Вы читали книгу?

   -Вы читали книгу?  - спросила Николая операционная медицинская сестра Ольга, стоя на картофельном поле, когда в компании с ней и еще с другими сотрудниками Городской больницы №1 города Владивостока он отправился на обязательные  осенние сельскохозяйственные работы в самый центр Приморского края. 
   -Какую книгу? – вопросом на вопрос ответил Николай, но сестричка многозначительно покачала головой и неспешно пошла по своим делам. «Ненормальная она, что ли? – подумал парень и отправился восвояси.
    Были дела и поинтереснее. Вот-вот на аэродром должны были возвращаться бомбардировщики. За те две недели, которые их коллектив провел около Дальнереченска, выяснилось, что совсем рядом с картофельным полем расположен аэродром дальних стратегических бомбардировщиков, которые совершали вылеты строго по расписанию. Где-то в 8-9 часов утра около 20 огромных самолетов с громким ревом один за другим вылетали и, набрав высоту, постепенно вместе со звуком исчезали на востоке. Обратно они возвращались около 17-18 часов на следующий день, то есть после непрерывного полета на протяжении 32-33 часов. Знатоки говорили, что то ли в их задачи входило патрулирование вдоль Тихоокеанского побережья США, естественно, не входя в их  государственное воздушное пространство, то ли это были противолодочные Ту-142 или ТУ-95*. То же самое штатники ( ВВС США ) проделывали каждый день у наших границ, так что стороны были квиты. Когда самолеты возвращались обратно, то не заметить это мог только совершенно глухой человек. Огромные самолеты с жутким ревом, от которого дребезжали стекла в окнах и плафоны люстр, один за другим летели низко над землей и по очереди успокаивались на полосе аэродрома. Относительно быстро взмывая   в воздух при взлете, машины садились удивительно медленно и, глядя на их полет непосредственно перед приземлением, стороннему наблюдателю было никак не понять, подчиняясь каким аэродинамическим законам, они все-таки не падают на землю?
Поскольку наблюдение за этими удивительными приземляющимися воздушными судами было самодостаточным процессом, то, как бы, и не возникали вопросы, а зачем, собственно, и куда они летают. Естественная в данном контексте тема «холодной войны», которая могла очень быстро перейти в «горячую» при ошибке летчика одного из этих вот самолетов в голове не зарождалась и не обсуждалась. Хотя в местном книжном магазине поселка, где остановились прибывшие, Николай совершенно неожиданно обнаружил изданную на русском языке книгу Б.Такман «Августовские пушки»**, о существовании которой он только месяц назад прочитал в полемической статье газеты «За рубежом» и еще мечтательно подумал: «Вот бы, черт возьми, почитать?». Как известно, эта газета была источником дозированной, разрешенной информации, которую, по мнению идеологов из ЦК КПСС можно было доносить до искушенного читателя. Так вот в статье обсуждался вопрос о постепенном сползании мировых государств к началу тотальной войны 1914-1918гг, которая на первом этапе, конечно, всеми сторонами расценивалась, если не как небольшая военная прогулка, но, во всяком случае, точно не как потенциальная угроза собственному существованию.
   Наблюдение за самолетами дальней бомбардировочной авиации, чтение книги Б. Такман и сбор осеннего урожая на колхозном поле – прекрасное времяпровождение для молодого и здорового до-25летнего человека, который оставил беременную жену где-то за 10 000 километров, имел официальную удовлетворительно оплачиваемую ( с приморским коэффициентом 1.5 ), престижную работу и мог думать и делать что угодно.

* - рассказ написан в 2007г, а события, в нем изложенные, происходили в 1972г. В настоящее время на вооружении в России стоят стратегические бомбардировщики ТУ-95МС, которые внешне весьма походят на те самолеты, которые описаны в рассказе. Но ТУ-95МС первый полет совершил только в 1979г.
**Барбара Такман, Августовские пушки, М., Молодая гвардия, 1972.( Barbara Tuchman, The Guns of August, Dell publishing Co,. Inc. New York, 1962.)

