Глава 1. Знакомство
Да, в январе в Санкт-Петербурге всегда холодно, и уж точно 21 числа – ну, вспомните хотя бы описание похорон Ленина. Так и было в 1998 году. Но в метро тепло – недаром в советские времена считалось, что метрополитен в Ленинграде является примером системы, которая работает идеально. Люди шли от станции «Гостиный двор» к станции «Невский проспект» по переходу, где традиционно сидит мужчина, играющий на аккордеоне, или стоит женщина, продающая фальшивые дипломы и сертификаты. Уже совсем в конце этого длинного перехода, перед спуском по лестнице, наискосок от газетного киоска сегодня появился новый игрок – женщина без ярких запоминающихся черт продавала трех щенков черно-серо-белой расцветки. Именно продавала, потому что объявление «ОТДАМ в ДОБРЫЕ РУКИ» на корзинке отсутствовало.
Наташа шла, особенно не оглядываясь по сторонам, по хорошо знакомой дороге на вторую работу под названием «поломой». Сегодня был «большой» день, когда деньги выдавали на двух работах сразу и одновременно это был ее день рожденья. Конкретный час ее рождения был покрыт густым мраком, поэтому еще с давних пор повелось, что родные поздравляли ее в 9.00 утра. Так и сегодня муж Николай ее поцеловал и поднес традиционный «нематериальный» - как он говорил – подарок, свое стихотворение, в котором в изящной для графомана форме обыгрывался тот факт, что спустя 28 лет после смерти вождя мирового пролетариата Владимира Ильича Ленина душа бунтаря возродилась в Натальиной телесной оболочке. В своем НИИ деньги днем Наташа уже получила и теперь шла на подработку, твердо рассчитывая вырвать и вторую пайку. Просто удивительно, когда деньги нужны, то их нет, а когда не нужны, то их тоже нет. «Нематериальный» утренний подарок – это, конечно, хорошо, и ей действительно нравились все стихи мужа. Однако, завтра, в субботу нужно организовать стол, а сегодня, непосредственно в день рождения, хотелось получить какой-то особенный подарок – такое, ведь, естественное желание для каждого человека. Плохо, конечно, когда приходится дарить подарок самой себе, но зачем лицемерить – разве обычно наши друзья, знакомые, родственники дарят нам то, что нам хочется. Да, ни в жизнь! Такое почти невозможно, поэтому спасение утопающих…ну, понятно. Были бы деньги, а выбрать подарок всегда можно.
Проходя между газетным киоском и женщиной со щенками, Наталья не замедлила шаг, но, уже спустившись на платформу станции «Невский проспект», внезапно почувствовала, как что-то тянет ее назад. Щенки, чьи серо-бело-черные головешки торчали из корзинки - вот что заставило ее остановиться на платформе. Долго, на протяжении шестнадцати лет, с момента, когда ей исполнилось 12, у нее была небольшая собака Кнопка и тогда она ощущала, что единение с собакой - это очень важная часть ее жизни. Вообще-то Кнопка была не ее собачкой. Только появившись в доме, эта малявка сразу решила, что хозяин ее - отец, но тот был занятой человек, а животное в доме требует постоянного внимания и ухода. Поэтому получалось так, что у Кнопки свое мнение - отец главный, и она подчеркивала этот факт всеми своими силами, чувствами и действиями, но ежедневно ухаживала за ней и лечила ее болезни Наталья. Смерть Кнопки и Натальино замужество произошли в один год, ну, а дальше пошли собственные дети и о собаке мысли даже если и возникали, то только как о чем-то несбыточном и счастливом. Немного постояв на платформе станции «Невский проспект» Наташа, влекомая судьбой, пошла обратно, поднялась по ступенькам к тетке со щенками. Как и все щенки на свете, эти тоже были очень милые и смешные. Стоя на задних лапах, они подпрыгивали и пытались выскочить из корзинки, но бортик был слишком высоким для них, сил было мало и, попрыгав, они, то один, то другой скатывались на дно и некоторое время сидели там, но, отдохнув, опять вставали на задние лапы. В момент, когда Наташа подошла к ним, голова только одного щенка торчала у края корзинки, а двое других копили силы. Из глаз этой собачки лучилось что-то такое, от чего у Наташи внутри все сжалось. И окраска шерсти щенка чем-то напоминала ей ту, что была у Кнопки.
-Какая это порода?
-Тибетский терьер.
Наташа даже не слышала про такую разновидность терьеров, но ведь эта порода столь многообразна, что ничего удивительного.
-А сколько стоит?
-Двести пятьдесят рублей без сертификата или тысяча с сертификатом.
«Странно – подумала Наталья – или документ стоит 750 рублей, или эти три таких похожих друг на друга щенка так отличаются друг от друга». Но в любом случае тысячу она потратить была не в состоянии, а вот 250 рублей – вполне можно.
-А вот этот, что на меня смотрит, сколько стоит?
-Ну, я же говорю - или 250 без бумаг, или 1000 – с документами.
Наташа опять ничего не поняла, но сказала:
-Давайте вот этого за 250 .
Она отсчитала деньги. Тетка взяла щенка на руки, поцеловала его в нос и со словами: » Он долго проживет!» отдала собаку Наташе. Та засунула его себе на грудь, прикрыла шарфом и, взяв в одну руку две сумки, другой поддерживала щенка снизу. Она шла и думала: «Теперь у меня будет моя собака». Двигаясь не спеша, она доехала до станции «Сенная площадь» и вышла на поверхность. В 1998г Сенная площадь, вероятно, гораздо в большей степени походила на изначальное самое себя – на торжище – чем в любое время при советской власти. Вся она, за исключением совсем узкой проезжей части для транспорта была заставлена небольшими ларьками, а, кроме того, между ларьками в некоторых местах, несмотря на мороз, расположились люди, торгующие с лотков. Пройдя направо по Садовой улице до Апраксина переулка, Наташа поднялась на верхний этаж углового дома, где располагалась ее рабочая площадь, которую она мыла напополам со своей близкой подругой, сотрудницей по основной работе – Людмилой. Та уже ее ждала и ужасно обрадовалась Натальиной покупке. Щенок самостоятельно переступил через порог помещения, где располагалась фирма «Цетринвест» и тут же напустил на пол лужу, тем самым отметив свою территорию. За все время, пока Наташа с Людмилой мыли полы, драили унитазы и выносили мусор, он не отходил от Наташи ни на шаг, но под конец явно устал и, как только она опять положила его к себе на грудь под пальто, он заснул. - Он же голодный – в волнении думала Наташа, спеша домой от станции метро «Приморская» и мысленно распределяя деньги, которые в Апраксином ей также удалось получить. Автобус на удивление для этого позднего времени быстро подошел, и вот они уже возносились на лифте на 10-й этаж своего дома
-А как-то нас встретят? – думала Наташа. Обсуждая с Людмилой этот вопрос, полушутя она на всякий случай с ней договорилась, что если их домой не пустят, то она со щенком придет жить к ней, по крайней мере, на первое время. В каждой шутке есть доля правда и Людмила – очень близкий ей человек, - действительно, не колеблясь, взяла бы ее к себе, хотя квартира у нее была не гигантская.
Тут надо немного пояснить. Это был 1998г и худшие времена с 1992 по 1995 уже прошли. Даже вспоминать про это было страшно. Очень кстати оказался тот факт, что у них в семье было трое маленьких детей. С одной стороны, нужно было всех накормить, а ели все без исключения очень хорошо. С другой стороны, государство открыло магазины для многодетных семей, и там можно было купить продукты, которые в общей продаже часто отсутствовали. Такой магазин располагался на углу Среднего проспекта и улицы Репина и туда они ходили очень часто. Да, теперь уже было намного лучше, но все равно добавить в семью еще один рот – это был нешуточный шаг. Николай относился к животным нейтрально, Пожалуй, он не любил кошек, так что с собачкой фокус имел шансы на успех.
Позвонив в дверь, Наташа услышала топот детских ног - на пороге открытой двери стояли 10-летняя Маша и 12-летний Степка и с удивлением смотрели на маму со щенком.
-Мама, нам его дали? А сколько времени он у нас будет жить? – с восторгом выпалила Маша.
-Посмотрим, что папа скажет! – со значением ответила Наталья. Они прошли общий межквартирный коридор и вошли к себе. Дети знаками показали маме, что папа сидит в кухне и ест. Наташа стала раздеваться, щенка поставила на пол, и тот самостоятельно пошел по квартире. Войдя чуть позже за ним в кухню, она увидела немую сцену, как в финале «Ревизора». Николай всегда ел быстро и набивал рот, как будто у него кто-то эту еду хочет отнять. Сейчас было то же самое, но увидев щенка, входящего в кухню муж прекратил жевать и застыл с открытым и набитым ртом.
-А вот и мы! Это мой подарок на день рождения. Я, ведь, угадала твое желание? – спросила Наташа.
Николай с трудом привел свои мысли в порядок, закрыл рот, проглотил еду, немного натужно улыбнулся и после некоторой аналитической паузы ответил философски: «Что жена ни сделает, то и хорошо». Встав, он подошел поближе, чтобы рассмотреть щенка. В таком возрасте, а щенку, по словам продавца, было около 2-х месяцев, даже в будущем крупный волкодав выглядит невинным и маленьким по размерам несмышленышем.
-А ты уверена, что он нас не объест, когда вырастет? – спросил он жену.
-Ничего, прокормимся – немного неуверенно ответила она. По-честному, при покупке так понравившегося ей щенка, Наташа и не подумала, что в результате какой-то ошибки этот младенец может вырасти в 70-киллограммового громилу. – Ну, давайте его сейчас по-быстрому покормим, а то он, может быть последний раз ел утром – Наташа быстро перехватила инициативу, почувствовав, что ее покупка, похоже, не вызывает больших возражений. Она быстро приготовила овсяной каши пополам с говяжьим фаршем и налила в миску простой воды – все в соответствие с тем, как научила ее продавец. Щенок не торопясь, как-то очень рассудительно все съел и потом долго и вкусно облизывался.
-Теперь нужно соорудить ему место, где он будет спать – развила хозяйка бурную деятельность, и тут же придумала из чего сделать подстилку в холле, из которого вели пути во все помещения квартиры.
Было уже много больше 11.00 вечера, завтра была суббота, но щенок ничего этого не знал и стал откровенно зевать. Наташа положила его на подстилку и отправила детей спать. Песик сразу заснул и где-то около полуночи все в квартире угомонились. Но минут через 10 после того, как везде погас свет, стало слышно, что щенок пробудился и пошел обследовать свое новое жилье. Прогнозируя то, что произойдет в первую или в первые ночи Николай строгим голосом с самого начала еще на кухне сказал, чтобы у щенка было свое место и чтобы в кровать он не лез. Двери во все три комнаты были закрыты и щенок последовательно потыкался во все двери, после чего стал очень жалобно попискивать у хозяйской. Терпения у супругов хватило минут на пять, после чего они вместе встали, и открыли дверь. Щенок тут же прошел в комнату, подошел к супружеской кровати стал тонким голосом лаять, непрестанно виляя маленьким хвостом.
-Ну, что ты волнуешься! – сдался Николай, взял его на руки и перенес в кровать, положив рядом со своей подушкой. Когда все легли, щенок уверенно занял место в хозяйских ногах и тут же уснул.
Глава 2. Жизнь в стае ( записано со слов Маши )
У нас собака в доме – я сразу же всем в классе рассказала. Правда, некоторые стали хвастаться, что у них породистые псы, за которых их родители, там по несколько тысяч рублей заплатили в питомнике, когда их покупали щенками. А я даже не знаю, сколько мама заплатила в метро. Ну, да и ладно! Главное, что мы его все любим, а он, конечно, больше всех любит маму, но ко всем тоже хорошо относится. Как с ним гулять интересно, хотя и страшно – а вдруг убежит, тогда домой лучше не приходи. Но сейчас, пока он еще такой маленький, его с поводка никто и не спускает, ну, только потом, может-быть, будем отпускать, когда он хорошо научится разбирать, где во дворе его крыльцо.
Дома он, если не спит, то постоянно в движении: или ходит за кем-нибудь, или играет с игрушками. Я как-то видела маленьких котят, которые играют со своими хвостами. Этот же пес почти никогда так не делает, хотя хвост у него – это такая важная часть тела. Он у него довольно длинный, все время задран кверху и постоянно в движении. Ни на секунду не успокаивается и, наверное, это вечное помахивание хвостом для него очень важно, он этим многое хочет сказать. Только, вот что?
Мама говорит, что его нужно водить в собачий клуб, на площадку для молодняка, чтобы там его воспитывать и поручила это мне, но дальше такого поручения дело не пошло и никуда никто собаку так и не водил – остался он у нас неучем. Но зато мы сочинили ему имя. Это сделал папа – такой выдумщик. Мама рассказала, что когда уже давно летом мы жили в Эстонии – я помню об этом как-то совсем отрывочно – на хуторе у хозяина была большая черная вся в лохматой шерсти собака, которую звали Кури-Мури. По-эстонски это означает «злая собака»*. Хозяин ее, как говорили родители, почти не кормил и она постоянно таскала все со стола или еще откуда-нибудь, если еда плохо лежала. Один раз мы сидели за большим столом с гостями, и было много детей, а на соседнем столике тоже была разложена какая-то еда. И вдруг Кури-Мури, как черная молния прыгнул на этот маленький столик, схватил целую полукопченую колбасу и побежал прочь. Ему даже трудно было ее тащить, поскольку она была очень большая, но он ее, конечно, не бросал и спрятался под хозяйский дом. За ним все с криками бросились толпой и гнались до его убежища, но из-под дома его, конечно, уже было достать невозможно. Так мы это колбасу только и видели. Потом он дня три не подходил к нашему дому, но затем опять, как ни в чем не бывало, опять участвовал в общем приеме пищи. Хозяин хутора, когда родители ему об этом случае рассказали, только рассмеялся – а что он мог еще сделать?
• - уже много позже разговаривая, с эстонцами, мы уточнили, что в пeреводе «kuri muri» означает «злая трава», а «злая собака» будет по-эстонски звучать, как «kuri koer».
Так вот папа придумал, чтобы нашего пса тоже назвать Кури-Мури, хотя ни первый пес, ни наш не были злыми. Но все-равно звучит очень здорово: Кури-Мури, Кури, Куреныш-Муреныш, Куримурежка, Куренька -Муренька, Кури-Кури-Кури-Кури. Все его называют по-всякому, но любят беззаветно, просто за то, что он появился у нас в семье. И такое впечатление, что он всех любит тоже только за то, что все вокруг него существуют и вот все такие. Мама считала, что он рассматривает нас всех как свою стаю и вот в этой стае он занимает определенное место, вероятно, не последнее, но и не первое. А первое, безусловно, занимает хозяйка, которая и его принесла домой, в стаю.
Ну, если говорить про его учебу - все-таки совсем без этого мама его не оставила. Я помню, как Кури-Мури был еще совсем маленьким, и ему досталась косточка. Он ее утащил к себе на подстилку и там самозабвенно грыз, но мама подошла и эту косточку вынула у него из пасти. Пес, конечно, был страшно рассержен и сопротивлялся, как мог, но потом сдался и отдал. Мама опять вернула ему кость, а через короткое время опять забрала. И так несколько раз. Нужно сказать, что Кури-Мури, конечно, возражал, но даже не делал попытки укусить маму.
