Не столько о себе...

                (Сумбурные мысли вслух последнего советского писателя)


     - Музей сказочника Бажова, - объявил в микрофон развесёлый водила, лихо притормаживая у остановки.
     На душе посветлело, троллейбусные пассажиры заулыбались: "обозначенный" литературный жанр - пусть на мгновение - вернул хмурых, усталых людей в волшебную страну детства, где мир открывался в своей поразительной новизне, а добро было призвано непременно побеждать...
     Жаль, не ехал в этом троллейбусе зануда-краевед, в очередной раз печатно убеждающий земляков убрать с плотины Городского пруда бюсты Мамина-Сибиряка и Бажова, возвратить на законное место бронзовых основателей (?!) столицы Урала, порфироносных супругов Петра с Екатериной, - для писателей, мол, есть стилизованный квартал...
     В марте восемьдесят девятого в кабинете главного режиссёра и директора Центрального театра кукол я поведал С. В. Образцову: в нашем родном Николаеве идут разговоры о восстановлении памятника адмирала Грейга, в Одессе - "матушки" Екатерины, причём подразумевается снести для них уже существующие изваяния "совковой" эпохи.
     Сергей Владимирович иронически прищурился:
     - Помню, кажется, в Нахичевани стоял некогда памятник Екатерины Второй. На постаменте литыми буквами красовалась надпись: "Екатерине Великой - благодарные армяне". Ну, после революции императрицу, естественно, "свергли" с пьедестала, на который тут же водрузили голову Маркса. Сбили и надпись, но так как литеры были накладные, следы от них на камне остались явственные. И вот, представьте себе: стоит бюст Маркса, а под ним каждый читает о благодарных всероссийской самодержице армянах! Было очень смешно, - заверил меня кукольный патриарх.
     Поучительная история!

