Защитница-21

Глава 21

Ровно в пять синий жигулёнок Олега-маленького припарковался у подъезда Рогнеды. Она махнула в окно рукой, мол, сейчас спускаюсь. Прицепив Гаврика к поводку и взяв рюкзак и удилища, Рогнеда захлопнула дверь квартиры и быстро спустилась.
Гаврик потянул её к дереву сделать свои собачьи дела, пока из жигулёнка выходили Олег Павлович и Полковник. Все были одеты в защитные комбинезоны и резиновые сапоги, как и положено для рыбалки. Рогнеда приветственно помахала всем рукой и кинула Олегу-маленькому ключи от своего внедорожника.

- С Вашего позволения, можно Сергей поведёт? - спросил он у Рогнеды. Она согласно кивнула, слыша громкое биение собственного сердца.

Полковник аккуратно открыл машину, так же аккуратно завёл и вышел учтиво открыть перед Рогнедой дверь. Она благодарно кивнула, стараясь не смотреть ему в глаза. Подхватила не сопротивляющегося Гаврика под мышку и села на заднее сидение. Полковник погрузил всю её поклажу в багажник, сел на водительское сидение. Машина тронулась.

Она боялась посмотреть ему в глаза, потому что страшилась своего предчувствия, гнала его. Хоть внутри у неё всегда жила и не угасала надежда встретить Его, она не давала этой надежде воли. Будучи многократно обманута в жизни самой же собой, наступая на одни и те же жёсткие грабли судьбы, она привыкла не доверять себе в том, что касалось близких отношений.

Если бы кому-нибудь сказали, что Рогнеда Сергеевна – уединённый, отстранённый человек, этому бы никто не поверил. К людям чаще всего она всегда была приветлива и доброрасположена. И на самом деле Рогнеда была таковой без притворства. Но в сердце, в его глубину, она давно никого не допускала, кроме разве милейшей Мариванны, которая была одновременно и матерью, и подругой и которой она могла доверить всё до самого донышка.

«Хватит трястись, трусиха», - одёрнула сама себя Рогнеда, и, словно совершая прыжок в пропасть, посмотрела в зеркало заднего вида, где и встретилась с добрым взглядом Полковника.

Если кто-нибудь подумает, что в этот момент должна была пробежать искра, ударить молния или грянуть гром, то ничего из этих электрических и природных явлений не случилось. Совсем наоборот, Рогнеду охватил бескрайний покой и такое же бескрайнее умиротворение. Как будто Бог укрыл её своим любящим крылом вечности. Это чувство ей самой было сложно описать. Может быть, три слова выбрала бы она для него: безопасность, бессмертие и блаженство.

Ей так странно было осознавать, что отныне её временная, полная страданий жизнь окончилась. Рогнеде было абсолютно всё равно, что было в прошлом с ней и с Полковником и что будет дальше. Будто чья-то невидимая волшебная кисть выбелила и стёрла все биографии, все истории, всё прожитое, поставив всему этому зачёт и окончательную точку.

Больше того, она совершенно точно знала, что Полковник чувствует абсолютно то же, что и она.
«Как глупы теперь всякие ревности и разлуки. Разве можно разлучиться с тем, кто был с тобой всегда, но ты не чувствовала этого. Как можно вообще после этой встречи подумать о ком-то другом? Это – невозможно совершенно. Надо же, как нам повезло, может быть, одним из миллиарда живущих…»

Это всё она думала про себя, пытаясь осмыслить то новое, невероятное, что происходило в ней.

Вдруг её размышления прервал взрыв, машину повело влево, и краем глаза она успела увидеть, что ехавший впереди жигулёнок Олега, подброшенный какой-то нелепой силой, перевернулся и покатился за обочину дороги.

Полковник резко затормозил и, коротко сказав: «Сидеть здесь», выскочил из машины. Она даже и не думала выходить, потому что всё, что он говорил, было для неё истиной в последней инстанции.

К счастью, машина Олега не загорелась. Они были оба пристёгнуты ремнями безопасности и получили только незначительные повреждения.

Хорошо, что у Рогнеды в её обустроенном внедорожнике всегда находилась аптечка, но не стандартная, а самая настоящая, которую ей соорудила знакомая аптекарша и в которой было всё, что необходимо для оказания первой серьёзной помощи. Она очень хорошо помнила о трагической гибели своих родителей в автокатастрофе, чтобы относиться к таким вещам, как безопасность, формально. И сейчас был именно тот самый случай, когда она могла сказать себе спасибо, за собственную осмотрительность.

- Ну, вот и порыбачили, - сказал, морщась от шипящей перекиси водорода в ране на голове, Олег-маленький.

- Ничего, ничего, - утешала Рогнеда, вскрывая упаковку со стерильным бинтом, - ещё порыбачим. Ишь ты, пугать вздумали.

- Нет, это было не попугать, - сказал Олег Павлович, рассматривая собственный локоть в месте, где от спецовки свисал приличный клок ткани.

- Вот они – мирные дни нашей отчизны, - горько улыбаясь, произнёс Полковник, осматривая ободранное колено Олега-маленького.

(Продолжение следует)