   Работа в поле удивительно напоминала ту же самую  собирательскую деятельность на первом и втором курсе Ленинградского медицинского института. Картошка, земля и погодные условия сентября изменились не сильно,  в то же время,  с тех пор прошло 6 лет, и теперь Николай перенесся на 17 градусов южнее и более чем на 100 градусов восточнее по сравнению с Ленинградом. Тогда, в институте, в начале первого курса все мысли были заняты грядущей неведомой учебой, произносились такие термины, как «анатомия», «гистология», «10 контрольных по латыни» и др. Все это нужно было познать и преодолеть в самом ближайшем будущем, а сейчас, сегодня следовало собрать 20 ящиков картошки за день и получить «+» в книжке у бригадира. На втором курсе сознание уже раскрепощалось, за плечами был уже целый год учебы, по итогам которого тебя не выгнали, а даже поставили приличные отметки на экзаменах. И, конечно, была любовь, которая представлялась важнейшим элементом существования, поэтому на те же 20 ящиков суточной нормы ( за год она не изменилась ) Николай смотрел уже гораздо спокойнее. Теперь, спустя годы в Приморье норм вообще никаких не существовало. Можно было спокойно работать и разговаривать. О чем? Да, о чем угодно. Например, рассказывать анекдоты. На этом поле деятельности особенно отличался бригадир украинец по фамилии Патока. Вообще-то он был детским хирургом, но в этом поле выступал в роли бригадира. Рассказываемые им анекдоты были исключительно  прямолинейной сексуальной направленности. Вот такой:

Прежний директор передает дела новому:
-Если хочешь трахнуть секретаршу, вызови ее и скажи: «Хочу дать телеграмму!».
Новый директор вызывает секретаршу и говорит:
-Хочу дать телеграмму!
-Вы знаете, шеф, у меня сейчас месячный отчет, поэтому я могу послать телеграмму или устно или задним числом!

   Окружающие женщины ужасно смущались, розовели, но, похоже, все-таки в целом  подобное времяпровождения им нравилось.
   По прошествии нескольких дней стало известно, что картошки команда собирает мало, а также что существует прямая пропорциональная зависимость между темпами ее качественного сбора и датой отъезда. Бригадир  вечером собрал коллектив, рассказал о полученной информации и стал призывать проявить сознательность и управиться со всем заданием за ближайшие три-четыре дня. Это, кстати, и совпадало с первоначальными планами их пребывания в провинции ( Владивосток по праву считался столицей). Публика как-то слабо реагировала на призывы командира, тогда он решил аргументировать свои предложения проверенным способом.
-Давайте, я вам объясню положение дел с помощью анекдота:

-Во дворе сидят дети, и каждый хвастается, что у кого в доме есть. Доходит очередь до Вовочки:
-А вот у нас теперь есть все. Вчера наш папа вернулся из командировки и привез какой-то триппер. Так мама сказала, что нам только этого не хватало.

   -Вот я и говорю – дополнил бригадир. -Только нам не хватает засесть здесь на 2 недели, если мы не справимся с этой картошкой быстрее. Ну, чего вы на меня смотрите- обратился он к мед.сестре Оле.
   -Ты читал книгу? – ответила она, даже не удосужившись обратиться к доктору на вы. Патока не въехал и задал ожидаемый вопрос: «Какую?». Ольга удовлетворенно полуприкрыла глаза и стал смотреть в землю.
   Николай вспомнил важную деталь, о которой ему говорил перед отправкой картофельного десанта секретарь партийной организации больницы Виктор Васильевич, тихий и спокойный пьющий доктор, который вместе с Николаем работал в реанимационном отделении больницы. Пытаясь говорить языком, который имел некоторый успех, он попросил слова у бригадира.
Я тоже хочу рассказать анекдот:

Директор беседует с новой секретаршей:
-Вам придется  овладеть даром очаровывать мужчин.
-Ну, нет, только не даром!

