Толпа

Серый и блеклый мир, освещенный холодными лучами солнца. Вечная пустота и холод. Нет, даже не так. Нет холода и тепла, однообразно и душно. Спертый воздух загрязняет легкие, не дает чувства реальности. Тело само по себе, а разума нет. Идешь слепо за ними, не видя пути. Преграды сносите вместе, но радости от этого нет.

Никаких эмоций. Мертвые лица, ни малейшего намека на улыбку или на другие эмоции. Взор всегда устремлен вперед, глаза жадно ловят остальных, в них читается страх потери. Боятся отстать, потеряться и заблудиться. Больше ничего нет, лишь черная дыра в груди, засасывающая все.

Ничего не осталось в этом мире, да и не было. Каждое слово – ложь, приправленная ядовито-лживой улыбкой. Мертвые глаза смотрят на тебя, а в них жадность, страх и злость. Дешевая злость, пародия на гнев. Руки дрожат в предвкушении успеть поймать лакомый кусок, чтобы сдобрить жизнь. Но они ненасытны. Чем больше – тем страшнее становиться зверский голод. Один миллион много? Нет, очень мало. Надо еще и еще, чтобы бумага с чернилами радовала глаз, согревала гнилую душу и наполняла фальшивым теплом. И так же с остальными материальными ценностями.

И они сбиваются в толпы. Вместе нападают на слабого, или того, кто не похож на них. Если немного отличаешься – станешь предметом их гнета. Они возненавидят тебя до глубины души, будут пытаться сделать мелкие гадости, а потом счастливо улыбаться, видя как тебе плохо. Можно ли это назвать человеком? Нельзя. Они – люди, не человек.

Человек это тот, кто умеет чувствовать, по природе своей не сделает зла, не сможет обидеть другого. А люди – просто люди, которые являются толпой живых мертвецов. Разница большая, очень.

И я боюсь потеряться средь них.