Сказка про то, как дед с бабкой репку делили

                И. Рассказов

                Сказка про  то, как дед с бабкой репку делили.

Жили-были в любви и понимании в давние времена дед с бабкой, но к закату своих лет что-то стало у них сбоить, и пошла промеж них такая карусель, что соседи отлипли от своих повседневных дел и стали целыми днями напролёт чесать языками на завалинках у своих хат, обсуждая разгоревшиеся страсти отдельно взятой деревенской семьи. Казалось бы, какие-то пустяки, а семейный корабль взял и пошёл весь по швам.
Ну и что, если временами дед приходил домой под утро. Он против своей бабки ещё был ничего. Это она старая ногами шаркала, а он-то ещё мог козлом прыгать и прыгал, пока не нашлись «доброжелатели» и не нашептали бабке, мол, куда глядишь старая? А куда ей глядеть, если дряхлость взяла верх над телом, да и глаза уже не те и слух через раз. Ей бы зубы сжать, да перетерпеть, да Господь Бог подсуетился и выгреб все их до единого из её рта, мол, пожевала и будет. После такого сжимай не сжимай, а толку никакого. Вот дед и осмелел и стал шастать по округе в поисках приключений. Он шастает, а бака в избе сидит, уши развесила и слушает «доброжелателей», а те ей дуют с двух сторон, мол, разводись с ним старая, а то пустит тебя антихрист по белу свету в одном фартуке. Бабка слушала, слушала, да и поддалась на уговоры. Как только поддакнула, сразу же нашёлся писарчук и нужную бумагу состряпал в шесть секунд. Раз есть бумага – быть делу.
Вот так семейная жизнь оказалась на грани развала. Кому переживания, а кому радость. Это надо же такому случится: на старости лет, прожив всю жизнь душа в душу, и вдруг друг друга мордовать собираются. Ну, это я так сказал, к слову, поскольку до кулаков у них дело не доходило. Во-первых, хоть дед и гулёна был, но до такого скотского состояния не опускался, а во-вторых, бабка до того была ветхая, что когда в избе случался сквозняк, её запросто могло утянуть на улицу. Так она то и дело себя тесёмками от фартука привязывала к разным предметам, чем и спасалась от незапланированных увечий.
Ну, так вот, переходим к основным событиям. Как только дед почувствовал, что тучи над его головой сгущаются, решил подмазаться и полюбовно всё решить. Бабка сделала вид, что потеряла и дар речи, и ничего больше не слышит. Он и так перед ней вертелся и так, всё впустую. Руками махал и в самое лицо кричал, мол, проснись, а то самое интересное пропустишь. Бабка знай себе, глаза в кучу и молчит. Дед от своего усердия вспотел. Ничего подобного с ним раньше не случалось, а тут, будто кто его водой окатил. Чувствует, что земля из-под ног уходит и какое-то покачивание во всём теле. Видно земля-матушка решила наказать изменщика и стала тихой сапой уплывать куда-то в сторону. Дед схватился за сердце и рухнул прямо, где стоял. Бабка глаза скосила и думает про себя: «И на кой мне такой хиленький? Мне бы мужчину покрепче, чтобы мог на руках носить. Я согласна уж без всяких там ласк, только бы найти такого…» Ну, что тут скажешь – вот такая она женская природа и ей нужен глаз да глаз.
Дед тем временем оклемался, темень от глаз отступила. Веки приподнял и видит, что никто над ним не вьётся и горьких слёз не льёт и думает: «И никому я не нужен… Всё, отгулял своё. Пора за ум браться».
Надо заметить, своевременное решение. Я бы даже сказал: судьбоносное для отдельно пошатнувшейся человеческой единицы.
Поднялся дед, отряхнулся и говорит:
- Старая, будем держать совет. Надо что-то со всем этим делать. Так дальше жить – только людей смешить.
От этих слов у бабки глухота сразу и пропала. Рот разомкнула и говорит она ему:
- Наконец-то очнулся. А я уже хотела попа звать.
