Гитара музыкальная 5. Генри Пёрселл

Гитара в музыке барокко.


23.
Лози Жан Антуан (Jan Antonin Losy, известен также как граф Лози, 1643/47–1721) – французский композитор.

Сомнительно, чтобы граф мог быть профессиональным музыкантом. В его время жили еще два знатных дворянина, занимавшихся поэзией. Это маркиз Шарль Огюст де Ла Фар (1644–1712) и Гийом Амфри де Шолье (1639–1720). Де Ла Фар сначала служил при дворе, позже его жизнь протекала в полной праздности, играх и удовольствиях. Де Шолье был аббатом, имел немалые доходы и не отказывал себе в светских удовольствиях. Друзья-приятели вели эпикурейский образ жизни.

Впрочем, дело не в развлечениях. Главное в другом: их поэзия легка, изящна и остроумна. Точно такими же качествами отличается музыка графа Лози. Поэтому есть смысл проиллюстрировать пьесы композитора-любителя строками поэтов-гедонистов.

Жига – радостная, живая, безоблачная, восхитительная. «Не в радость мне ни ум, ни тело! / Недвижная, томится плоть, / А ум, педант закоренелый, / Тоска не в силах побороть»

Рондо – простое, ясное, четкое. «Ты, превращающий в услады / Все - даже капли горьких слез, / О чародей Амур, мне надо, / Чтоб ты печаль мою унес!»

Аллеманда из Сюиты №1 – живая, с четкими формами, великолепная по звучанию. «Вновь буду я в амурном войске / Служить тебе, чье имя – страсть. / Я возвращаюсь, чтоб геройски / На поле битв любовных пасть!»

Гавот из Сюиты № 1 – умеренный, торжественный, блестящий. «На тайных празднествах Венеры / И на вакхических пирах / Прославлен буду я без меры, / Когда земля мой примет прах!»

Жига из Сюиты №1 – стремительная трехдольная танцевальная. «Амуры щекотать Силена / Так примутся, что, пьян и сыт, / Обжора жирный непременно, / Дурачась, брюхо обнажит».

Менуэт из Сюиты №1 – торжественный, фактурно насыщенный. «И в память брюха де Ла Фара / До дна там будут пить вино / И петь средь пьяного угара / С веселым старцем заодно!»
Менуэт, конечно, не поют, а танцуют. Зато в качестве бравурного финала он соответствует последнему четверостишию «Оды» де Ла Фара, откуда взяты вышеприведенные стихи.

Гитаристы исполняют также Сюиту №3 Жана Антуана Лози, в которой есть Прелюдия в одноголосной фактуре, являющейся по существу скрытым двухголосием, и Гавот, эмоционально приподнятый и воодушевленный.

Самые же вдохновенные произведения Лози – мелодически выразительная Сарабанда и Партита a-moll, чья красивая мелодия просто-напросто очаровательна.

Этому французскому графу нельзя отказать в музыкальном таланте, как маркизу де Ла Фару – в поэтическом!


24.
Визе Робер (фр. Robert de Vise, ок.1650–1725) – французский лютнист, гитарист, певец, композитор.

Герой лютневых миниатюр Робера де Визе – это человек с пробудившимся самосознанием, но еще слабый, беспомощный, во многом зависимый от посторонних влияний. Его простодушные чувства на редкость симпатичны.


25.
Иоганн Пахельбель (нем. Johann Pachelbel, 1653–1706) -  немецкий композитор и органист.

Иоганна Пахельбеля связывали дружеские отношения с семьей Бахов через его главу, Иоганна Амброзиуса Баха. Учеником Пахельбеля был Иоганн Христоф, старший брат Иоганна Себастьяна. Последний, несомненно, испытал воздействие прославленного современника в своем музыкальном развитии.

Творчество Пахельбеля на редкость последовательно, ясно, уравновешено, гармонично. Его органные и клавесинные пьесы удивительно четки по композиции, лаконичны и пластичны.
Содержание музыки Пахельбеля исчерпывается искренним восторгом перед совершенством и красотой Божьего мира, чувством единения с Творцом. И всетаки она изначально земная, патриархальная, по-домашнему теплая.

Канон D-dur для гитары, кларнета и органа звучит радостно, причудливо-празднично. «И кажется, что естество / Земли преобразилось: / Беспечность... Хохот... Баловство... / Все в радость погрузилось», – читаем в стихотворении «Прошла угрюмая зима...» Фридриха Шпее (1591–1635).

