Малоизвестные татарские разности - 93

***
Компиляции
***



Татарские ичиги - узорные сапоги


Читек
***
полусапожки из мягкой кожи у татар.


Ичиги - татарская обувь
***
Марсель Зайнуллин. "Казанская узорная кожа"
***
Московское издательство "Культура и традиции" выпустило приуроченную к юбилею столицы Татарстана книгу искусствоведа, историка искусства, члена Союза художников Российской Федерации Лилии Илевны Саттаровой "Казанская узорная кожа".

Автор книги вложила в неё отточенные знания и душу, превосходно выполнило свою работу издательство "Культура и традиции" (директор издательства Л.Скляр, редактор Л.Мартынова, художник В.Корольков), а Тверской полиграфический комбинат детской литературы сделал это издание произведением полиграфического искусства. Не знаю, что говорят изучающие творческую деятельность психологи, но если судить по книге "Казанская узорная кожа", то талантливо сделанное дело - это дело, сделанное с мастерством и с любовью к своему детищу.

Эта книга, конечно, попадёт на выставки и конкурсы. Конечно, не обойдут её своим вниманием специалисты - искусствоведы и историки культуры. Но это издание на "узкую" тему интересно и для самого широкого круга читателей. Что касается до татар, то что же это за татарин, если не раздобудет он эту книгу, не усадит кружком свою семью, чтобы вместе разглядеть в ней чудесные иллюстрации и подивиться искусности своих соплеменников, чтобы вместе почитать о редкостной древнейшей традиции сапожного ремесла, которое удивительным образом из сугубо утилитарного, "прозаического" ещё в стародавние времена развилось в художественное, обрело поэтичность, стало кладезем народного орнамента, воплощением национальной эстетики.

Эта книга интересна, конечно, не только татарам. Во всяком случае предмет её - татарская узорная кожа, сделанные из неё сапоги и туфли издавна широко бытовали и в русской среде.

Согласно сообщению летописца, вошедшему в "Повесть временных лет", славян изумляла красочная удобная обувь, в которую были одеты булгарские воины, с которыми в 985 году сразилось войско киевского князя Владимира. Татары - выходцы из Золотой Орды и образовавшихся после её распада ханств уже с XIV века селились в Москве. Здесь появилась целая Кожевническая слобода, жители которой занимались выделкой кож и шитьём обуви. Московиты охотно покупали эту обувь, а среди русской знати XVI-XVII веков она вошла в моду и стала частью русского костюма. В "Очерке домашней жизни и нравов великорусского народа в XVI и XVII столетиях" известный историк Н.И.Костомаров писал: "Это были сафьяновые чулки, они разделялись на два вида: полные, достигавшие до колен, и полуполные... Ичетыги были всегда цветные, чаще всего красные и жёлтые, иногда зелёные, голубые, лазоревые, белые, телесного цвета; они расшивались золотом, особенно в верхних частях на голенищах, с изображением единорогов, листьев, цветов и проч., и унизывались жемчугом".

Ещё большую популярность среди русских "казанская обувь" приобрела в классический XIX век. В "татарский шитый серебром сапожок" обут в "Войне и мире" Л.Н.Толстого старый князь Болконский. Побывавший в России в 1830-е годы маркиз Астольф де Кюстин в своей книге "Россия в 1839 году" рассказывает европейским читателям обо всём "характерном" для нашей страны. Правда, для него в России все - русские, как во Франции все - французы. Но в данном случае нам интересны вот какие строки маркиза: "Красивый сафьян, русская душистая кожа производится в Казани, и, по слухам, её можно дёшево купить на ярмарке в Нижнем, выбрав в груде кожи то, что нравится". Сафьяновые ичиги и башмаки, выставленные фирмой казанского купца и промышленника М.Галеева в 1880-х годах получили почётные награды. "Кому неизвестна изящная сафьянная азиатская обувь, "ичиги", производством которой справедливо славится Казань?" - задаёт в 1886 году риторический вопрос газета "Волжский вестник"...