- На кой? – дед встрепенулся.
- Так отпевать.
- Я тебе отпою. Живого в могилу? Да за такое я тебя в Сибирь упеку! – заорал горемычный и с перепуга как давай глазами вращать.
- Ничего, и там люди живут, - бабка вздохнула, – но сначала надо имущество поделить.
- Ради чего? – дед весь напружинился.
- Так я на развод подала.
- Ах, ты ветошь задрипанная, подсуетилась? Замахиваешься на ячейку общества? Это же надо так на старости лет выставить и себя, и меня на посмешище. Ну, кто ты после этого?
- Свободная личность, - гордо заявила ему бабка прямо в глаза.
- То-то я смотрю, у тебя от этой самой свободы все мозги выветрило. Ну, старая, теперь держись – я буду проявлять в отношении тебя свою беспощадность.
- Посадят.
- Ничего, откручусь.
- Ну тогда начинай, а то водишь своими клешнями без дела. Один сквозняк от тебя в хате.
- Это я от эмоционального возбуждения. Никак не могу поверить, что ты решилась на бракоразводный процесс.
- Вот такая я.
- Ну-ну… И с чего начнём: с дележа?
- Можно и с него. Всё пополам.
- Всё?
- Всё.
- Тогда на, дели, - и дед протянул бабке чугунок. – Ножовку дать или так обойдёшься?
Бабка насторожилась. Вертит чугунок в руках, а у самой мысли в затылке чешутся – не знает, как и что…
Может, кто и подсказал бы ей. Да только на этот раз у них с дедом разговор проходил при закрытых дверях. Вертела, крутила посудину, а потом и говорит:
- А чего его делить? У нас же таких два: тебе этот, а мне другой.
Дед чувствует, что бабка умнеет прямо на глазах, и с места полез к ней с протестом:
- А может мне не этот, а тот приглянулся?
- Ну, и бери себе тот, какой на тебя смотрит.
- А мне, - дед от досады стал закипать, - и с этого, и с того хочется щи хлебать.
Бабка в сердцах плюнула и тут же перекрестилась со словами:
- Не знала я, что ты из этих… их евреев.
- Не срами старая. Я русский человек!
- Я-то что? Я только анализирую. Ты сам себя под всё это подвёл, а раз так, то не миновать тебе обрезания.
- Замолчи сейчас же, а то я не знаю, что с тобой сделаю.
- Опомнился, - бабка ухмыльнулась. – Раньше надо было этим заниматься. Сейчас я не транспортабельная. Вон, какая стала после твоих ласк.
- Не наговаривай. Нет моей вины в том, что ты такая дряхлая. Это всё от генов, а они у тебя с пелёнок были не качественными.
- Ишь, что удумал: не качественные. У меня ничего по сторонам не брызгает, хоть и старая я, а у тебя… Перед людьми стыдно.
- Стыдно? Тебе бы мной гордиться, а ты меня помоями…
- Ничего с тобой не случится: дерьмо к дерьму тянется, - отвечает бабка.
- Это кто дерьмо? Я? А ты…
- Да не  трудись, я и так про себя всё знаю. Ты лучше вот мне что скажи: ну с мебелью, да с чугунками мы разберёмся… А как быть с репкой?
- Пополам! – рявкнул дед.
- А внучке? А Жучке? А кошке? А мышке?
- На кой этой живности репка? – дед усмехнулся.
- Правильно, как из земли тянуть, ты всех строил по росту, а как дело дошло до дележа, ты вон как заговорил.
- Чего ты наскакиваешь? – дед насупился. – Пожалуйста… Вот только ума не приложу: куда они свои доли пристроят?
- А это уже не твоя печаль, старый.
- Согласен. А вот внучке я ничего не дам.
- Как так? Она же продолжение рода, - бабка от гнева даже пошатнулась.
- Ага, а заодно и позора. Где её мать с отцом? Это всё твоё воспитание. Сколько раз говорил, чтобы им в рыльце не дула. Всё шу-шу, да шу-шу. До шушукались, мать твою.
