Shoot!

Стреляй мне в спину, пробей пулей грудную клетку. Так, чтобы боль больше не казалась Раем, чтобы этот раз я смогла запомнить навсегда. Руби топором кости так, чтобы они ломались, трощились в щепки, чтобы не собрать, до боли и дрожи. Рви мне волосы, только медленно. С приторной ухмылкой на лице, да только так, чтоб она была перед моим изнеможенным лицом. Вскрой мне вены, пусть польется тёмно алая кровь, запачкав белую комнату безумия. Вставь заострённый нож в самое сердце и покрути. Боль больше не Рай.

 Смейся, да только так, чтоб стёкла вылетали, разбивались и осколки вонзались в кожу. Прячь взгляд, ибо я разглядела в твоих газах жалость. Умоляю, не повторяй ошибок. Режь медленнее. Я хочу слышать собственный крик, хочу сорвать голос.

 Докажи свои слова, сказанные впопыхах. Убей всю надежду, что некогда жила в столь важном для человека органе. Но никогда не жалей.

 Пусть верёвка больно вгрызается в мои окровавленные запястья, я-то не жалею. И ты не жалей, помни, я сама попросила.

 Молчишь. Смотришь так пронзительно своими голубыми глазами, переворачивая меня всю. Я никогда не боялась боли. Не потому что храбрая, ибо, твоя боль – сладость.

 –Не время, – шепчешь ты, понижая голос с каждой буквой – Оно настанет позже.

 А я лишь гляжу в привычные черты лица, накручивая свои огненные волосы на палец. Будет, что будет. Игра стоила свеч.

 –А настанет ли оно? – срывается с моих губ заветная фраза, заставляя пожалеть обо всём.

 Лишь представляю, как ты стреляешь в меня и изрезаешь на кусочки, которые как пазл потом соберут. Я уже мертва, я больна тобой до потери пульса. Ходячий мертвец. Для которого боль в радость.

 –Нет. Ты должна понимать. Родители.

 И снова. Твои слова хуже, чем пуля в груди и топор в голове. Верно мне говорили. Вы не подходите друг другу.

 Я лишь встаю. И вот уже белая комната безумия позади. Я приняла решение. Боль испаряется, но не приносит должного облегчения. Уж слишком я к ней привыкла. Ничего, ещё встретимся, сестра, за стопкой виски.

 А музыка в ушах глушит окружающий мир. В глазах темно. А ноги несут туда, где, по мнению сердца счастье.

 –Спасибо – лишь одно слово, это всё на что я сейчас способна.

 Дальше от него, дальше от всех, всего. Боль больше не Рай, где я была спокойной. Сладостная истома, душевная боль. Бей сильнее! Так, чтоб я падала, разбивая колени, измазывалась в собственной крови. И больше никогда не забывала суровую правду.


 Инструменты в округе начинают новую мелодию, сильнее приведущей. А струны на моей израненной душе натягиваются, что вот-вот порвутся. Но я иду. Прочь из белой комнаты.

 –Прости…

 Боль больше не сладость. Боль – огонь, который сжигает изнутри.