Идеальная

Идеальная
1
Будильник пронзительно пищал где-то на столе. Нужно было лишь протянуть руку на расстояние равное расстоянию от Земли до Солнца. В неизведанном пространстве, среди пустых пакетиков от чипсов, каких-то непонятных крошек и проводов, я нашёл телефон. Мелодия, с которой должен был начинаться мой каждый новый день, мне надоела очень давно. Но я не меняю её.
Жажда, которая мучала меня всю ночь не прошла. Во рту словно насыпали песка. Но я не пил воду. Стоит только сделать глоток, как я вновь опьянею.
В голове проносились воспоминания весьма странного сна, которые переплетались с воспоминаниями вчерашнего вечера. Отличить одно от другого не представлялось возможным. Протерев глаза, и, получив невыносимую дозу яркого солнечного света, я пошёл в ванную. Шея исцарапана. Если спросят, скажу, что пробирался через заросли какого-нибудь кустарника. Осталось только вспомнить название какого-нибудь кустарника. А ещё лучше её имя. Имя той, которая сделала это с моей шеей. Встав под холодный душ, я почувствовал, что пострадала не только шея, но и все известные мне чести тела. Даже чуть порвана чёрная лента на моей руке, придётся снова подшивать её. А ведь пару дней назад я совсем не знал эту девочку. Встречал пару раз в институте. У неё были русые волосы с несколькими малиновыми прядями. Думал, что она представительница модной когда-то субкультуры эмо, но особого внимания на неё не обращал. Да и учится она, кажется, на другом факультете.
Вспомнить, что я вчера ел и пил, мне помогли незабываемые минуты ночи, когда я просыпался от подступившего ко рту горького желудочного сока. Далее, когда я уже склонялся над тронообразным сантехническим устройством, ко рту подступали и другие ингредиенты моего вчерашнего рациона.
В институт идти не хотелось, но посещение всех пар я взял за главное правило своей студенческой жизни. Надев первое, что попалось с длинными рукавами, чтобы скрыть следы от укусов на запястьях, я отправился на учёбу. По пути тщетно пытался курить, борясь с рвотными позывами своего организма. Не забыть бы после учёбы зайти в магазин, купить поесть.
В курилке возле института я вновь попытался закурить. Сигарета имела тошнотворный аромат. Мимо проходили разные люди, но я вглядывался в лица девушек, чтобы узнать мою вчерашнюю подругу. Царапины от её ногтей мерзко пощипывали, но в этом было что-то приятное. С каждой последующей затяжкой я терял надежду увидеть её перед первой парой. Скорее всего, она спит и вообще не пойдёт сегодня на пары. Будет долго принимать душ, отмывая свою нежную кожу такой же розовой как её губы мочалкой. Духами попытается скрыть запах вчерашних крепких сигарет. А джинсы будет безуспешно отстирывать от пятен, оставленных пролитой  колой. Чёрт возьми, как же её зовут?
После двух пар, во время которых я лишь вспоминал вчерашний вечер и пытался читать Борхеса, мне пришлось идти домой, а не в магазин. Спать хотелось сильнее, чем есть. Почти сразу я упал в кровать и отключился. Пару раз сквозь сон вставал и шёл на кухню, чтобы попить воды. Вода уже не лезла обратно, а беспощадно обволакивала желудок, напоминая, что поесть мне всё-таки придётся. Снился мне вновь вчерашний вечер. То, как мы ходили за коньяком в самый дальний магазин, как обнимались, глядя на реку, как я залез рукой под её кофточку…
Идя в магазин, я снова вглядывался в лица прохожих. Того единственного лица не было. А ведь я даже не знаю, где она живёт. Так и не сказала. Зато губы её шептали мне на ухо слова, которые заставят любого сомневаться в стабильности работы её психики. Но только не меня. Я видел множество людей, которые хотят покончить с собой. Кто-то из-за неразделённой любви, кто-то из-за проблем в семье. По причине употребления наркотиков или нехватки денег никто из моих знакомых не пытался свести счёты с жизнью, но, думаю, такие скоро появятся. А она? Она просто не хотела жить. Говорила, что никого не просила рожать себя. Ей просто скучно жить. Я не воспринимал серьёзно её слова, а просто пил. Много пил. И с каждым последующим стаканом желание проникнуть в её щель между ног увеличивалось, как и увеличивался мой орган, когда мы с ней целовались.
