Холодильник

    Описанная ниже история случилась давно, еще в спокойные советские годы.  Это было время сплошных дефицитов, когда трудно было купить бытовую технику и многое другое. Но это было и время особенных, коллективистских отношений между людьми, когда пол-улицы собиралось, чтобы помочь строить дом, когда ходили, друг к другу на чай,  и горести каждого переживались, как свои.
                ***

    Море  шумело в двухстах метрах от дома.  По жарким уже с утра улицам лениво слонялись курортники – всё выглядело обыденно и скучно.
     Вольдемар шёл на море. Большинство людей это обстоятельство  восприняли бы, наверное,  с романтическим пиететом:  легкокрылые  чайки,  обросший ракушками причал, который  в такую жару манит, если не порыбачить, то хотя бы нырнуть с него в прохладную, освежающую воду. 
      Собственно, Вольдемаром нашего героя назвали друзья, а дома он был просто Вовкой.   Только вчера, сдав последний экзамен, он рассчитался с вреднючей  комендантшей институтского общежития, а сегодня, сбросив груз сессии и распрощавшись с обрыдлой городской духотой, ощутил, наконец, себя на каникулах.  Впрочем, окружающие пока  упорно не замечали  в нём второкурсника физмата. Всё было обыденно, привычно  и предсказуемо, а душа мягко, но настойчиво  требовала праздника. Пойти  было решительно не к кому: друзья – кто на работе, кто в армии, и только море, как всегда,  обещало какие-никакие впечатления.
      Слева в конце улицы, за деревянным частоколом показалась тётка с вилком капусты и кухонным ножом. Завидев племянника,  махнула рукой: – Аааа, Муля! Ты уже  прибыл, как  сессия? Выгоревшая, почти белая косынка на голове, увенчанная сверху узелком с острыми ушками, да еще блестящий ножик в руке придавали тетке залихватский, чуть ли не пиратский вид. – Зайди! – добавила она  и скрылась во дворе.
Вернулась, вытирая руки о передник, через пару минут.
– Ну, рассказывай, что нового, как экзамены.
– Да что рассказывать, сдал, вот вчера приехал вечером. Иду на море навести  инспекцию.
– Ну, а оценки какие, чего ты темнишь?!
– Да какие, как обычно, вы ж меня знаете. Без троек.
– Да знаю, знаю – сбрешешь и не покраснеешь. Все знают.
– Да вы чё, тёть Поль, когда такое было, чтобы я... да я ваще могу обидеться...
– Ага, рассказывай – забыл, как бабу Нюню разыгрывал с очками?!
– Ааа, бабулю, да ну-у-у, когда это было. Это же шутка была.
– То-то, что  шутка, тебе всё шутки бы шутить, всё хи-хи да ха-ха.
Племянник, переминаясь с ноги на ногу, дослушал добродушную тёткину мораль и собирался  было  уже, как говорят, развернуть оглобли, но она опять вдруг спросила про новости. Что-то изрядно подзабытое в мозгу новоиспечённого второкурсника щёлкнуло и вдруг включилось.  Само собой наползло на его физиономию прозрачное  облачко, глаза под тёмными очками  заблестели, и неожиданно для себя  он вдруг задумчиво повторил:
– Новости...  Да что новости, а то вы не знаете...  Так вот людям верить… Тётка Полина оживилась.
– А ты про что?
– Дык про что, про это самое, все ж с утра говорят...
– Что говорят, где? – заинтересовалась тётка.
– Да везде, я, например, в магазине слышал. А вы чё, не знаете? Да, ладно, не поверю...
– Не знаю, представь себе, – вскипятилась тётка, – давай выкладывай, только не бреши!
– Ну, опять вы тёть Поль, не-е-е, не буду ничего рассказывать. Сами у кого-нибудь спросите.
– Вовка, не дурей, говори, раз начал! – не унималась тётка.
– Ну, чё рассказывать, у соседей Ланиных холодильник упёрли квартиранты. Уезжали рано утром и увезли. Тётка Полина оцепенела: такая неожиданная новость громом грянула среди скучноватого   поселкового неба, и нужно было время, чтобы её осмыслить.
– Да как, как они смогли? Это какой холодильник, неужели тот, что дочки им недавно подарили?
– Ну да, «ЗиЛ», из Донецка недавно им кто-то привёз, может и дочки, не знаю. У них вроде и зять парторгом на шахте.
– А не брешешь? – тётка подозрительно заглянула в ясные  глаза племянника через его стильные солнечные очки, подаренные на память   квартиранткой-курортницей. 
– Ну, опять вы тёть Поль, ну когда я, да  чтобы... 
– Ладно, не кипятись, это я так. А как же они могли холодильник увезти, он же тяжеленный?!
– На багажник кинули, скорее всего.
– А там   в нём чё было, продукты, небось, какие?
– Да почём я знаю, наверное, с продуктами вместе и утянули. Вроде даже и коньяк был.   
– А собака? – продолжала допытываться тётя Поля, то и дело меняясь в лице.
– Снотворное, наверняка, дали, а может и прикормили.
– Так, подожди, дай сообразить. А соседи, что они – ничего не слышали?
