Последняя женщина. Первые дни в пещере

          Каменное  убежище,  в  котором  они  находились,   не  было  пещерой,  в  привычном  понимании  этого  слова,  это  было   сооружение    из  нескольких   огромных  каменных    глыб,   прежде  составлявших   одну  прочную  скалу.

Два  продолговатых    обрубка   упали  рядом,  в  несколько  метрах  друг   от  друга.  А,  затем,   на  них   упало  то,  что   прежде  называлось   вершиной   скалы. 

Упав,  она    вдавила     каменные   плиты    в  землю  и,  таким  образом,   создалось  некое    пещерное   пространство,  открытое   с  той   стороны,  что    выходила    к  реке    и,   присыпанное  с  других  сторон,   камнями  поменьше.
 
На  фоне     разрушений,    этот  каменный  храм  выглядел   настоящим   произведением  искусства,   автором  которого  была,  всё  та  же   неукротимая   стихия.

  Проследив  за    взглядом    Казбека     и,    как  бы  отвечая   на  непрозвучавший   его   вопрос,  Мариула  сказала:   -  Пожалуй,  это  самое    безопасное   место,  в  случае,   если  землетрясение    повторится.  Такие  камни   уже   не   сдвинуть,  разве  только,   если  земля,  именно  здесь,  расколется  под  нами,  до  самого  основания.
 
- Умеете   вы,  женщины,  успокаивать  мужчин,  -  с  трудом   справляясь  с   неотпускающей  его  болью  в  ногах   и,   пытаясь  при  этом  ещё   и   улыбаться,  -  сказал   Казбек.
 
Гримаса   боли  на  его   лице,  не  скрылась  от  глаз  Мариулы,   которая  уже   наполняла    шприц,  чтобы    сделать    Казбеку   укол,  но    в  это  время,   со  стороны   входа   в  пещеру,    раздался  громкий  лай  собаки.
 
- Это  же   Аргут! -  вскочила   Мариула,  и  в   тот  же  миг,   в  пещеру  стремительно  ворвалось  огромное  лохматое  чудовище,  таким  показался  поначалу  этот  пёс  Казбеку.  Кинувшись  к  Мариуле  и   положив  ей  на  плечи     большие   лапы,  он  коротким   лаем,   словно    за  что-то     её   отчитывал. 
Казбек    увидел,   как    появились  в  глазах    женщины   слёзы: -   Аргутик,  миленький  мой,  прости  ты   меня,  совсем  ведь   я  забыла  о  тебе. 
Обхватив   лохматую  голову   пса,  ласково   трепала   она   его  за  уши  и  всё  вымаливала    у   него    прошение.
 
 Аргут   слизнул  с  её  щёк   слёзы   и,  как   показалось   Казбеку,   простил    Мариулу.    Затем,   переключив  своё    внимание  на    мужчину,   подошёл  к  нему,  обнюхал,  посмотрел  вопросительно  на  Мариулу,  словно   хотел  спросить: - Уж,  не   из-за  него  ли  ты  забыла  обо  мне?

 -  Познакомься  Аргут,  это   очень  хороший   человек,  которому  сейчас  от  нас  с  тобой  нужна  помощь.  А   зовут   его   Казбек.

Потом,    после    того   как    она,   всё  же    сделала    укол   и  поправила    повязку  на   ноге,     которая   то  и  дело  сползала. Мариула,    говоря,  что   это  тоже   нужно   знать  Аргуту,  стала   выяснять   у   Казбека,   кто   он,    где    родился,  сколько  ему  лет    и,   как-то,    между   делом,   задала   главный    вопрос:  -   женат  ли   он?

Попутно,  рассказывая  о  себе,   Мариула  сказала,  что  работает  медсестрой   в   сельской    больнице,  что,  так  же,  как  и  Казбек,   сейчас    не   связана   ни  с  кем,    узами  брака.

Эту  деталь   из    личной   своей   жизни  подчеркнула  особенно,  сказав: -  что  уже    лет     шесть,   как  она   совершенно  свободная  женщина.
   
Когда  женщина    именно   так     выделяет   эту  деталь    своей  биографии,    при    знакомстве   с  мужчиной,  это  всегда   означает,  что    в  данном  случае,  она    вполне  может  пожертвовать  своей  свободой.
   