     ...Я родился 16 января 1968 года в Севастополе, однако при всех моих нежных чувствах к прославленной черноморской твердыне по-настоящему родным городом считаю Николаев. Двухмесячный севастополец, проделавший первое в жизни неблизкое путешествие на маминых руках - запелёнатым в красное шерстяное одеяльце, не слышал скрипа колёс Фортуны, увозивших его от беды: "первоначальная" мать бросила меня в роддоме (двух своих старших братьев я так и не видел никогда), усыновлённый крымский "подкидыш", не ведая того, обрёл в одночасье иную судьбу - жаловаться грех! "Не та мать, которая родила, а та, которая вырастила, воспитала..."
     Производить впечатление нормального николаевского жлоба - и не пробовать графоманить, "ровно дышать" к театру, музыке, шедеврам Верещагинской картинной галереи?! Подобное в принципе невероятно, ибо дух творчества неистребим в этой, самой южной, русско-украинской Мекке искусств. Микола Аркас, Исаак Бабель, Марк Лисянский, Сергей Образцов, Леонид Вышеславский, Анатолий Поперечный, Адриан Топоров, Рувим Моран, Эмиль Январёв, Дмитро Креминь, Валерий Ганичев, Андрей Антонюк, Анна Лисянская, Людмила Сенчина, Игорь Крутой, Александр Серов, Ким Брейтбург, братья Меладзе... Знай наших!
     "...Не могу забыть, - писал мне Марк Самойлович Лисянский из подмосковного Красновидова летом 1992 года, - что с городом Николаевом связаны такие имена, как Пушкин (он пять раз побывал в Николаеве), Даль - автор "Толкового словаря", Бунин, Гаршин, Маяковский, Багрицкий, в нашем городе пели Шаляпин и Собинов, играл Мейерхольд, жили великие моряки Нахимов и Корнилов, Истомин, Макаров и Грейг - главный командир Черноморского флота... Николаев - один из красивейших городов на Украине, окружённый с трёх сторон Бугом и Ингулом, с прямыми и зелёными улицами... здесь строили и строят океанские корабли, сюда приходят корабли из всех морских стран..."
     Сколько раз, тоскуя в чужих городах среди чужих людей, я вдруг срывался с места и мчался за тысячи вёрст к призрачному лунному свечению на чернильной массе вод Бугского лимана -   д о м о й !
     "Николаев, - так же грустил в воспетой им "золотой Москве" мой дорогой учитель, добрый старший друг, - столица нашего судостроения, город индустриальный, студенческий, с прекрасными традициями и литературными, и театральными, и живописными... Один сочинитель даже написал: "Я и в городе Париже Николаев вспоминал". Это - город моряков, поэтов и прекрасных женщин, раньше говорили: город моряков и невест..."
     Да, там всё начиналось... И продолжение - следовало.
     "Неужели десять лет прошло? Неужели двадцать миновало?" - поэтические строки Лисянского бередят сердце. Распахнутые навстречу ветру времени крылья встревоженной памяти вновь возвращают в смолистый, багряно-янтарный таёжный сентябрь 1979-го. И будто бы снова тот, прежний мальчишка-черноморец шагает с трапа самолёта прямиком под зелёносумрачные кедровые своды. Да, да, два десятилетия долой, мне - двенадцать почти. За кромкой небес растаяло привычное, родное. Впереди - неведомое, новое. Какое? Узнать бы поскорей!
     Итак, той осенью в Сургуте поселился одиннадцатилетний сочинитель (мама и доныне там живёт). А что за писатель без читателей? И вот, немного погодя, в единственном экземпляре увидел свет первый нумер газеты "Вечерний Сургут" ("столичное" название - дань ностальгии по театрально-трамвайной цивилизации) - на сдвоенных тетрадных листках в арифметическую клеточку. Независимое издание, заполненное рисунками, рифмовками и подчас едкими заметками на темы школьной жизни, просуществовало долго. Потому, наверное, что, не похожее на уныло-казённые пионерские "Молнии", приглянулось читателям и критикам - одноклассникам юного редактора "Вечёрки".
     Постепенно набирало обороты целое Приобское книжное издательство, которое задолго до появления нового романа Юлиана Семёнова "Приказано выжить" порадовало "подписчиков" журнала "Сибирь" собственным вариантом продолжения приключений Штирлица. Тетрадный политический триллер "Приказ - задержать!" захватывал описанием аргентинских похождений бравого Максим Максимыча. По заданию Центра непотопляемый Исаев в дебрях Амазонии шёл по следу партайгеноссе Бормана, драпанувшего из осаждённого Берлина с золотым запасом рейха...
