Ложное движение

Выходя из места, которое она, по обыкновению своему, привыкла считать своим домом, она споткнулась. Однако этот небольшой, по мнению общества, инцидент не причинил ей совершенно никаких хлопот и не спровоцировал никаких размышлений, хотя споткнись она во время игры, скажем, на пианино (чем она занималась еще двадцать минут назад), это привело бы к более трагическому, как по ее мнению, так и по мнению ее слушателей, результату.

Она продолжила свой путь, уверенным шагом двигаясь вперед, совершенно не задумываясь над тем, действительно ли она движется именно вперед, а не, предположим, назад или, скажем, влево. Так или иначе, у нас есть все основания считать, что она движется именно вперед, ведь направление ее шага в полной мере совпадает с направлением ее взгляда – а это, конечно же, по общему согласию, вполне можно считать самым что ни на есть убедительным аргументом. Сам путь, который был пройден, а также тот, который, согласно проявленным тенденциям, гипотетически будет пройден ею далее, вполне соответствовал линии прямой, понимаемой в традиции евклидовой геометрии.

Несмотря на раздавшийся сигнал телефонного звонка, уверенный шаг объекта нашего наблюдения не был нарушен: ритм сохранен, темп стабилен – сразу видно, что ничто на свете не способно поколебать решительности этого движения. Виновником этого, как принято считать, незначительного инцидента был человек, с которым нашу героиню связывали особые, очень важные и крепкие связи, данные по факту рождения, и которые, по общему убеждению, не могут быть оспорены. Иначе говоря, звонила ее сестра. Состоялся ли разговор, если наша героиня сознательно решила не отвечать на звонок? Согласно принятым меркам – определенно, нет.

Ее стремительное, с точки зрения жителей небольших провинциальных городов, но вполне обычное, по мнению людей, живущих в мегаполисе (к числу которых принадлежит и она), движение не смог прервать даже турникет на входе в метро. Ее рука, привычным движением доставшая из кармана магнитную карту-проездной, ловко провела ей по холодному корпусу турникета, который в ответ на этот жест несколько конвульсивно сверкнул зеленым светодиодным огоньком и, скрипя своим металлическим трезубцем, разрешил проход сквозь свои узкие серые стенки, чтобы уже через мгновение вступить в диалог со следующим пассажиром.

В силу того что она теперь неподвижно стояла на ступенях эскалатора, мы могли бы подумать, что ее решительное и целеустремленное движение наконец-то было прервано. Однако это не так. Ее энергичный ход всего лишь на минуту-другую был передан осуществляющему спуск механизму, который на протяжении уже многих десятилетий без выходных и перерывов на обед безукоризненно перенимал такого рода эстафеты, делая это, правда, несколько холодно и равнодушно. Так или иначе, движение продолжалось даже в состоянии, которое, по общим представлениям, следовало бы назвать покоем.

Когда до окончания спуска оставалось несколько метров, в ноги объекта нашего пристального внимания вновь возвращалась былая энергия, ненадолго инвестированная в движение эскалатора. И первый шаг по бетонному полу платформы стал логическим продолжением того шага, который перенес нашу героиню на ступени эскалатора – будто и не было никакого перерыва, как мог бы заключить человек поэтического склада ума. А мы итак уже решили, что никакого перерыва не было. В общем, движение продолжалось.

Будто на расстоянии почувствовав стремительность шага девушки, за который мы так пристально наблюдаем, поезд прибыл на станцию ровно с тем расчетом, чтобы ход ее движения ни в коем случае не был сбит с привычного для жителей большого города ритма. И ему это удалось: наша героиня все тем же твердым шагом прошла сквозь проем, образованный от открывшихся прямо перед ней дверей, и, сделав еще несколько движений, ловко и уверенно приземлилась на сидение. Теперь эстафета была передана поезду, что он, судя по всему, прекрасно понимал: решительно захлопнув двери вагонов, он напрягся и стремительно ринулся вперед, чтобы ни дай боже не выбить своих пассажиров из привычного им ритма передвижения по городу.

И поезд, по мнению тех, кто в нем находился, достойно выполнил свою задачу. Выстрелив пассажирами на конечной станции, он поспешил скрыться в темноте тоннеля, чтобы как можно скорее начать новый цикл движения. А люди, вновь наполненные энергией, уверенно ринулись к подъемнику, непоколебимые в мысли, что это именно то действие, которое необходимо предпринять в данной ситуации – можно ли поспорить со здравостью их рассуждений? К числу этих целеустремленных и решительно движущихся вперед персон всецело принадлежала и наша героиня – достойная представительница своего рода.

Несколько минут подъема, турникет и тяжелые двери на выходе из метро, нагло, но, к счастью, безуспешно пытавшиеся стать помехой на ее пути,  и вот наша героиня вновь оказалась на улице. Темп ходьбы прежний и вряд ли уже когда-либо изменится – он, как говорится, в крови.

Ну а мы, всерьез уставшие от этой выматывающей гонки, наконец остановимся. Эти стремительные перемещения по улицам города в пространстве четко заданных координат не для нас. Чем быстрее шаг, тем меньше понимания цели этого движения, которое в скором времени становится чистым автоматизмом. Двигаться легко, сложнее уметь останавливаться. Всегда нужно быть способным приостановиться и поразмышлять, в особенности над тем, что по ошибке или же из лени принимается нами как должное. Поэтому мы остановимся и просто посмотрим вслед той девушке, за которой мы так долго и упорно следовали.

Ритмичное движение твердо ступающих ног все дальше отдаляет ее от досягаемости нашего взора и все увереннее, как ей кажется, приближает ее к конечному пункту ее передвижений. К цели, к которой она так усиленно стремится и ради которой приходится забыть о том, что ты человек, и превратить себя всецело в движение. Ложное движение, как это кажется нам.