Анфиса

- Представляешь, наш чудесный сосед опять мусор у нашего забора выбросил, - Анфиса устало вздохнула. – Сколько я с ним ругалась, сколько скандалила, бесполезно! Смотрит на меня, слушает и улыбается ехидно, зла не хватает! – Она нервно закурила, и в спешке разлила чай.
Почти каждый день Анфиса приходила к одинокой соседке Марии и жаловалась на  Захара Афанасьевича. Он недавно совсем купил большой красивый дом рядом с ее маленьким домиком, но за этот месяц уже успел значительно испортить ей жизнь.
- Я то все думала, кто же этот дом шикарный купит, была уверена, что семья с детишками, будут с моими играть. Зачем ему одному, хрычу старому такие хоромы?
Мария сочувственно повздыхала и пошла за тряпкой. Ей почему-то нравился Захар Афанасьевич. Он не делал Марии ничего плохого, часто шутил с ней, иногда помогал  что-то сделать, если была необходима мужская сила. Как-то Мария спросила, сколько ему лет. Потом долго не верила, что шестьдесят три. А Анфису он почему-то невзлюбил. Постоянно делал ей какие-то мелкие пакости. То калитку откроет, и ее кролики по всему поселку разбегутся. Лови их потом. То краской почтовый ящик вымажет, что Анфиса пока квитанции доставала, вся перемазалась. А теперь каждый день аккуратно убирал свой красивый дворик и мусор высыпал около Анфисиного забора. Делал он это всегда быстро и незаметно, но когда женщина приходила к нему ругаться, не отрицал свою вину, а только улыбался. Когда Анфиса что-то делала во дворе, он часто выходил и громко подшучивал над ней и критиковал любые ее действия. На угрозы позвать милицию, громко хохотал.
- Зря мы сюда приехали, - уже думала Анфиса. – Но уже дети к школе привыкли, да и мне работу тут не бросить.
Приехали они в этот поселок три года назад. В их родном городке у Анфисы не сложилось с мужем, переехали к матери. Но с той тоже все было очень сложно, потом сократили на работе, младшего оставили на второй год скорее за поведение, чем за учебу, и Анфиса поняла, что надо что-то менять. Случайно на каком-то сайте она нашла, что требуются переводчики шведского на крупный завод, и перебралась жить в поселок при этом заводе. Здесь ее никто не знал, и все шло хорошо, пока не появился этот противный старик.

На следующий день, когда Анфиса пришла домой, она сначала не увидела детей. Испугалась, так как в это время они всегда играли в какую-нибудь стрелялку. Выбежала на улицу и увидела чудесную картину, которая ее возмутила до глубины души. В саду Захара Афанасиевича ходил настоящий пони, и мальчишки по очереди катались на нем с диким восторгом и радостными воплями. Старик помогал им залезть на лошадку, показывал, как ею управлять. Анфиса знала, что они очень любили лошадей, постоянно просили у нее купить лошадку. Но она не могла, да и не хотела таких забот.
- Дети, немедленно домой! – закричала взбешенная женщина
- Мам, еще немножко, тут такой пони, мы всегда мечтали иметь лошадку! – в один голос закричали сыновья.
- Домой, быстро! – Анфиса разозлилась еще больше.
- Что же ты, Анфиса, так ругаешься, - вступил Захар Афанасьевич. – Вон, как им интересно! Дети животных любят, лошадку хотят, а ты им даже хомяка завести не даешь. Не хорошо это, Анфиса, в детях надо воспитывать гуманизм. О! – Он поднял вверх указательный палец и начал снимать седло  с пони.
Анфиса раздраженно дернула плечами. Она ненавидела свое имя. С детства. По возможности представлялась Аней.
- Анфиса просто слишком долго, - оправдывалась она, когда люди узнавали что она не Анна. Наверно поэтому и хотела всегда уехать в такое место, где ее никто не знает, и она сможет быть там Аней. Она и Захару Афанасьевичу при первом знакомстве представилась Аня, но он откуда-то узнал, что она Анфиса, и называл ее только так. Когда она была маленькая, отец всегда называл ее Анфикус. Это  ласковое прозвище она любила. Даже собирала фикусы в горшках. Но отец ушел от них очень давно. Ей было лет пять. С тех пор она про него ничего не слышала. Как-то пару раз спрашивала у мамы, но та только раздраженно отмахивалась.
И теперь, услышав ненавистное имя, она злилась еще больше.
- Максим, Никита, быстро домой! – приказала она.
Мальчишки начали возмущаться, что они ничего плохого не делают, но под ледяным взглядом матери ушли в дом. А она подошла к забору, отделявшему ее от Захара Афанасьевича. Он неспеша чистил пони, что-то напевая.
- Я вам запрещаю приводить моих детей к себе в дом, - процедила она сквозь зубы.
- А мы и не были в доме, - весело ответил старик. – мы все в саду, вот  кататься учились, я им про лошадей, про разные породы рассказывал. Научатся ездить, и подрастут,  можно будет им большую лошадь покупать. Благо тут в поселке это небольшая проблема, не то, что в городе.
- Не ваше дело, - злобно сказала Анфиса. – Я сама решу, нужна им лошадь или нет, а вы, пожалуйста, больше не смейте их к себе  водить.
- Что ж, - усмехнулся Захар Афанасьевич, - Ты женщина вся  в работе, им дома скучно одним сидеть, им плохо без мамы, так вот хоть дед будет.
Если бы не забор их разделявший, она бы впилась ему в волосы. Очень хотелось. Анфиса всегда крайне болезненно реагировала на то, что ей приходилось много работать, и дети часто бывали одни. Страдала, переживала, но меньше работы означало уехать назад к маме, так как она не смогла бы содержать всю семью.
- Я работаю, потому что дети хотят есть! И новый компьютер, и телефон! – Она почти сорвалась на крик. – И вы не имеете права меня в этом упрекать.
- Так я не упрекаю, помочь хотел, что же ты, деточка, так сразу кипятишься?
- Я вам не деточка! - закричала Анфиса. – И помощи вашей не  нужно!! Что вы ко мне пристали, старый вы пень!
- Ай-ай-ай, а грубить старшим нехорошо, - засмеялся Захар Афанасьевич.
Женщина  с ненавистью ударила рукой по забору и побежала в свой дом. Весь вечер нервничала и курила. Детям приказала не подходить и близко к дому соседа.
Через две недели наступил сентябрь, сыновья начали ходить в школу. А на их завод пришла партия совершенно нового оборудования, с инструкциями на шведском, и ей приходилось задерживаться допоздна. Приходя домой, она чувствовала от одежды сыновей  конского пота. Потом начала находить у них книжки про породы лошадей, какие-то фильмы, которые она им не покупала. На лошади она каталась один раз. В детстве ее отец возил на конский завод. Но она  мало что помнила. Однажды она позвала сыновей, и глядя в глаза спросила, общаются ли они с Захаром Афанасьевичем.
Мальчишки долго мялись, но потом признались что да.
- Мам, с ним так интересно, - наперебой заговорили они. - Он нам столько всего рассказывает.
- А весной, - добавил Никита, - Он обещал купить нам по лошади. Говорит, что мы уже сможем сами ездить, мам представляешь, у нас будут настоящие лошади, это не какой-нибудь там обычный скутер. Он и с кормом нам поможет, и  ездить научит. Правда, здорово?
- Так, хватит, - Анфиса вышла в холодный ноябрьский вечер. Шел мелкий дождь. Она подошла к дому Захара Афанасьевича. Света нигде не было, ворота были заперты на замок. Пожав плечами, она вернулась в дом. Но смутное беспокойство не оставляло весь вечер. Утром, она побежала к Марии.
- Ты не знаешь, что с соседом нашим случилось? – спросила она с порога.
- В больницу вчера вечером увезли. Что-то с сердцем. – Мария начала разливать чай. – А ведь и не подумаешь, такой крепкий дедок.
Какое-то время соседа не было видно. Иногда женщина думала, что нужно бы как-то узнать про него, может в больницу съездить, по-соседски, так сказать, но потом вспоминала все его насмешки над ней, и тут же меняла решение. Сыновья каждый день ходили кормить и чистить пони, она закрывала на это глаза.
Через пару недель Захар Афанасьевич вновь появился, но был как-то по-деловому тих. К нему несколько раз приезжали какие-то люди в пиджаках на серьезных машинах. Потом он опять исчез.
 