Разговор  плавно  переходил   в  русло  откровенного   заигрывания,    но    сейчас,    отвечая    Мариуле  на    все   её   вопросы,  Казбек,  испытывал  единственное   сильное    желание,   о  котором  ему  неловко  было  говорить    женщине.  Он    ждал,   когда   она,   наконец-то,   за  чем-нибудь   выйдет  из   помещения,   но    она   всё   также    сидела   возле    него,  и   всё   говорила   и  говорила   и,   судя  по  всему,  не  собиралась  выходить   из  пещеры.

-  Послушайте, Мариула,- заёрзал  он  снова на  жесткой  своей подстилке, понимаете,  мне  нужно,  не  знаю,   как   бы    вам   это    сказать.  Ну,  в  общем…

-  Отлить,  что  ли?  -     без  тени  смущения   произнесла   она  слово,  которое  он  не  решался  сказать. -  А  чего  здесь,  стесняться,  прямо  так  бы  и  сказали.  Только,  как  же  вы  это  сами,  у  вас  же,  наверное,  не  получится.

-  Раньше  получалось,   ничего,   как-нибудь  и  сейчас  получится,  -    сказав  это,   Казбек  умоляющим  взглядом  смотрел  на  женщину.  -  Вы  бы  вышли  на  минутку,  не  при    вас   же  мне   это  делать, -   вынужден   был    он   прямо   сказать  ей,   если  оказалась   она   такой  непонятливой.

 Но,   Мариула   продолжала   всё   так  же   неподвижно   сидеть   на   его   постели   и   всё   так   же  смотреть   на   него    широко   раскрытыми    глазами.
   
 -  Да  я  же  вам   говорила,   что    медсестрой  работаю.  И  в  палате  с  лежащами  больными,  не  раз   мне   приходилось  дежурить.  И  судна   им  подставлять  и   выносить  их,  когда  они  всё  сделают.  Так  что  вы  не  стесняйтесь.

-   Выйдите,   ради  бога...    Я    прошу    вас, -   вконец  теряя  терпение,   уже   почти  кричал  на  неё  Казбек.
 -  Ну  и,  пожалуйста,  -   как   будто  бы   обиделась  она,  протянула  ему  кастрюлю,  лежавшую  в  стороне.  -  Я  вам  всё    уже   и  приготовила  заранее,  просто  хотела   помочь.

 -  Идите  вы...  -  ещё   немного  и  Казбек   назвал  бы   вслух,  куда  мысленно   её    направил.

Мариула  встала,    поправила,   примятую   под    белым  халатом   юбку     и,   грациозно  покачивая    бедрами,   неспеша    вышла   из  пещеры.

Не   обращая  внимания  на  боль  в  ногах,  что  она  значит,  по  сравнению  с  той,  что  давила   изнутри,  Казбек  повернулся  на  бок,  рванул  вниз  брюки  и   заполнил  чуть   ли  не  на  половину   кастрюлю,   приготовленную  для  этого  случая  заботливой   медсестрой.    Шум   вырвавшейся  под  большим  напором  струи,    ударяясь   о   дно  кастрюли,  несомненно,    был   услышан   ею,   но   Казбека    это  уже  не  смущало.  Теперь,  даже  боль  в  ногах  не  казалась   ему   такой  нестерпимой.
 
Когда   Мариула   вынесла   посуду,  которой  отныне  была  уготовлена  роль  больничного  судна   и,   вернувшись,  снова  села  у  его  ног,  он    попытался  извиниться,   за  свою  несдержанность,  за   то,   что   был   груб  и  ещё,   бог   знает   за  что.  Одним  словом   он  извинялся   перед  женщиной,  чувствуя     себя   в  этот  момент  полным  идиотом.

-  Да,  ладно,  тоже  мне,  -  отмахнулась  она,   после   того,    как     дала   Казбеку   высказаться    полностью,   по  поводу   этой,    вполне  жизненной,   ситуации,  -  так  вы  же  ничего  такого  и  не  сказали,  что  бы  меня  обидеть.
 
-  Слушай,  Мариула,  а  чего  мы  с  тобой  всё  на  вы,  да  на   вы,   разговариваем.  Уж  после  такого  дела, -  Казбек  бросил  взгляд  на  кастрюлю, -  без  всякого  брудершафта,   можем,   наверное,   запросто   переходить   в   разговоре,   на    ты.
 
-  Ну,   на  -   ты,  так  на  ты, -  согласилась   Мариула.  И   сразу  посерьёзнев,  сказала   тоном   строгого   доктора,  осматривающего  больного:  -  А  теперь,   в  самый   раз  сменить   и   повязки  на  ногах.  Только, что  бы   слушать  меня  и  не  возражать,  понятно?