     Не остались без внимания и поклонники классического детектива: мировая Шерлокиана пополнилась повестью "Четыре выходных костюма" о гениальном сыщике с Бейкер-стрит.
     Это были, так сказать, предвестники теперешней печатной масс-халтуры...
     Гроза разразилась после выхода отдельной рукописной тетрадкой трёх рассказов всё ещё для кого-то "нежелательного" Михаила Зощенко, чьё имя, кстати сказать, носило самодеятельное Приобское книгоиздательство. Вот когда издателю припомнили его "подрывную пропаганду в советской школе", "распространение нелегальщины"... Сейчас над этим впору усмехнуться, а тогда, в андроповскую эпоху, такой приговор мог здорово осложнить жизнь строптивого малолетнего "диссидента"! К счастью, дураков вокруг всегда было меньше.
     12 июля 1984 года сургутская районная газета "К победе коммунизма" опубликовала дебютную заметку шестнадцатилетнего автора "Запечатлеть на века" о замечательной детской писательнице Зое Ивановне Воскресенской.
     Тогдашние дети ещё читали книги, а затем, взволнованные произведениями любимых писателей, адресовали незнакомым взрослым людям непосредственные, искренние слова признательности за стихи и прозу, потрясшие внутренний мир, заставившие по-иному взглянуть на себя и всё окружающее, нередко вдохновившие на собственные первые, робкие, неуверенные шаги в творчестве. И писатели отвечали - так завязывались переписка, дружба, не прерывалась связь времён... Жила лучшая в мире советская детская литература!
     Зое Ивановне было суждено дожить до того времени, когда не в меру ретивые культуртрегеры-"перестройщики", сообразуясь с вялотекущим идеологическим моментом, принялись изымать её книги из всех библиотек. Имя Зои Воскресенской настолько слитно с художественной Ленинианой, что перекрасившиеся угодники от педагогики чохом "приговорили к забвению" и "Консула" - роман о любви, о беззаветном служении Отечеству, и "Девочку в бурном море" - первую в нашей литературе книгу о советском человеке за рубежом. Даже трогательные малышовые рассказы о птицах - "Петя-пересмешник", "Лесной доктор", "Гнездо на балконе" - попали в разряд "вредных"...
     Московский критик Игорь Павлович Мотяшов пишет мне сейчас о нашем большом общем друге Зое Ивановне: "...Всех нас буквально тошнило, когда идеологи Старой площади, молниеносно превратившиеся в годы ельцинизма в яростных антисоветчиков, антикоммунистов и антиленинцев, изустно и печатно нарекали "верными ленинцами", "истинными ленинцами" то Хрущёва с Булганиным, то Суслова, то Брежнева. Кто они на самом деле, все, даже подростки, прекрасно знали. Но чтобы ложь этой циничной лести стала особенно наглядной, чтобы как-то препятствовать дискредитации социалистической идеи, мы, не сговариваясь, приходили к общей мысли: надо в разговоре о Ленине и ленинцах подчёркивать, выдвигать на первый план именно то, чем ленинизм увлёк миллионы людей - борьбу за подлинную человеческую свободу (от эксплуатации, "узаконенного" обворовывания, от умственной и духовной, нравственной темноты, от нищеты, от расовой, национальной, религиозной нетерпимости и т. п.), за утверждение на деле идей социальной справедливости, интернационализма, гуманизма, человеческого братства, равенства возможностей. Поскольку этим идеям не менее двух тысячелетий, я, как и Вы, верю, что творчество Зои Ивановны (в том числе её книги о Ленине и Великой Октябрьской революции) хоронить явно преждевременно..."
     - Эти книги ещё скажут своё слово, - негромко, убеждённо сказала она мне однажды.
     В конце жизни (умерла в Переделкине под Москвой 8 января 1992 года, трёх с половиной месяцев не дожив до своего 85-летия) её рассекретили - страна узнала: писательница, полковник Зоя Ивановна Воскресенская-Рыбкина была одной из величайших разведчиц ХХ века, действовала в зарубежных резидентурах, возглавляла германский отдел советской внешнеполитической разведки. Блестящий аналитик, она на основе разведданных предсказала точную дату нападения фашистской Германии на СССР... "Теперь я могу сказать правду" - сенсационные записки разведчицы, над которыми Зоя Ивановна работала до последнего вздоха, пришли к читателям, увы, после её кончины.
     Писатель, патриот, прекрасная, удивительная женщина, моя духовная мать, называвшая меня сыном...