В магазине пришлось отстоять большую очередь, состоящую из бабушек и школьников. Не знаю, кто из них создавал больше шума. Уже, рассчитываясь за набранный студенческий набор продуктов, я заметил, что в магазин вошла она. В чёрной футболке с изображением черепа, которая явно была ей велика, в джинсах, которые она снимала вчера для меня, в самых обычных чёрных кедах.  Она заметила меня и подошла первой.
- Привет! – её детский голос эхом раздался в моей сонной голове. Нужно бы что-то ответить.
- Привет! Выспалась?
- На том свете высплюсь.
Я смотрел на неё сверху вниз, она едва доставала до моего подбородка. Её серые глаза были направлены в мои зелёные. Так смотрят влюблённые.
- Там все выспимся… Слушай, мы вчера номерами не обменялись.
- Да, сейчас, - она дала свой номер и записала мой.
- Как тебя записать? – спросил я в надежде, что она назовёт своё имя.
- Как хочешь! Ну, мне пора.
- Может, я подожду у входа, вместе пойдём?
- Не стоит, - ответила она и, улыбнувшись, поцеловала меня в щёку, для чего ей пришлось встать на носочки. – Пока!
Она затерялась между полками магазина, а я вышел на улицу. Закурив сигарету, вновь обратил внимание на исцарапанные руки. Такая милая и такая дикая.

2
Сигарета дотлела до фильтра и стала обжигать пальцы. Выкинув её в лужу, я посмотрел на полную луну. Моя новая подружка выключила телефон, когда я попытался ей позвонить. Сука. Если бы ад существовал, после смерти она горела бы в общей печке. Вернувшись в комнату, я сел смотреть фильм. Меня уже ждали чипсы и пиво. Обожаю набивать брюхо перед сном. Наедаться так, чтобы от чипсов уже тошнило, пиво стекало по подбородку, и было трудно дышать. Выходить на балкон, чтобы покурить не хотелось, на этот случай в окне имелась форточка, а рядом с кроватью – банка из-под огурцов. Когда-то давно эти огурцы стали частью салата. А затем, как и всё в нашей жизни, превратились в дерьмо и были смыты чистой водой в канализацию.
Я снова долго не мог заснуть. Алкоголь уже не помогал; наоборот, от пива пришлось часто бегать в туалет. Коридор до туалета не был освещён, и очертания мебели принимали различные формы под действием хмеля. Это заставляло сердце биться сильнее. Приятное ощущение. За окном светила полная луна. Перестав бороться с бессонницей, я встал у окна и оглядел улицу. Никого нет, кроме стаи бездомных собак. Собак, которые сидели напротив моего окна, мистически неподвижно. Собак, которые смотрели прямо на меня своими светящимися в темноте глазами. Собак, которые рычали, скаля свои белые зубы, способные разорвать мою плоть. Собак, которые рычали уже позади меня. Я проснулся.
Странный сон. Но я вновь встал по будильнику. Вновь пошёл в институт. Вновь стоял на курилке. Вновь всматривался в лица. И вот она. Идёт и смотрит на меня. Испепеляет взглядом. Сверлит глазами. Давит вниманием. Виляет ягодицами без всяких каблуков. Она просто подходит ко мне, выхватывает из рук сигарету, делает затяжку и целуя меня, выдыхает дым мне в рот. Боже, тут полная курилка народу. Если я и обращал раньше внимание на свою новую знакомую, то никогда не видел её с парнем. Значит, не шлюха, дурных слухов обо мне не будет.
- Привет, - прошептала она мне на ухо.
- Привет! Почему у тебя телефон был выключен вчера?
Она докуривала мою последнюю сигарету.
- Проблемы были дома. С родителями живу.
- Понятно. Сегодня, надеюсь, проблем не будет?
Прозвенел звонок.
- Мне пора, - она выкинула окурок в урну и быстрым шагом направилась в здание института. Я догнал её и схватил за запястье. Он вскрикнула от боли.
Через десять минут мы сидели в парке. Я держал её перебинтованную руку и легонько её поглаживал. Она курила свою тонкую сигарету и старалась не смотреть на меня. Возможно, ей было стыдно за то, что она вчера сделала. Возможно, она не хотела делиться со мной своими переживаниями. А может быть, просто быть жалела, что попытка кончилась неудачей. В любом случае она была рада меня видеть утром. Надеюсь.