 Казбек   кивнул  головой,   давая  понять,  что   на   всё   согласен,   заметив    сейчас   какое    всё  же   необычно   красивое  лицо  у  этой  женщины.  Её   большие   карие  глаза,   когда  она  улыбалась,  приобретали   золотистые   оттенки   и    таили  в   глубине    улыбку,  которая   медленно  всплывала  и  притягивала  к  себе.
   
 -  Здесь  чувствуешь  боль? - спрашивала  Мариула,  нажимая  на  припухшее  колено.
 -  Нет,  не  очень,   -   ответил   он,   и   спросил:  -  А  что,   должно  быть  больно?

Мариула   ничего    не  сказала,   только  провела   рукой,  словно  массируя   мышцы  ног,  чуть  ниже,  и  опять  задала  тот  же  вопрос.

-  Какое-то   лёгкое   покалывание,  а  так,  чтобы   сейчас   была  сильная  боль,  как  раньше,  нет,    не  ощущаю, -  подробно  объяснял,  всё   что  он  чувствует,    Казбек.

-  А  так? -  резко  повернула   она   его    ногу.    Вместо  ответа  он   так   дико  заорал,  что  Аргут,  подняв  голову,    недоумённо  посмотрел  на  него.  Крупные   капли  пота  выступили  на  лице    мужчины,  он  протянул  руку  к  Мариуле,    умоляя,    больше  не  прикасаться  к  его  ногам.

-  Ничего,  это   не  плохо,  -  сказала  она,    ещё   и  улыбаясь,  после  того  как  доставила   такую   невыносимую  боль.

-  Сейчас   я   сделаю   ещё   два  укола  и,  по  крайней   мере,   ночью    будешь  спать  спокойно.
 
После  уколов,  она   наложила   на  раны    мазь   и   крепко   забинтовала  ноги.  Поправила  на    нём   одежду,  укрыла      покрывалом.  И  проведя    рукой  по    его   голове,  словно   перед  ней    был  не    взрослый   мужчина,  а    ребёнок,  которого  нужно  успокоить,  сказала:  -  Ну,  вот,  видишь  какой  ты  у  меня  умница.  Сейчас  я  тебе  дам   ещё   одно,  горькое  лекарство, ты  его  выпьешь,  и  всё  будет  хорошо.

Казбеку  хотелось  рассмеяться,  но  он  боялся  обидеть  этим   заботливую  медсестру,   поэтому  только  улыбнулся,   перехватил  её  руку,  повернул  ладонью  к  себе   и  с  благодарностью  поцеловал.

-  Что   это    ещё     за     нежности, -  сказала   она,   неожиданно  смутившись,   но  руку  всё  же,   не  отдёрнула.

-  Мариула,  послушай,   откуда  у  тебя   столько  лекарств?  -  не  отпуская  её  руки,  спросил  Казбек.

- Так   я   уже    говорила,   они  оттуда,  с  того    вертолёта.  Правда,  много  разбилось,  но  я  всё  равно   нашла,  что  тебе   нужно.  Я   сразу  поняла,  что   вертолёт   этот     к  нам    летел,  там  и  адрес  на  ящике,   нашей  больницы  был.
 
Не  стала    она     рассказывать,  что    пока   Казбек     был  без  сознания,   оставив   его   в    пещере,    решила   пойти    в  село,  чтобы  привести  людей,  с  помощью  которых   хотела   доставить  раненного  в  больницу.
Всё   вокруг  было  совсем  иным,  словно  она  оказалась  в  совершенно  незнакомом  месте,  а    там,   где    раньше   располагалось  их  село,  к  ужасу  своему   увидела  огромную  пропасть,  и  ни  одного   дома,  ни  поблизости,  ни  там,   куда    ещё  вчера  направлялась.

 Всюду  было  совершенно  безжизненное  пространство,   испещрённое    огромными    трещинами,     из  которых  пробивались  к  поверхности   клубы  пара  как  из  жерла  проснувшегося  вулкана.

 Она  хотела  подойти  ближе,  но  в  это  время  увидела,  как  прямо  перед  ней  вспыхнули   глаза  волка,   смотревшего   на  неё    из   кустарника.     Мариула  в  тот  момент   испугалась  не  за  себя,  а     за   человека  оставленного    ею   в  пещере      и    быстро     вернулась  в   каменное   убежище.