– Да не знаю, я лично спал, не слышал. А у Недельских там глухая стена,  как  они бы услышали?.. – Ну, ладно... пойду  я... жарко, надо бы окунуться да позагорать. Вольдемар развернулся и неспешной походкой вышел за калитку, краем глаза наблюдая за  тёткой. Та стояла в  нерешительности, перебирая края передника, как будто  соображая – в какую   сторону бежать. 
      Солнце  тронулось к закату, когда Вольдемар, изрядно проголодавшись, возвращался домой. Навстречу  по усталой  от зноя улице  двигались нестройной стайкой  женщины,  среди  которых он увидел и тётю Полю. Товарки  оживлённо разговаривали, помогая себе жестами и, увлечённые, даже не поздоровались в ответ. – Наверное, в милицию поехала, – заговорщицки тараторила одна, – заявление подавать. Дело-то нешуточное. – Ага-ага, точно, – соглашалась другая, – чего ж ей дома сидеть, тут быстро надо, по горячим следам. – Здрассьте, – повторил ещё раз Вольдемар и, опять не услышав ответа, пожал плечами. – Ну, что, накупался? – уже вдогонку спросила для порядка тётка. – Да, нормально, – ответил он, слегка обернувшись.
      Ближе к вечеру с работы вернулась мать. – Вова, ты огород полил? – спросила она, закрывая калитку. – Да полил, полил, – с деланным недовольством ответил Вольдемар.
– А слышал новость? 
– Какую ещё новость? – не подозревая о чем речь, спросил сын.
– Да такая новость, что и задумаешься. Заработок копеечный, а обворуют того и смотри, народ-то какой пошёл. Да с машинами почти все, что угодно могут увезти. Знакомая тема вдруг замаячила в воздухе.  – А что увезли, у кого? –  с почти искренним недоумением осведомился Вольдемар, теребя узел по-местному  завязанной на животе клетчатой рубашки. 
– Ты ж знаешь, что Ланиным дочери подарили холодильник?
– Ну, слышал, кажись, что кто-то им «ЗиЛ» привёз.
– Вот-вот, «Зил». Тут простой  холодильник не купишь без большого блата, а то – «З-и-и-ил!», это ж какой дефицит, да и недешёвый, –  рассуждала мать.
– Ну и чё, – с деланным равнодушием   поинтересовался Вольдемар, – линия поведения мгновенно выстроилась в его второкурсной голове.
– А то, что ночью украли этот самый «ЗиЛ»! 
– Как, каким манером,  кто? – он задавал те же самые вопросы, что утром задавала ему тётка Полина. Но  ответы были местами уже другие, краски сильно сгустились и явственно отдавали детективом.
– Усыпили тётку Маню и дядьку Константина, застрелили собаку, забрали из серванта посуду и ящик  водки...
– Да, дела, – протянул Вольдемар. – А сколько я тебе говорил, ма, – бери в залог паспорт. Ланины что, не брали?
– Нет, наверное, – предположила мать, – я спрошу потом у Марии.
– А тебе кто сказал? – осторожно поинтересовался  Вольдемар.
– Да на работе сказали, все только и говорят – ответила мать.
        Когда солнце присело  на соседскую крышу, Вольдемар вознамерился «пройтись  по центрам» – так называли прогулку по главной  поселковой улице. Крики и шум заставили его выглянуть в окно веранды, не успев ещё толком отутюжить новую рубаху, купленную в городе по случаю окончания первого курса. Во дворе Ланиных шла баталия. Грузная тётка Мария  выталкивала за калитку любопытную  компашку соседок, зычно прикрикивая:
– Какой холодильник, чего вы надумали, чего каркаете?!. идите в своё дело, вам только бы сплетни носить!..
– Ма, к нам тётя Поля идёт, – крикнул Вольдемар, завидев тётку, напролом пересекавшую перекрёсток по диагонали, не обращая внимания  на автомашины  и брань водителей. Мать вышла навстречу.
– Ну, что, ничего не нашли? – с надеждой в голосе спросила невестку.
– Да не пустила Маня даже во двор, чуть не в шею вытолкала, говорит, что ничего такого не было.
–  Как не было, а откуда тогда взялось, все же говорят.
– Тебе самой кто сказал? – поинтересовалась у Полины.
– Дай Бог памяти, многие говорили, и Вовка твой вроде утром говорил...
– Вова, а тебе кто сказал? – с лёгким подозрением спросила мать.
– Да я и не помню точно, кажись, в магазине говорили в очереди.
– А зачем ты в магазин ходил? – продолжала она допытываться.
– Здрассьте – приехали, как зачем, кто говорил сметаны купить и печенья?
– А, ну да, – успокоилась мать.
      На другой день, в обед,  по  нерушимой традиции соседки со свёртком конфет  пришли к Мане Ланиной пить чай и убедились, что белоснежный красавец «ЗиЛ», на котором, как говорится, и муха не сидела, достойно занимает отведённый ему лучший угол.
Откуда появилась сплетня так и не определили, но с этого времени  хозяйки  на улице Свердлова стали требовать у квартирантов-курортников паспорт.