В конце XIX - начале XX века появились высокие женские ботинки с каблучками и шнуровкой по переду голенищ, делавшиеся на "казанский лад" и названные "дворянскими". Для русского покупателя предназначались также украшенные татарской кожаной мозаикой диванные подушки, дамские дорожные саквояжи, кожаная обивка для кресел.

В это время татарские сапожки получили распространение в артистической среде. Марина Цветаева в своих воспоминаниях упоминает о матери модного в ту пору поэта и художника Максимилиана Волошина: её нога была "в сказочном казанском сапожке". В 1899 году великая русская актриса Вера Комиссаржевская выходит на сцену императорского Александрийского театра в Петербурге в роли Вари в пьесе А.Островского и Н.Соловьёва "Дикарка" в фольклорном платье с красной вышивкой и татарских сапожках-ичигах, сделанных, судя по высоким художественным достоинствам узорного мозаичного набора, по индивидуальному заказу.

Русские художники ввели казанскую узорную обувь в костюмы персонажей опер "Князь Игорь", "Садко", "Царская невеста". Лев Бакст, автор выдающихся декорации и костюмов к постановкам "Русских сезонов" в Париже, в 1910 году импровизирует на тему татарских ичигов в эскизе костюма Ивана-царевича к балету Игоря Стравинского "Жар-птица". Парижане сочли татарские ичиги органической частью русского костюма, и не напрасно: татарская культура, татарский лексикон, обычаи татар издавна пронизывают жизнь русского народа.

Европа тоже издавна оценила искусство сафьяновых ичиг и башмаков. Они произвели впечатление на австрийского дипломата и путешественника Сигизмунда Герберштейна, посетившего Россию в 1517 и в 1526 годах. В его "Записках о московских делах" есть рисунок, запечатлевший казанского татарина в одежде воина, обутого в сапоги из красно-коричневой кожи с нарядной отделкой из тесьмы с рисунком ("возможно, ткань с золотыми нитями", - замечает Лилия Илевна Саттарова), скрывающей передний вертикальный шов. Есть в книге Герберштейна и отдельный рисунок кожаных казанских сапог.

Автор "Трёх мушкетёров" Александр Дюма в одном из своих сочинений описывает молодую даму "в расшитом муслиновом пеньюаре, розовых шёлковых чулках и казанских домашних туфельках".

В коллекции Немецкого музея кожи есть узорный мужской сапог, приобретённый на Промышленной выставке в Вене в 1846 году. А в 1883 году сафьяновые ичиги и башмаки фирмы М.Галеева были удостоены Большой золотой медали Европейского общества наук в Париже и в 1889 году - серебряной медали и почётного отзыва Всемирной Парижской промышленной выставки.

В 1920-е годы казанские ичиги поставляются в Германию, Францию, Бельгию, Италию, Англию, Америку - там в ту пору была мода на экзотику и народные украшения ручной выделки...

Забытые европейцами к середине XX века сапоги с высоким голенищем стали "хитом" коллекции обуви в "русском стиле", созданной в середине 1970-х годов французским кутюрье Ивом Сен-Лораном. В "русских сапогах" были хорошо обыграны особенности конструкции татарских ичигов: фигурная союзка (нашивка на носок и подъём сапога), задник и декоративная полоса верха голенища контрастного цвета, а в декоративных строчках можно видеть подражание "татарскому" шву...

"Восточная традиция богатого оформления воинского снаряжения и костюма, частью которого была обувь, сформировалась в географически обширном ареале, - пишет Л.И.Саттарова. - Достаточно сказать, что археология позволяет проследить эту традицию у народов Китая, Ирана, Средней Азии, Алтая и Монголии в пору древности и в средние века".

Красочный источник сведений о том, какой была обувь на мусульманском Востоке, - иранская, среднеазиатская, турецкая миниатюра. О совершенстве искусства одеваться говорят также многочисленные описания предметов одежды и обуви в арабо-мусульманских литературных источниках X века. В этот период обувью арабов были кожаные башмаки и туфли, а сапоги из кожи с украшениями разных типов появились на Переднем Востоке после XI века под влиянием культуры тюркских кочевников.