- Я не смогла...
Она говорила с паузами на затяжки.
- Разрезала до вены, а дальше…
Ещё затяжка, выдох, глубокий вдох.
- Духу не хватило…
Я провёл рукой по её волосам, затем обнял её за плечи. Как же глупо я сейчас выгляжу. Она развернулась и, положив ноги на скамейку, облокотилась на меня спиной. Такая хрупкая, но решительная. Окурок сигареты полетел в цветник.
- Не хочу жить.
- Почему?
- Просто не хочу.
- Просто не хочешь?
- Да.
- Но я ж хочу.
- А смысл?
- Если бы я умер, то не встретил бы такую красивую девушку, как ты.
- Смешно.
- Я серьёзно.
- Я верю.
Снова молчание. Она достала ещё две сигареты, подкурила обе, одну дала мне. Мы молча курили. На небе собирались какие-то серые тучи, давая понять, что будет дождь. Но это ложь. Она собираются так каждый день, но на улице сухо. Даже жарковато для марта. Не так тепло, чтобы купаться в море или килограммами есть мороженое, но девушки уже ходят в коротких юбках, компенсируя кривизну зубов бритыми ножками. Стряхивая пепел, я вновь заметил царапины на своей руке.
- Мне ты до вен не достала.
Подружка повернулась и посмотрела на мою руку.
- Больно?
- Это приятная боль.
- Значит, не зря тот день прожила.
- Не зря ты проживёшь ещё много дней.
- Я уже всё решила для себя.
- А о родителях подумала?
- Им на меня наплевать.
- Это не так.
- Ты  не знаешь моих родителей. Не знаешь, что мне пришлось пережить.
- Неужели всё так плохо?
- Хуже чем ты думаешь.
Она поднялась и встала со скамейки.
- Думаю, нам пора на пары.
- Мы уже опоздали.
- Нам должны сегодня задание дать для допуска. Не хочу пропускать.
Мы пошли в институт. Она думает о допуске, при этом хочет умереть прямо сейчас. Если ей хочется умереть, то зачем думать о будущем? Странная она, но милая.
- Может, погуляем сегодня вечером?
- Можно, - улыбнулась она и скрылась за дверью.
Я ещё немного постоял возле аудитории, посмотрел на часы и пошёл домой. Я взял за правило посещать все пары, но правила нужны для того, чтобы их нарушать. Надеюсь, отличница, которая обычно сидит со мной рядом, не обидится, что сегодня я не буду дышать на неё перегаром. Она тоже симпатичная, эта отличница. Может быть, при других обстоятельствах у меня с ней что-нибудь и получилось бы, но судьба оказалась против меня ещё до нашего знакомства. Обидно, когда упускаешь свою возможность. Однако, более обидно, когда тебе даже не дают шанса её упустить.
Дома я сразу упал в кровать. Меня накрыла волна сна. Тучи всё-таки закрыли собой голубое небо. Пошёл дождь. Ливень. Музыка природы, что погружала меня в глубокий сон.

3
Меня разбудил мой желудок, начав подавать сигналы о том, что в нём ничего нет со вчерашнего вечера. Из-за этой тошноты по утрам я не могу нормально позавтракать. Съешь что-нибудь и будешь изучать не высшую математику в институте, а органическую химию в туалете. Но в обед есть уже можно. Нужно только приготовить этот самый обед. Поджарил куски мяса с овощами, залил это каким-то кетчупом и получил вполне съедобный обед. Во мне погиб кулинарный гений.
Пообедав, я сел за компьютер. Нужно до завтра сделать проект, о котором я имею смутное представление. За окном всё ещё лил дождь, оставляя секундные шедевры сюрреализма на моём окне. С горем пополам я сделал кое-какие наброски и думал пойти перекурить, как зазвонил телефон. Она самая. Нужно подождать пару секунд, не отвечать сразу. Бредовое правило, ответил через секунду.
- Привет! – её голос вновь проник вглубь меня.
- Привет!
- Не забыл, что сегодня договорились погулять?
- Там дождь…
- Тебя это останавливает?
- Нет… Я к тому, что нужно будет чем-то согреться…
- Я возьму из дома вермут. У меня осталась пара бутылок с Нового года.
- Во сколько и где?
- Давай через часик в беседке напротив магазина?
- Договорились.
- Целую.