Первого января к ним в дом с утра пришла Мария.
- Аня, а ты кто по-отчеству? - спросила она.
- Захаровна, а что?
- А деда твоего как звали?
- Одного Никита, другого Афанасий, - Анфиса осеклась, начиная понимать, что произошло что-то чудовищное.
- Держи, - Мария протянула ей незапечатанное письмо.
Дрожащими руками женщина развернула листок.
«Дорогая доченька, - было написано мелкими четкими буквами, - Анфикус мой, прости меня, непутевого твоего отца, что всю жизнь ты прожила без меня. Твоя мама изменила мне с каким-то дирижером, и я не смог простить ее. Потом она запретила мне общаться с тобой. Я уехал очень далеко, и думал, что уже никогда не увижу тебя. Но ты выросла и уехала, и я очень рад, что нашел, где ты живешь. Ты слишком похожа на мать. Особенно когда злишься, наверно поэтому я и не смог сказать тебе кто я, а просто злил тебя, и любовался своей прекрасной Надеждой-Анфисой. Я скоро умру».
На этих строках Анфиса зарыдала в голос, Мария долго успокаивала ее, наконец она смогла продолжать.
«Я подслушал разговор врачей, да они и не скрывают, что остались считанные дни. Дом я завещал тебе. Кроме тебя у меня больше нет детей. Внуки у меня чудесные, им к середине января привезут лошадей. Жаль не смогу сам учить их верховой езде, но я договорился с одним инструктором из города, он будет приезжать, сколько надо, и всему их обучит. Он мой хороший друг. Прощай мой маленький Анфикус, прощайте внучки, не забывайте деда. Счастья вам».
Дочитав, женщина долго молчала, неподвижно глядя в окно.
- В какой он больнице? - наконец подняла она глаза.
- Поехали
Было очень скользко и Анфисе казалось, что они никогда не доедут. Наконец она влетела в двери больницы.
- Кротов. Захар Афанасьевич. Где? – еле выдохнула она.
- К нему нельзя, - начала медсестра за стойкой, но глянув на Анфисино лицо, молчала повела ее в палату.
Захар Афанасьевич лежал на высоких подушках, закрыв глаза. Услышав шаги, он посмотрел на вошедших.
- Доченька, - улыбнулся он, увидев Анфису.
Она бросилась к нему, схватила его за руку.
- Доченька, - старик гладил ее по волосам и улыбался. – Я дождался тебя.
Его дыхание становилось все тише.