Искусство мозаики из кожи дожило до наших дней и стало широко известно в мире благодаря ремеслу казанских кожевников и ичижников, сохранивших старинную традицию изготовления татарской обуви. Заключительный раздел книги посвящен автором казанским мастерам. Как правило, это дипломированные специалисты, некоторые из них - члены Союза художников. Лапидарный текст и изумительные иллюстрации сопровождаются перечнями используемых материалов и советами мастеров. Так что эта книга получилась не только познавательной - она ещё и практическое пособие.

Книга "Казанская узорная кожа" щедро насыщена прекрасными иллюстрациями. На них представлены история искусства узорной кожи, шедевры этого искусства из многих коллекций, в том числе зарубежных музеев (некоторые иллюстрации публикуются впервые). Здесь же ещё и орнаменты, и лекала, и чертежи колодок, инструментов, станков. Словом - целая энциклопедия удивительного искусства узорной кожи...

"Хороша книга, если автор в ней высказывает только то, что следует, и так, как следует", - строго, скупо и ёмко сказал почти два с половиной тысячелетия назад Аристотель. Такие книги издаются нечасто. У Лилии Илевны Саттаровой и издательства "Культура и традиции" получилась такая книга. А это - событие.

Словарь специальных терминов
(Л.Саттарова. Казанская узорная кожа)
Азиатская обувь - общее название типов обуви, распространённых у мусульманских народов России и производимых казанскими ичижниками в XVIII-XX веках: ичиги на мягкой и твёрдой подошве, кожаные галоши - кауши, туфли - башмак, тапочки - чуэк. Фигурирует в названиях крупных торговых домов XIX - начала XX века, созданных татарскими купцами и промышленниками.

Булгари - юфть высокого качества, производством которой славились волжские булгары; окрашивалась в красный и коричневый цвета. В течение XIII-XIX веков это название распространялось на мягкие домашние сапожки из сафьяна и юфти, вывозимые булгарами, а затем татарами в разные страны. В городах Средней Азии (Бухара, Самарканд) в XVII-XIX веках "булгари" - сорт изготавливаемой здесь из воловьих шкур кожи. В персидском языке "булгар" - цветная выделанная кожа с ароматным запахом.

Вытяжные ичиги - высокие мужские ичиги из кожи тёмных цветов (чёрный, тёмно-зелёный, коричневый, синий, вишнёвый) на мягкой подошве, с задником из саура. Верх этих сапог, в отличие от ичигов с пришивным передом (союзкой), кроится цельным, поэтому они имеют единственный шов сзади. Голенище завершается фигурным срезом, к которому пришит отворот из кожи контрастного цвета. "Казанским" швом вшиты задник и отворот голенища.

"Дворянские" полусапожки - в терминологии казанского ичижного промысла конца XIX - начала XX века женские высокие ботинки с каблучком и шнуровкой по переду голенищ, с мелким и дробным цветным декором, выполненным "казанским" швом.

Ичиги (ичеги, ичитки; у В.Даля также: мечти, ичетыги, иче-готы; от тюрского итик - сапог; тат. читек) - вид азиатской обуви, сапоги на мягкой подошве с высоким голенищем или полусапожки, обычно носимые дома. С развитием промысла название "ичиги" перешло и на сапоги на твердой подошве и на женские сапоги с каблучком.

Кауши (кавши, кафши) - кожаные калоши, надеваемые при выходе из дома поверх мягких сапожке - ичигов. К концу XIX века с появлением резиновых галош были вытеснены из ассортимента ичижного промысла.

"Казанский" (татарский) шов - способ соединения вручную узорно выкроенных деталей кожи встык, при котором тачная нить (в старину - дратва), сшивающая края с изнанки изделия, при каждом стежке одновременно украшается спиралями из 3-5 навивок ярких цветных нитей (золотые и серебряные нити, шёлк, хлопок). На лицевой поверхности создаёт впечатление тонкого, шириной 0,1-0,3 сантиметра (до 0,5 сантиметра) шнура, оконтуривающего кожаные узоры. Отличается прочностью и декоративностью. Сохранился в ичижном ремесле казанских татар. Производится на трёхгранном бруске (колодке) с помощью тачной иглы с рукоятью и вышивальной иглы.