Еще один Канон D-dur, но уже для двух гитар, – это такое же жизнерадостное состояние духа, хотя в силу специфики инструментов, оно несколько камерно. «И дивные дары земного естества / Воспринимает как частицу божества» – так пишет Мартин Опиц (1597–1639) в стихотворении «Зерцало мира».

Спокойное течение мысли присутствует в Фантазии, где есть место для светлых, благочестивых раздумий о Боге. Уместно в качестве стихотворного комментария к этой пьесе привести философско-моральный вывод из «Лесной песни» Пауля Герхардта: «И то, что вижу я вовне, / Все отзывается во мне / Единственным порывом: / Свершить достойное!.. Успеть / Мощь Вседержителя воспеть / В стихе неприхотливом».

Лаконичные по форме и глубокие по смыслу фуги Пахельбеля замечательно воспроизводит гитара. В них заключена целая гамма простых человеческих чувств, безыскусных и вместе с тем душевных, явственно имеющих религиозный оттенок. «Молю о сердце милых. / Чтоб Ты, Господь, хранил их / От черных бед лихих! / Ночь пагубу рождает. / Так пусть нас ограждает / Сонм светлых ангелов Твоих» – так восклицает все тот же Пауль Герхардт в «Вечерней песне».

Это имя не случайно дважды появляется в данном контексте.

Пауль Герхардт (1607–1676) – знаменитый автор протестантских духовных песен, которые по силе своего воздействия на слушателей сравнимы с текстами Мартина Лютера. Многие из них положены на музыку Иоганном Себастьяном Бахом.

Возникает вопрос: чем же отличается религиозность, преломляемая в произведениях Пахельбеля и Баха? Вера в бога у Пахельбеля земная, патриархальная, у Баха – небесно-земная, духовная, субстанциональная, определяющая сущность всех вещей и явлений. Бог для Пахельбеля – предмет поклонения, Бог для Баха – основа основ, центр Вселенной. Пожалуй, духовное начало, с такой выразительной силой запечатленное в поэзии Пауля Герхардта, соединяет еще одной ниточкой двух немецких композиторов.


26.
Робер де Визе (фр. Robert de Vise, 1658–1725) - французский гитарист, лютнист и композитор.

Музыка Робера де Визе написана с величайшим мастерством, его пьесы совершенны по форме, имеют богатую полифоническую фактуру и привлекают красотой мелодий. Иначе не могло быть после великого Куперена и царственного Люлли. Стиль музыки де Визе соответствует пышности и величию двора Людовика XIV.

Спокойная, торжественно-приподнятая Аллеманда привлекает красивой мелодией, так что можно воспринимать ее как арию или серенаду, обращенную к возлюбленной (вспомним знаменитую фразу неизвестного авора XVII века: «Пробудитесь, я жду вас, красавица!»). Легко представить себе, как эффектно звучала эта пьеса в салоне фаворитки Людовика XIV мадам де Ментенон в исполнении на теорбе или гитаре!

О светском характере и даже «оперности» музыки де Визе можно говорить, прослушав мелодически яркую Куранту, плавную и торжественную в ее французском варианте.
Кого не умилит при королевском дворе Народный танец, сыгранный на гитаре господином де Визе? Высокий политес, версальская галантность порой утомляют, хочется чего-то простого и свежего.

Увертюра «Версальские гроты» де Визе рисует нам прелестный пейзаж: холмы, ручьи, сады, беседки и павильоны. Ее спокойная музыка пронизана свежестью и благодатью, Кажется, эта мелодия навеяна пуссеновскими аркадскими идиллиями.

Пассакалья Робера де Визе менее всего траурная, это скорее лирическое, немного скорбное созерцание мира. Герой пьесы получает исцеление, находясь не в тишине храма, а на лоне природы. «Как я люблю уединенье! / Как этот край, где свят покой, / Вдали от суеты мирской / Мне по душе в моем смятенье! / О Боже! Как я видеть рад / Леса, что на заре Вселенной / Надели из листвы наряд / И красотой своей нетленной, / Как и столетия назад, / К себе приковывают взгляд», – восклицает поэт Антуан де Сент-Аман (1594–1661). Да, пьеса де Визе тоже простосердечна и напевна, как процитированные стихи, и совсем не религиозна.

Гитаристы включают в концертные программы пьесу «Гавот и рондо» Робера де Визе, в которой звенят праздничные колокола, а из врат храма доносится «Аллилуйя». Природа в своем жизнеутверждающем вивальдиевском хороводе славит Отца Небесного!

Нельзя пройти мимо Сюиты d-moll Робера де Визе.

