наполнять весь объем строения, еще целостного и не поделенного на зоны дверями, еще совсем без внутренней отделки. Будут витать в гулких лабиринтах, умножаясь причудливым, звонким, многослойным эхом. Будут сплетаться с кофейным тропическим ароматом и добротным трубочным дымом, облака которого ты будешь производить между прочим, между мудрствованием и мечтами сердечными. И от умножения и сплетения этого приобретя особенное летучее состояние, слова ваши будут обречены на сбыточность. И совсем затмят они своим пряным нагромождением объективный запах сырой штукатурки, и наполнят кромешную пустоту просторных комнат. Отныне в вашем доме будут жить ваши слова. Которые и не слова вовсе, а воздушные шары туго наполненные энергией ваших любящих сердец. Пожалуй, это будет первый выдох вашей сути под своды холодных камней, первый акт семейного творчества зажженный импульсом обретения пристанища. Хорошо что вы именно вдвоем затеяли это вечерю в сумерках. И вдохнете вы себя без примесей и посторонних колебаний. Потому, что только вы смело знаете как ЭТО будет. Вам на двоих пришла диктовка чувств содержащее это знание. Сейчас вы именно ее пересказываете друг другу удивляясь и радуясь легкости с которой продолжаете мысли собеседника, и тому что любимый человек говорит уже знаемое. Только вам двоим суждено продолжать садоводство в интиме дома, продолжать начинать жизнь. Потому что вы муж и жена и сведены в этом бездонном океане исключительно для жизнеутверждения и жизненачинания. Вы сведены почти необратимо обетом своего супружества данным небесам в торжественные секунды абсолютного вашего соитья. Потому что из двоих вас образована палочка волшебная и всемогущая в своих несметных реализациях божественного потенциала Любви ...

 Вы очнетесь от своего творческого акта поздно ночью. Будете выбредать по узкой пригородной дороге жалея что покидаете свой дом. Ехать вы будете по совершенной сказке. Фары авто как волшебный фонарь будут раздвигать ночной туман словно толщу морской воды в которой будут шевелиться салатного цвета косы плакучих ив. На самом деле они будут статичны, а странное их шевеление происходить будет исключительно благодаря свето-теневой иллюзии скользящего по ним волшебного луча. И по этому причудливому волнующемуся коридору проберетесь вы в место где вспыхнут единовременно десятки лун. Вы сознательно не станете напрягать логику чтобы пояснить себе, что это всего лишь придорожные городские фонари, оторванные от земли из-за поглощенных туманом очертаний столбов. Вам созвучнее будет сказка. Вы предпочтете ехать по нереальному миру, где просто пучками счастья, без материи участвующей в производстве света мерцает множество желтых ночных светил, где стоящие водоросли бегут и переливаются, где все совсем не так и необычно. Весьма к стати окажется эта россыпь из лунного драже. Это будет видеться приземлением той огромной луны отраженной в озере при первом вашем катании по радуге чувств. Под сенью ирреальности того желтого ожерелья не так настойчиво будет щемить в области сердца. Как щемит когда покидаешь частичку себя. А вы и уезжали от себя самих. В стенах своего дома оставив большую свою часть. Души свои там покидая высказанными и вычувствованными почти во всем сегодняшнем их заряде...

Постепенно обживался ваш приют. Нельзя сказать, что уют и комфорт автоматически образовались на вверенном вам континенте. Все-таки имеется в любом контексте, окружающем счастье, потенциал покушающийся на территории объявленные свободными от плесени. Увы это данность. Потому приходится затевать вам игру в возведение дополнительных оборонительных редутов. Совместным актом фантазии вы сооружаете воображаемую шелковую, полупрозрачную, голубую юрту над садом и домом. Укрывая свой уголок фильтром из царственной ткани от редких, но случающихся колючих порывистых ветров не родных вам эмоций. Только светлые и торжественные чувства отныне могут проникать под ваш уютный купол. Только им вы не послужите преградой в их неустанном кочевье, для них приютом возник ваш махонький отель на перепутье небесных дорог...

 Это ритуальное мероприятие выливается в теплый семейный праздник. На нем, как и положено, интереснее и веселее чем остальным было вашей дочурке. Нарадоваться не могла глядя как ее родители в детишек любящих обернулись и тешатся игрой веселой. Счастлива была от того, что вдруг зажили родители по понятным ей законам чистой любви. Гораздо уютнее стало в ваших душах когда затею исполнили...

 Дни сменяли ночи, и так плавно происходила эта смена через утренние зори и розовые закаты вечеров, что, казалось, нет в этом начала и конца, и календарной шкалы тоже нет в этой широкой реке нежного времени. Из лона природы посыпались дары словно из рога изобилия. Вам позволено было добыть ключевую воду. И она превратилась во фрукты и ягоды сладкие, в заповедную прохладную чистоту которую вы ощущали в себе ее отведывая, в струи совершенное омовение дарующие. Потом вы добыли огонь своих созидающих желаний. Потом возникли медные трубы ваших хоровых песен и общинного смеха. Счастливый круг житейского счастья замкнулся и начал свое бездонное производство и неисчерпаемое плодоношение...