Буратино и Кицунэ

Шёл как-то раз Буратино лесом, стамеской в носу ковырял, да на деревья любовался. И звякали у него в кармане четыре сольдо - зарплату, что аж с прошлого ноября задерживали, наконец-то выдали - пару представлений удалось таки дать.
Шёл он так шёл, дошёл до полянки в лесу: а там шелка всюду по кустам развешаны, скатерть на траве расстелена, а на ней яства расставлены. И рядом со скатертью, на горке вышитых бисером подушек сидит девочка с голубыми волосами и играет на чём-то вроде лютни.
"Мальвина что ли?": подумал Буратино. "Да вроде нет, не похожа. Вот только хаер синий... Может это её двоюродная сестра какая-нибудь из Палермо приехала?"
А та уже навстречу идёт. Руки лодочкой сложила, кланяется:
- Аригато, Буратино-кун!* Меня зовут Рэй-тян. Проходи, отдохни с дороги.
"Фига се!": думает Буратино. "Точно не Мальвина, больно уж добрая". И к скатерти подсел - чего ж не пожрать-то на дармовщинку?
А Рэй, эта, тян, вокруг Буратино вьётся, еды ему подкладывает, питья какого-то подливает: вроде как денатура, но только куда вкусней. Наверное нектар.
Разомлел Буратино, размяк. Сидит и икает удовлетворительно. А Рэй эта льнёт к нему и воркует:
- Ну как наш Буратюсенька себя чувствует? А что наш Буратиночка ещё желает? А что там у Буратинчика в карманцах?
Очухался Буратино часов через восемь. Тян этой нет, шелков нет, скатерти нет. И четырёх сольдо - тоже нет. Полгода дебильного этого кривляния на ниточках - псу под хвост!
Ну уж делать нечего, сам, как говорится, себе злобный Буратино. Поковылял он домой, а дома напился и Сверчку на случай этот пожаловался. Выслушал его сверчок и говорит:
- Эх, Буратино, Буратино! Никакая это не Рэй-тян была. А была это сама Кицунэ.
- Что ещё за кисуня? - морщится Буратино.
- Кицунэ, а не кисуня, бревно! И в кого же ты такой дуб-то? Дятел что ли в детстве долбанул? Кицунэ - фея-лиса, дубина! Как хвост рыжий мелькнул перед тем, как ты вырубился, не заметил?! Ну что, понял теперь - КТО кот Базилио?!!
Наморщил ум Буратино и вспомнил: точно! Мелькнуло тогда что-то рыжее перед глазами!
- Вот же я лошара! Опять повёлся! - и Буратино зарыдал горючими пьяными слезами.
Он и в третий раз ходил за зарплатой. И получил её. Но он снова встретил в лесу Кицунэ и снова повёлся на её чары. Домой он вернулся голый, без денег и с обломанным носом.
Правда с тех пор Кицунэ его больше не трогала. Надоел ей этот долбодятел видимо. Другого буратину себе нашла.
Говорят вроде писатель.

* Автор знает значение обращения "кун", и в данном случае считает его уместным.