Зубатка

               
               
        После долгих уговоров мягкотелый, по крейсерским понятиям, старпом СКР-120, Лёня Попов сдался и разрешил нам спустить дежурную шлюпку на воду для рыбалки. До этого момента мы себя хорошо зарекомендовали на практике.
      
      Ну,- во-первых, вели вместо старпома его старшинскую группу политзанятий, хотя и по журналу «Коммунист Вооруженных сил»;
      - во–вторых, регулярно выходили на построения;
      - в-третьих,  пили водку вместе со старпомом. Он хоть и капитан-лейтенант был, но меры не знал в этом деле. Пил до тех пор, пока в осадок не выпадал, а мы, на следующий день после застолья, не подводили его. Как ни в чем не бывало,трезвенькие, как огурчики, и, главное, вовремя на подъем военно-морского флага выходили. Вот тут-то он нас и зауважал!

       А когда мы ему шлюпку отциклевали, а потом лаком покрыли, а где нужно было, краской покрасили и укомплектовали по всем требованиям принадлежностями всякими, он таки сдался.Строго-настрого спуск шлюпок  в губе Ара был запрещён приказом комбрига.
   
      – А давайте мы учения по спуску дежурной шлюпки на воду проведем! Заодно ребята нам ее спустить помогут, а вы себе в ЖБП отметку сделаете, – предложил я Попову.
               
      И тут он согласился, логика в нашем поведении ему нравилась.
      - Вы только далеко не ходите, здесь все равно рыбы нет, –  махнул старпом рукой.

               
      – Команде дежурной шлюпки в шлюпку! Дежурную шлюпку на воду! – Скомандовал дежурный по кораблю, и мы поспешили к шлюпке с вещами.

 
       К рыбалке мы заранее готовились: Саня Серов взял банку рыбных консервов и две булки белого хлеба, а Рустам Тинчурин договорился с мичманом Гришей Падалкой насчёт рыболовных снастей. Я приготовил вещмешок и бушлаты.

 
      - Два, ра-а-з! – скомандовал дежурный по кораблю матросам на лопарях, и шлюпка приподнялась с кильблока.
       
       Без особой ловкости команда справилась со спуском шлюпки. По шкентелю с мусингами мы втроем спустились в шлюпку. Вот уже разобрали вёсла, оттолкнулись от борта корабля и направили шлюпку на выход из залива Ара-Губа. Старпом был хоть и выпивоха, но человек хороший. Он мне дал боцманский нож и два  сигнальных флажка для установления связи.

      
       – Следите за мачтой корабля, как только «телеграфный» поднимут до места, так гребите к борту, –  крикнул Боков нам в след.


         Отошли от корабля метров на триста и легли в дрейф. Мне не терпелось скорее поймать рыбу, и я выпустил снасть за борт. Снасть наша состояла из двух частей: из миллиметровой лески и что-то типа самодельной блесны, тройник из крючков, соединенных с куском накосо спиленной мельхиоровой трубы, для веса залитой свинцом.

   Т  Для тех, кто не знает –  это устройство в народе называют «дурак». Ну, это, наверное, потому, что рыба на него «дуром» прет. Вообще-то, такой снастью ловить запрещено. Мы тогда этого еще не знали, но и по сегодняшний день на морской рыбалке на такую снасть ловят.
      
      – Клюет! – Закричал я с восторгом и лихорадочно стал выбирать снасть на борт.
По мере подбора сопротивление снасти усиливалось.
     -Я первый поймал! – ликовала моя душа, и я почувствовал некоторое превосходство над товарищами.
     – Рыбак ты, соленые яйца! – с нарочитым презрением сказал Рустам, увидев, как я вытянул на крючке черную матросскую шинель.
     – Эдак не одного матроса можно одеть, если с часок  порыбачить, – съязвил Злодей (так мы Саню Серова звали).


      Свежий воздух вызывал аппетит, через полчасика захотелось есть. Мы моментально заглотили хлеб с консервой, и тут у меня опять почувствовался клев.
     – Тише ты, Гринь, тише, а то мою леску своими ботинками запутаешь.

 
      Рустам думал, что после шинели я обязательно ботинки поймаю или сапоги. Тут у нас на Севере сапоги все носят, даже матросы. Каково же было наше удивление, когда через некоторое время из воды показалась пестрая зубатка килограмма на три- три с половиной. Мы тогда еще не знали, какая здесь водится рыба,  и зубатку  видели первый раз.


     – А, может, эта какая-нибудь электрическая рыба? Вы еЁ руками не берите, а то, как звезданет! Искры из глаз посыплются! Я вытащу, а вы веслом ее по башке! На корабле разберутся, как с нее  заряд снять, – предложил я ребятам.


     Больше ни у кого не клевало, и вскоре это пустое дерганье нам надоело.
     – Уже поздно, скоро проверка, мужики, давай на корабль, –  предложил Рустам.  Мы с ним безропотно согласились.


      На следующий день старпома  за спуск шлюпки  бригадное начальство нещадно отругало. А вестовой мичманов, старший матрос Мухамедшин Марат, пожарил нам зубатку в шестой каюте на электроплитке. Да, видно не прожарил. Вместе со всеми ел я её с аппетитом.

       Смущало только, что она какая-то она не такая по вкусу. Что-то сыро-японское во вкусе её чуствовалось.Плохо мне было от съеденой рыбы.  Я потом, говоря по-флотски,  «травил». Мне было не по себе. Позднее, я долго не мог есть зубатку.А два мичмана,Гриша Падалка и Валера Орлов, выпив водки и поев жареной зубатки, пели под гитару песню со странной мечтой оставшегося в живых жениха пойти в могилу за погибшей невестой:
      -Сосем рядом эта яма,
       Совсем рядом эта яма.
       Как стенеет сразу к ней пойду.

    
       Много времени утекло с тех пор, но я по доброму вспоминаю то время  не смотря на грустный конец истории. Это было время моей  молодости.

-----------------------------------



28 марта 2013 года г                г. Мурманск