Последняя женщина. Коза Машка

               

                Аргут   сдержал  своё   обещание,    о  котором  до  поры  до  времени  молчал,   но  сам  об  этом  помнил.   Рано   утром   пока      обитатели  пещеры   ещё    нежились  в  постели,   он,  так   же  как  в  своё  время  привёл   осла,  теперь  подгонял   к   затухающему  костру,   самую,  что  ни  есть   настоящую     козу.   

 Недовольная,  что  её    так  бесцеремонно   вытащили  за  ограду   и  привели   неизвестно  куда,   коза   то  и  дело  пыталась  зацепить  рогами  Аргута.  Но  умный  пёс  своё  дело  знал   чётко,  где  нужно  клыки  покажет  так,  что  у  бедной  козы  сердце  под  копыта   уходило,  то  просто   обругает  её  коротким  лаем,  что  белая    её  борода  чуть  ли  не  краснеет,  а - то  и  укусит  слегка,  это,  когда  она  начинает  свой  вредный  характер  показывать.
 
 Волки,   с  соседней  горы,   услышав  козлиное  блеянье,    бросились  навстречу,  предвкушая    трапезу,  да  так  на  всём  бегу    и  застыли,   увидев  рядом  с  козой  Аргута. 
 После  гибели  Сократа,  мощный  волкодав  не  упускал  случая,   встретив  отбившегося  от  стаи  волка,   показать  ему,  да  впрочем,  и  всей  их  волчьей    банде,   кто  настоящий  хозяин    в  этих  горах.   Он   смело  выходил  на  поединок  сразу  с  двумя  или  тремя  волками,  и   только  увидев,   как  им  на  помощь  подтягивается   вся  стая,   предупреждая    их  нападение   со   злобным  рычанием   не  спеша,   удалялся.   Вот  и  сейчас,    повернувшись  к  волкам,   Аргут    обнажив   свои     клыки,   тихо  заворчал,  устремляя  на    них     свирепый   взгляд.

      -  Да  ну  его, - сказал   хромой     волк,   который  до  сих   пор   зализывал    рану   оставленную   клыками  Аргута, -  да  и  коза  эта,  никакого  мяса,   только  кости  и  шерсть.

       -  Надо  бы   проучить  его, -  недовольно  прорычал  молодой   волк,  которому  сейчас    хотелось   снова    помериться  силой  с  Аргутом.

       -  Уж  я  бы  не  дал  ему   прокусить  свою   лапу.
Хромой  волк,   приняв  этот   намек  в  свой   адрес,  сверкнул   глазами,   но,  встретив   в   ответ  такой - же   холодный  взгляд,   в   дальнейший   спор  вступать,  не  стал,  однако  и  желания  преследовать   большую  собаку   тоже  не  изъявил.  Постояв  немного  и  глядя  в  сторону  пещеры,  где  жили  люди,  волки  незаметно  скрылись  в  кустарнике.

 После  встречи  с  волками,  коза  поняла,  что  лучше,   ей  слушаться   этого  пса   похожего  на  косматого  телёнка,  который   может,  в  случае  чего  её   защитить.

 Вспомнила,   как    этой  весной,   прямо  на  её  глазах,   съели   волки   её  мужа,  известного   во  всём  селе   козла  по  имени  Васька.

 Оставшись   вдовой,    Вероника,   как  её  величали  в  селе,   память   о   муже    хранила,   как  могла,    по  крайней  мере,   соседского  козла  к  себе  целый  месяц  не  подпускала.

 Иногда   в  коротких   её  снах  приходил  к  ней  Васька,  худой,  какой - то  весь  потрёпанный  и  всё   время   боязливо   оглядывался.

 Радовалась  Вероника,  что  удалось  Ваське  от  волков  убежать,  а  когда  просыпалась,  понимала,  что  на  самом  деле   Васьки  уже  нет  и  никогда  ей  больше  его  не  увидеть,  разве  только  во  сне.

     Была  она  сейчас  недоенной,  голодной,  ужас  как   всё  ещё напуганной,   вот    обо  всём  этом,  и  решила  пожаловаться     в  полный  голос   людям,   когда   привёл   её  Аргут  к   каменному  дому.
    
 А  он,  сделав  своё  дело,  лёг  недалеко  от  входа  и    терпеливо  ожидал,   когда   Мариула    или   Казбек   выйдут  из  пещеры,  ему  было  интересно  понаблюдать  за  ними,  что  скажут,  когда  увидят    эту  козу.
 Ждать  пришлось    недолго,  сначала  Мариула  выглянула,  открыв  новую  дверь,  выглянула,  всплеснула  руками  и  тут  же  скрылась   в  тёмном  проходе.  А  в  следующее  мгновение   они  уже  вместе  стояли   на  пороге,    глядя    с  удивлением  на    неизвестно  откуда  появившуюся   козу.
 
