Чужой праздник

Поскольку служба в армии моя проходила в основном в Румынии, то и эпизоды из армейской жизни, связаны с ней. После очередных стрельб на полигоне «Долина малина», наш эксплуатационный танк, что бы не гонять за шестьдесят километров, был оставлен на полигоне, для дальнейшей эксплуатации. На следующей неделе должна прибыть рота для боевых стрельб. Естественно с танком оставлен экипаж из четырёх человек,  для подготовки его к дальнейшей службе и охране. Члены экипажа: командир танка сержант  Ревенко, Механник-водитель младший сержант Силаков, и я наводчик ефрейтор, все трое служили по второму году. А заряжающим был рядовой Крайнов, который в этом году заканчивал службу. Чистили танк и драили пушку после стрельб, всем экипажем, а охраняли ночью по очереди. Всё-таки мы находились в Румынии, когда-то, а точнее десять лет назад, воевавшей против нашей страны. Я как неофициальный повар экипажа, был освобождён от дежурства. Ну до чего же скучно, четырём молодым парням , целыми днями сидеть на броне, в голой степи. В километре от танка стояла деревня. Была пора сбора винограда и всё население деревни занималось сбором винограда и его переработки. Крайнев знал, что когда поспевает молодое вино у румын, то они приглашают соседей, его попробовать. Эта дегустация у них называется бал. И вот однажды вечером, «когда делать было нечего», он предложил сходить в деревню, на бал. Но так как дежурить была очередь Силакова, а Ревенко – командир и ему нельзя покидать танк, то на бал  отправились я и Крайнов. Гости мы были не званные, и, помня русскую поговорку «незваный гость хуже татарина», приняли соответствующие меры. Надели на головы шлемофоны, от случайных ударов надёжная защита, а Крайнов предложил ещё и молотки  засунуть в сапог, так на всякий случай. Пошли. Заходим во двор крайнего дома. Старик, а нам тогда казалось, всем кому за пятьдесят уже старики, ногами в большом корыте давил виноград.
-- Добрый вечер, -- сказали мы ему по-румынски, -- где у Вас сегодня бал? Он внимательно посмотрел на нас, снял с головы широкополую шляпу и низко поклонился.
-- У Петреску сегодня бал, а у меня ещё не готово, -- и указал рукой на дом, наискосок. Поблагодарив его, мы двинулись в указанном направлении. Подойдя к дому, услыхали во дворе оживлённый разговор.
-- Хорошо, что ни первыми припёрлись, --  заметил Крайнов. Поправив на себе гимнастёрки, вошли во двор. На лавках вдоль забора, на завалинке дома, сидели мужики, с большими кружками в руках. Пили вино. Возле них суетился, не большого роста мужичок, по-видимому, хозяин дома. Вообщем  веселье было  в полном  разгаре.
-- Ещё немного и опоздали бы, -- шепчет мне Крайнов.
-- Бунэ зиуа! – громко кричит Крайнов, чтобы обратить на себя внимание (в переводе означает – добрый вечер). За три года службы в Румынии, он запомнил некоторые речевые обороты, и при случае пользовался ими успешно. Наше здравствуйте, произвело впечатление на посетителей данного  бала. Некоторые даже встал, приветствуя нас. Надо сказать, что тогда население в Румынии по-разному относились  к нам. Некоторые считали нас оккупантами, другие спасителями и друзьями. Увидев нас хозяин, тут же оказался рядом.
-- Товарищ вина треба? -- обратился он к нам.
-- А то, -- как-то с гордостью произнёс Крайнов. Хозяин смотрел на нас, не понимая, такого глубокого по смыслу ответа.
-- Треба, треба, -- не выдержал паузы Крайнов, и посмотрел на меня, давая понять, -- как, мол,  нас встречают. А мужичок крутнулся, и тут же появился с двумя большими кружками наполненных вином. С кружками вина, мы прошли, и сели на брёвна под забором.
-- Вот это сервис у них на балу, -- ворчит Крайнов. Вино нам показалось не созревшим, кисловатым. Потихоньку потягивая его, мы наблюдали за гостями на этом балу. Обыкновенный деревенский народ. Изможденные, загорелые лица, полуголодной, нищей страны. Они тихо переговаривались, не обращая на нас внимания. Нам- то же стало скучно, сидеть с пустыми кружками. Увидев хозяина, Крайнов махнул ему рукой, подзывая к себе.
-- Что треба товарищ?
-- Как что треба, вина конечно, -- возмутился Крайнов.
-- Вина нет товарищ,-- развёл руками румын.
-- Как это нет, всем есть, а нам нет? – выпитое вино начало уже действовать.
-- Леи товарищ нужно,  давай леи, я давай вино.  У нас не было с собой денег, да их у нас вообще не было. Я понимая, всю нелепость ситуации, начал незаметно одергивать своего сослуживца.
-- Да мы же к вам в гости пришли, разве с гостей спрашивают деньги, -- начал возбуждаться Крайнов. Увидев какое-то недоразумение, к нам подошёл молодой румын, примерно нашего возраста.  Хозяин мигом исчез.
-- Михась, -- подал он руку. Он хорошо говорил по-русски, и подробно объяснил нам, что у них так заведено, для приветствия угощают вином бесплатно, а потом надо платить. И пей, сколько хочешь.
-- Алексей, Лёшка значит, а это мой друг Вася, -- он указал на меня. Если ты, Миша, придёшь к нам в гости, мы что с тебя леи будем спрашивать? Ты, видел танк возле деревни?
-- Видел, и что? Михась вёл себя спокойно и уверенно. Его поведение всё больше заводило Крайнова.
-- А то, что мы вас охраняем!
-- От кого? – задал румын встречный вопрос.  Лёшка на мгновение задумался, вспоминая лекцию замполита.
-- От американского империализма, -- еле выговорил он. Я понял, что этот диалог может длиться до бесконечности.
-- Лёш, пошли отсюда, -- дёрнул я его за руку.
-- От американцев у нас есть фаустпатрон, --  снова начал румын, -- мы сами себя  защитим.
-- Да ваш Фауст этот, вчерашний день. Он хотел произнести ещё какой-то аргумент, но в этот момент, с заду к нам подошёл пожилой румын. Взяв  за руки, он подвёл нас к своей компании. Их было четверо, и как мы только подошли, разом протянули нам свои бокалы с вином. Проявив уважение к старикам, мы взяли один на двоих. Бокалы-то литровые, да нам уже и расхотелось пить. Молодое вино, продолжая созревать в желудке, проявляло признаки тошноты. Замечаю, что и Крайнов, как-то скис, и изображал полное отсутствие.  Я обнял его за плечи.
-- Ну, что то товарищ ефрейтор, в поход. Он поднялся, поблагодарил стариков за вино, и молча, направился к калитке. Вот и окончен бал, погасли свечи, вспомнилось мне знакомое выражение. Но молодое вино, в молодом теле требовало выхода. Пройдя деревню, оно вырвалось из наших  души звонкой песней:    «Броня крепка, и танки наши быстры. А наши люди мужества полны. В строю  стоят Светские танкисты. Своей любимой Родины сыны.»Песня лилась по степи, разрывая темноту румынской ночи.