- Так я хотела, как лучше, - бабка заморгала глазами быстро-быстро.
Дело в том, что их дочь Варвара забеременела от заезжего гостя. Тот тоже хорош: обрюхатил девку и утёк за моря-океаны. Он-то утёк, а дитя народилось и пошли слухи гулять по деревне, мол, порочна и всё такое. Дед в сердцах наорал на внучку, а та манатки собрала в узелок и двинула к своему совратителю. Купцы, проезжавшие через деревню, как-то передали от неё весточку, что жива и здорова, но возвращаться не собирается. Бабка на радостях поделилась с соседями, мол, нашлась дочка, а те возьми, да и скажи: «Пошла по рукам непутёвая».
Вот так дед с бабкой и стали одни воспитывать внучку. Пока были молоды и ноги держали тела вертикально относительно земной тверди, всё шло хорошо, а ближе к старости отбилась внучка от рук и стала раньше времени по мужикам глазёнками лупить. Свободу почувствовала… А что такое свобода? Правильно – когда всё можно. Вот внучка и схлестнулась с Балдой поповским работником. Нет, парень он был крепенький, только вот Бог его умишком обделил – тот целыми днями в озере верёвку мочил. Окунёт её и сидит себе о чём-то думает, а на лице неприятная улыбка блуждает.
Как-то вот точно так сидел, и вдруг из воды нагая девка появилась. Ну, дальше всё, как в жизни: слово за слово и закрутился промеж них такой правдоподобный роман. Когда на утро очухался Балда от жарких поцелуев, оказалось, что это внучка бабки с дедом. На этот раз те проявили бдительность и окрутили молодых в шесть секунд.
 Внучка ушла жить к Балде. Лучше бы она этого не делала, поскольку Балда опять повадился на озеро с верёвкой ходить, а его хозяин поп стал прилаживаться к его жене. Та от тоски и необузданной женской природы стала жить на два фронта. А чего? Девка она была румяная и ей все эти кувыркания, как коню корм. Сами понимаете, долго этого от людей не утаишь - слух пошёл гулять и скоро дошёл до бабки с дедом, мол, так и так. Те сделали вид, что их это нисколько не касается. У деда на сердце кошки скребли, а бабка чисто по-женски понимала внучку и жалела её. Пока всё это перемалывалось, тут и между стариками разыгрались нешуточные страсти. Правильно в народе говорят, что беда ходит парой. Теперь вот надо репку делить, а дед мордой вертит и как заводной одно и тоже твердит: «Не дам внучке ни куска, раз блюсти себя не умеет». Бабка уж ему и в глаза тыкала его похождениями, а он занял круговую оборону и стоит на своём, а про себя так ей ответил:
- Не от хорошей жизни это у меня.
- Посмотрите на него, - бабка руками всплеснула, - жизнь не по нему скроили. Ну, как есть антихрист. Это что же получается вам мужикам можно, а нам…? Да, тяжела ты бабья доля на Руси.
Пока дед с бабкой «баталии» разводили промеж себя, Жучка, кошка и мышка сообразили и создали коалицию. Ну, это для того, чтобы их поодиночке не обидели. У нас на Руси всё подобное не приветствовалось. Обходились обычно одним богатырём. Тот пойдёт на войну, в одиночку всех врагов попотчует тумаками, так сказать, за весь русский народ и опять на печь сны досматривать. Один раз только вместо одного втроём поехали. Так эти молодцы после первой победы так гульнули, что в землю раньше времени слегли. Замечу, что там на глубине размах не тот, что на поверхности. Вот и лежат теперь себе родимые и костерят на чём свет стоит свою тягу к медовухам. Что обидно-то - всё было: и здоровье, и почёт, и лучший кусочек в роток, а ничего не осталось. Вот такой расклад.