- Пока.
Мокнуть мне не очень хотелось. Но, блин! Девушка, которая угощает тебя выпивкой! Это такая редкость, что мне просто не верится. Меня ждёт чудесный вечер в компании чудесной девушки. Но я до сих пор не могу вспомнить её имени, словно она его и не называла вовсе.

В тот день я шёл вдоль реки домой, слушая в плеере что-то из русского рэпа старой школы. Нужно было купить каустическую соду в центре города, для совершения одной диверсии. Денег на обратную дорогу не осталось, потому я шёл пешком с пакетом этой соды. Её ещё называют едкий натр. Гидроксид натрия, получаемый электролизом более доступного элемента.
Походя к железнодорожному мосту, я обратил внимание на девушку, которая стояла на рельсах посреди моста. Вдалеке слышался шум приближающегося поезда. Девушка словно ждала этот поезд, раскинув руки для предстоящих объятий с многотонной машиной. Рядом никого не было.
- Быстрее ты, - громко крикнула девушка, обращаясь к поезду, ехавшему ещё так далеко, что машинист всё ещё не видел её.
Мне ничего не оставалось, как взбежать на мост. Девушка не обращала на меня внимание, когда я просил её сойти с рельсов. Всё так же стояла, раскинув руки. Поезд приближался. Машинист уже видел эту девушку. Видел, как какой-то парень пытается её стащить на край моста. Видел, как девушка царапала руки этого парня, пытаясь отбиться. Видел, с каким сожалением она посмотрела на проходящий мимо локомотив, за которым следовало пять десятков вагонов. Но он не видел, что с таким же сожалением в глазах девушка провожала каждый вагон, находясь в моих объятиях.
Когда поезд скрылся из вида, она обняла меня. Дальше мы пошли ко мне, я взял из заначки деньги, на которые были куплены коньяк, кола, чипсы и пачка презервативов. Едкий натр положил в шкаф. Им в ту ночь я хотел посыпать машину одного человека, который ведёт себя неуважительно в отношении прекрасного пола. Последствия от действия щёлочи могли быть ужасны как для автомобиля, так и для его владельца. На крайний случай, можно подкинуть ртуть в салон, но её пары действуют медленно.

Вот и сейчас меня ждал вечер с этой незнакомкой. Надев куртку, я вышел из дома. Знакомая уже курила в беседке. Даже одноразовые стаканчики купила.
- Привет!
- Привет!
Я сел рядом. Подкурив сигарету, взял одну из бутылок в руки. Крымский вермут теперь с привкусом глины.
- Разливай, - с улыбкой произнесла подруга.
Я налил вермут сначала ей, затем себе. Она взяла стакан и посмотрела на меня.
- За смерть, - с этими словами её рука опустилась в карман куртки, достала от туда горсть таблеток, некоторые из которых упали на землю, закинула их в рот и попыталась запить вермутом.
Мне не оставалось ничего другого, как пальцами, которыми я только что держал сигарету, залезть ей в рот и вытащить таблетки. Она сопротивлялась, но я прижал её другой рукой к себе так, что не оставил ей возможности пошевелиться. Когда все таблетки оказались на земле, а мои пальцы начали болеть от укуса, я отпустил её. Сигарета, выпавшая из моих пальцев, тлела рядом с обслюнявленными таблетками.

4
- Зачем ты опять меня остановил?
Вермут уже поступал в её организм без таблеток, но большими глотками. Вермут – это креплёное вино с добавлением полыни и других трав. Алкоголь уже провоцирует никотиновый голод в моём организме и в организме моей подруги. Дым поступает в мои лёгкие, создавая приятную теплоту внутри. Никотиновый голод похож на обычный. Курение и приём пищи нейтрализуют свой голод одинаково. У тех, кто не курит, никотинового голода нет.
- Ты должна жить…
- Я для себя уже всё решила. Это лишь вопрос времени.
- Как ты это решила?
- Взвесив все за и против.
- И какие у тебя факты за суицид?
- А почему только ты задаёшь мне вопросы? Давай сыграем. В вопрос-ответ. Задаём вопросы по очереди. Одно лишь правило – отвечать честно.
Я вновь разлил вермут по стаканам. Начинается моя любимая часть беседы. Я и раньше играл в нечто подобное, но тогда я и был инициатором. А теперь кто-то предложил это мне.