Очень скоро он стал понимать много слов. Прежде всего, конечно, свое имя, особенно, если потом слышал «Пойдем гулять!». Это словосочетание он научился понимать очень быстро. Далее, мама обучила его слову «Фу!», потому что он подбирал на улице всякую гадость. При этом она била его по морде, и очень сильно. Это обучение пошло ему на пользу и потом Кури-Мури никогда ничего на улице не хватал, поэтому намордник мы ему не одевали. Затем последовало обучение команде: »Стоять, машина!». И действительно, он останавливался как вкопанный и смотрел по сторонам, откуда приближается опасность. Слово «Нельзя!» на него не оказывало никакого воздействия. Наоборот слово «Вперед!» в сочетании с движением хозяина он понимал прекрасно. Но нужно честно признать, что через некоторое время Кури –Мури стал демонстрировать свой характер и часто не реагировал на свое имя, хотя прекрасно его слышал. Например, какой-то запах привлекал его внимание и он убегал в сторону, останавливался и принюхивался в одном месте. Можно было обкричаться и очень долго безуспешно звать его по имени – он не реагировал, пока не заканчивал в этом месте свои дела и только потом неспешно возвращался к хозяину и даже не напрямик, а по кривой своих интересов. Мама учила его произносить слово «Мама!». Что-то похожее у него немного получалось, или нам только казалось, что у него из пасти вылетают именно эти звуки.
Еще про обучение Кури-Мури хочу сказать сказать, что вообще-то учили его «чему-нибудь и как-нибудь», и в частности не обучили его важнейшей команде «лежать!», в результате чего вопрос о том, чтобы брать его куда-то с тем, чтобы он там лежал, например, у входа в магазин и т.д. просто не возникал. Двух своих последующих собак мы тоже ничему не обучили – и нужно прямо сказать, что это недостаток не животных, а хозяев.
Иногда днем он все-таки не бегал, а лежал, чаще изогнувшись всем телом в виде «запятой», а также очень любил выходить на балкон ( если тепло и дверь открыта) и смотреть с десятого этажа во двор, как там играют в футбол на спортивной площадке. Наблюдать за жизнью во дворе, лежа, сидя или стоя на балконе, он мог часами. Сперва, когда он был совсем маленький, мы одного его на балкон не выпускали, потому что он мог пролезть между прутьями, но потом уже перестали этого бояться, да и он сам всегда вел себя разумно и даже, если лаял на происходящее внизу, но сквозь прутья не высовывался. Зимой, когда балконная дверь закрыта, но от нее дул приятный холодок, он любил лежать, подставив к легкому ветерку свое брюхо, и так тоже он мог наслаждаться очень долго.
Кури-Мури совсем небольшой, но не карлик, размером с крупную кошку, весил около 6 килограммов. На голове шерсть длинная и в виде большой челки спускалась на глаза. Мама говорила, что глаза у таких собак приспособлены специально смотреть через волосы, и не выносят яркого солнечного света. Что, когда мы будем его стричь на лето, то ни в коем случае нельзя будет состригать челку, иначе он может ослепнуть, поневоле глядя на яркое солнце. На теле шерсть у него покороче, и вся в кудряшках, а на хвосте совсем прямая и длинная. Поскольку хвост у Кури-Мури почти все время торчит вверх, то он выглядит как бы в виде такого черного султанчика с белой головкой. И во время прогулки часто не видно пса, поскольку он все время к чему-то принюхивается на земле и тело и голова его скрыты в траве или в кустах, а мелькает только кончик хвоста. На животе шерсти совсем мало, кожа розовая-розовая с многочисленными черными разводами или родинками ( а это значит, что у их обладателя будут крепкие кости, он будет выглядеть всегда молодо и проживет долго), и точно такая же розовая окраска на морде позади черного носа.
Сам же он решил, что в стае, то есть, прежде всего, дома он будет главным распорядителем и координатором. Для этого он нашел самое важное место, откуда все видно – это в холле рядом со своей подстилкой, и там он ложился и следил за происходящим внутри квартиры. Ему страшно не нравилось, когда кто-то уходит за ее пределы и сперва он лаял и возражал против таких уходов, но потом, видимо понял, что это неизбежно и потом просто провожал уходящего. В его голове, безусловно, идеальная ситуация заключалась в том, чтобы все постоянно были дома и только он желательно почаще с кем-то из домашних уходил бы гулять. Любой подозрительный с его точки зрения шум за наружной дверью вызывал у него беспокойство и лай. Все шумы за окнами, даже очень сильные – например, удар грома в грозу или что-то сравнимое его совершенно не волновали.
Ел он в своем определенном ритме, и мы сразу поняли, что пытаться его накормить, если он не хочет есть вообще – это пустое дело. Как хорошо, что он не привереда в еде, и довольно быстро стало ясно и нам и Кури-Мури, что вкусная еда не обязательно должна быть дорогая и экзотическая. А что касается специальных кормов для собак, продающихся в магазинах, то, по мнению мамы, еда собственного приготовления, состоящая из нормального мяса, потрохов и овощей – это самый лучший вариант. Важно только сладкого и жирного не давать и насильно не закармливать. Наверное, мама все это поняла, когда сама была еще девочкой и у нее была небольшая собачонка – вот все эти мысли она и перенесла на воспитание Кури-Мури.
У нашего пса были свои правила и для приема пищи. По его мнению, еда не должна доставаться без сложностей, образно говоря, без боя. Поэтому, если ему просто положили еду в миску, то он мог не притронуться к ней довольно долго и для того, чтобы заставить его есть, нужно было сделать вид, что ты эту еду у него отнимаешь. Тогда порычав, он начинал ее есть. Если ему доставался кусок мяса или кость, что происходило не очень часто, то он укладывал его на видном месте поодаль от себя, ложился в поле видимости и следил, как окружающие проходят мимо, потенциально обвиняя каждого, что тот хочет у него этот кусок отнять. Все это происходило в тот период, когда он был у нас один. В те же времена, когда у нас появились одновременно и другие собаки, его игра стала более разнообразной, но в любом случае гораздо большее удовольствие он получал от приема пищи, если она ему доставалась не просто так, а с определенными сложностями.
Кури-Мури, ты очень смешной!
Как мы любим тебя, дорогой,
Что ты светишься весь добротой
И за – просто, что ты вот такой.
Мать купила тебя за гроши,
Как подарок для тонкой души.
Кури-Мури, постой, не спеши,
Как с душой у тебя, расскажи.
Вся душа у тебя разбежалась,
Ничего у тебя не осталось.
А у нашей семьи воссоздалось
Нечто новое, что не срасталось.
Твоя стая зовется семьей.
Ты глаза свои крепко закрой,
Сумасшедший свой хвост успокой
И на коврик ложись на покой.
Кури-Мури, живи до 100 лет,
Ты залог наш от тысячи бед.
На любые проказы в ответ
Не услышишь от нас слово "нет".
Когда я стала серьезно интересовать психологией, то узнала, что даже менее высокоорганизованные, чем приматы животные ( например, собаки) способны выражать такие первичные эмоции, как радость, покорность, гнев или удивление. Это не является секретом ни для кого – кто же не знает об этих способностей всех собак. Но вот в ходе детальных исследований ученых оказалось, что собаки способны выражать и вторичные эмоции, к которым относятся зависть, смущение, чувство вины и гордость. На примере Кури-Мури мы отчетливо видели, как он гордился своим положением и своей им самим придуманной ролью в семье – координатора и надзирателя за «правильностью» поведения остальных членов стаи. Сильнее всего это выражалось, когда он лежал в холле и следил за всем происходящим в квартире – посадка его головы, одна лапка лежащая на другой и все выражение на морде просто излучали довольство от своей столь значительной роли.
Смущение появлялось в типичной ситуации, когда Кури-Мури по оплошности, или из-за длительной паузы между прогулками напускал лужу на полу или даже чего похуже. Он всегда очень расстраивался в таком случае, смущался и испытывал чувство вины, хотя зачастую и вовсе не был виноват в происшедшем.
Зависть появлялась позже, когда в доме стало больше одной собаки, и возникала конкуренция за лучший кусок еды, сухарь или сушку. Комично было, когда кто-нибудь предлагал ему два по сути одинаковых, ну, может быть, едва отличающихся куска мяса или сыра. Уморительно было смотреть, как пес не может выбрать лучший кусок, видимо, на полном серьезе допуская, что хозяин даст только один кусок, а не оба.
Гулять он всегда любил не просто так, а со смыслом. Последний же заключался в том, чтобы проверить, что изменилось во дворе со времени последней прогулки, какие новые запахи появились, а, может быть, и новые собаки. Девочек-собак он обожал почти с пеленок, причем совершенно неважно было какого они размера. Еще совсем маленький он приставал к взрослым овчаркам, догам и колли. Мальчиков чаще не любил, но вообще-то реагировал выборочно, и достаточно часто ему нравилось вместе с мальчишками играть. Почему-то не любит он некоторые породы, например, ротвейлеров, эрдельтерьеров и такс, причем, в этих случаях пол собаки практически не играл никакой роли. На собаку, которая вызывала у него негативизм, он сам активно набрасывался с лаем, и в молодые годы мог даже покусать, в особенности, если та в силу каких-то причин не сопротивлялась, а пыталась ретироваться. Если же встречал сопротивление, то в зависимости от ситуации пытался сохранить лицо или иногда прятался за хозяйку. Мама, кстати, почти всегда была на чеку и при опасности хватала его на руки. Это было несложно сделать, поскольку в холке он был не больше сантиметров 25-30. Проблемы начинались, если на него набрасывались крупные агрессивные собаки - он тогда почти сразу кидался на спину и выставлял свой живот вверх, как бы демонстрируя, что он «сдается». Этот прием действовало почти безотказно, пожалуй, за исключением только одного случая.
Кури-Мури появился у нас в январе, а в августе, в том же году, то есть когда ему было около 9-10 мес, мы поехали на дачу под Гатчину. На самом дачном участке все было неплохо, но с одной стороны этого участка наших хозяев у соседей на цепи бегала крупная и злая собака, которая однажды оказалась на свободе и махнула через забор к нам. Кури-Мури бросился к ней – он, наверное, хотел всех нас защитить, но собака его, конечно, совершенно не испугалась - от удара ее лапы он покатился по земле, а потом она его еще укусила, и он так и остался лежать. Собака же на людей уже не бросилась, а повернулась и вновь прыгнула через забор к себе. Мы побежали к Кури-Мури, а он полз к нам. Кровь текла у него по боку, он очень часто дышал, и при каждом вдохе слышен был слабый свист, а в том месте, где на боку выступала кровь, образовывались мелкие пузыри. Мама уже многому научилась от папы-врача и сразу же наложила на грудь Кури-Мури тугую повязку, так что кровь пузыриться перестала. Он был очень слаб и только жадно пил воду. Мы положили его в корзинку – дело было довольно поздно вечером – и стали ждать утра, когда должен был приехать папа. Всю ночь мама лежала на матрасе рядом с Кури-Мури и следила за его состоянием. Он пил очень много воды, ничего не ел и все также часто дышал, но в целом его состояние не изменилось, только кожа позади черного носа и на брюхе вместо розовой стала совсем белой. Рано утром мы с о Степкой пошли встречать папу на железнодорожную станцию. Мы пропустили уже два поезда и, наконец, в третьем он приехал. Мы побежали к нему навстречу, и я громко кричала: «Папа, папа! Большое несчастье!». Я видела, как он переменился в лице и бросился к нам, а мы сразу ему все рассказали и быстро пошли к дому. На месте папа сразу внимательно осмотрел пса и сказал, что у него дырка в грудной клетке и, наверное, сломано несколько ребер. После этого они с мамой понесли Кури-Мури к ветеринару и вернулись очень нескоро, но с заметно повеселевшими лицами. Кури-Мури тоже, кажется, выглядел чуть лучше и вечером немного поел сырого мяса из рук у мамы. Ветеринар сказала то же, что папа и нитками зашила дыру в грудной клетке. Теперь у пса на груди была относительно небольшая наклеенная повязка, которую он все время пытался содрать, а мы не давали ему это делать, и с этой целью замотали ему грудь дополнительно платком. Всего он болел около недели и, наконец, полностью восстановился. Когда он стал вставать на лапы и ходить, мама решила привязать его на веревку ( длиной метра четыре) к дереву. Но хотя веревка была совсем тонкая, он выглядел с ней таким тоскливым и убитым, что мы быстро от нее отказались. Мама очень серьезно поговорила с хозяином большой собаки, покусавшей Кури-Мури, после чего тот пообещал, что его собака никогда больше не будет срываться – так и было. В конечном итоге это лето закончилось хорошо, и мы поехали в город.
Мы потом многократно обсуждали этот случай – как же так, ведь взрослые собаки щенят ( Кури-Мури тогда было около меньше года) никогда не обижают, да и размеры их были несопоставимы ( Кури-Мури был в 10, если не в 20 раз меньше) и, тем не менее, собака на него набросилась. Вероятно, дело было в том, что он не вел себя по-щенячьи, то есть не брякнулся на спину, не пустил струйку, когда она к нему подбежала. Нет, он действительно пытался нас всех людей защитить, и поплатился, но своей цели ведь он таки добился – собака убежала восвояси.
По мнению Кури-Мури, люди на улице тоже должны были вести себя определенным образом – правильно, то есть быть трезвыми, не бегать, а ходить, не кричать и не размахивать руками и вообще не делать каких-то непонятных движений. Из этого легко понять, что дети, особенно совсем маленькие, ему не очень нравились, поскольку именно они и ведут себя обычно «странно» и непонятно. Но сказать, что он постоянно лаял на детей нельзя, скорее «странности» в поведении именно взрослых ему не нравились больше.
Кури-Мури очень не любил кошек – что ж тут удивительного, но как-то раз он получил очень сильно когтистой лапой по носу и после этого свою сохраняющуюся нелюбовь к этим животным он стал проявлять не так пылко. За птицами – имеются в виду обычные городские птицы, а именно голуби, вороны и чайки - он бегал, наверное, лет до двух, а потом совсем перестал и вовсе не обращал на них никакого внимания. Интересное дело получалось с курицами в деревне. Видимо, он сразу понял, что они летать не могут и у него есть серьезные шансы их поймать. Поэтому по определенным деревенским улицам с ним ходить просто было невозможно или только, если он был на поводке. Точно так же неравнодушно он относился ко всем парнокопытным – коровам, овцам, козам и свиньям. Если животное было только одно – Кури-Мури начинал его просто гонять. Если же их было несколько штук, и они находились на определенном расстоянии друг от друга, то он обязательно начинал их группировать, то есть сгонять в кучу. Мама рассказывала, что на своей родине – в Тибете – такие собаки, как Кури-Мури, помогают пастухам и очень хорошо умеют обращаться со стадными домашними животными.
Люди в нашей семье все умеют плавать, а мама с папой плавают просто здорово. Поэтому, когда наступило первое лето в жизни Кури-Мури, то встал вопрос: «А умеешь ли ты плавать?». Оказалось, что умеет и не боится, но сразу пытается взобраться к маме или к кому другому на спину и там сидеть, а не плыть. Но сразу было видно, что истинного удовольствия плавание ему не доставляет и плавает он только потому, что плавает хозяйка. Вообще страсти к воде он не испытывал и даже а жару, если его обливали водой, то он сразу отряхивался, а если рядом был водоем, то сам в него купаться он никогда не лез. Еще дальше с годами его нежелание купаться вылилось в то, что его приходилось загонять в воду силой или просто заносить. Может быть, все дело было в том, что намокнув, он сильно мерз и чувствовал себя дискомфортно. Но простуд и тем более воспаления легких у него никогда не было. Когда он выходил из воды и еще не успевал встряхнуться, то становился размером в три раза меньше, чем обычно. И было ясно, что на самом деле он очень маленький, а весь объем и впечатление от пса возникает за счет облака шерсти и поведения.