 И  только  там,     вспомнив   холодный  блеск  волчих   глаз,  поёжилась  от  запоздалого   чувства   страха.  Когда,  несколько  позже,  вооружившись   крепкой  палкой,   она  выглянула   из  пещеры   и  убедилась,  что  поблизости  нет  никого,  кто  бы  представлял  для  неё  угрозу,  она    снова  спустилась   к  вертолёту.

  Увидев  разбросанные  ящики  с  продуктами,  подумала,  что    груз    этот,  видимо,   назначался   и    для   магазина,   которым    заведовала  Оксана.  Здесь   были    банки  с тушёнкой,  различные  крупы  в  упаковках,  конфеты,  пачки  с  чаем  и  другие  продукты.  Она  сделала  несколько  рейсов   и   перенесла  в  пещеру  всё   самое  необходимое,  не  исключая,  что   пока  их  найдут, возможно,   пройдёт  немало   времени.

Тела  погибших   в  катастрофе  людей,  чтобы  защитить  их   от    зверей,   Мариула    обложила  тяжелыми  камнями,  соорудив, таким  образом,   для  них,   что-то  наподобие  склепа.   Когда    сказала  об  этом   Казбеку,  он  с   благодарностью  на  неё  посмотрел,  чувствуя,  как  отлегло  от   сердца,    что    испытывал  всё  это  время,  думая  о тех,  кто  погиб  и  остался   лежать   не   погребённым
 
-  Рано  утром,  пока  ты     спал,   я  ещё   несколько  раз   сходила  туда, -  продолжала  рассказывать  Мариула, -  книги  там  были, учебники, тетради,    для    школы,   я  их  там,  в  вертолёте   оставила,  а  продукты   сюда   снесла,  -  она  показала   рукой   на   целую  стенку,  выложенную  из  ящиков.
 
-  Главное,  что  ты  здесь  оказалась, -    Казбек,  вложил  в  свои  слова  признательность   за  то,  что  она  сделала, -  А  иначе,    при  всём   этом  изобилии,   я   бы   всё   равно   с  голоду   умер,  если  бы   раньше   не    пошёл  на  съедение  волкам.

-  Ладно,  отдыхай, -   осторожно  освободила    она свою  ладонь   из    его   руки,  -  от  волков    тебя   теперь  Аргут  защитит,  а   от    голода  я  не  дам   умереть.    Ты,   пока   поспи    немного,    а    я   сейчас,    пойду,   посмотрю,   как   там     костёр   горит    и,   что-нибудь  приготовлю,  из   того,  что   у   нас    есть.

Поднимаясь,   Мариула    неожиданно    споткнулась,  сделала  несколько  неловких    движений    руками   и   рухнула  всем  телом   на   лежащего   перед  ней   Казбека,  который,  умей  он    всё  предвидеть  заранее,  протянул  бы   навстречу  руки,  а  так,  не  успел  даже   голову  отстранить  и  достался  ему  удар   затылком    прямо  в  челюсть.  И  больно  и  смешно,  так  они  некоторое  время  и  лежали,  потирая,  она   свой    ушибленный   затылок,  а  он    осторожно  дотрагиваясь   до     разбитой    губы.

 Лежали,  теперь   уже   прижимаясь,  друг  к   другу,  и  то  и  дело,  уточняя  во  всех   подробностях   её  полёт  прямо    в  постель  Казбека. 
     -  Представляешь, -  говорила   Мариула,  - я  вижу,  как  ты  на  меня  испуганно  смотришь,  но  ничего  не  могу  сделать,  думаю,  только   бы   снова   тебе     ноги  не  отдавить.

-  Лучше  бы   ногам  досталось.  Я   больше  за  свой  нос  боялся,  а  про   губы   и  не   думал.

-  А  я  слышу  хрясть,  и  в  голове   такой  шум,  такой  шум…
Казбек  осторожно  погладил    её    волосы,  касаясь  пальцами   ушибленного   места,  спросил: -  Больно?
 
-  Нет, - теперь  уже   нисколько   -   покачала  она  головой,   посмотрела   на   его   слегка  опухшие   губы:  -   Бедненький  ты  мой,  ничего,  я  сейчас  тебя  вылечу. 

  И,  не   успел   Казбек  опомниться,    как   губы  её   прикоснулись  к    его   раненным  губам  в  долгом    поцелуе.