Кожаная мозаика - принятое в современной искусствоведческой литературе название техники изготовления узорной обуви (или иных орнаментированных изделий из кожи) с применением "казанского" шва, а также изделий, выполненных в этой технике.

Сафьян (от перс. сахтийан - выделанная козловая кожа) - кожа, выделанная из козловых и овечьих шкур растительными дубителями, слабо прожированная. Мягкая и тонкая кожа высокого качества. Окрашивалась в яркие цвета. Наиболее распространён был красный сафьян.

Юфть (от перс. джофт - пара) - эластичная, но более толстая, чем сафьян, кожа растительного (в современном производстве - комбинированного) дубления с предварительной обработкой жиром. В старину дубили корой ивы, втирали жиры, содержащие берёзовый дёготь. Выделывается из шкур молодых овец и бычков.

Марсель Зайнуллин. "Казанская узорная кожа"
"Татарский мир", №23-24

http://luiza-m.narod.ru/smi/tarih/37-kzn-uz-k.htm

/На фотографии: Айседора Дункан в татарских сапожках/.




Фарид Загидуллович Яруллин

***

(тат. Farit Zahidulla ul Yarullin, Фарит Заидулла улы Яруллин;
19 декабря 1913 (1 января 1914), д. Малые Суни — 17 октября 1943)


— татарский композитор, автор музыки к балету «Шурале». Самому композитору не удалось увидеть первую постановку балета. Командир стрелкового взвода, лейтенант Фарид Яруллин пал смертью храбрых в октябре 1943 года.


В 1958 году Фариду Яруллину за балет «Шурале» посмертно была присуждена Государственная премия Республики Татарстан им. Г. Тукая.

До сих пор Фарид Яруллин остается самым знаменитым татарским композитором. Список стран дальнего и ближнего зарубежья, в которых осуществлена постановка балета "Шурале", внушителен и продолжает пополняться. Это Латвия, Литва, Украина, Казахстан, Монголия, Болгария, Чехословакия, Албания. "Шурале" ставили и в Большом театре СССР, где в партии Сююмбике выступила Майя Плисецкая. Ни одно другое произведение татарской национальной культуры не получило такого широкого признания в мире.

Бесспорно влияние музыки Ф.Яруллина и на балетное творчество других татарских композиторов. Это проявилось в выборе сюжетов, в основном из произведений Тукая ("Заколдованный мальчик" З.Хабибуллина, "Водяная" А.Бакирова, "Кисекбаш" Р.Губайдуллина), в преобладании сказочной тематики, апелляции к некоторым музыкальным особенностям яруллинского балета. Его музыка по-прежнему чарует не только простых слушателей, но и профессионалов, вдохновляя их на создание концертных обработок, фантазий...

Несмотря на то что балет "Шурале" - самое известное произведение татарской музыки, а со дня его премьеры прошло 60 лет, до сих пор остаются белые пятна и в биографии композитора, и в судьбе его главного творения. Пролить на них дополнительный свет позволяют архивные документы, с которыми недавно мне удалось ознакомиться. Часть их касается времени учебы Ф.Яруллина в Татарской оперной студии при Московской консерватории и опровергает некоторые факты, общепринятые в нашей музыковедческой литературе.