          Да сбудется всё у хранимых
          Теплом материнской любви!

     Когда её не стало, я осиротел...
    
     "Если есть у человека что-то самое счастливое в жизни, то это - встречи и, ещё лучше - дружба с хорошими людьми", - фраза незабвенного Сергея Алексеевича Баруздина - эпиграф к моей книге "На добрую память..." Судьбы. Время. Искусство". Эта книга о преемственности духовных, культурных традиций задумывалась как своеобразная связующая ниточка между поколениями. На основе встреч, переписки, многолетней дружбы я попытался создать творческие портреты моих литературных наставников, живых и ушедших. Герои книги - поэты, прозаики, актёры: Сергей Баруздин и Зоя Воскресенская, Сергей Образцов и Марк Лисянский, Булат Окуджава и Сергей Михалков, Александр Казанцев и Вера Чаплина, Владислав Крапивин и Елена Хоринская, Наталия Дурова и Анатолий Рыбаков, старейший редактор московского Детгиза Борис Камир и расстрелянный наёмным убийцей главный редактор газеты "Вечерняя Одесса" Борис Деревянко... Тот временной разлом, мешающий даже детям понять собственных родителей, не должен оказаться помехой для бережной памяти, чуткости проницательных сердец! Хочется верить...
     Мне везло на счастливые встречи, крепкую дружбу, любимые города Николаев, Одессу, Львов, Киев, Сургут, Екатеринбург, золотую мою Москву... В периодике у меня прошелестели сотни публикаций, выходили книжки стихов и прозы, более или менее удачные. Первый мой рифмованный сборничек, явно незрелый, по-доброму отметили Булат Шалвович Окуджава и Сергей Владимирович Михалков...
     Был я рабочим зоопарков Николаева и Свердловска (таким необычным "началом карьеры", признаться, весьма горжусь!), газетным репортёром на Юге и Севере, снимался в кино, служил в писательском бюро пропаганды литературы. Отучился три курса в Литературном институте, пока не понял: учиться мне там нечему, а значит, и незачем...
     Не так давно взялся переводить близких по духу поэтов-побратимов из Украины, Тувы - показалось интересным! Продолжаю кропать своё, однако не знаю, кому ныне это нужно. Хранители традиций - старики - почти все ушли из жизни, а многие коллеги, кто помоложе, в основном не о духе пекутся - о брюхе. Что до искушённых читателей, то их сегодня, похоже, гораздо меньше, чем писателей...
     Иногда выступаю в школах и библиотеках, где чувствую себя ископаемым реликтом: современные компьютерные ребятишки книжек в руки не берут, не знают истории, культуры своей страны. "Сливки" студенческой богемы почитывают труды философов-богословов, модных иноземных стилистов, реже - поэтов рафинированного, альковного Серебряного века, но утончённым желторотым снобам ничего не говорят имена русских советских писателей-фронтовиков, славных "деревенщиков"... По-моему, это плохо. Это чёрт знает что такое!
     И всё же, всё же, всё же... В отличие от "потерянного" перестроечного поколения ещё не превратившиеся в законченных циников и пофигистов граждане "младшего и среднего школьного" любопытны, восприимчивы к живому писательскому слову.
     Стало быть, огонёк надежды не вовсе погас.
     Главное - отыскать и на сей раз   у с п е т ь   вовремя произнести долгожданное заветное, нужное слово...


     (Опубликовано в сборнике "Автограф". Екатеринбургские писатели о себе - Екатеринбург: Уральское литературное агентство, 2000 г.)


Рецензии
Эх, как же хорошо было это прочесть - как хлеба поесть...
В талантливо написанных воспоминаниях есть живой воздух навсегда родной эпохи, которым так и не успел надышаться - и которого теперь до конца дней будет не хватать мне в сегодняшней одышливой пародии на ноосферу...
А вот это - и вправду, главное:
"Главное - отыскать и на сей раз у с п е т ь вовремя произнести долгожданное заветное, нужное слово..."
Да будет так!
Спасибо Вам...
с уважением,
Николай
П.С. а я, к стыду своему, даже не знал, что Александр Сергеевич бывал в Николаеве...

Николай Забелкин   16.08.2013 02:22     Заявить о нарушении
Ещё как бывал!.. Наш пострел везде поспел: http://www.cnw.mk.ua/pushkin/rus/zon.htm
Спасибо, Николай, за светлую душевность Вашу!

Александр Валентинович Павлов   16.08.2013 02:46   Заявить о нарушении
Спасибо Вам! Как же интересно узнавать о любимых людях, о которых, кажется, знаешь если не всё, то многое - все новые и новые факты (спустя почти что те самые, отмеренные Гоголем, двести лет, через которые снова явится у нас "человек в полном развитии", подобный Александру Сергеевичу)!
Вот уж, действительно: век живи - век учись...
Впрочем, оно и хорошо, когда всё еще есть, чему учиться.
Обязательно еще почитаю Ваши интереснейшие статьи - и, наверняка, открою для себя немало...
с уважением,
Николай

Николай Забелкин   16.08.2013 09:04   Заявить о нарушении
Буду очень рад, Николай!
Книжка моих очерков о писателях и актёрах "На добрую память..." Судьбы. Время. Искусство" вышла 14 лет тому назад. Ныне, увы, не просматриваю никаких перспектив (финансовых, прежде всего) для её достойного переиздания в "расширенном и дополненном" варианте...
Впрочем, нет худа без добра: целиком опубликованная здесь, на сайте, она находит новых заинтересованных читателей, которым бумажное издание едва ли попалось бы на глаза...
Признателен инету за знакомство (пока заочное) с Вами - неравнодушным, вдумчивым читателем, талантливым поэтом и прозаиком!

Александр Валентинович Павлов   16.08.2013 13:19   Заявить о нарушении