Последняя женщина. волки

                Ночью    опять   со  стороны   реки    выли  волки.  Аргут   оставаясь   у  входа,   злобно  рычал   в  ответ  на    протяжный   их   вой,  но  с   места    не  сходил,  готовый     вступить  в  схватку  с  целой  стаей,   чтобы  защитить   людей. 

Казбек,  поднявшись   с   постели,  подошёл  к  собаке,  сел   рядом,  успокоил:  -  Они  к  нам  не  сунутся,  пока  горит  костёр,  я  сейчас  ещё несколько  веток  положу,  чтобы  огонь  был ярче. А  в  случае  чего,   у  меня  видишь,  что  есть,  -  и  Казбек  показал  Аргуту  пистолет, -  не  думай,    не  игрушечный,  самый  что  ни  есть  настоящий.  И  патроны  имеются,  восемь  штук.  Так  что,  если   кто  нападёт,  отобьёмся.

     Аргут  любит,     когда  с  ним   так,  спокойно  и  серьёзно  разговаривают.  И   сейчас,   по  тому,  как  говорил   этот  человек,  как  уверенно,  без  тени  испуга   смотрел    в  ту   сторону,  откуда   доносился    запах   врага,  он   понимал,   что  речь  идёт   о  серых  собаках,    которые  всегда  ходят  группами  и  предпочитают  набрасываться  сзади.

 И  насчёт   костра  понял,   а   когда    Казбек    показал  ему,  какой  - то  чёрный  предмет,   сначала  подумал,  что   он  хочет,  чем-то    его   угостить   но,  принюхавшись,   ничего  вкусного  не   ощутил.    От   предмета,  который   держал  в  руках  человек,   шёл   такой   же  запах,  как    и    от  белого  дома   возле  реки,  куда  постоянно  ходила  Мариула  и,  что-то  оттуда   приносила.

  Но,  всё   равно,   пёс  с  благодарностью  посмотрел   на  человека,  и  тут - же  переведя  взгляд  к  реке,  глухо  зарычал,  на  этот  раз  больше  для   того,   чтобы    никто   не  сомневался  в  его   храбрости.   Казбек,   бросив    в  костёр   ещё   несколько   больших   веток,   вернулся  в  пещеру.  Вой  волков   разбудил    Мариулу,   она  сидела  на   краю  постели    и   испуганно  смотрела   на   него
. 
      -  Спи,   не  бойся, -  поцеловал   он   её  в  щеку,  -  Аргут   такую  позицию  занял,  что   ни  один   волк   сюда  не  сунется.  И,  потом,  у  меня  же  оружие  есть,   давно  не  терпится  из  него  выстрелить,  всё  случая  жду,  берегу  патроны.

      -  А  мне  их   жалко,  волков  этих,  -   неожиданно   призналась   Мариула.   -  Я  в  тот   день,  когда  тебя  здесь  оставила   и   хотела  в  село  спуститься,  чтобы   кого-нибудь   на  помощь  позвать,     встретилась  с    ними   и,  представляешь,   они  меня   совсем   и   не  тронули,  хотя   была    я    от  них  всего  лишь    в  нескольких   шагах. Просто  стояли  и   с    любопытством   смотрели  на  меня.

        -  А   где  был  Аргут?   Ты,  что,  одна    пошла?  -  осуждал  её,  за  безрассудную    смелость    Казбек.

        - Так,  не   было   же   его   тогда  с  нами,  он    потом,  на  другой  день,  появился.

        - Теперь,   чтобы    никуда   без  меня  или  Аргута,  не  выходила,  поняла? -  строго    предупредил   её   Казбек.   И  эта   строгость  в    его   голосе,  и  беспокойство  за  неё,  говорило   Мариуле  гораздо  больше    всех  других   признаний,   говорило, что  Казбек  любит  её.   Что-то   семейное    было   в  этой  сцене,    так,  наверное,  и  должен  муж  строго  отчитывать   жену  за  неправильный   поступок,  а  жена   должна  во  всём   слушаться  и  соглашаться  с  ним. Поэтому   Мариула   так  и  поступила,  прижалась  к  его  плечу,  преданно  и  ласково  посмотрела  в  глаза  и  сказала,  вложив  в  свои   слова   всю    покорность,  на  какую   только    была  способна.

    -  Вот,  увидишь,  никуда,  ни   на  один  шаг  из   нашего  дома  не   выйду   без  тебя   или  без  Аргута.     И  чтобы   клятва   была  более  убедительной,   прижала  к  груди    руки  сжатые  в  кулачки  и  ещё  раз  повторила:  -  Никуда,   без  тебя,  клянусь.

   -  Что  ты  с  ней   поделаешь,-  подумал   Казбек, - любой  серьёзный  разговор  превращает  в  шутку.   -  А   всё   же  здорово,  что  так  всё  получилось,  и   мы  встретились  здесь,  на  клочке  этой  земли,  одни  на  всём  этом  пространстве.  И  пещера  эта,  всё  больше   становится  похожей  на  дом.   Вон  как  разукрасила  её   Мариула,   развесила  одеяла  цветные   вместо  ковров,  ящик   накрыла    чистой   простынёй,  теперь  он  выглядит  словно  стол   под  белой   скатертью   в  ожидании   гостей.
 
