написал бы кто о нас... ч3

3.

Возвратимся к фрезерному станку. На фрезерном станке я работаю по совместительству, когда выполню всю свою слесарную работу по сборке хирургических зажимов. Два года назад я устроился работать чисто слесарем сборщиком, но времена меняются, - один из фрезеровщиков уволился. К тому времени я настолько освоил свою основную работу, что оставалось достаточно времени свободного. Вот меня и поставили ещё и работать на станке. Долго меня учить было не нужно. Тридцать лет тому назад я уже работал на таком станке. Тогда я работал слесарем инструментальщиком, лекальщиком на участке ремонта приспособлений, и, кроме ремонта мерительного инструмента приходилось работать и на фрезерном, и на токарном, и на сверлильном, и на наждачном станках, но всё это было без записи в трудовой книжке. Здесь же, в фирме, я не очень- то хотел показывать все свои способности, наученный опытом предыдущих лет, - инициатива всегда наказуема; и опять же мне боком вышло согласие работать ещё и на станке. Возможно, в этом  злую шутку играет мой внешний вид, вот уже тридцать шесть лет прошло с моих восемнадцати лет, когда мне была сделана операция по ушиванию прободной язвы двенадцатиперстной кишки, а я всё ещё выгляжу молодо, словно мне восемнадцать лет. Поэтому, наверное, меня воспринимают как человека, которому можно платить зарплату меньше, чем другим.
  Юра большой тоже ведь был не слепой, видел, что я стал работать за двоих, но делал вид , что не замечает меня, и продолжал платить зарплату на десять процентов меньше, чем другим, которые работали только свою работу. А я - то надеялся на порядочность начальника!
Что за ступор включается в моём мозгу, когда нужно бороться за свою зарплату? Мне кажется унижением выпрашивать зарплату, я сержусь на себя, внутри меня кипит возмущение, - но я пересиливаю злость, со временем успокаиваюсь.  И так каждый месяц при получении зарплаты.
Юра большой, наверное, радуется своим способностям нового капиталиста в части эксплуатации наёмных рабочих. Но любое пренебрежение к своим рабочим, постоянный обман и унижение достоинства своих товарищей ( с которыми сам недавно работал простым слесарем), - в конце концов приводят к революциям, где участь эксплуататоров бывает незавидной.
Заходя вперёд, скажу. Через два года в фирме наступил кризис, остались работать только постоянные рабочие, со мной всего четыре человека. Вася Котов, казалось- бы друг Юры большого, не выдержал, когда начальник не дал ему вовремя зарплату, и, чуть не убил его куском трубы, - хорошо, что рядом оказался Альберт, - он вырвал из рук Васи Котова трубу, взял в охапку и увёл в другую комнату.
  А на следующий день и меня прорвало, - я высказал Юре большому все свои обиды, громко и зло, так, что слышно было на все четыре этажа заводского корпуса, бросил работу, даже не стал снимать со станка начатую обрабатываться деталь, и , уволился. 
Если у меня до этого была к нему какая-то жалость, всё-таки ему тоже надо заботиться о своей семье, то, - в конце концов всему бывает предел.