       Ни   Мариуле,   ни   тем   более, Казбеку,   в  прошлом,  доить  коз  не  приходилось.  Поэтому,  сразу  появились   непредвидимые  трудности,  впрочем,  если  бы     их   можно   было   предвидеть,   меньше  бы    их    от  этого     не  стало.
В  тот  день,    они  всё  же    освободили   козу   от   накопившегося  у  неё  молока.   Нацедили  его   в  ведёрко,  в  котором,    раньше    собирали   алмазы.
    Молоко,  доставшееся   с  таким  трудом,  сами   пить  не  стали,  отдав  его   Аргуту.

 Остаток  дня    провели,    укрепляя  знакомство  с    козой,   которую    назвали      Машкой.   Она    проблеяла  в  ответ,  чтобы   не  забывали    кормить  её   и    место     выделили,   где  трава  растёт  густая,  а  как  будут  называть,  это  уж  их  дело.

       Разобравшись    с   Машкой,   и    привязав  её   к  вбитому  в  землю   колышку,  Мариула  и  Казбек   решили  выяснить  у   Аргута,  откуда  он   её   привёл.  Если,    ходят   где-то   домашние  ослы   и  козы,  дающие  молоко,  -  какой  можно  из  этого  сделать  вывод?   Значит,   где-то  есть   и   люди.  И,  судя  по  всему,  недалеко.   Но,  где  она,   эта  обитаемая   часть    острова?    Где  она   может  быть,   когда  в  любую  из  сторон,   обошёл  всё    пространство    вокруг  Казбек,  а  ничего,    кроме  сонного  ручья,  не  встретил,  ни  жилых  домов,  ни  развалин,  ни  кошек,  ни  собак?

    -  Так  откуда   ты  привёл    эту  козу? -  спрашивает  у   Аргута    Казбек.
    -  Оттуда, -  пролаял   тот  в   ответ    и   указал     в  сторону   чёрных  скал.
    -  Нет  там  ничего,  уж  куда-куда,  а  в  ту  сторону,  я  ходил  раз  десять, - теряя  терпение,  крикнул    Казбек.

  Аргут,   подождал,  пока  он   выскажется  до  конца,  и -   как объясняют  тому,   кто    с  первого  раза  не  может  понять,     снова   коротким  отрывистым  лаем  ответил: -    Оттуда.  -  и снова  кивнул    лохматой   головой   в   ту  же   сторону.

И  Аргут  был  прав,  указывая,  откуда  он  привёл  козу,  и Казбек,  тоже,  был  прав,  говоря,  что   ничего  там  нет.
 
 Просто  Аргут  направлялся   только  ему  известной  дорогой,   в   параллельно  существующий    от  этой  горы  мир,  где  всё  было  привычно  и  понятно    и    запах  трав,  и  голоса  людей,    и  даже  рокот  проезжающих  по  дороге  машин.
А  Казбек   шёл   той  же  дорогой,   в  том  же  направлении,  но  уже     по  той   земле,  какой  она  станет  через  три  тысячи  лет.

В  конце   концов,  Казбек    пришёл    к  выводу,  что   Аргуту   каким - то  образом   удаётся  проникать  в  прошлое,  вернее   в  то  время,  из  которого  их  вытеснило  землетрясение.   Теперь,  стараясь  быть  вежливее  с   этой   собакой,   он   часто  сидел  с  Аргутом   где-нибудь   в  стороне  и,   гладя   его  по  густой  шерсти,    спрашивал:  -   Ну,   покажи  ты   мне,   я  прошу   тебя,  эту  дорогу.  Что  ты  разлёгся,  давай  вставай  и  пошли.

Аргут  вставал,  и  они  шли  в горы,  блуждая   между   чёрных   скал   иногда  целый  день,  но  ничего,  похожего  на  дорогу  в  другое  время,   не   находили. 
   -  Ты  просто  издеваешься  надо  мной, -  бросал   ему  в  сердцах  Казбек. -  Ведь,  откуда-то,  ты  привёл    эту   козу,  а  теперь  делаешь  вид,  что забыл  дорогу.
 Нет,  Аргут  не  забыл  дорогу,   найти  которую  так  стремился  Казбек,  но  он  чувствовал,  что  Мариула  не  хочет  туда  возвращаться  и  не  хочет,  чтобы  Казбек   ушёл  от  неё,  поэтому,  как  бы  строго  или  ласково   не  говорил   с  ним,  этот  человек,   Аргут    был   непреклонен.  Вот  если  бы  Мариула   сама   его   об  этом  попросила,  тогда   другое  дело.    Но,  Мариула    не  просила,   она   никуда  не  стремилась,  ей  хотелось   жить   именно   здесь,   на  этой,   её   земле,  в  этом   -   её  времени.

 О    том,   что   только  на  этом,  небольшом  пространстве,   сохранилось   то,  что  составляла   из  себя  земля  в   далёком  прошлом,   её    прошлом,    она  ещё  не  знала.  Она  предпочитала  жить  настоящим  временем,  отметая   всё,  что    было,    не   стремясь   к  будущему,   которого   подсознательно      боялась.