А вел он себя всегда с большим достоинством и храбростью, как будто его воображаемые размеры были гораздо больше, чем в действительности. Ведь у собак, людей и вообще всяких живых существ, наделенных интеллектом, есть определенное соответствие между внешним видом и поведением. Так вот глядя на Кури-Мури, казалось, что его поведение должно соответствовать собаке более крупного размера, ну, например, как эрдельтерьеру, то есть килограммов на двадцать. Может быть, дело было в том, что интеллект Кури-Мури унаследовал действительно от тибетских терьеров, но по мере движения из Тибета все дальше и дальше порода мельчала, дробилась и, хотя от нее еще осталось сознание, осанка, общее строение тела, распределение шерсти отчасти, в том числе занавеска на глазах, но общие размеры тела были утрачены. Но Кури-Мури то этого не знал и не ощущал, и воображал себя достаточно крупной собакой.
В журнале мы прочитали, что в Китае собак, которые по своему поведению это заслуживают, называют «маленькие люди» и тем самым указывают на их место в природе. Кури-Мури по всем показателям в нашей семье был самым младшим ребенком. Папа как-то в моем присутствии шутя говорил маме, что у нее родился «поскребышек», покрытый шерстью.
По интеллекту и мировосприятию собака – это маленький ребенок, наверное, где-то в возрасте лет 3-4. А в случае с собакой такого размера, как Кури-Мури, это сравнение напрашивалось в еще большей степени. Но меня всегда поражало еще следующее. Какое удивительное количество и глубина эмоций! Пес был способен почувствовать состояние хозяина и своим поведением ему помочь. Отсутствие речи являлось даже выигрышным обстоятельством – пес не говорил глупостей и банальностей, просто молчал и сочувствовал человеку. Косвенно такое парадоксально ценное качество как отсутствие речи подтверждается в воспоминаниях Г.Н. Бабакина ( 1914-71гг) – главного конструктора межпланетных космических станций, работавших на поверхностях Луны, Марса и Венеры. Он вывел формулу жизненного успеха ( счастья= Х), которая выглядела следующим образом:
Х= А+В+С, где
А – умение работать.
В-умение отдыхать.
С-умение держать язык за зубами.
Бабакин, конечно, под умением держать язык за зубами имел в виду совсем другое - не отсутствие способности говорить – но совпадение смыслов здесь получилось весьма примечательное. Если пользоваться этой формулой, то у любой домашней собаки есть просто все слагаемые успехи для долгой и счастливой жизни – она работает с удовольствием, много спит, то есть отдыхает и молчит. Возможно, в случае с Кури-Мури мы имели дело именно с таким феноменом.
На удивленье наш лохматый друг
Вписался в силуэт людей паранормальных.
За счет, каких же качеств, столь похвальных?
И это все случилось как-то вдруг.
Разгадка в том – ему не надо волноваться,
Живет как сорная трава в полях,
Но все отличье в том, что данная "трава", любя
Не может без любви хотя б на миг остаться.
Вот он лежит, весь изогнувшись в холодке,
У входа на балкон, живот свой подставляя.
Такая поза говорит, что рая
Искать ему не надо на Земле.
Когда хозяйки стаи долго нет,
То Кури-Мури, вытянувшись в нитку
Или свернувшись в грустную улитку
Обычно игнорирует обед.
Потом наломится так сильно, что понос
Ему мученье долгое доставит,
Но он, естественно, никак не сопоставит,
Что есть причинно – следственный вопрос.
Наш Змей родился у мадам на излете сил –
Покрытый шерстью, вовсе не пернатый,
Когда маячить стал ей год пятидесятый,
А счастье в жизни хоть бы кто ей посулил.
Мне странно, что такое существо,
За исключеньем шерсти ростом с кошку,
Способно изменить совсем не понарошку
Всю психологию семьи святое естество.
Глава 3. Болезнь ( записано со слов Николая)
Инфекции – дыхательные и пищеварительные – всегда возникают внезапно. Вот человек или животное только что был ( -о) здоров ( -о) и вдруг началась болезнь. А у существ раннего возраста этот процесс и дальнейшее ухудшение состояния протекают просто стремительно.
Недаром люди придумали прививки, но по своей расслабленности, по недомыслию, поскольку и так все хорошо, а, возможно, из-за банального отсутствия денег мы никаких прививок Кури-Мури не делали. И вот пришла жестокая расплата. Где то в марте 1999, когда ему было год с небольшим, и он вырос уже до своего постоянного размера, Кури-Мури внезапно сильно загрустил, стал вялым и самое главное у него начался понос. Такое дело случалось и ранее, например, если мы его кормили печенью, и поэтому раз и навсегда было решено, что печенью его можно кормить только в течение одного дня и обязательно в сочетании с рисом. Но здесь в питании никакой печени не было и в помине, а понос стал прогрессировать и пес стал терять жидкость в огромном количестве. Я пришел с работы, когда он болел уже часов шесть, и меня поразила его обездвиженность, в том числе и хвоста, и серо-белый колорит кожи вместо столь привычного розового цвета. В здоровом состоянии расцветка его шерсти была бело-серо-черная, причудливо переходя постепенно или резко между этими тремя цветами. Сейчас же вместе с кожей он был какого-то общего серого цвета, а также еще это неподвижное положение на боку с вытянутыми лапками – страшное зрелище. Взяв его на руки, я почувствовал, что он совсем ничего не весит, и обжигающе горячий, весь-весь, а нос просто пылал, и язык у него был не розовый, а совсем белый. Рвоты не было, и этот был очень важный позитивный признак, но он уже давно не мочился и отказывался от питья.
Прежде всего, нужно было быстро наполнить его жидкостью, далее поддерживать этот состояние наполненности и быстро начать борьбу с инфекцией. Я сбегал в аптеку и купил шприцы на 20 мл и флаконы с физиологическим раствором хлористого натрия. Этот раствор мы регулярно вводили ему в холку под кожу – там образовывалась подкожная подушка, но она очень быстро рассасывалась, то есть объем вводимой жидкости был все-таки недостаточным. Далее я побежал в 1-й Медицинский институт, где мне дали по знакомству несколько ампул антибиотика гентамицин, который по спектру должен был подходить для лечения кишечной инфекции. Нужно было рассчитать дозу препарата на килограмм веса, но мне это приходилось делать так часто в случае инфекций у детей первых месяцев жизни, что никакой проблемы не составило. Уколы антибиотика нужно было делать два раза в сутки, и где-то после третьего укола на фоне регулярного введения жидкости под кожу Кури-Мури впервые помочился жидкостью темно-коричневого цвета. Это был первый намек на успех. Рвоты так и не возникли. Он лежал на своей подстилке, закрытый небольшим одеялом, а мы сидели вокруг него и непрерывно говорили, какой он хороший, как он нам нужен, и чтобы он ни при каких обстоятельствах от нас не уходил. Он лежал под одеяльцем и внимательно слушал. Ни малейшего сопротивления во время внутримышечных инъекций, во время введения жидкости под кожу в холку он не оказывал. Только постоянно облизывался, но это – мы уже давно поняли – у него было ярким признаком волнения, ну, и одновременно симптомом дефицита жидкости в организме - из-за того, что у него все время сохло во рту. Восстановление происходило очень медленно, примерно на протяжении десяти дней, но потом он внезапно встал со своего места и бросился, как, ни в чем не бывало ходить и махать хвостом, а потом впервые поел предложенную пищу, да и понос у него уже более не возобновлялся. Почитав книги по ветеринарии, мы поняли, что он перенес чумку, от которой помирают 70-80% непривитых животных. Как нам повезло!
Потом на протяжении всей жизни он больше инфекциями не болел. Прививки мы так ему и не делали.
Чтобы понять – для нас, что означаешь,
Ты должен был почти что умереть.
Мы видели, как ты нас не встречаешь,
Как ты не можешь есть, играть, сидеть.
В глазах тоскливо искры уходили,
Нос высыхал и ноги пошли вдаль,
Ты позволял, чтобы тебя крутили,
Вертели, ты просился на эмаль.
Смотреть, бессильно думая о чуде,
Не в наших правилах, а ты – меньшой
Наш сын и вот поэтому все люди
Враз потеряли деньги и покой.
Лечил тебя собачий педиатр,
Вставали на дыбы и "Пес и кот";
С бактерией мы, словно Терминатор,
Расправились, пустив ее в расход.
И вот очередной укол не сделав,
Недозаставив витамин сглотнуть,
Мы видим: Кури – Мури хвостик белый
И черный вдруг сумел взметнуть.
О, счастье – твой ребенок вновь ожил,
Опять в квартире хулиганство, пыл.
Глава 4. На даче ( записано со слов Степана)
Жизнь на даче очень сильно отличается от жизни в городе. На даче – каникулы, а в городе нужно учиться. Чуете разницу? На протяжении жизни дач у нас было много – и ни одной своей, мы все время где-то снимали. У меня остались какие-то отрывочные воспоминания от хутора в Локсе, в Эстонии. Но большого и вороватого пса Кури-Мури я не помню. Хорошо запомнилась поездка на следующий год в Латвию к огромному озеру, где я научился плавать. Потом была дача в Сиверской – только один год и там я упал с дерева. Далее было лето у бабушки в Лемболово, потом год под Гатчиной, какой-то промежуточный год в Ольгино и, наконец, нам повезло и мы получили дачу в аренду на 69 километре по направлению к Сосново. Большой невозделанный, совсем без грядок участок с куском леса, где все и в том числе Кури-Мури чувствовали себя очень хорошо. Он быстро просчитал, что вся территория участка – этак соток 15 – это как бы большая квартира или конура, которую нужно охранять от разбойного нападения соседей или там кого еще. И действительно врагов оказалось более, чем достаточно. Периодически на участок вторгался огромный еж и вел себя чрезвычайно нахально, собственно, как хозяин. Выгнать Кури-Мури его никак не мог, потому что тот не уходил, а сворачивался клубком и ни на что не реагировал. Поранившись об иголки, пес повел себя осторожней и не пытался ежа укусить или что-то в этом духе. Дело кончалось тем, что на истошный лай собаки реагировали хозяева, закатывали еже в ткань и уносили прочь с участка. Один раз это было сделать особенно трудно, поскольку проклятый иглокожий ухитрялся залезть и скататься клубком между частыми палками забора и густой елкой и для того, чтобы закатать этот колючий клубок в ткань пришлось выпиливать целый ряд нижних ветвей ели. Проще всего было увести Кури-Мури и понадеяться, что еж уйдет сам собой, но такое ожидание кончилось нечем и вечером все-таки пришлось ежа насильственно убирать.
Доставалось псу и от жаб. Не от лягушек, с которыми он научился справляться и потом ловил, хотя и не ел. А вот с жабами пришлось вести себя осторожней после того, как у нас на глазах одна из них, огромная, коричнево-зеленого цвета, то ли брызнула на него чем-то, то ли та слизь, которой было покрыто ее тело, оказалась очень неприятной на вкус. Кури-Мури взвизгнул и больше уже близко к ней и к ее товаркам не подходил.
На участке вокруг дачи было много нор крота, возможно, нескольких. Поскольку никаких грядок на даче не существовало, то кроту была предоставлена полная свобода. Правда, Кури-Мури так не считал и дважды предпринял очень энергичные попытки поймать крота. С удивительной скоростью как-то он бросился расширять один из входов в кротовое подземное хозяйство и буквально за насколько минут на поверхности земли от Кури-Мури остался один только бешено двигающийся хвост. Но нет, на этот раз крот ушел намного глубже и, поняв, что его усилия бесполезны, Кури-Мури вылез на садовую дорожку. Потом он долго еще прятался за кустом, рядом с разрытой кротовиной и выслеживал подземного жителя, но тот, конечно, не появлялся. Назавтра, щадя самолюбие пса, я зарыл отверстие и заровнял дорожку. Но буквально через пару дней уже в другом месте участка Кури-Мури предпринял еще одну попытку поймать крота, и на этот раз совсем ушел под землю - даже хвоста его не было видно. Мы очень забеспокоились, я вооружился лопатой и осторожно стал копать рядом, потом бросил лопату и, действуя руками, скоро нащупал тело Кури-Мури в широком ходу кротовьего лабиринта. Пес особенно не сопротивлялся, видимо, поняв, что с кротом, таким образом ему не сравниться, и больше уже не реагировал на появление новых кротовых отверстий на земле дачного участка.
В лесу рядом с этой дачей можно было собирать грибы, хотя поселок был большой и рассчитывать на обильный сбор не приходилось. Мы все пытались научить Кури-Мури искать грибы, и извещать нас о своей находке, но все было попусту. Грибы его совсем не интересовали, да и в лесу было так много привлекательных вещей, что какие там для него грибы. Он колесил по лесу вокруг людей, периодически подходя к каждому, но большего всего, естественно, находился около мамы, своей хозяйки. Один раз, когда мы возвращались из лесу, он забежал в кусты рядом с дорогой и вдруг выскочил оттуда с визгом. Сперва было ничего не понять, что так его взволновало, но потом мы быстро разобрались – он, видимо, залез в муравейник и муравьи стали его кусать. Это были мелкие рыжие муравьи и в огромном количестве. Кури-Мури вначале только повизгивал, а потом стал подвывать. Папа с псом на руках побежал к дому, рядом с которым протекал неглубокий ручей и опустил Кури-Мури в воду так, чтобы все его тело было в воде. Так пришлось держать собаку в воде довольно долго, даже рискуя простудить, поскольку вода была очень холодная, пока все муравьи или погибли, или отцепились и уплыли. Надо сказать, что тогда псу было года три, и он еще только активно учился жизни, и все эти встречи с котами, жабами, ежами и муравьями сыграли свою положительную роль – больше он ни в какие истории подобного рода уже не впутывался.
Что же касается его любовных приключений, то в поселке на 69-и километре, наверное, бегает много его детей, поскольку удержать его не было никакой возможности и пока мы шли к озеру купаться около двух километров в одну сторону ( а ходили мы почти каждый день), он по дороге успевал серьезно пообщаться минимум с одной-двумя сучками. И он был всегда очень рьяным ухажером, и дамы реагировали на него всегда исключительно позитивно.
Как запах тела вашего меня пленяет,
При всем желанье не могу никак понять,
Какой вид пищи он мне так напоминает,
Что вас так хочется лизать, лизать, лизать.
Позвольте с вами поиграть совсем немного,
Я, право, лучше, чем кажусь на первый взгляд.
Как жаль, что лишь сейчас сошлись мы на дороге,
У нас, мне кажется, дела пойдут на лад.
Вот видите, ведь в первое мгновенье
Меня к себе вы не хотели подпустить.
Сойдемся ближе и, клянусь, ваши сомненья
Растают, и мы сможем вместе быть.
Так не на шутку страсть у Кури-Мури разыгралась,
Но девочка, как странно, равнодушною осталась.
Мы жили летом на 69-м километре несколько лет и, наверное, именно в этот период Кури-Мури стал взрослым псом, то есть полностью сформировался его характер, пристрастия и привычки. Он, безусловно, любил всех членов семьи (стаи), но хозяйка было для него альфой и омегой всей его жизни. Днем он непрерывно ходил за ней хвостиком, а если отходил в сторону, то на такое расстояние, чтобы сразу вернуться обратно и не терять из виду. Видимо, Кури-Мури попал к нам в дом именно в тот период ( ему было в то время 2-3 месяца), когда у него наша мама запечатлелась в мозгу в качестве хозяйки. В сложные жизненные периоды, когда дома совсем не было денег, мы смеялись и говорили, что Кури-Мури нужно многократно продавать, как Мальчика-с-Пальчика, и чтобы он потом к нам постоянно возвращался.
