Дневник VII-19 Mea culpa, mea maxima culpa

Дневник VII-19 Mea culpa, mea maxima culpa

28 сентября 2010 г. Рыцарь написал мне: "Mea culpa*... Как ужасно чувствовать себя сволочью".

* моя вина - латынь

В метро было битком набито народа. Сзади меня стояла пожилая женщина. "Держитесь за меня", - сказала я женщине. Рядом стояла девушка. Узнав, что сломаной рукой я не могу держаться за поручни, она предложила мне держаться за неё. Я отреагировала так: "Как хорошо, что мы все так добры друг к другу".

29 сентября. Приехала поэтесса, с которой мы подружились в интернете. У неё милый, тёплый, чистый голос.

1 октября. Сон под утро: экран компьютора, две фотографии - слева Костя, справа Володя Поветкин. Оба сейчас болеют.

День памяти Наталии Львовны. (См. Ранние дневники, она моя крёстная мама) Сходили на немецкое кладбище, Лина и Людаша убирали могилу, мы с Лидой Савченко помолились об усопших.

Лине плохо, вероятно. Мы говорили не только о болезнях и лекарствах, но и почитали Жуковского, Пушкина, Ахматову, Переца Маркиша.

Мы чуть-чуть касаемся друг друга душами нашими, и имеем смутное понятие друг о друге. Тем более трудно знать человека не открытого, к тому же играющего роли, а хуже всего - прикидывающегося.

Герман, брат мой это называет ритуальными отношениями.

2 октября. Моя подруга интернетовская пригласила меня в кафе. Я хотела сама за себя платить, но она просила меня дать ей возможность меня угостить. Она живая, красивая, худенькая, изящная, аристократическая. Она мечтает жить в Лондоне.

9 октября. Опять были в кафе с интернетовской подругой, перешли на "ты".

13 октября. Рыцарь после разных моих ходов вернул, наконец, рукопись Андрея, пьесу об Андерсене. Я вечером по телефону благодарила рыцаря, он вернул мне рукопись через своего приятеля. "Я виноват, виноват... Я пьян", - сказал рыцарь.

"Забудьте. Я к Вам очень хорошо отношусь. Всему виной мой неистовый характер. Вы где сейчас?"

Он ответил, что гуляет с собакой. "Вы не замёрзли? Что у Вас на голове?". "Кудри". Я говорю, чтобы он шёл домой. Он отвечает: "Когда я разговариваю с Вами, мне не холодно... Мы так говорим, будто прощаемся". "Мы ещё увидимся", - обещаю я.

О моей прозе он сказал, что она литературна. Мы говорили с ним о том, что за год мы повзрослели, система ценностей у нас изменилась, вкус стал более очищенным.

Он делился со мной своими делами. Это хорошо. Вот этого я и хотела - быть ему другом.

"Обнимаю", - говорит рыцарь в конце разговора. "И я. Обнимаю и прижимаю к груди Вашу кудрявую голову".

14 сентября. Чуть ли не со слезами молилась о нём. Вспоминала его и говорила: "Дитятко моё".

Мои стихи:

Невозвратимый детства рай,
Неповторяемая юность.
Пир зрелости. Надежды край,
Коснись меня. Но я безумна...

Будь снисходительней к толпе.
Гул человеческий всё глуше.
Так много дел осталось мне
Доделать... досмотреть, дослушать.

Вглядись внимательнее в дни,
И в эти лица, современник,
В ночного поезда огни,
В приметы времени. Будь – гений.

16 сентября. Читала "Белую книгу" Рамты. Всё дело в настрое. Люди умирают потому, что они настраиваются на свою смертность. Надо выйти из времени, войти в вечное "сейчас". Это мне нравится.

Интернетовская подруга сказала, что от моих стихов идёт энергия.

"Ты - маленький Принц, и ангел, и гений, а я буду Розой твоей", - сказала я ей. Иногда она исчезает, не отвечает на письма и звонки.

18 сентября. Всё приедается, даже собственное лицо.

19 сентября. Фильм о Бродском по ТВ. Он сидел с Евгением Рейном в кафе в Венеции, был благодушен, говорил с официантом по итальянски, курил. Он пополнел, расширился в плечах, шея почти исчезла, он был в скучном желтоватом плаще, под плащом безрукавка. Они с Евгением читали стихи поэтов.

Я соскучилась по маленькому Принцу, то есть по подруге из интернета. Она звонила, долго говорили.

20 сентября. Опять фильм об Иосифе Бродском. Он был в нелепой шляпе. Интересно он говорит. В глазах его мелькала грусть при общем добродушно-благодушном выражении лица.

Венеция не трогает меня. А я не трогаю её. Какие-то даже неприятные дома в ней...

Наблюдение за человеком, с которым виделся в метро и расстался:

Когда человек остаётся один,
Улыбка сходит с лица,
Становится он сам себе господин,
Ни к кому он не шлёт гонца.

Общенье — игра. Заторможен и тих
Человек с самим собой,
Но едва он завидит знакомых, других,
Он теряет обычный покой.

Он отважно играет какую-то роль.
Он слуга и подёнщик, и шут, и король.

22 сентября. Последняя серия о Бродском. Он говорил о России, о нигилизме и цинизме, царящих в ней, о том, что нужно иметь сострадание друг к другу.

23 сентбря. Серёжа, который мне делал плитку на кухне, 12 дней пролежал в психушке. Он зажёг свечу и уснул. Пожар уничтожил пианино и книги. Он мог бы угореть... Он побрил голову, ему это не идёт.

24 сентября. Пришла с опозданием подруга - маленький Принц, мы съели пшённую кашу с тыквой и пошли в парк. Она сказала, что ей со мной легко, что дома у меня хорошо.

Мы провели много часов вместе. Она сказала, что как будто прошла минута. Я подарила ей много подарков, она принесла мне курагу, бананы, хурму, орехи. Она очень добра. Она прелестна.

Мой рисунок.