   -Так вот Виктор Васильевич твердо обещал, что если мы по-ударному справимся с картошкой, то будет каждому премия в размере 50% от среднемесячной зарплаты.
   Или последний аргумент действительно сыграл свою роль или что-то другое, но компания справилась с заданием за 4 дня и благополучно отбыла во Владивосток. Рано утром, когда подъезжали к городу и поезд замедлил ход, то на очередном километровом столбе Николай прочитал 9989/ 9990. За те девять дней, пока работники отсутствовали, больших изменений в больнице и на отделении не произошло. Все гулявшие в отпуске и уезжавшие на «Запад»( то есть за Урал ) сотрудники вышли на работу. Пришла также руководитель кафедры и другие кафедральные сотрудники, начались занятия со студентами и  большие плановые операции.
    К Николаю подошел Виктор Васильевич и спросил, не хочет ли он быть представителем больницы в городском бассейне. За этой странной формой вопроса скрывалась потребность у администрации больницы найти человека, который бы официально отплавал в бассейне 2 месяца с периодичностью два раза в неделю, получил бы документ, что он умеет плавать и в результате в графе в какой-то ведомости против данной больницы был бы поставлен (+). Николай с восторгом ( вот везет! ) согласился, последний раз он плавал в бассейне в течение первых трех курсов, а потом разъезды по всему городу на занятия и ночные дежурства полностью отрезали возможность продолжать это прекрасное дело.
   Каждое утро на конференции разбирали текущие вопросы, потом в один из дней объявили – сегодня в три часа дня никто не расходится, будет открытое партийное собрание, нужно, чтобы весь коллектив отделения присутствовал.
   Без пятнадцати три  сильно ухудшилась четырехлетняя девочка из одиннадцатой палаты, только вчера прооперированная по поводу травмы печени – дети были оставлены без присмотра в актовом зале детского сада и опрокинули пианино, которое упало, все отскочили, а девчонке клавиатура ударила по животу. Поэтому собрание началось с часовым опозданием, но на мажорной ноте, поскольку послеоперационное кровотечение не оказалось тяжелым. Оказалось, что с партийными вопросами все очень серьезно и собрались разбирать персональное дело Виктора Васильевича, которого застукали, когда он сливал спирт из банки в операционной, где был замочен шовный материал. Тихого пьяницу долго пинали в определенной последовательности от самого нижестоящего члена партии, до специально приехавшего по этому вопросу члену райкома партии. Потом предоставили слово кому-нибудь из народа. Можно предположить, что здесь был заготовлен докладчик, но он то ли отсутствовал, то ли немного запоздал поднять руку. Как будто какая-то пружина подняла руку Николая: «Можно я скажу?». Ведущий собрание не счел возможным отказать в такой просьбе. Николай коротко охарактеризовал Виктора Васильевича как хорошего специалиста исключительно с положительной стороны, а потом предложил взять его на поруки с занесением соответствующего выговора и так далее. Как это не звучало банально и смешно, но данное предложение, внесенное беспартийным членом открытого собрания, было поддержано большинством голосов собравшихся, после чего все быстро разошлись.
   На следующий день у Николая было дежурство и где-то часов в шесть вечера, когда все дневные сотрудники  отделения уже ушли и остались только дежуранты, у него возникла потребность пойти в операционную. Собственно операционное отделение состоит из целого ряда помещений, но ему нужно было попасть непосредственно в операционный зал, где в холодильнике лежали сыворотки для определения групп крови. Он надел маску, бахилы, открыл дверь в операционный зал, наступил на какую-то влажную тряпку, которая лежала сразу у входа, и сделал несколько шагов по направлению к холодильнику, который располагался сразу же у стенки направо. Внезапно он почувствовал, как будто тысячи маленьких царапок стали раздирать его горло, нос и глаза. Не понимая, что с ним происходит, Николай инстинктивно сделал единственно правильное движение – опрометью метнулся прочь из операционной и закрыл дверь за собой. Сразу стало лучше. Не рискуя повторять попытку, он нашел в сестринской комнате дежурную операционную сестру – это оказалась Ольга – и попросил ее достать сыворотки из холодильника, сам при этом он оставался вообще в коридоре, вне пределов операционного отделения. Через несколько минут она спокойно принесла ему необходимые сыворотки, и с глазами и с дыханием у нее было все в порядке. Николай поблагодарил и, не удержав свое любопытство, спросил: « А почему у вас в операционной такой сильный запах, что войти нельзя?»
   -Вы читали книгу? – традиционно ответила Ольга.
   Через несколько дней, поговорив с другой операционной мед. сестрой по этому же вопросу, Николай узнал, что для предотвращения посягательства на обычный этиловый спирт и для обеззараживания воздуха в операционном зале там использовали старый и очень действенный способ. Расстилали на полу тряпку, смоченную концентрированный нашатырным спиртом ( водный раствор аммиака – NH3 ). Войти туда на несколько десятков секунд можно было, если обмотать лицо влажной тканью. Подготовить операционный зал к работе можно было минут за тридцать, убрав тряпку и энергично проветрив помещение.