 В  центре   стола,   стояла   большая  жестяная   банка,   обвёрнутая  золотистой   фольгой,   а  в  ней  всегда  свежие  цветы.  Казбек   тоже,    кое-что  сделал,  чтобы  их  жилище выглядело  уютней.  Из  больших   ветвей,  обрезав   их,   соорудил   основание   для   факела,  просверлил   ножом   отверстия,  чтобы  можно  было  вставить  свечу,   и   получились   довольно  оригинальные  светильники.  И  кровать   переделал,   раньше   это    были  просто    охапки  травы,   вперемешку  с    листьями,   покрытые  покрывалом.  Теперь,   из  нескольких     развёрнутых    кресел  взятых     с  борта  вертолёта,     сделал   он   такое   великолепное    ложе,    что   невозможно  было  пройти  мимо.   Оттого,  наверное,  большую  часть  дня    Мариула  и  Казбек   не  вылезали  из  постели,  пробуя  на  прочность   стальные  пружины.

    -  Послушай,  Казбек,  а  давай   поженимся.   Нет,  правда,  и  не  смотри  на  меня,  как  на  ненормальную.  Она  села  на  кровать,   подогнув  под  себя    ноги,  и  стала  сгибать  пальцы.  -  Ящик  шампанского   у   нас  есть,  -  раз.  Потом,  конфеты  разные,- два.  Потом,  потом,-  напрягала  она  память,  чтобы    ещё    назвать,    без  чего  свадьбы  не  бывает.

Казбек  решил  придти  ей  на  помощь:   -   Жених   с  невестой, - три.      Заведующий  ЗАГСом,  Аргут, - четыре,  и  в  качестве  гостей,  стая  волков, - пять.
   
Он  показал  ей  руку  с  загнутыми  пятью  пальцами,  которая  выглядела  как  кулак, ткнул  её,  шутя,  этим  кулаком  в  бок.    -   А    теперь,    невеста,  давай  спать,  а  то  опять  чего-нибудь   придумаешь.

    -  Нет,  Казбек,  я  же  серьёзно  говорю.  Очень  даже   серьёзно,  ведь  мы  любим   друг  друга,  ведь  любим  же, - скажи,   любим?

     - Ну,  любим,  ясное  дело.  И  были  бы  сейчас   в  каком -нибудь  городе  или  даже  в  вашем  селе,  я  бы  сам  тебе  предложил  выйти  за  меня   и  кольцо  бы  обручальное  купил.  А  здесь,  как  ты  сама  это  представляешь?  Что,-  скажем  друг  другу,  -   ты  мой  муж, а ты  моя  жена,  так  что  ли?

   -   А  хотя  бы  и  так.    Разве  этого  мало,  если  мы  друг  друга    любим?  Скажи, -  мало? -  не  отставала  от  него  Мариула.

     - Конечно  не  мало,  -  вынужден  был  согласиться  с  ней  Казбек  и  попытался   притянуть  к  себе,  чтобы   доказать   свою  любовь,  но,  Мариула,  на  этот  раз,  довольно   решительно   отстранила  его  руку,  плотнее,  с  головы  до  пят,   закуталась  в  простыню .         -  До  свадьбы    теперь   ничего  не   будет.  Ни  каких  интимных  отношений.
 
И,    еле  удерживаясь,  чтобы  не  рассмеяться,  добавила:  -  Я  вам  не  какая-то,   девица,  которая   ещё   до  свадьбы  залезает  к  мужчинам  в  постель.

Отвернулась,  чтобы  зажать  край  простыни  в  зубах  и  не  дать  вырваться  душившему  её  смеху.

   Видя,  как  стали  вздрагивать  её  плечи  и,  подумав,  что  она  плачет,  Казбек,  пытался   её     успокоить:  -    Мариула,   разве  я  что-нибудь  сказал  тебе  обидное,  чтобы  ты  так    к  этому  отнеслась?    Мы  же  и  так,   с  тобой,  как   муж  и  жена.  Да   у   нас  с  тобой,   чуть   ли    не  каждый   день,   как  свадьба. Ну,  перестань,  прошу   тебя,  только  не  плачь.

    Тут    уж    и  простыня  не  помогла,  Мариула,  не  выдержала,  повернулась  к   Казбеку   и,  обнимая  его, не  переставала      смеяться.
    -  Ой,  какой  же  ты   ещё  наивный.  Какой   же   ты  глупый,   преглупый   у  меня.
 
Неужели,    правда,  поверил,  что   я  могу  тебе,   хоть   что-то  запретить. Если  бы  ты  знал,  как  я   люблю  тебя.   Я   же  ни  одной  минуточки  не  могу  жить, чтобы  не  целовать  твои  губы,  твои  глаза,  каждую  ресничку  на  них.

     Она  говорила,  целуя  и  обнимая    его.    Это  была  ещё  одна   долгая   бессонная  ночь  их  любви.