- Ну, давай сыграем. Задавай свой вопрос.
- Во сколько лет ты лишился девственности?
- В пятнадцать. Сколько попыток суицида у тебя было, не считая тех трёх, о которых я знаю?
- Были только эти три. Но в детстве я случайно проглотила таблетку против тараканов. Думаю, это не считается. А ты пытался себя убить?
- Да. Пытался вскрыть вены из-за неразделённой любви.
- Глупо.
- А какие у тебя причины для суицида?
- Жизнь – это сон. Я хочу проснуться.
- Глупости!
- Я тебе нравлюсь?
- Да. А я тебе?
- Нет. Не делай такую гримасу. Мне никто и ничто не нравится уже в этой жизни. Может быть, в следующей, если ты последуешь за мной.
- Не дождёшься.
- Тебе нравится этот мир?
- Нет, но другого нам не дано.
- Ты просто боишься. Задавай свой вопрос, хватит фильтр жевать.
Я не заметил, как сигарета дотлела, а в руках уже был только фильтр. Я продолжал держать его в зубах. Теперь мне вдруг стало противно. Я попытался подкурить ещё одну сигарету, но затяжка вызвала приступ тошноты. Сигарета отправилась в свой первый и последний полёт из беседки в этот бесконечный дождь.
- Почему ты так уверена, что другие миры существуют?
- Пришла к этому в ходе логических умозаключений. Ты играешь в шахматы?
- Нет, мозгов не хватает. А ты, наверное, играешь?
- Да. С детства. Папа научил. Жаль, что не играешь, я бы с тобой поиграла.
- Мы и так играем в игру, где думать надо. Она называется «Жизнь». И ты хочешь сдаться.
- У этой игры только один исход, который не зависит от того, чего ты добьёшься. Можно выиграть в лотерею и оставить выигрыш на чёрный день, до которого ты не доживёшь. А можно потратить всё за неделю, наслаждаясь немногочисленными благами этого мира.
- Могу поспорить.
- Не надо. Я слышала, что в споре рождается истина. Но у каждого она бывает своя. Твоя, например, не сходится с моей, потому я привлекаю тебя всё меньше и меньше.
- Ты читаешь мысли.
Она оббежала меня глазами, словно просканировала этими двумя маленькими серыми сканерами, которые потом направила в мои.
- Нет, логические выводы. Если я тебе покажу другой мир, ты мне поверишь?
- Поверю, но как ты собираешься мне его показать?
- Я всё продумала. Я умру, а оттуда пришлю тебе весточку. Будешь ждать?
- Буду, если умрёшь. А ты не умрёшь. Не позволю!
- Глупенький ты. Я не буду делать это при тебе, зная, что ты меня остановишь. Но послезавтра мы уже не увидимся.
- Зачем тебе умирать?
- Чтобы попасть в другой мир. Мир, который лучше этого.
- Нет никакого другого мира. Мы лишь биологический вид, который обладает абстрактным мышлением.
- Но сон – это другой мир.
- Сон – это производная этого мира.
- Тоже мне математик. Наш мир – это производная другого мира. Умерев во сне, мы просыпаемся в нашем мире. Умерев здесь, проснёмся в другом. Логично?
- Логично, но смысла не имеет.
- Ладно. Это наш последний вечер вместе. Может, проведём его несколько ближе?
Она села мне на колени, прикоснулась своими губами к моим и мы встретились языками. Она покусывала мой, я покусывал её. Было темно, из-за дождя никого на улице не было. Мы этим воспользовались. Ещё мы воспользовались одним из оставшихся у меня презервативов.
- Я не позволю тебе умереть, - сказал я, когда она слезла с меня.
- Неужели? А если я предложу тебе десять тысяч рублей, если ты меня убьёшь? Решай. Или я сама себя убью. Или ты меня, сделав мне одолжение. Ещё и денег заработаешь.

5
Самая долгая ночь в моей жизни. Я почти не смыкал глаз. Мне поставили ультиматум. Она рассказала десять способов, которыми могла убить себя. И среди них были действительно интересные. Например, выпить более десяти литров воды. Или вколоть себе в вену воздух. Не уверен, что что-то из этого сработает, но настроена она решительно. Либо её убью я, лишив долгих мучений. Тут выбор уже больше. Перерезать ей артерию на шее. Шесть секунд и её больше нет с нами. Шесть долгих секунд боли. Они покажутся ей вечностью.