На даче же хозяйке периодически нужно было уезжать в город, и тут начинались большие проблемы. Я дважды ходил вместе с Кури-Мури провожать хозяйку ( нашу маму) на железнодорожную станцию, но после второго раза мы точно поняли, что так поступать неправильно. При расставании он испытывал такие бурные эмоции – вероятно, он думал, что они поедут в город вместе, что сердца у окружающих просто разрывались. Поэтому в дальнейшем решили его на проводы не брать и запирать в доме с таким расположением окон, чтобы он не мог видеть, как мама проходила по саду и исчезала за калиткой. Выпускать из дома его можно было не ранее, чем через час, чтобы запах становился слабее, иначе он норовил убежать на улицу и далее на железную дорогу. Постепенно он, конечно, научился ждать, но эта обучение происходило с большим трудом, и воочию было видно, как он жестоко страдал. Мама говорила, что собаки с трудом ощущают время и поэтому каждое расставание с любимым человеком для них равносильно прощанию навсегда. Тем радостнее была встреча, и Кури-Мури как резиновый мячик прыгал вокруг мамы от самой калитки до дома.
Я посмотрел в интернете, как выглядит настоящий тибетский терьер – конечно, наш пес был не чистой породы, а помесь. То есть его физические характеристики представляли измененную уменьшенную копию настоящего тибетского терьера. Но что касается характера, боевитости, преданности хозяину, способности сторожить жилище, следить за скотиной – тут Кури-Мури унаследовал от своих предков все полностью. Я еще читал, что собака-помесь является идеальной с точки зрения редкой заболеваемости инфекциями, а уж что касается любви к хозяину, то здесь у нее конкурентов просто нет. Все чистопородные собаки просто в подметки по этому показателю ей не годятся. Так что тот факт, что мама купила Кури-Мури без сертификата и задешево – это оказалось для нас просто подарков во всем смыслах этого слова.
Интересно, что этот пес никогда не заискивал и не вымаливал подачки, «вкусненькое» и другие блага. Если это «нечто», что хотелось псу, у нас было в наличии и его дать ему не возбранялось, то он это получал. Если по каким-то причинам все происходило противоположным образом, то ему говорили: «Кури-Мури, нет!» и демонстративно разводили руками – после чего он уходил.
Наказывали его редко и только в самом раннем возрасте, например, если он хватал какую-то гадость на улице. Поэтому, я считаю, что Некрасов не совсем корректно изобразил ситуацию в своем стихотворении, где он сказал:
Люди холопского звания
Сущие псы иногда -
Чем тяжелей наказание,
Тем им милей господа.
С другой стороны, Некрасов хорошо владел обеими темами – и отношениями между людьми при крепостном праве и хорошо знал собак. Вероятно, в тех условиях отношения между людьми строились по-иному.
Если сравнение между собакой и 3-4-летним ребенком правильное, то достаточно легко перечислить все те желания, которые могут появляться у этих существ.
1. Потребность в еде и выделении переработанной пищи и жидкости вовне.
2. Потребность в отдыхе и сне.
3. Потребность в движении и освоении пространства.
4. Удовлетворение любопытства и познавательных способностей.
5. Потребность в ласке.
6. У взрослой собаки сексуальные потребности.
Вот, пожалуй, и все - хозяевам остается только правильно определять, чего хочет их пес в данный момент и с достаточной быстротой удовлетворять эту потребность. Мне кажется, что в случае с Кури-Мури у нас это получалось вполне.
Глава 5. Грусть. Появление Нюфы ( записано со слов Николая).
Прошло несколько лет, Кури-Мури было тогда года 4-5, и я отчетливо увидел, что пес начал грустить. Это не была черная тоска и совершенно мрачная меланхолия, но его поведение изменилось. Он залезал в темные углы, дома меньше двигался и стал не таким эмоциональным. Он был один среди людей, с собаками он встречался только на улице, и всего этого ему явно не хватало. А нужно особо отметить, что Кури-Мури был большой любитель женского пола.
Ты загрустил, почувствовав, что годы
Бегут, а продолжение твое,
Аналогичной иль другой породы,
Непредсказуемо, как бытие.
Твоя печаль была мне так понятна,
Как будто ты сказал по-русски внятно:
"Хозяин, хочешь, чтобы я завыл?
Мне нужно, чтобы рядом кто-то был,
Чтобы я мог играть и целоваться,
Чтобы мы ссорились из-за еды,
Которую даст мама или ты;
А если хочется – мог с другом я подраться.
Мне одиночество – как острый нож,
Ведь сам ты вовсе не один живешь!"
После длительных обсуждений, когда рассматривался в том числе и вариант с кастрацией ( но от этого с негодованием отказались), все вместе решили, что нужно завести девочку, чтобы потом у них появились щенки и одного из них мы себе оставим, а остальных раздадим бесплатно, потому что, без сомнения, на детей от Кури-Мури будет масса охотников. С такими радужными надеждами мы не предпринимали никаких практических шагов и вдруг как-то поздно вечером, когда я уже чистил в ванной зубы на ночь, жена закричала из кухни: «Смотри, смотри: предлагают тибетского терьера потеряшку!». Бегущей строкой на телеэкране объявили, что найден тибетский терьер, девочка, возраст около 2 лет, и его отдадут в хорошие руки. На следующий день я позвонил по указанному телефону. Женщина среднего возраста – она назвалась Натальей Петровной - на протяжении 30 или 40 минут детально расспрашивала меня о моем роде занятий, о моей семье, материальном положении, чертах характера, размерах квартиры и так далее, после чего она, наконец, согласилась привезти назавтра эту потерявшуюся собаку, чтобы посмотреть, как ее примет Кури-Мури. Она оговорила условие, что последнее слово все равно останется за ней – оставлять собаку или нет.
Еще через день вечером мы были все как на иголках. Это, вероятно, передалось и Кури-Мури, потому что было видно, что и он тоже взволнован, или нам это только казалось. Раздался звонок в дверь, я пошел открывать. В нашу квартиру с некоторой опаской вошла женщина лет 50 с небольшой, размером с Кури-Мури бело-рыжеватой собакой на руках, похожей на барашка, которая выглядела тоже очень настороженной. Конечно, тибетским терьером здесь и не пахло. Вероятно, здесь рядом проходила болонка, возможно, пудель и еще кто-то. Я мысленно умолял Кури-Мури не гнать гостью. Женщина - она оказалась держательницей собачьего приюта – была опытной собачницей, она осторожно поставила свою собачку на пол у самого порога, в противоположном конце холла по отношению к Кури-Мури. Гостья села на задние лапы и замахала передними. Потом оказалось, что так она делает всякий раз, когда что-то просит. У Кури-Мури в глазах зажегся откровенный интерес, и он пошел с ней знакомиться. Они понюхали друг друга, и ничего плохого между ними не произошло. Безмолвная сцена продолжалась несколько минут, после чего жена внесла специально приготовленные две миски с вкусной едой и поставила перед ними, сознательно поместив их опять в разных концах холла. Это было время обычного ужина для Кури –Мури и он после некоторого размышления стал есть. Барашек, немного помедлив, тоже приступил к еде, постоянно оглядываясь на хозяина квартиры. Мы переглянулись с Натальей Петровной, улыбнулись друг другу, и Наталья пригласила ее попить чаю. Собачница рассказала, что приемыш, видимо, жил в хороших условиях, но в силу каких-то обстоятельств оказался на улице, откуда и был доставлен к ней в собачий приют. Там собака прожила около месяца, явных болезней у нее нет, характер спокойный, сон и аппетит не нарушены, лет ей, судя по зубам, около 5. Собачка осталась у нас.
И вот из ничего возникла Нюфа,
Как некогда у нас явился ты,
Созданье, состоящее из брюха,
Наивности, любви и простоты.
Я помню: вы друг друга увидали –
В твоих глазах уж не было печали,
Там было ожиданье, интерес,
Ты первым же движеньем к ней полез.
Конечно, все те стрессы, которые нашей гостье пришлось пережить на улице, даром не прошли. Хотя характер у нее действительно оказался спокойный, и к Кури-Мури она относилась хорошо. Во всяком случае, ни сразу, ни в дальнейшей жизни псы по ее инициативе никогда не конфликтовали и, вообще, Кури-Мури, по общему мнению, никогда не жалел, что впустил ее к себе в дом.
По первости она вела себя очень осторожно, голоса не подавала, отсиживалась под диваном, но ела и пила неплохо. Спать она стала тоже у нас в ногах, но какой-то конкуренции из-за этого места не возникло. Довольно мирно прошло несколько дней, в течение которых новая собака, получившая у нас имя Нюфа, своим главным хозяином – в противовес Кури-Мури - выбрала меня. Интересно, что она так решила, несмотря на то обстоятельство, что кормила собак в основном жена. Этот выбор, в частности проявлялся тем, что псюха стала подходить ко мне, когда я сидел, и давала понять, что хочет залезть на колени. Как и любому животному, ей нравилось, когда ее гладят и ласкают. Возникли некоторые проблемы с прогулкой. Она не давала надеть на себя шлейку, и отказывалась идти рядом, когда мы пытались двигаться с Кури-Мури своим определенным маршрутом. Мы решили оставить ее в покое и не давить на нее со своими правилами. В результате какое-то время она просто на протяжении 20 минут стояла около парадной и все, и только существенно позже стала участвовать в нашем движении.
Через пару недель после ее появления у нас, когда мы постепенно друг к другу уже привыкали, я погладил ее по животу, и тут у меня в голове мелькнула какая-то смутная мысль. Я стал гладить ее живот более целенаправленно и пришел к неожиданному выводу, что она беременна. Мы позвали домой знакомого ветеринара, ты высказалась как-то неопределенно и советовала подождать. Еще через несколько недель беременность Нюфы уже не вызывала ни у кого сомнений, ела она все подряд и отчаянно толстела. Мы позвонили собачнице Наталье Петровне, и сказали, что от собаки мы не отказываемся, но нужно что-то делать и этих щенков мы не хотим. Наталья Петровна после некоторого размышления предложила прооперировать собаку в ветеринарной клинике около цирка. Она готова была за такую операцию заплатить 2000 рублей. Мы согласились и в назначенный день отправились к цирку. Что конкретно происходило в операционной, осталось неизвестно, но через 40 минут нам выдали спящую Нюфу с повязкой на животе, и послеоперационный период прошел у нее без осложнений. Хозяйка собачьего приюта сдержала свое слово и заплатила за операцию, хотя у нас сперва возникли некоторые сомнения в ее платежеспособности. Дело в том, что после операции она вызвалась сама отвезти нас с Нюфой домой и те совершенно разбитые и ржавые «Жигули», в которых мы ехали, произвели на нас неизгладимое впечатление. Но деньги она заплатила.
Нюфа быстро восстановилась после операции, более того – она оттаяла и стала вести себя как полноценный член семьи. Видимо, на нее произвело впечатление, как все за ней ухаживали после операции, а Кури-Мури часто лежал с ней рядом и вылизывал ей глаза и уши. Вес ее после операции достиг 12 кг и стабилизировался, выглядела она здоровой, но та цель, ради которой мы ее к себе взяли, теперь оказалась недостижима – щенков от нее с Кури-Мури нам не видать! С этого времени для Кури-Мури она представляла интерес только, как товарищ для игр, хотя и не очень резвый и веселый. Дело в том, что у Нюфы обнаружился своеобразный характер и особенно играть она не любила. Мячик, игрушки ее не интересовали. Прогулки она воспринимала как необходимое зло. На балкон почти не выходила. В любопытстве почти никогда не была замечена. Она любила поесть – это была у нее страсть, любила поспать и посидеть у меня на коленях. Есть она могла сколько угодно, Однажды, когда у нас были гости и контроль был утрачен, Нюфа из разных источников нахватала огромное количество кусков еды и, как мы потом обнаружили, сложила или отрыгнула их в соседней комнате. Также она любила прятать еду в землю цветочных горшков. Потом об это забывала и через некоторое время пускалась в безрезультатные поиски. На каком-то этапе ее неумеренная страсть к обжорству превратилась в настоящую проблему. Она была готова есть буквально все, что появлялось на тарелках и в кастрюлях в семье, не удовлетворялась тем, что ей давали в миске и постоянно приставала к окружающим. В животе съеденное у нее не помещалось, поэтому она убегала в соседнее помещение и мы постоянно находили кучки той пищи, которую она отрыгнула через самый короткий промежуток времени. Но съедала она все равно много и поэтому сильно прибавила в весе. Мы посоветовались с ветеринаром и очень существенно ограничили ее в еде. Где-то половина года ушла на то, чтобы Нюфа поняла, что вволю кормить ее не будут. Она долго сопротивлялась, подолгу высиживала на задних лапках, выла, стонала, била на жалость, но нам всем – сговорившись – удалось ее пересилить. Постепенно она похудела и окончательно приобрела нормальный вес.
Нюфа не возражала, когда ее гладили другие члены семьи, но сама особенно не лезла ни к кому, кроме меня. После операции, не чувствуя особой страсти со стороны Кури-Мури, она выливала все свои нежные чувства на хозяина. Она часто лежала рядом и непрестанно смотрела на меня, и так могло продолжаться часами, пока я работал за столом. Со мной она гуляла, безусловно, с большим удовольствием, чем с другими. Она никогда мне не возражала и выполняла все команды, которые понимала. Ласки, почесывания и похлопывания она очень любила и готова была получать их до бесконечности. Она не любила стричься, но и это терпела, если я ее стриг или держал. На ночь, когда все укладывались спать, она приходила и регулярно на протяжении минуты-двух терлась животом об мою ногу, после чего блаженно затихала и засыпала. С Кури-Мури она никогда ничего подобного не проделывала.
С женой у нее было тихое соперничество за то, кто будет ближе к главному мужчине. Нюфа относилась к ней вполне лояльно, но, безусловно, ревновала. Собака быстро поняла, что в определенных ситуациях, в частности, когда все ложились на ночь спать, она конкурировать не может, но даже в этом случае она добивалась своего. Она всегда спала у меня в ногах, и свою нерастраченную материнскую энергию выражала в том, что каждый день очень долго и тщательно вылизывала мне руки. Лизать руки она могла до бесконечности, и каждый раз это приходилось прекращать силой. С женой же она периодически ругалась в самом прямом смысле этого слова. Если что-то происходило не в соответствии с ее собачьими желаниями, она начинала ворчать, лаять на жену, потом, видя, что добиться своего не выходит, Нюфа покидала комнату, но в дверях оборачивалась и напоследок объясняла сварливым лаем и ворчанием, что она все равно не согласна.
Во время прогулок особой строптивости или каких-то других эмоций она не проявляла и просто следовала рядом с Кури-Мури, поэтому особой нужды в том, чтобы водить ее на поводке, не возникло. Крайне редко, замедляя движение, она начинала подолгу кружиться на каком-то заинтересовавшем ее месте, но обычно довольно равнодушно ходила по местам прогулки, сколько бы интересными и необычными они не были. Это Кури-Мури всегда живо реагировал на все новое и даже на самом избитом и стандартном маршруте все время ковырял землю, гонялся за лягушками, находил ежика, рыл ямки. А Нюфа так не делала никогда. Все знакомые собачники в один голос, невзирая на непохожесть этих двух собак, нас спрашивали: «Это его мать?», и показывали на Кури-Мури. Они, прежде всего, имели в виду манеры движения, активность, чисто внешние данные. Нюфа всегда выглядела старше своего небольшого биологического возраста и смотрелась старше, чем «ее сын» Кури-Мури. Этот контраст в их внешности и поведении был разителен.