Возвращаюсь к созданной коалиции: Жучка, кошка и мышка пошли единым фронтом на раздел репки. Дед хотел, было взбрыкнуть, да Жучка его так хватила за интимное место, что он засомневался в своей правоте и потом после таких покусываний голова работает совсем по-другому. Ещё эта мышь пообещала, если что ночью к нему в рот залезет. Попробуй её, потом выгони оттуда. Сплошные неудобства. Вот дед и сдался.
Собрались заинтересованные стороны возле репки и решают, как будут делить её. Дед на правах старшего проявил инициативу и принялся ту тянуть из земли. Увы, только воздух испортил от натуги. Бабка к нему на выручку, а репка как была по самую маковку в земле, так и осталась там. Ну, тут все навалились: и внучка беременная, и Жучка, и кошка, и мышка. Тянули, тянули и никак. Дед в сердцах сплюнул и пустил по матушке своих помощников. Внучке досталось за то, что дала себя обрюхатить попу. К слову надо заметить, что этот «божий человек» всё свалил на Балду, мол, чья жена, того и плод. Казалось бы, несправедливость, а Балда рад – слюни пускает от нахлынувшей гордости. Ходит важно, всякие фантазии в башке кружат, мол, стану отцом – поумнею. Кстати, дед и Балду заочно пустил за компанию со всеми по тому же адресу. Он так рассудил, что мог бы и прийти, помочь, зятёк, а то, как жрать – первый с ложкой бежит, а тут, видите ли, он занят: в озере воду мутит. Ну, бабке досталось само собой. Ей не привыкать. Досталось и коалиции, но так чтобы особенно расстроиться, такого не было. О чём это говорит? Правильно: о воспитании, мол, старших надо уважать. Одним словом, три дня землю топтали возле репки, а той хоть бы что. Ладно бы только это, а то у деда на радостях геморрой вылез, да такой смачный. Тут не до дележа: сидеть не может, ходит с трудом, спит только на животе. Сами понимаете весь секс в сторону, а это такой удар по настроению, что хоть ложись да помирай. Видит бабка дед остепенился  - перестал ночами шастать по округе. Ну, и забрала она своё заявление о разводе. Стала за дедом ухаживать – всякие примочки ставить на его зад, да сказки сказывать, чтобы он со скуки не околел. Только-только всё улеглось, а тут им внучка и правнука родила. Поп крестил, но за своего так и не признал, а Балда был рад так, что чуть на любимой верёвке не повесился. На силу откачали  безумца. Коалиция распалась. Жучка стала с лаем гоняться за кошкой. «Наверное, глисты» - подумала мышка на радостях. Ей-то дружить с семейством кошачьих не с руки, да и что это за дружба, когда в твою сторону всякие намёки бросают, мол, скоро кризис – жрать будет нечего. Тут не хочешь, а задумаешься о своём будущем и вообще, что это за будущее, когда о тебя всякое хвостатое существо будет хотеть вытереть свои зубы. «Не для этого мы приходим в этот мир… не для этого» - рассуждала мышка.
Ну, это так она думала, а вот дед, пронаблюдав с неделю за непонятными играми Жучки с кошкой, сказал бабке так:
- Надобно фельдшеру её показать. Если что, чтобы стерилизовал. Лишний рот нам не к чему. И потом что это ещё у неё за интерес проявился к однополой любви? Ну, я бы ещё понял, если бы Жучка льнула к себе подобным, а то к кошке. Срамота. Что люди про нас подумают?
Бабка только вздохнула на это, мол, сам хорош кобелина – в собственном глазу не видит ничего, а тут строит из себя присяжного.
Что касается репки, то та цепко продолжала держаться за землю. Ей хотелось жить, и уже кое-что планировала на следующий год, разбрасывая вокруг себя семена.
Всё правильно – надо жить. Вопрос только в том: «Как?» Тебе уважаемый читатель решать, кто из выше перечисленных персонажей тебе ближе. Отсюда и всё, что причитается, достанется тебе. Иначе никак нельзя. Ну, доброго вам всем здоровья, а главное, чтобы выбор ваш был правильным.


                Август 2009г.