Вплоть до сороковых годов прошлого века в Казани не было высшего учебного музыкального заведения, не считая попытки в 1921 - 1922 гг. создать Восточную консерваторию, которая просуществовала совсем недолго. Талантливая молодежь, особенно обнаружившая склонность к композиторскому творчеству, уезжала учиться в столичные города. И дальнейшая судьба этих людей, как правило, мало кого волновала. Но вот, в мае 1933 года двое преподавателей музыкального отделения Казанского техникума искусств (ныне Казанское музыкальное училище) М.Пятницкая и И.Аухадеев были командированы в Москву с одной-единственной целью - выявить там среди учащихся по творческим специальностям выходцев из Татарстана. По возвращении оттуда они пишут докладную записку, где сообщают, что в Москве учится ряд "весьма ценных и способных студентов", среди которых упоминаются будущие композиторы Назиб Жиганов и Загид Хабибуллин, певица Марьям Рахманкулова, кларнетист Фазлуллин, виолончелист Абубакиров и другие. (Фарида Яруллина среди них нет, так как он поступил на рабфак МГК немного позже). Вместе с тем М.Пятницкая и И.Аухадеев в своей докладной записке обращают внимание на такой тревожный факт. Руководство уже созданного в ту пору Башкирского отделения при Московской консерватории, заметив определенную "заброшенность" этих студентов, официально обратилось с заявлением о том, что берет их на свое обеспечение с последующим устройством на работу по специальности в своей республике. А потому авторы записки предлагают "немедленно организовать связь с упомянутыми кадрами, обеспечить их материально и всячески оказывать им моральную поддержку, чего до сих пор, к сожалению, в достаточной мере не было со стороны Татнаркомпроса".

Надо полагать, эта докладная записка подстегнула открытие Татарской оперной студии в Москве, которая начала свою работу в 1934 году с целью подготовки исполнителей для будущего оперного театра в Казани.

Наши музыковеды в своих публикациях утверждают, что с первых дней в оперной студии, помимо вокалистов, учились и начинающие композиторы, и в том числе Ф.Яруллин. Однако из объяснительных записок и финансовых отчетов директора оперной студии Тятова вырисовывается совсем другая картина. В частности, он пишет: "Никто не занимался организацией и руководством композиторского коллектива... Поэтому студия сама вынуждена создать и организовать этот коллектив путем привлечения кадров из Татарии и других областей". Судя по этим документам, большинство студийцев-композиторов, а в их числе были С.Сайдашев, Дж.Файзи, З.Хабибуллин, Л.Хамиди, Ф.Яруллин, М.Латыпов и Х.Абдульменев - официально начали свое обучение в студии в 1936-1937 годах, то есть позднее многих исполнителей. Руководителем класса композиции был назначен А.Сливаковский. Он регулярно составлял отчеты о работе своих подопечных, давая каждому небольшую характеристику. Фарид Яруллин неизменно получал хорошие отзывы: "Усердно работает над повышением своих знаний... Есть творческая одаренность. Работает хорошо. Большой уклон в творчество", и в то же время - "...чувствуется слабость знаний и техники".

Фарид Яруллин
***
Время, отведенное на изучение специальных дисциплин, оказалось все же недостаточным, и руководство студии предложило оставить группу композиторов для продолжения их обучения в Москве уже после отъезда в Казань вокалистов. Но осуществить это не удалось, хотя Ф.Яруллин и З.Хабибуллин некоторое время еще находились в Москве в связи с так называемой творческой учебной консультацией у профессора Литинского. Выпускникам оперной студии выдавали свидетельство, а не диплом, так как "полученное образование к высшему не приравнивалось".

К слову, недостаточность своего музыкального образования ощущали и вокалисты, особенно влившиеся в Татарскую оперную студию позднее других, как, например, Мунира Булатова. В конце сороковых годов она вернулась в Московскую консерваторию для продолжения своего образования (замечу, что в это время вместе с ней училась Ирина Архипова, в ее книге "Музыка жизни" есть фотография их выпуска, на которой запечатлена и Мунира Закировна).

Еще в годы учебы в Татарской оперной студии Ф.Яруллин начал сочинять свой балет "Шурале". Многим история создания балета и его первых постановок представляется весьма благополучной. Однако и это не совсем так.

В сентябре 1939 года состоялось прослушивание и обсуждение самого первого авторского варианта балета в фортепианном изложении. Хотя в акте его приемки и указано на необходимость некоторой доработки, балет все же включили в репертуарный план. Однако "Шурале" так и не был поставлен в театральном сезоне 1939/40 гг. Более того, комиссия, отбиравшая произведения для показа на готовящейся декаде татарского искусства и литературы в Москве, обсуждала предполагаемую постановку совсем другого балета - на сюжет восточной легенды о Тагире и Зухре. Точных сведений об этом произведении и его авторах пока не найдено. Возможно, его создание только планировалось.