Один только раз она потерялась – это было зимой в шесть утра в полной темноте. Я долго бегал, кричал и искал ее, но все было безуспешно. Время уже поджимало, и мне нужно было идти на работу – я решил отвести Кури-Мури домой, рассказать домашним, что случилось и решить, что делать дальше с поисками. Сделав все это, я быстро собрался на работу и вышел к лифту, но он остановился где-то между этажами, а это было обычное дело. Пришлось идти по темной лестнице и где-то между третьим и четвертым этажами я вдруг обнаружил Нюфу, которая бросилась ко мне. Я взял ее на руки, и она стала захлебываясь вылизывать мне лицо. Значит, она, потерявшись, сумела войти в парадную, и дальше пошла по лестнице вверх, но заблудилась в полной темноте на подъеме и, отчаявшись, стала просто ждать чуда. И оно случилось!
Кто утром меня рано поднимает,
Зовет: "Хозяин, разве можно спать,
Ведь нам пришлось с тобой всю ночь лежать".
А хвост при этом бешено виляет.
Собрались. Двери заперты.- "Вот черт!
Ну почему так высоко замок,
Сейчас достану" – вот еще прыжок,
А Нюфа тормозит и не идет.
"Ну, шевелись, Нюфандия, скорей,
Проклятый лифт опять где-то застрял,
Отлично, нам никто не помешал".
На улицу мы вышли из дверей.
"Весь мир из запахов и из вещей.
Вчера здесь не было, ведь ничего,
Сегодня же разит ого-го-го!
Нет, там вон за углом еще сильней.
Хозяин, ну сними ты поводок,
Собак, ведь, нет; не любишь ты пускать,
Когда девчонки ластятся играть,
Тебе, конечно, это невдомек.
Ну ладно, мы походим просто так,
Вон куча из песка, пойдем туда,
А, Нюфа – первая, ну, что за ерунда.
Хозяин – ну, я форменный дурак.
Ну, что опять надо домой шагать!
А мама приготовила еду?
Хозяин, ведь домой я не пойду,
Уверен ты – она хотела встать?
Пространство времени наш пес не понимает,
Живет сейчас – знать завтра не желает.
На даче поведение Нюфы не менялось, и она вела такой же малоподвижный образ жизни, сосредоточенная на каких-то своих внутренних переживаниях. Купаться и плавать она не любила и сама добровольно в водоем никогда не лезла. Если же в жару мы ее силком пускали в воду, то она с отвращением доплывала до берега и более никаких эмоций не выказывала. Какие-то дальние прогулки выводили ее из равновесия, и она быстро просилась на руки. Зимой из-за своей малоподвижности она быстро мерзла, совсем прекращала двигаться и садилась на снег или лед. Приходилось брать ее на руки, распахивать одежду и прижимать к груди, чтобы согреть. На всех фото она выглядит как грустное существо, у которого что-то болит или которое все очень долго и постоянно обижают.
Но несмотря на все сложности и даже ту неудачу, которую мы потерпели, взяв в дом к себе Нюфу, кое-что положительное для Кури-Мури ( не говоря уж про Нюфу!) мы все-таки получили. С ее появлением он точно перестал грустить, его поведение изменилось в лучшую сторону, так что в какой-то степени мы были все-таки удовлетворены и решили какое-то время подождать и посмотреть, как дальше пойдут дела, то есть вопрос с продолжением рода мы пока отложили в долгий ящик.
Глава 6. Нюфа от нас ушла ( записано со слов Маши)
Так прошло около трех лет. К этому времени Кури-Мури было 7 лет, а Нюфе – примерно 8 лет. Ее рождение было окутано туманом тайны, поэтому все эти расчеты приблизительны. Жизнь у них шла неплохо, но у Нюфы все время возникали какие-то не слишком тяжкие болезни, от которых ее принимались лечить, а она сопротивлялась изо всех сил, и в результате этот процесс превращался в муку для обеих сторон. Тогда, видя, что все бессмысленно, ее прекращали лечить и постепенно все само собой улаживалось. Но вот как-то осенью 2004г родители заметили, что Нюфа усиленно вылизывает себе бок. Стали смотреть и оказалось, что в нижней части грудной клетки у нее образовалась небольшая гнойная рана. Как будто по касательной она обо что-то ударилась и первоначально эта рана была неглубокой, но потом она нагноилась и стала больше. Папа выстриг шерсть, рану обработал, наложил повязку, но тут возникла типичная проблема, которая почти всегда возникает у животных, если они могут достать до раненого места зубами или когтями. Не было никакой возможности эту повязку удержать в порядке – через несколько минут или часов после наложения этой повязки, Нюфа ее обязательно срывала. Родители пускались на разные ухищрения, в том числе ей одевали длинные штаны, но так или иначе эта рана существовала у Нюфы на протяжении нескольких месяцев, и только где-то к весне 2005г удалось ее заживить. В течение всего это времени собака была очень нервная, вела себя беспокойно, хотя ела хорошо и на прогулках каких-то сложностей с ней не возникало. Помимо того, что она не давала себя лечить, Нюфа не позволяла расчесывать шерсть и в результате к весне она выглядела просто ужасно – шерсть была грязная, свалявшаяся, висела какими-то сосульками и приобретала неопределенную окраску. Мы с нетерпением ждали теплых дней, чтобы можно было обеих собак подстричь.
Родители в предыдущие годы уже перепробовали разные варианты – и стригли сами, и вовсе не стригли, и вызывали профессиональных стригалей – всякий раз это оказывалось сложной и длительной процедурой. Сейчас позвали женщину с электрической машинкой, она пришла немного под шефе и в два приема подстригла обоих псов, и вроде бы оба перенесли процедуру неплохо, хотя каждый раз стрижка продолжалась около трех часов и в конце измучены были все участники. Внешний вид у собак стал очень приличный, а в отношении Нюфы стало ясно, что она в большей степени пудель, может быть не чистопородный, но пудель.
Однако, через некоторое время, где-то в середине мая Нюфа опять разодрала себе на старом месте рану, и вновь пришлось ее лечить, накладывать повязку и бинтовать туловище. На этом фоне она почти перестала есть. Это было что-то неожиданное и совершенно новое. Ведь она с самого начала, и в особенности после операции отличалась повышенным аппетитом, и мы все усилия тратили на то, чтобы ограничить ее обжорство, то есть кормили ее из маленькой миски, часто и понемногу, совсем в другом режиме, чем Кури-Мури. Теперь в ход пошли уговоры, приготовление такой пищи, от которой, по нашему мнению, ей нельзя было отказаться, применение витаминов сперва в таблетках, а потом в виде уколов, но все это имело слабый эффект; и в июне после переезда на дачу Нюфа очень сильно похудела и весила килограммов пять, не больше. Она превратилась в еле двигающийся скелет. Оказалось, что помочь собаке, которая по какой-то причине упорно отказывается от еды, страшно трудно, практически невозможно. Каждый день мы ходили гулять, но Нюфа не могла выносить подобные нагрузки, она просто останавливалась, и приходилось ее носить на руках. Вероятно, такой стимуляцией удалось немного продлить ей жизнь. Но обычно она лежала и смотрела неподвижно в одну точку. Собаку показывали ветеринарам, но те только разводили руками и говорили о возможном опухолевом процессе где-то в одном из внутренних органов.
Папа перепробовал все самые сильнодействующие средства, вплоть до уколов гормонов, и первое время после начала курса этих инъекций Нюфа вроде бы стала есть, но потом опять прекратила, иными словами все оказалось бесполезно. В конце августа все переехали обратно в город, причем Нюфа даже самостоятельно зашла в кабину автомобиля. Мы ехали домой, она сидела у папы на коленях, и он с осторожностью строил планы, что она может улучшиться. Но этого не произошло, теперь она только пила и уже не вставала. Она лежала совершенно неподвижно, и мы поили ее из поильника. Неужели депрессия и все последующие неумолимо развившиеся события были вызваны этой трехчасовой стрижкой под пуделя?
Смотреть на нее не было сил, и папа несколько раз говорил, что принесет сильнодействующий препарат, введет его ей, и она незаметно уснет и умрет. Но он так этого и не сделал. 23 сентября утром Нюфа как-то немного оживилась, мы сразу воспользовались этим и дали ей немного корма «Педигри» для щенков из телятины. Она на удивление с аппетитом съела штук пять кусков, что вызвало у нас приступ радости, но…увы, уже минут через десять у Нюфы началась рвота, после чего она быстро перестала дышать.
На следующий день родители отправились на дачу к знакомым под Выборг и взяли с собой тело Нюфы, чтобы там похоронить. Папа сказал и потом показывал фотографию, что место они нашли очень хорошее, на опушке леса. Там раньше уже было похоронено несколько собак жителей дачного поселка, то есть там уже образовалось небольшое собачье кладбище. На могиле Нюфы поставили округлый камень почти такой же окраски, как у нее была шерсть, а рядом посадили елочку.
Ты в дом попала к нам случайно,
Твое рожденье скрыто тайной.
Тебя родные окружали,
Любили, но не удержали.
И вот зеленый холмик говорит:
Совсем недавно Нюфа родилась,
И здесь под мягкою травою улеглась.
Октябрь 2001г-16.09.2005г
Кури-Мури как-то сильно не реагировал на происходящее, и могло показаться, что он даже не заметил исчезновения Нюфы. Но опасаясь его последующей депрессии, папа сказал, что нужно вернуться к первоначальной мысли и завести полноценную сучку, от которой у Кури-Мури могут быть здоровые щенки.
Глава 7. Офелия ( записано со слов Натальи)
Буквально через неделю после того, как мы попрощались с Нюфой, муж начал со мной серьезный разговор о том, что для Кури-Мури нужно завести здоровую, полноценную девочку, чтобы в перспективе от них получить щенков, похожих на отца. Ему уже около 8 лет и хотя такие маленькие собачки живут относительно долго, но возраст уже солидный и тем более неизвестно, сможет ли он в еще более пожилом возрасте справиться с этой задачей. Меня уговаривать не пришлось, потому что, с одной стороны, я не представляла своей жизни без Кури-Мури, а с другой, понимала, что все живое на этой Земле имеет свое начало и конец, но в наших силах иногда продлить очарование процесса, например, в виде продолжения рода конкретного человека или, допустим, собаки. Я собралась и пошла в базарный день на Кондратьевский рынок, который издавна славится в нашем городе как место, где продают самую разнообразную живность – от аквариумных рыбок до южноамериканских ящериц – игуанов. Не сразу я добралась до собачьих рядов и была поражена разнообразием предложений, а также ценой за удовольствие. Оказалось, что приготовленных денег явно не хватает, поскольку обычно спрашивали не менее 3-4 тысяч, а у меня было только две. Все же я решила не сдаваться и посмотреть все, что есть, чтобы следующий раз подготовиться получше. В одном месте женщина предлагала на выбор целую серию щенков самых разных пород, но мое внимание привлек щенок с белой пушистой шерстью, который, не обращая ни на что внимание, то ли спал, то ли уже замерз настолько, что уже не был способен шевелиться. Это оказалась девочка 2-х месяцев от роду из породы – со слов хозяйки - папильон. Я поинтересовалась стоимостью – 2500 рублей. Я никогда не слышала о такой породе и еще спросила, какого размера вырастает собака.
-«Около 35 см в холке» - был ответ.
Я очень хорошо считаю и в уме и на бумаге или на калькуляторе, но вот с метрической системой мер у меня есть определенные сложности и я, например, могу слабо представить, как выглядит расстояние в 100м или длина в 35 см. Но я поняла, что 35 см в холке – это немного. Теперь нужно было решить еще один важный вопрос, и я встала чуть поодаль, чтобы не терять из виду понравившегося щенка, но и не мозолить глаза этой женщине. Приблизительно через полчаса она махнула мне рукой, подзывая к себе, и откровенно спросила: «Сколько у тебя есть?»
-«Две тысячи!» - честно сказала я.
-«Давай и забирай свою беляночку».
Девочка, действительно замерзла и она долго не шевелилась у меня за пазухой. Только когда мы уже проехали половину пути на метро от Финляндского вокзала, я почувствовала, что она ожила и зашевелила лапками. Но, когда мы прибыли домой, то подруга уже зыркала глазками, а когда ее поставили на пол, то она тут же напустила лужу и, помахивая хвостиком, смело пошла к Кури-Мури знакомиться. Гостья была настолько мала – она умещалась на ладони, что Кури-Мури по сравнению с ней был гигантом, и они оба соответственно себя и вели. Он ее обнюхал, но потом особого внимания на нее не обращал, а она, попав в незнакомое помещение, где уже было столько хозяев, сперва вела себя очень скромно. К тому моменту, когда вечером муж пришел с работы, собачка уже освоилась, поела, поспала, еще раз поела и стала проситься, чтобы ее подсадили на диван, куда сама она не могла забраться из-за своей малости. На диване было два плоских валика и один из них мы положили наклонно, как помост, чтобы собачка могла забираться, куда ей хочется. В несколько дней она освоила этот маршрут, хотя вначале и пищала у подножия, боясь на него вступить, но потом окончательно освоилась. Нас очень смущала порода нашего приобретения. Папильон – как это выглядит во взрослом состоянии? Посмотрев в Интернете, мы получили полное удовлетворение – небольшая собачка, как правило, со светлой шерстью, ласковая, послушная, компанейская. Немного смущало, что шерсть у собаки в компьютере и у нашей распределялась по-разному: у папильона длинные волосы покрывали хвост, а у нашей длина шерсти была небольшая по всей поверхности тела, головы и хвоста но, может быть, их так стригут?
Нужно было придумать ей имя, и здесь мой муж предложил назвать ее Офелия или Офа, поскольку ему страшно понравилось это имя главной героини, которую играла Рената Литвинова в фильме Киры Муратовой «Три истории». Это имя ей замечательно подошло, и единственным противоречием для знатоков было то, что шекспировская Офелия добровольно утонула, а наша оказалась прирожденным и великолепным пловцом.
У Офелии оказался энергичный и пробивной характер, она очень быстро освоилась в доме и по всем вопросам стала наводить свои порядки. Где-то месяца через три, то есть в январе 2006г она стала задираться с Кури-Мури, пытаясь занять свое место под солнцем в нашем доме. В ход она пускала все доступные ей методы – наскакивала на него, кусала, воровала еду, ложилась на его подстилку, дергала его, когда он отдыхал. К его чести, он воспринимал это очень спокойно, не собираясь особенно менять свои привычки, но и ее не притесняя. В конечном итоге, они нашли общий язык, и Офелия никогда более с ним не ссорилась ни по какому поводу. Просто удивительно, как собаки, пользуясь присущим им методам коммуникации – движения тела, мимика, голос, эмоции – дают понять друг другу обо всем спектре информации, которую нужно передать партнеру или встречному. Так и эти двое – они всегда жили душа в душу.
Крикунья, стерва, скандалистка –
Других мне слов не подобрать,
Чтобы достойно описать
Нашу Офелию-садистку.
Грызет за уши и таскает
За шерсть мальчишку, пристает,
Лишь ночью спать ему дает,
Из мисок кашу всю съедает.
Как Кури-Мури в состоянье
Терпеть такое каждый день?
Как ангелу ему не лень
Молчать, пока его сознанье
Вдруг не теряет равновесье;
Тогда на пару, словно мяч
Собаки измеряют вскачь
Квартиру, словно поднебесье.
Вот так, собак друг другу дарим -
Добился я, чего хотел,
Наш Кури враз помолодел –
И ждем, на что способен парень.