В печальной Прелюдии есть место для светлой лирики. Аллеманда интересна песенно-серенадной мелодикой. Речитативно-возвышенная Куранта сообщает об интригующей светской новости. Скорбная Сарабанда напоминает И.С. Баха. Далее следуют: суетливый Гавот, сдержанный Менуэт, блестящее Бурре, музыка розыгрыша и шутки, пока радостно-энергичная Жига на оптимистической ноте не завершает Сюиту. Надо ли говорить, что в ней запечатлена повседневная жизнь с ее суетой и тревогами, радостями и печалями?

Сюита g-moll де Визе получила распространение в транскрипции для двух гитар. Она преимущественно лирическая. Это позволяет композитора назвать автором любовных серенад, исполняемых на лютне, виоле, теорбе или же на гитаре.

В Аллеманде дана полнота лирического чувства, в Куранте оно немного печально, изнеженно-хрупко, тогда как Сарабанда окрашивает в скорбные тона, хотя в ней же звучит романтическое обращение к возлюбленной.

Это как бы первая половина Сюиты, вторая же есть не что иное, как ряд миниатюр продолжительностью в минуту: воодушевленному Гавоту противопоставляется спокойный Менуэт, простодушной Пасторали – стремительная Жига. Вместе с тем эти четыре пьесы, как и предыдущие три, имеют тот или иной оттенок лиричности. Так смотрят на мир люди с влюбленными глазами, готовые каждый миг наслаждаться прелестями жизни. Без них, как говорит знаменитый поэт и баснописец Жан де Лафонтен (1621–1695), «Не возникал напев, который так чудесен, / И властной музыкой своей не чаровал – / Стихов никто бы не слагал».


27.
Пёрселл Генри (англ. Henry Purcell, 1659-1695) – английский композитор, органист, клавесинист.

Первый поэт Англии, носивший звание поэта-лауреата, Джон Драйдент (1631–1700) сочинил стихотворение «На смерть мистера Генри Перселла», обращенное к другу и соавтору музыкально-драматических спектаклей: «...Но жители небес, услышав с высоты / Созвучие волшебной красоты, / К певцу сошли по лестнице хрустальной / И за руку с собою увели / Прочь от земли, / Вверх по ступеням гаммы музыкальной: / И все звучал, звучал напев прощальный».
Тот, кого называли великим художником, гением национальной музыки, удивительным талантом, английским Моцартом, прожил 36 лет. В 23 года он стал органистом королевской академии, в 25 – личным клавесинистом короля, создал гениальную оперу «Дидона и Эней». Похоронен Генри Перселл в Вестминстерском аббатстве у подножия органа, на котором играл, позже рядом с ним погребли Генделя. Эпитафия гласит: «Здесь покоится Генри Перселл, отошедший в лучший мир, где только и может быть превзойдена его музыка».

«Небесная мелодия» и «созвучия волшебной красоты» – это первое свойство музыки английского композитора. Кроме этого, Перселл соединил в своей музыке традиции Ренессанса и достижения современного ему искусства, что позволяет назвать его творчество созерцательным барокко или барочным созерцанием. К характерным чертам его стиля надо отнести опору на национальную почву и народно-жанровые образцы. Его произведения отличаются поэтической тонкостью и изяществом в передаче эмоций. Им свойственна одухотворенная лирика и трагическое начало.

Об этом нужно знать гитаристу, если он хочет убедительно исполнять музыку Генри Перселла.
Известна транскрипция Чаконы Перселла для четырех гитар с ее светлым строем чувств. Она на редкость благозвучна и умиротворенна, хотя в ее недрах происходит движение духа к Отцу Небесному.

В обработке гитариста Джона Дуарте существуют три пьесы: Прелюдия - быстрая, пестрая, по-клавесинному виртуозная; пьеса с названием «Air» («Воздушный») - спокойная, гимническая по характеру и открытая небесному пространству; и, наконец, Рондо, у которого есть два плана: блуждающий бас и стремительные верхние голоса. Создается эмоциональный контраст при неизменной гармоничности произведений Перселла.

Прославленный Андрес Сеговия сделал транскрипцию Жиги, имеющей сдержанно-благородное движение. В пьесе «Новая земля» (уж не Америка ли?) мы найдем энергию и радость, причем скорее простонародную, нежели аристократическую.

Образная сфера музыки английского гения необыкновенно широка. Одновременно он совмещает свободную выразительность с соблюдением законов формы. Многоголосие его пьес преимущественно гомофонно-гармоническое, в них явно выражены черты танцевальности.

Вообще, музыка Перселла отличается, с одной стороны, «лучезарной простотой», а с другой – она не что иное, как «сладостное, убаюкивающее очарование». Так что эти слова писателя Ромена Роллана еще раз напоминают нам о ее Небесной красоте.