Зачем я вообще встретил её тогда? Пусть бы она сдохла под колёсами поезда, обнажив свои кишки перед пролетающими над мостом чайками. А я бы так и жил, как раньше. Любил бы ту, которую люблю. Общался бы с теми, с кем общаюсь. Ненавидел бы тех, кого ненавижу. Но вот эта девочка взяла и появилась в моей жизни. И скоро исчезнет. При этом либо даст мне денег, либо умрет от мучительного суицида. Бутылка «Мартини», которая хранилась у меня на особый случай, быстро опустела.
Всё, что я придумал, так это согласиться. Если она не смогла перерезать себе вены, испугавшись смерти, то мой план точно заставит её передумать. Попрошу её повернуться ко мне спиной, достану острый нож и скажу считать до шестидесяти. Пока не досчитает до тридцати, скажу, у неё будет возможность передумать. А во время счёта от тридцати до шестидесяти пообещаю её зарезать. Уверен, что она передумает, не досчитав до тридцати. Должно же быть хоть что-то в её жизни, что удержит её.  Он вспомнит всю свою жизнь. За что-то зацепится. С этими мыслями я лёг спать. И снова мне снились собаки. На этот раз они были в моей квартире. Ели мою еду. Мылись в моей ванной. Спали в моей кровати. Носили мою одежду. Курили мои сигареты. Пили мой «Мартини». И занимались сексом с моими бывшими.
Проснувшись, я полез в интернет. Собака во сне означает дружбу и верность. С похмельной головой я позвонил своей «жертве» и сообщил, что согласен на её условия. Встретиться мы договорились там, где распивали коньяк в первый вечер. Всё должно было произойти после полуночи. В институте я её не видел. Телефон она отключила до самого вечера.
Сидя на парах, я не мог читать, не мог ни с кем разговаривать, лишь пытался изображать улыбку, изредка общаясь с однокурсниками. Отличница, с которой я обычно сижу, всё пыталась выяснить, откуда взялись царапины на моих руках. Байка про то, что я пробирался через заросли кустарника, не оправдала ожиданий. Ну, не говорить же ей, что я встретил идеальную девушку, а сегодня собираюсь её «убить».
Вечером мы встретились там, где договорились. Она принесла с собой бутылку красного вина и сигареты, а я принёс с собой острый нож. Молча сидели на бревне, пили вино и курили. Ни слова друг другу. Она была вся в чёрном. Траур по самой себе.
- Деньги у меня в правом кармане, - сказала она, когда мы допили вино. – Возьмёшь после.
Для убедительности, она на пару секунд достала десяток купюр. Но доставала как-то медленно. Так медленно, что я успел заметить, как у меня пересохло во рту. Хотелось плюнуть, но слюна отсутствовала. Я достал очередную сигарету и секунд десять искал, с какой стороны у неё фильтр. Мне показалось это смешным, и я засмеялся. Подруга тоже улыбнулась во все зубы. Интересно, сколько у неё зубов? Я начал их считать, но не успел. Она сжала губы. Свои потрескавшиеся губы. Которые находились под длинным еврейским носом. А эти веснушки, которыми было осыпано её лицо. Каждая из них была похожа на звезду. Но лицо не являлось космосом. Космосом являлись глаза. Серые, как небо перед дождём. И дождь полился из этих глаз, смывая звёзды на её космосе, являвшимся лицом.
Зачем она начала что-то говорить? Зачем она унижает меня? Зачем перечисляет все мои недостатки? Зачем она называет какие-то имена? Зачем она в подробностях рассказывает, что делала с этими именами и в каких позах? Заткнись! Оказывается, я целовал тебя в твои порочные губы, в которых до меня уже побывал ни один десяток представителей различных национальностей! Оказывается, я держал тебя за руки, которыми ты держала всё, до чего только добиралась! Оказывается, я обнимал твоё грязное тело, которое было испачкано за деньги! Я отдалённо слышу всё это, глядя на её дождь. У меня есть свой дождь. Свой собственный, который я тебе не покажу! Ты врала мне! Ты использовала меня! Я ненавижу тебя!
Схватив кирпич, который лежал рядом, я ударил её со всей силы по голове. Она упала. Волосы теперь полностью окрасились в малиновый цвет. И слиплись. Такая красивая и такая мёртвая.