На прогулке сперва мы ее носили на руках, периодически опуская на землю, чтобы она самостоятельно побегала и приобрела опыт. Когда она подросла, мы одели ей ошейник и стали выводить на поводке, как большую. Стричь на лето, в отличие от Кури-Мури, ее было не надо. В связи с появлением у нас Офелии в доме возникла своеобразная проблему, о существовании которой заранее можно было догадаться только, если ты очень опытный собачник. Шерсть Офелии такова, что липнет ко всякой поверхности, которая способна электризоваться, то есть ко многим предметам, в том числе к ковролину и одежде. В результате практически вся одежда в доме стала покрываться волосами ее шерсти, и избавиться от этого с помощью антистатиков и др. было совершенно невозможно. Где-то к концу первого года ее жизни у нас мы это полностью осознали и успокоились – как есть, так и есть, а изменить ничего нельзя.
В поведении уже достаточно взрослой Офелии был ряд характерных черт. Она четко признала своим главным любимцем моего мужа, и все остальные члены семейства находились на более низкой ступени ее почитания. Хотя ко всем она относилась хорошо и никогда не демонстрировала дурных особенностей натуры. На мужа она могла смотреть часами, лежа у его ног или в небольшом отдалении. Точно также она спокойно выдерживала взгляд любого другого члена семьи.
Подходило лето, и стал приближаться период времени, ради которого мы, собственно, Офелию и завели, а в то же время по мере его приближения нас стали обуревать сомнения в правильности нашего поведения. Летом у Офелии первый раз должна была начаться течка, и мы совершенно не могли прогнозировать, как в этой ситуации будет себя вести Кури-Мури. Поэтому и возникли у нас мучения и сомнения – а не рано ли на первом году жизни собаки заводить щенков? Пока мы судили и рядили в июле эта самая течка и началась. Сперва мы одели ей штаны, но Кури-Мури настолько взволновался и не отставал от нее ни на минуту, что штаны совершенно не помогали и не играли никакой роли. Других способов защиты мы придумать не смогли и пустили дело на самотек. Этот самотек выглядел следующим образом – Кури-Мури приставал к Офелии практически непрерывно с утра до вечера и она на удивление почти не сопротивлялась. То есть весь июль прошел у них под знаком большой любви, а один раз даже их по- настоящему заклинило, так что пришлось на них лить холодную воду, чтобы собаки могли расцепиться.
Но, в конечном итоге, все разрешилось благополучно, и до конца июля их любовь продолжалась в прежнем ритме. Наконец, в августе течка у Офелии закончилась, и мы стали ждать результатов. К концу августа мой муж уже уверенно прощупывал в животе у Офелии увеличенную матку, а в сентябре это стало видно просто невооруженным взглядом. Движения у нашей дамы стали плавные, замедленные, она стала больше есть, и прибавила в весе – все как у человека. Удивительно точно называют собак китайцы – маленькие люди, действительно считая, что те наделены всеми теми же качествами, что и полноценные homo sapiens, за исключением членораздельной речи.
В июне светлом все так завертелось,
Что, раз ступив на этот скользкий путь,
Им прочь идти никак не захотелось
И было не расстаться на чуть-чуть.
Расплата тут как тут, не за горами,
Искрится шерсть, живот отяжелел.
С повинною явились к папе, маме,
Чтоб знать предназначение – удел.
Вода, купание, все как родное,
Но спать так тянет, просто хоть умри.
Взять Офа в толк не может, что такое,
Четыре лапы и как не мои.
Сентябрь – к концу его все разрешится,
Шесть маленьких щенков у нас родится.
Как-то в сентябре мы все вчетвером уже лежали в кровати, и муж гладил и ласкал Офелию, а потом повернулся ко мне и сказал, что у нее в животе не просто прощупываются отдельные щенки, но их явно больше двух, и отчетливо чувствуется, как они шевелят лапками. На следующий день он ушел на работу, а я что-то задержалась и вдруг обратила внимание, что Офелия ведет себя как-то очень беспокойно, а потом она залезла в больше кресло и до меня, наконец, дошло, что у нее начались роды. Я совсем растерялась, просто не представляла, что нужно делать, но на мое счастье домой вернулась дочка. Она действовала, уверенно, как-будто уже много раз принимала роды, надела перчатки, уложила Офелию на бок и к этому времени у той внезапно выпал один щенок черного цвета, весь покрытый слизью.
-Мама, звони срочно в ветеринарную клинику «Кот и пес», пусть скорей приезжают, вдруг, что-нибудь будет не так! – скомандовала дочка.
Я быстро выполнила все указания и через 20 минут, когда уже вышли три щенка, а Офелия стала опять сильно беспокоиться, приехал ветеринар. Он сразу стал помогать роженице, как-то специальным образом нажимал ей на живот и последний четвертый щенок появился на свет. Оставив свой телефон, доктор уехал, а Офелия тут же начала вылизывать детей и приводить их в порядок. Все они были живые, естественно, слепые, и как пиявки мгновенно присосались к ее соскам, которые, похоже, пока давали совсем мало молока. Вечером, вернувшись с работы, муж соорудил специальный ящик, высоту стенки которого Офелия легко преодолевала, а щенки это сделать не могли. Молоко стало быстро прибывать и щенки попеременно, то спали, то сосали мамку. Кури-Мури в процессе совсем не участвовал и даже не интересовался всем тем, что происходило в комнате. Когда мы специально подвели его к ящику и показали Офелию, которая в этот момент кормила, он просто ушел опять на свое обычное место. Как сильно отличаются половые роли. Но, безусловно, в его памяти блестяще проведенное лето никак не ассоциировалось с тем, что получилось в сегодняшний день. Но мы-то своего добились!
Глава 8. Щенки ( записано со слов Маши)
Родились две девочки и два мальчика. Первые дни они почти все время спали и часто прикладывались к мамкиным соскам, быстро находя их и не создавая толкотни. Если бы их было 6-8 или даже больше, то кормить бы пришлось по очереди или дополнительно из бутылочки, но здесь конкуренции не было совсем. И девчонки и мальчишки первые недели вели себя примерно одинаково и только потом стали проявляться их отличия. По окраске девочки были однотонными, а мальчики пятнистыми, но ярких контрастов в цветовой гамме сперва не было. Розовые пятна на подушечках пальцев были настолько яркими, что, казалось, они светились в темноте. Щенки быстро увеличивались в размерах и через неделю прозрели. После этого их степень активности резко возросла и при появлении человека рядом с их ящиком они тут же начинали делать попытки встать на задние лапки и вылезти наружу. У них ничего не получалось и был только слышен постоянный скрежет когтей о деревянную поверхность ящика. Через три недели у них появились зубы и они, видимо, стали покусывать Офелию. До этого она была просто замечательной мамашей, кормила их досыта, благо, молока оказалось достаточно. С появлением щенячьих зубов она стала от них убегать, а для нас это явилось сигналом, что нужно менять тип питания. После перехода на разнообразное питание из миски щенки стали расти еще быстрее. Ящик уже никуда не годился, и для них соорудили мягкое лежбище, на котором они спали, рядом с которым ели, а расходились и разбегались они по всей квартире и мы постоянно их пересчитывали, опасаясь, что кто-то может попасть в беду.
Точь в точь, как это у людей,
Щенки у нас! Лежат у стенки.
Шерсть черная, как у чертей,
И черно-белые оттенки.
Офелия их лижет там и тут,
Хоть шерсть и так блестит, лоснится.
Они же к животу ее ползут,
Чтоб молока скорей напиться.
На лапках светятся огнем
Подушки розового цвета,
Глаза закрыты, но мы ждем,
Что вот откроются с рассветом.
Наш Кури-Мури удивлен:
Откуда столько привалило?
Офелия, их встречи будто сон,
Все это в памяти растаяло, уплыло.
Богатство нам куда это девать?
Один останется, а остальных – раздать!
Кури-Мури реагировал на все отстраненно. Он, естественно, не мог не заметить эту юную поросль, но щенки на его миску не претендовали и к нему особенно не приставали, поскольку были полностью заняты освоением новых территорий, едой, играми дуг с другом. То есть Кури-Мури вел свой привычный образ жизни – неважно, где это было в квартире или на улице – иногда, правда, можно было заметить, как он стоит и наблюдает на их игры и перемещения, но он никогда не начинал с ними играть и их не обижал.
Офелия, наоборот, принимала самое деятельное участие во всем, что было связано со щенками. Когда они еще сидели и лежали в ящике, мы обратили внимание, что на донышке совсем нет их экскрементов – оказывается, Офелия все съедала и нам достаточно долго пришлось с ней работать, отдавая команды : «Фу! Нельзя!», пока она от этого не отказалась.
Она постоянно их вылизывала и в этом отношении они были в полном порядке – шерсть блестела и чистота была безукоризненной. Через месяц после рождения мы стали думать, как их можно вывести на улицу погулять и предприняли несколько попыток выйти только с щенками. Сложное это было занятие, но со всеми шестью одновременно гулять не было никакой возможности. На улице, несмотря на первоначальную робость, они потом довольно быстро стали разбредаться в разные стороны и мы стали гулять с ними только в соотношении 4 собаки и 2 людей, иначе уследить за ними не было никакой возможности.
Со всей остротой стал вопрос, что с ними дальше делать. Совместно мы решили, что оставим у себя одного мальчика, и нужно было только выбрать какого из двоих. Наши планы, что за щенками выстроится очередь, были наивными. Девчонок мы стали предлагать с двух месяцев, но потока желающих не было и в самых черных мыслях мы уже представляли, как у нас дома останутся все четверо, и как мы будем дальше жить. В два с половиной месяца нашлась хозяйка для мальчика, и мы после долгих прений решили оставить у себя того, который был немного крупнее. Как-то вечером папа собрался, оделся, взял мальчика на выданье на руки, поднес его по очереди к каждому члену семейства, положил его за пазуху – он еще с трудом, но туда помещался – и ушел отдавать его новой хозяйке. Получасовую поездку в троллейбусе щенок перенес хорошо и потом перешел с рук на руки к своей новой владелице. Как потом стало известно, мальчик получил имя Мотя и живет, катаясь как сыр в масле.
Как-то очень явно Офелия не заметила, что у нее стало на одного ребенка меньше. То есть она не суетилась, не подбегала к дверям, не искала по углам, а просто в обычном ритме занималась остальными тремя.
Потом одну девочку удалось пристроить также относительно легко, и дальнейшая ее судьба сложилась вполне благополучно, несмотря на то, что ее хозяйка через несколько лет умерла от рака.
Большие сложности возникли еще с одной девочкой, и мы с ней расстались уже только через четыре месяца, когда наши надежды почти иссякли. Новую хозяйку найти не удавалось, хотя мы сообщали о потенциальном счастливом приобретении всеми доступными способами. Вдруг объявилась женщина лет 55 и когда она пришла к нам и пила на кухне чай, то складывалось впечатление, что она еще окончательно не решила и продолжает размышлять: брать этого щенка или не брать. Наконец по ее лицу стало видно, что она решилась, и мы стали собирать нашу красавицу в дорогу. Между собой мы ее прозвали Фелицией ( Феля). После того, как дверь за этой женщиной и Фелицией закрылась, мы с огорчением сообразили, что не взяли номер телефона и с тех пор мы нашей девочки уже больше не видели.
Офелия последовательно переключала внимание на остающихся детей и, наконец, у нее остался только один сын. Нужно было придумать ему имя, и папа потратил примерно неделю, перебирая самые разнообразные и экзотические мужские, и собачьи имена. В конечном итоге, остановились на имени Джой, потому что парень действительно был очень веселый и подвижный. По мере роста он стал крупнее Кури-Мури, то есть размером с Офелию, но очертания тела и окраска повторяли Кури-Мури в точности и даже не в темноте, а при ярком свете ты порой путался, и было не понятно, кто перед тобой: сын или отец.
Где-то с возраста около года Джой делал неоднократные попытки завоевать первенство - тем более, что Кури –Мури со своими привычками не съедать сразу лакомый кусок, а подождать и чтобы этот кусок полежал на виду и подразнил окружающих – постоянно провоцировал Джоя на такие действия. Но Кури-Мури своего не уступал, а рычал, и дело несколько раз доходило до настоящих драк. Приходилось срочно вмешиваться и разводить драчунов по разным помещениям. Офелия при этом бурно протестовала и пыталась встать между соперниками, но если при этом присутствовали люди, то, в конечном, итоге растаскивали их мы. Остается только догадываться, как они вели себя, когда людей вокруг не было, и не было ли между ними конфликтов в этих случаях. С другой стороны, это стычки возникали почти исключительно из-за еды, то есть обязательно в присутствии людей.
Когда ты приходил домой, то лай начинался еще при движении ключа в замочной скважине. Через открытую дверь на тебя накидывались Джой и Офелия, а Кури-Мури всегда стоял немного в стороне и лаял. Наконец все успокаивались, и тогда нужно было обязательно взять по очереди каждого на руки и прижать к груди, а после этого можно уже было окончательно раздеваться и проходить в квартиру.
При прощании все трое приходили провожать к дверям, но демонстрировали печаль и ложились носами в сторону. Нужно было подойти к каждому по очереди и приласкать, пообещать, что скоро придешь и принесешь что-то вкусненькое. Только после такой процедуры можно было рассчитывать, что после закрытия двери не будет раздаваться лай, а то и жалобный вой.
Прогулки со всеми тремя всегда представляли собой сложную процедуру. Идеально было держать все три поводка в одной ( сильной ) руке, намотав один оборот поводка на кисть. Но при этом, все три собаки крутились вокруг тебя, как хотели, и поводки постоянно перепутывались. При появлении рядом прочих собак наши всегда очень остро реагировали и внезапным рывком вполне могли сбить тебя с ног, в особенности, если твои ноги стояли как-то неустойчиво, или дело было зимой, и ты стоял на скользкой поверхности. Как-то предусмотреть резкое движения одной или всех трех собак сразу было почти невозможно, потому что Офелия, например, пристрастилась кидаться на каждого мотоциклиста, который проезжал мимо или на машины, звук двигателя которых был немного похож на мотоциклетный. Несмотря на все эти сложности, мы всегда гуляли не менее трех раз в день, а часто четыре раза. Джой и Кури-Мури всегда были готовы гулять бессчетное число раз в день, Офелия была в этом отношении гораздо спокойнее, и утром порой приходилось ее выводить на прогулку почти силой. Особенность утренних прогулок заключалась еще в том, что исторически сложилось, что они начинались в шесть утра. Сперва, с самого молодого возраста Кури-Мури стал будить папу в шесть утра, а когда появился и подрос Джой, то он быстро усвоил этот ритм и четко начинал побудку хозяина за пять минут до звонка будильника, поставленного на это время. Интересно, что когда папа в силу тех или иных причин отсутствовал дома, то собаки по утрам вели себя гораздо спокойнее и выдерживали до восьми и даже девяти часов.