Но все же работа над постановкой балета "Шурале" продолжилась. Яруллину в сжатые сроки пришлось выполнить титанический труд. Как известно, на постановку "Шурале" в Казань был приглашен известный ленинградский хореограф Леонид Якобсон. Ему сразу не понравилось либретто, принадлежавшее перу А.Файзи, и балетмейстер взялся сам его переделать. Фактически он разработал совершенно другой сюжет, и сегодня балет "Шурале" известен именно в его версии. В результате Ф.Яруллину пришлось заниматься не только переработкой имевшегося материала, но и сочинять много новой музыки. Сохранились рассказы о том, что его буквально запирали в комнате гостиницы "Совет", дабы ничто не отвлекало композитора от работы. Порой он сбегал оттуда, спустившись по водосточной трубе.

О других проблемах, с которыми столкнулся в этот период автор балета "Шурале", мы узнаем из протокола одного из заседаний оргбюро Союза композиторов Татарстана, где, в частности, говорится: "Ввиду того что Татарский государственный оперный театр допустил организационную небрежность в отношении субсидирования работы тов. Яруллина, в результате чего последний в течение более 3-х месяцев и впредь лишен всяких материальных средств ... оргбюро ССК Татарии постановляет: просить правление музыкального фонда СССР оказать помощь тов. Яруллину выдачей единовременного безвозвратного пособия в размере 1500 рублей, принимая во внимание высокую ценность работы тов. Яруллина".

Знаменательно, что именно Союз советских композиторов республики ходатайствует о денежном пособии Яруллину. В ту пору это была совсем молодая творческая организация, и при всем желании здесь не могли оказать материальную поддержку своим членам. В театре же, по-видимому, попросту злоупотребили присущими композитору скромностью и молчаливостью...

Премьера балета "Шурале" состоялась в победном сорок пятом, незадолго до окончания войны, но, к сожалению, уже после гибели композитора. В рецензиях, конечно же, особое внимание обращалось на красоту и яркость музыки Ф.Яруллина. Было также отмечено участие в постановке талантливого балетмейстера Гая Тагирова, которому принадлежало хореографическое оформление второго действия балета: дескать и свои, местные кадры ничем не хуже приглашенных специалистов. Наконец, высказывалось предположение, что балет, несмотря на национальный колорит музыки и сюжета, найдет отклик у самых разных слушателей, и оно оказалось пророческим.

Шурале
***
Спустя пять лет после казанской премьеры "Шурале" был поставлен на сцене Ленинградского (ныне Мариинского) театра оперы и балета в хореографии Л.Якобсона, после чего началось триумфальное шествие балета по стране. В свою очередь это побудило редакторов ленинградской постановки В.Власова и В.Фере (напомню, что композитор не успел оркестровать балет) обратиться в комиссию по авторским правам с заявлением, в котором они просили признать их наравне с Ф.Яруллиным авторами этого произведения, а сам балет переименовать в "Али-батыр". Несколько лет продолжалась тяжба, узаконившая в итоге единоличное авторство Ф.Яруллина и первоначальное название балета "Шурале".

Вместе с тем отсутствие канонического варианта балета вызвало и его различные хореографические трактовки. В разные годы они создавались Л.Жуковым и Г.Тагировым, Л.Якобсоном и Я.Брунак (мать артиста Н.Караченцова), Л.Бордзиловской и Ш.Байдавлетовым. А недавно "Шурале" поставили в Мексике (там живет и работает чета наших танцоров Ибатуллиных). Кроме того, в Германии планируют издать партитуру "Шурале". А на осень намечено проведение в Казани международной конференции, посвященной 60-летию со дня премьеры балета. Так что жизнь под знаком "Шурале" продолжается.

По материалу Гузель ЮНУСОВОЙ, "РТ"