Я потрогал её. Ещё тёплая. Ещё мягкая. Ночь выдалась тёмной. А у меня остался презерватив. Хотя он уже и не нужен. Попытался плюнуть на руку, чтобы увлажнить её отверстие, но слюны всё ещё не было. Зато я долго рассматривал её джинсы, пытаясь понять, какой из двух карманов правый. Там лежали мои деньги. С третей попытки я угадал, забрал купюры и откинул джинсы в сторону. Розовые трусы упали сверху. Сука. Как я тебя ненавижу!

6
Озарение пришло лишь к вечеру следующего дня. До тех пор я спал. Меня всего трясло, и ужасно болела голова. Дома еды почти не осталось. Она подсыпала что-то в вино. Или в сигаретах, которые она мне так любезно предложила, была марихуана. Что я натворил?
Я убил человека. Убил девушку. Я. Своими собственными руками. Был зол. Хотел убить. Я сделал это. Но я не хочу, чтобы она  была мертва. Я хочу, чтобы она была жива. Чтобы она пришла ко мне и сказала, что это был сон. Что она теперь хочет жить. Что теперь мы будем вместе. Но нет. Она лежит там мёртвая. Я убил её. И изнасиловал. Пусть это будут сон. Я проснусь скоро. Но не просыпаюсь.
Убийство за деньги. Заказное. Достав из кармана те самые деньги, я бросил их на пол и заплакал. Купюры разлетелись, и среди них я заметил тетрадный лист. Записка. Адресована мне.

Милый, спасибо, что осуществил мою мечту. И прости, что мне пришлось тебя обмануть. Надеюсь, ты не думаешь, что всё, сказанное мной, правда. Я знала, что ты не убьёшь меня, потому что любишь. Мне нужно было сделать так, чтобы ты возненавидел меня. Вот я и насочиняла нелепых историй. Ещё я подсыпала тебе спайс в сигарету. Это усилило твою ненависть. И ты меня убил. Ты всё сделал так, как я планировала.  И я благодарна судьбе, что встретила тебя. Я влюбилась в тебя, когда ты спас меня. Ты оказался тем единственным, кому я оказалась небезразличной. Но встретила я тебя слишком поздно.
Я уже отправилась в лучший мир и жду тебя. Там мы встретимся, обсудим то, что произошло, и ты меня поблагодаришь. Ты глупенький, поэтому не понимаешь смысл того, что я сделала. Но, как я и обещала, я посылаю тебе весточку. Билет в лучший мир. Я оставила записку дома. В ней рассказала всё, что касалось моего убийства. Рассказала, кому заплатила, сколько, и, где ты меня должен был убить. Думаю, ты стоишь сейчас рядом с моим телом. К утру, когда родители хватятся меня, должна приехать полиция. Можешь их дождаться, а можешь пойти растрачивать деньги. Не думаю, что у тебя получится бежать, с убитыми подростками в нашей стране всё серьёзно.
Тебя посадят надолго, если ты не отравишься за мной. В первую нашу встречу я заметила, что у тебя в пакете. Ты догадаешься, что с тобой будет, если щёлочь попадёт внутрь. Не бойся! Я буду ждать тебя! Я уже жду тебя там…
Если ты не успеешь, то вспомни все способы, которые я тебе описывала. Хотя, скорее всего, тебя убьют в местах лишения свободы
В любом случае, не оставайся ты в этом мире один.
Я люблю тебя!
Твоя во всех мирах!

Стук в дверь. Хватаю с полки витамины, каустик из шкафа и бегу в ванную. Стук сильнее. Вскрываю капсулу, высыпаю то, что называют витаминным комплексом. Стучат уже ногой. Дрожащими руками насыпаю в капсулы щёлочь. Начинают ломать дверь. Сделал три капсулы смерти. Должно хватить. Запиваю большим количеством воды. Оболочка растворится, и в моём желудке окажется щёлочь. Топот ног в коридоре. Стук сердца. Если не умру сразу от болевого шока или внутреннего кровотечения, то умру через пару дней. Обыскивают квартиру. Ломятся в ванную. Но эти пару дней я проведу в страшных мучениях, выпуская из себя остатки желудка, пищевода и кишок кровавой рвотой. Выламывают дверь ванной и  опрокидывают меня на пол. Чувствую боль в животе. Началось. Я иду к тебе, любимая!

Евгений Лемурийский, 2013