Глава 9. Летний отдых и болезни ( записано со слов Степана)
Родители переехали на дачу в Токсово. Там были свои достоинства и недостатки, но гулять там было неплохо. Относительно близко располагалось большое озеро Хаппо-ярви, до которого, правда, нужно было еще добраться по достаточно загруженной транспортом дороге. Выйдя на определенное место, можно было спустить собак с поводков и разрешить им бегать на воле. Правда, и там еще оставалось много сложностей. Местность была населенной, и гулять приходилось рядом или просто на спортивной трассе, где тренировались биатлонисты и бегуны. Родители все время старались уйти подальше от таких опасных мест, но это не всегда получалось. При этом отец с матерью вели себя совершенно по-разному: отец почти не кричал на собак и вообще им почти ничего не говорил, а только своими движениями и направлением, куда он идет, давал животным понять, что он от них хочет. Мать же постоянно звала их по имени и непрестанно руководила их малейшими перемещениями. Реагировали на все эти команды – голосом или движением - собаки не всегда и по-разному. Кури-Мури порой прикидывался совсем глухим или действительно он стал с возрастом хуже слышать, во всяком случае, за ним нужно было постоянно следить, и он мог в любой момент куда-нибудь исчезнуть, а потом опять появиться. Причем, в отличие от более молодых лет, девочки стали его интересовать немного в меньшей степени и он просто что-то выискивал, вынюхивал, интересовался чем-то, что было интересно только ему одному, потому что Джой с Офелией никогда за ним в этих случаях не ходили.
Эти двое бегали по густой траве и кустам, так что только треск раздавался, в особенности это было верно в отношении Джоя. Потом все подходили к озеру. Тут мама отправлялась плавать, и самой верной ее спутницей всегда была Офелия. Беляночка была неутомима и готова была делать все новые и новые заплывы. Выйдя из воды, и встряхнувшись как утка, она становилась почти сухой. Видимо, каждый волосок ее шерсти был окутан полоской жира. Джой, конечно, купался, но только первый раз, а последующие заплывы игнорировал, предпочитая побегать по берегу. Увидев уток с выводком утят Джой, конечно, тут же лез в воду и был готов плавать в этом случае очень долго, но только за утятами. Пару раз он приносил маме живого утенка в пасти и спокойно отдавал, не претендуя на него, как на свою личную добычу.
Кури-Мури по своей воле больше в воду не лез и даже в очень сильную жару предпочитал расположиться на берегу и там спокойно ждать, пока хозяйка не натешит себе душу и тело в воде. Если его запускали в воду, то он по кратчайшему пути пытался достичь берега, а потом старался стоять на берегу так, чтобы больше в воду не попасть. Утки его совершенно не интересовали. Было такое впечатление, что он четко представляет, что ему еще в этой жизни надо: чтобы хозяйка была рядом или в поле видимости, чтобы покормили, чтобы можно было поспать и погулять – последнее не обязательно очень часто.
Так интересно разнообразились у наших собак отношения с водой, но вот в чем они были едины – это в страхе перед лодкой. Мы как-то попытались поплавать с ними в лодке по озеру, и было видно, что удовольствия от этого они не получили никакого. Но, видимо, это произошло только из-за отсутствия привычки и потому, что вслед за катанием ничего не последовало. А вот если бы путешествие на лодке было только частью определенного действия, а потом, например, была бы большая прогулка, охота или рыбная ловля, то тогда такая мелкая деталь, как плавание на лодке, терялась бы на фоне большого последующего удовольствия.
На даче одна сторона участка была общей с соседским, и там постоянно ходили люди, поскольку там пролегала пешеходная дорожка. Сей факт был для собак постоянным раздражителем, и они бесконечное число раз на протяжении всех дней лета с громким лаем бежали вдоль забора за очередным человеком или группой людей, которые «осмеливались» с их позиций пройти вдоль «нашего» забора. Если же незнакомец приходил на наш участок, то сперва все трое дружно его облаивали, а потом Офелия начинала почти к каждому ласкаться, а Кури-Мури с Джоем просто не обращали на новоприбывшего никакого внимания. Глядя на это и на то, как тебя с искренней радостью встречают твои собаки, начинаешь сомневаться в обобщенном наблюдении Платона о поведении собак. Рассуждая о государстве, он отметил, что псы ласкаются, когда видят знакомого человека, хотя тот за всю жизнь ничего хорошего им не сделал, и злятся, когда видят незнакомца, хотя он еще ничем их не обидел. Пристальное наблюдение за поведением собак позволяет сделать вывод, что такая обобщенная формула не работает.
Уже на протяжении нескольких лет Кури-Мури стал спать отдельно от прочих, в городе или выбирая кресло, или место под столом. Интересно, что другие пытались ему подражать, периодически занимая эти его места, но настоящим хозяином этих мест, конечно, оставался он и до конфликтов дело не доходило.
На даче он любил лежать днем на воздухе на подстилке, опять же на таком месте, откуда можно было контролировать все окружающее пространство. Если возникало движение за пределами участка, то самым непоседливым в этих случаях оказывался Джой, вторым номером была Офелия, но и Кури-Мури почти всегда участвовал в вылазках. Правда, он после таких порывов всегда первый и возвращался на подстилку.
Ел он весьма выборочно и периодически устраивал пост на день или даже на несколько дней. Родители знали, что в этих случаях к нему лучше не приставать, и он потом сам придет и попросит кушать, заглядывая в глаза и непрестанно облизываясь. У него явно стали портиться зубы, некоторые выпали, а оставшиеся, видимо, потеряли крепость или болели при надавливании, в результате чего он уже не мог, например, наслаждаться куриными горлышками, не говоря уже о более крупных костях. Родители много занимались его зубами, пытались чистить их специальной пастой, но процедура для Кури-Мури была очень неприятной, и он всячески ее избегал, да и паста эта была недешевой. Один раз попробовали почистить зубы ультразвуком, но для этого пришлось давать ему поверхностный наркоз и то, как он после наркоза просыпался, папе очень не понравилось, и он четко сказал: «Больше так делать не будем, потому что он может не проснуться». Потом через пару лет ту же самую ультразвуковую процедуру удалось сделать без наркоза и Кури-Мури на удивление вел себя очень прилично и даже позволил все сделать. Все были воодушевлены, потому что зубы его на какое-то время потеряли свой коричневый цвет, хотя потом, конечно, опять пожелтели, как у курильщика.
У Кури-Мури появилась катаракта, причем, ее было отчетливо видно. Размеры пораженной части хрусталика были сперва меленькие, потом болезнь захватила оба хрусталика целиком. Родители забеспокоились и подобрали лекарство в каплях, которое должно было энергично тормозить воспалительный процесс. Катаракта у собак – это частое явление и двумя этажами ниже нас в городе жила собака, которая полностью потеряла зрение из-за катаракты. Она совершенно ничего не видела и только реагировала на свое имя, послушно выполняя все команды на прогулке. До такой степени снижения остроты зрения у Кури-Мури не дошло, и он достаточно свободно ориентировался на местности, как днем, так и в темноте, но само зрелище белых хрусталиков было такое неприятное, что родители лечили его по поводу катаракты непрерывно. Вероятно, это лечение было эффективно, потому что никогда не было случая, чтобы он натыкался на какой-либо предмет.
У Офелии, вероятно, в результате произведенной операции сохранялось что-то в виде редуцированной течки, потому что в определенные периоды на протяжении года Джой и Кури-Мури начинали к ней приставать. Она особенно не возражала, но явного удовольствия и не испытывала. Ссориться по этому поводу мальчикам не приходилось и, видимо, ни один из них не испытывал по отношению к ней чувство собственника. В прочих ситуациях они могли абсолютно в любой комбинации оседлать друг друга, а также иногда они это совершали втроем.
Надо еще сказать, что Джой, остался рядом с матерью, а не покинул ее, как это происходит у диких животных и, безусловно, воспринимал Офелию как мать, то есть как руководителя, что, например, было отчетливо видно по тому, как он ее слушался. По команде Офелии он ложился, и она вылизывала ему глаза и уши, а в другой ситуации, опять же по ее команде он точно также поступал с ней. Ни Офелия, ни Джой никогда не вылизывали глаза и уши у Кури-Мури, и эти гигиенические процедуры всегда выполняла хозяйка.
Глава 10. Разговор трех собак.
Все люди из квартиры ушли. Кури-Мури залез в кресло, которое стояло в коридоре, Офелия и Джой легли рядом друг с другом на подстилку. Утром они получили по порции обезжиренного сыра, который они все трое очень любили, а потом им еще дали по большому кусочку сушеного говяжьего желудка – это было просто роскошно. Когда придут сегодня хозяева – это тайна великая есть, но с большой степенью вероятности это произойдет только вечером, так что можно поспать или поговорить.
Джой, хотя он уже давно взрослый, ему пять лет – это большой мальчишка, живой, непосредственный, постоянно страдающий от необходимости пребывать в замкнутом пространстве и больше всего любящий гулять на улице. Будь его воля, он бы выходил гулять каждый полчаса, даже если там идет сильный дождь. Правда и возвращается он домой с удовольствием, как-будто все время ждет, что там произойдут какие-то чудеса и, например, дадут что-то вкусненькое.
Все по Эдипу – больше любит мать,
Крупней отца, похож ужасно.
Все-все на свете принимает страстно,
Желанья два – поесть и погулять.
Офелия – это женщина среднего возраста с такими представлениями, в соответствии с которыми есть вещи и поступки правильные и неправильные. Больше всего на свете она любит покушать, поспать, полежать на коленях у хозяина и поплавать в теплой воде. Прогулки, конечно, нужны – существуют естественные надобности – но можно было бы делать их и пореже, а уж эти странные столь ранние подъемы и выходы в шесть утра, или прогулки перед самым сном около полуночи – так это просто мерзость. Еще плохо, когда ее мужчины ссорятся, но она умеет их обуздывать, да и хозяева не дают разгуляться страстям, но вообще-то Кури-Мури всегда и во всем прав просто потому, что он самый старший, да, по сути, и глупостей он никаких никогда не делает.
Два существа ей драгоценны
И ради них она живет:
Сынок – любимец неизменный,
Хозяин – его верно ждет.
Кури-Мури – это патриарх, ему, наверное, по людским меркам уже около 100 лет, а он еще ходит и даже бегает. На все он смотрит с определенной отстраненностью – пусть младшие тешатся, лишь бы ко мне не приставали. Есть, конечно, определенные проблемы со здоровьем – глаза не так видят, уши плохо слышат, зубы, зараза, болят, когда жуешь и даже любимые сушеные желудки уже стало больно жевать.
Весь мир готов он наблюдать,
Хозяйку любит бесконечно;
И все ж за девочкой беспечно
Готов, поднявши хвост, умчать.
Джою стало немного скучно, и он спросил мать: «Мама, а скоро мы опять поедем на дачу?»
Офелия посчитала, подумала и неторопливо ответила: »Сейчас недавно прошел Новый год, зима, на улице сам знаешь, сколько снега, холод. Это все должно пройти, снег растает, появится зеленая трава и листья, будет тепло, тогда и поедем на дачу».
Джою невыносимо сидеть в квартире, ему хочется бегать, прыгать, но кроме того он еще и очень любопытен: «Мама, расскажи, как ты познакомилась с отцом?»
Офелия внимательно посмотрела на Кури-Мури и после длинной паузы ответила: » Первый раз я увидела его задолго до твоего рождения, и мне тогда было очень плохо. Я родилась от матери - чистопородной кокер-спаниель. Отец, правда, подкачал, и я даже не знаю, какой он был породы, я его почти не помню. До четырех лет мы с матерью жили очень хорошо в большом загородном доме, где хорошо кормили, и можно было гулять вволю. Но потом что-то очень сильно разладилось, и первым признаком неблагополучия было то, что исчезла мама. Кормить стали кое-как и далеко не каждый день, а о прогулках мне просто пришлось забыть. Хозяева постоянно ссорились, кричали друг на друга и если ты оказывался под ногами, то тебя просто пинали. Однажды зимой в очень нехороший день хозяин посадил меня в свою роскошную машину, в которой мы так часто раньше ездили на прогулки в разные места, и увез в город; потом дверь машины открылась, он выпихнул меня наружу, после чего машина уехала. Я побежала за ней, но куда там, ног моих не хватало, чтобы ее догнать.
Ужас, что дальше было. Очень быстро я поняла, что еду можно найти только в мусорных бачках, пить совсем было нечего, и приходилось жевать снег. У мусорных бачков собирались такие же несчастные, как я и дрались из-за объедков, которых всегда не хватало.
- Мама, а что такое объедки?
Офелия немного помолчала и все также размеренным голосом продолжала:
-То, чем нас сейчас и всю твою жизнь кормят – это нормальная еде. Мне даже кажется, что хозяева, порой, едят хуже, чем мы. По крайней мере, хозяин точно мясо есть не каждый день, а мы постоянно. Так вот объедки – это, например, кости, на которых мяса уже совсем не осталось, а сами они толстые и крепкие, их уже не разгрызть. Все это уже гнилое и сильно воняет, но есть все равно надо, иначе умрешь. Нас кормят мясом с морковкой, а я радовалась, когда удавалось погрызть только одной полусгнившей морковки. Так продолжалось, наверное, с месяц – как я осталась жива, просто не знаю.
-Мама, и тут ты увидела отца?
-Нет, тут меня увидела одна женщина в светлой шубе, поманила и дала немного поесть вкусной колбасы, а потом посадила в свою машину, очень старую и страшную на вид. Она увезла меня к себе, где у нее в сарае жило несколько собак разных пород. Все сидели в отдельных клетках, иначе бы перессорились. Кормили неплохо, и можно было иногда гулять. Однажды вечером она опять посадила меня в свою развалюху, и мы долго куда-то ехали, а потом оказались в квартире, где нас ждал отец.
-Отец – позвала Офелия – ты спишь? Ведь так все было, или я что-то не так говорю?
Кури-Мури зашевелился на своем кресле: «То, что ты сейчас рассказываешь, было не с тобой, а с Нюфой, но я тебе никогда об этом ничего не говорил. Откуда ты все это знаешь?»
Офелия улыбнулась и продолжала: «Это была я. Известно ли вам, что мы - собаки имеем возможность девять раз менять свое обличье и проживать жизнь в теле того или иного существа, но с условием, что уже вселившись в это тело, ты его не покидаешь до самого конца, а потом переходишь в следующее – и так девять раз.»
-«Так, значит, это была ты… – пробормотал Кури-Мури – да, ты мне тогда понравилась».
-«Ну, честно говоря, сдержанность всегда была твоей основной чертой. Но о чем говорить – пустил в дом, и на том огромное спасибо. Иначе я бы осталась в приюте, и бог, знает насколько или навсегда».
Кури-Мури, казалось, был поражен тем обстоятельством, что Офелия явилась к нему в дом первоначально в образе Нюфы. –« У тебя уже были щенки в животе, нет, ты , правда, мне сразу очень понравилась,… но щенки…я не мог ничего сделать, а потом эта ужасная операция и ты после нее так сильно изменилась..,да».
-«Мама, а долго ты жила так, в этом прикиде?»
-»Да где-то года четыре».
-«Ну и что дальше случилось, а когда я родился?»
-«Эх, Джой - вздохнула Офелия - как тебе все это объяснить. После операции, которую мне сделали очень быстро после того, как я пришла в дом к отцу, у меня уже щенков быть не могло».
-«Но, ты любила отца тогда? Ведь любят и просто так, без детей…Как в песне поется:
Я тебя люблю круглый год,
Ты для меня выход и вход!!!»
-Ну, конечно любила. Я даже не знаю, кого я любила и люблю больше – отца, хозяина или тебя Джой. Наверное, одинаково всех троих, но, конечно, всех вас я люблю по-разному.
На Джоя все эти рассказы очень сильно подействовали. Он сбегал попить воды, а когда вернулся, то выпалил: «Мама, я все никак не могу понять. Сейчас-то ты другая, не та, что явилась в дом к отцу от мусорных бачков. Та-то куда подевалась?»
Кури-Мури на своем кресле заворочался и произнес: «Она заболела и умерла».
Возникла некоторая пауза, в течение которой Джой усердно чесал задней правой лапой себе бок и бормотал: «Хозяева, блин, скупые, нет, чтобы купить лекарство от блох посильнее. Попробовали бы сами вот так постоянно чесаться. Так нет, на них-то они не перескакивают, все только нам достается».
Потом совсем без перерыва опять стал приставать к Офелии:
-Мама, ну расскажи, очень приколько, как ты жила с отцом в виде другой собаки, а он этого не знал. Чем ты заболела?»
Офелия долго молчала, потом стала рассказывать сперва невесело, но далее по мере развития рассказа немного воодушевилась: « Мне все время казалось, что меня любят меньше, чем Кури-Мури, что ему больше и вкуснее кладут в миску, что хозяева и ласкают, и гладят, и целуют его чаще и нежнее. Я очень ему завидовала и решила заболеть, чтобы меня тоже очень сильно любили. Когда нас очередной раз стригли весной, эта тетка-парикмахер сказала, что иногда собаки после стрижки некоторое время не едят, но потом опять все у них становится нормально. Я решила перестать есть, чтобы все вокруг меня бегали, суетились, кормили бы меня всякими разностями. Но после того, как я где-то месяц не ела и все действительно вокруг меня бегали, у меня совсем пропал аппетит и появилось прямо-таки отвращение к пище. Даже, если я что-то съедала, то у меня все обратно само выскакивало. И я так промучилась где-то до середины лета, а потом мне стало легко, потому что мне приснился сон, и там я увидела, что буду опять жить в этой же самой семье уже в виде другой собаки. Что я буду нормально кушать, и шерсть у меня будет хорошая, и мы с Кури-Мури будем любить друг друга по настоящему, и у нас будут детки».
Джою все-таки было что-то непонятно, и он стал опять спрашивать: «Мама, но ты действительно умерла, по-настоящему? А это страшно и больно?»
Кури-Мури опять зашевелился на своем кресле, было ясно, что он тоже совсем не дремлет, а внимательно слушает рассказ. -» Офа, на тебя было страшно смотреть, как ты медленно таяла на глазах, а хозяин все перепробовал, чтобы тебя накормить и потом совсем отчаялся».
Офелия продолжала: «Нет, после этого доброго сна в середине лета мне уже было не тяжело. Я понимала, что нужно совсем немного потерпеть и дальше будет все хорошо…И потом я заснула и проснулась уже у нашей хозяйки на груди, когда она несла меня обратно туда же домой. Я отогрелась и только представляла твою удивленную морду, Кури-Мури, когда меня опять увидишь. Правда, я потом сообразила, что ты ведь меня не узнаешь в этом новом обличье. И я вот решила молчать и только сейчас проговорилась, даже не знаю, почему».
-«А дальше, дальше, мама, я-то как появился?
-«Никто меня не узнавал и я спокойно росла. Только я хотела, чтобы меня любили даже не наравне с Кури-Мури, а сильнее и поэтому я приставала к нему, дергала его постоянно, отнимала у него еду, злила. Но я-то все еще была маленькая, а когда подросла, и наступило лето, то... Ой, как я люблю лето, я впервые поняла как это прекрасно, когда тепло, все зеленое, можно много плавать…»
При этих словах даже Кури-Мури не выдержал и вмешался: «Да, тем летом было здорово, ты была совершенно необычная и с таким ароматом, я ничего не мог с собой поделать!»
-Да, то лето было очень жаркое, и мы с хозяйкой плавали каждый день, а то и по несколько раз, помнишь, Кури-Мури.
-Не люблю я плавать, после этого сразу очень сильно мерзнешь. В молодости еще было ничего, а сейчас прямо до костей пробирает, лучше уж я посижу на бережку – отвечал тот.
-Ну вот, а у меня в это лето впервые началась течка, я стала уже взрослой собакой. Тут-то ты ко мне и стал привязываться, и убежать от тебя не было никакой возможности. Везде ты. Там еще места на этом дачном участке совсем мало. Но, конечно, это все было здорово – лето, все зеленое, хозяин иногда приезжает, мы каждый день плаваем и еще ты со своей любовью. В общем, завелись у меня от тебя в брюхе щенки. Сперва я почти ничего не чувствовала, только стала есть много – сколько хозяйка не положит, мне все мало. А потом, чувствую, живот то раздувается все больше и больше, а особенно, когда с дачи обратно переехали в город. Было такое ощущение, что они внутри у меня в животе там бегают или щекочут изнутри, и все время хотелось смеяться и лаять. Как вы рождались у меня, я вспоминаю с ужасом, так мне было страшно все это, особенно, когда ты, Джой, последний выходил. Но мне все помогали и, наконец, это кончилось.
-Мама, а что я был не один?
-Конечно, вас было четверо. Какие маленькие вы все были хорошенькие, особенно девчонки. Все очень быстро росли, особенно одна девочка, которую отдали первой. Когда вы стали по одному исчезать, у меня все время было чувство, что кто-то один останется, ведь не зря же все это было. Какой-то смысл во всем этом ведь должен быть!
Внезапно Кури-Мури удивленно прервал рассказ: -Так ты хочешь сказать, что вся эта куча щенков появилась от того, что я тогда летом бегал за тобой?
-Ты старый дурень, Кури-Мури – в сердцах ответила Офелия – Ты так ничего и не понял. Конечно, именно так щенки и получаются. Сперва любовь, прыжки, бег наперегонки и друг за другом. А потом обжорство, брюхо тянет и щенки из тебя сыпятся. Насколько вам, коблам, все это легче дается.
-Мама, так, а куда остальные-то братаны и сеструхи делись?
-Девчонок разобрали какие-то люди, а мальчика унес куда-то хозяин и тот уже больше не вернулся. Последним остался ты один.
-А от меня тоже щенки могут быть – не унимался Джой.
-Конечно, но нужно, чтобы ты встретился с девочкой и, чтобы вы друг другу понравились, и тогда все будет.
За наружной дверью кто-то никак не мог попасть в соседнюю квартиру, и это вызвало бурный и долгий лай у всех троих. Когда все затихло, и участники разговора разлеглись по своим старым местам, Кури-Мури задумчиво сказал:
-Наверное, я уже твоих щенков, Джой, не увижу. В последнее время все как-то тянет сильно в спине и отдает в ноги. Хозяйка в глаза капает да зубы мне чистит - до чего надоела эта чистка, просто ужас. Нет, чтобы о спине подумать. У всех в старости спина болит, это же ясно. Надо будет ей сегодня сказать.
Глава 11. Переезд, и снова зима и весна ( записано со слов Николая).
Говорят, что переезд и ремонт хуже пожара. Отчасти это верно и очередной переезд с квартиры на квартиру дался с трудом. Расстояние было не очень большое. Квартира уменьшилась, и из 3-х комнатной превратилась в 2-х комнатную, но на вырученные деньги удалось купить землю, где мы хотели построить дом, чтобы и жить там круглый год. Меньшая по размерам квартира, конечно, создала худшие условия для жизни для всех, в том числе и для собак. С другой стороны, условия для гулянки стали лучше – на прошлом месте жительства все участки с зеленью обнесли заборами, и гулять стало просто негде. Здесь же к нашим услугам был двор и бульвар без всяких огораживаний. Поскольку далеко от залива мы не отъехали, то раз в неделю мы обязательно гуляли на берегу залива, где собаки могли бегать без поводков.
Наступила зима и снега навалило огромное количество. Люди по тротуару передвигались по узким тропкам типа тех, что были, вероятно, во время блокады, когда снег с улиц вообще не убирали. Под территорией того бульвара, где мы гуляли с собаками, проходила трасса с теплой водой и это создавало определенные благоприятные условия, а именно: трава была зеленой уже в апреле, и даже в октябре, и недолго в ноябре. Снег достаточно хорошо таял и, в конечном итоге, его оставалось меньше, чем, например, на бесхозном тротуаре. На пространстве этого бульвара снег лежал плотной массой, по которой было удобно ходить. Собак у жильцов окружающих домов было, конечно, предостаточно, но большинство предпочитало выводить своих питомцев во двор, иногда на несколько минут и только настоящие ценители прогулок ходили по бульвару, то есть толчеи не было никогда. Знакомиться с хозяевами собак как-то не получалось. Конечно, имело значение, как вели себя наши собаки. Джой с Офелией всегда облаивали встречных собак, независимо от размеров, масти и породы. С особым остервенением они кидались на малюток тойтерьеров. Кстати, те не оставались в долгу, видимо, в их миниатюрных телах тоже живут могучие страсти. По этой или по каким-то другим причинам, но завести знакомства среди близживущих собачников пока так и не получилось.
В ноябре 2010г Кури-Мури исполнилось 13, Офелии 6, а Джою 5 лет и все члены святого семейства, конечно, втайне думали – а какой срок собачьей жизни у таких вот маленьких псов. Кнопка жила 16 лет, иногда приходилось слышать, что такие маленькие собачки живут так же долго, как кошки – до 20 лет и больше. Но все эти рассуждения, естественно, были только благими пожеланиями – всем так очень хотелось. Вообще удлинение продолжительности жизни, как правило, сопровождается появлением болезней, характерных именно для преклонного возраста. Так в развитых странах число людей с болезнью Альцгеймера за последние 15-20 лет сильно увеличилось. За счет чего? Из-за увеличения средней продолжительности жизни. И для того, чтобы эта напасть к тебе не привязалась недостаточно только регулярно разгадывать кроссворды. Кури-Мури в этом отношении родился в сорочке – помимо зубов и глаз все остальные системы у него работали хорошо.
С весной и после таяния снега мы опять стали ходить раз в неделю на залив. Надо сказать, что наши собаки при встрече с себе подобными, и вообще на прогулке, на поводках и без поводков вели себя очень по-разному. Джой почти идеально слушался команд: «Ко мне!», «Стоять!», «Фу!», «Нельзя!», далеко не убегал, в тухлятине почти не купался ( не обтирал свои бока). Офелия за редким исключением шла рядом с хозяином и также слушалась обычных запретительных команд. Кури-Мури, конечно – вольный стрелок одиночка. Увидел кого-то или ему в голову какая-то идея пришла, и он отправлялся и не слушал, как его зовут и что-то запрещают. Черт его знает, может быть действительно, он стал существенно хуже слышать, но он, очень часто точно также себя вел и в более молодом возрасте. Поэтому все время приходилось быть начеку и во время прогулки с собаками – это они отдыхали, а хозяин должен был находиться в постоянном напряжении, независимо от того, вел ты их на поводке или они гуляют под твоим присмотром без поводков.
Пошли как-то все втроем гулять на залив. Все почти до конца прошло без сложностей и уже при возвращении обратно, в конце зеленой зоны на берегу нам попалась довольна крупная собака с хозяйкой. Собака была без поводка, а на наших псов вот-вот уже нужно было одеть поводки. Джой подбежал с лаем к ней, чтобы познакомиться и собака побежала за ним кругами прямо здесь перед нашими глазами. Все же делая более широкие круги, они оба периодически исчезали за низенькими кустами и деревцами. Чужая собака выбежала из-за куста, подошла к хозяйке и та, одев на нее поводок, повела ее в сторону, а я, кратко отвлекаясь на остальных своих псов, потерял из виду Джоя и тут же обнаружил, что он-то не вернулся и куда-то исчез. Я быстро одел на двух оставшихся поводки и стал кричать: «Джой! Джой! Джой!». Никакой реакции, он словно под землю провалился, поскольку нигде во все четыре стороны света его тоже не было видно. Побегав туда-сюда и не переставая его звать, я стал соображать, что же делать дальше, поскольку было ясно, что он от испуга куда-то убежал. Я решил быстро отвести оставшихся собак домой и вернуться обратно на велосипеде, чтобы можно было осмотреть большую территорию. В хорошем темпе, почти всю дорогу преодолев рысью, мы с двумя собаками добрались до Наличной улицы, причем, как я ни смотрел, но нигде никаких следов Джоя видно не было. Перешли улицу, и подошли к парадной. Оставалась еще слабая надежда, что Джой будет стоять и ждать нас около входа в парадную, но, когда мы подошли к дому, эта надежда исчезла. С тяжелым сердцем я открыл дверь в дом, и мы поднялись на несколько ступенек к лифту. И тут к нам от лифта со стеснительной ребяческой улыбкой подошел Джой. Я схватил его на руки, не веря своим глазам. «Джой, ты!». Он лизал мне лицо и потом, когда я поставил его на пол, бросился к своим, и те его окружили и стали обнюхивать. Значит, он от страха тогда убежал от залива и преодолел эти полтора километра, ни разу не сбившись и не попав под машину, а движение в это время буднего дня на всех улицах было очень интенсивное. Какое чудо нам помогло!? Потом одна старушка из квартиры в нашей парадной, что расположена на втором этаже, рассказала мне: » А я вижу, что ваша собачка без вас крутится возле парадной и я ее пустила в дом, она и осталась вас ждать возле лифта».
Глава 12. И последняя ( записано со слов Николая).
В апреле мы стали готовиться к отъезду на дачу, потому что Наташа в период с мая по октябрь стала работать менеджером по продажам в шести сельских магазинах, владелицей которых была ее подруга. Наташа должна была уехать 1 мая, организовать открытие магазинов, потом взять собак на июнь, июль, август, потом опять вернуть собак в город и еще два месяца заниматься магазинами. Собаки чувствовали, что происходит подготовка к переезду на дачу, потому что каждый год примерно в это время вещи собирались в большие геологические мешки и в течение недели все в квартире ходили переступая через них.
Вечером 29 апреля Маша пошла перед сном гулять с собаками. Из окна кухни мы видели, как наша группа пересеклась с крупной собакой без поводка и для того, чтобы избежать конфликта Маша пришлось сильно дернуть всю группу, так что Джой и Кури-Мури даже не удержались на ногах и упали на землю. Вернувшись, все легли спать, и утром как обычно в шесть часов я пошел гулять. Все было как обычно и, вернувшись домой, собаки стали завтракать и досыпать, если было можно. Я что-то собирал в свой портфель, а Наташа вдруг обратила внимание, что Кури-Мури как-то странно переставляет свои задние ноги. Он их не волочил, но было видно, что движения ними у него вызывают затруднения. Его положили на одеяло и решили, что в 9 часов его отнесут к ветеринару, который работает совсем близко. Ветеринар расценил ситуацию, как опасную и поставил капельницу, после которой Кури-Мури стало немного лучше и движения ногами как –то стали более похожими на нормальные, он лизал руки хозяйки и смотрел таким взглядом, в котором было только одно: «Помоги!». Его отнесли домой, и положили опять на одеяло. Ухудшение наступило внезапно – Кури-Мури забеспокоился, лапы его все разом куда-то побежали, как это так много раз все видели у него во сне, особенно у маленького, а потом все лапы вытянулись и дыхание прервалось.
Ты, Кури-Мури, с нами был всегда,
Но как это недолго длилось,
И вот внезапно прекратилось.
Какая ты жестокая судьба!
Ты маленький пришел и всех сплотил,
А в стае были разногласья.
С тобою к нам вернулось счастье –
Так по-собачьи нас ты всех любил.
Но, друг, мы не прощаемся с тобой,
Урок ты дал великолепный,
И невозможно нам его забыть
Всегда ты с нами, слит с нашей судьбой,
Малыш, а все ж такой заметный,
Ты будешь в нашей жизни дальше жить.
Наташа говорит, что почти каждую ночь во сне она гуляет с Кури-Мури. Больше никого нет, только они вдвоем. Это ее собака.
Кури-Мури - маленький человек
© Copyright: Юрий Латгальский, 2013
Свидетельство о публикации №213032900568
Свидетельство о публикации №213032900568
Рецензии