Новости, миниатюра

                НОВОСТИ

       Давно, с осени, я не был в родном поселке. Интересно, как там? Что нового? Зашел на почту, в библиотеку. Везде спросил: «Какие новости? Кто женился? Кто родился?
       - Да какие у нас новости, ты че с Луны свалился. Да и кто женится. Одни старики остались, - ответила мне библиотекарша с удивлением. В первый класс нынче всего пять человек набирается.
       - Как же без новостей, я слышал Коля-рыба умер.
       - Дык, это для нас уже не новость. Лег спать, конечно, пьяный. У жены мать заболела, вот она все там больше находилась. А Коля заснул, за кроватью старые валенки, да всякая бумага, хлам валялся, по-видимому, окурок туда и упал. Утром смотрят, дым из трубы не идет. Он всегда печку с утра топил. Дым идет, значит  - жив. А тут нет. Хватились. В дом-то вошли, а там туман. Не горит ничего, а дым. Видимо шаяло, шаяло… Отравился Коля.
       - Теребушка замерзла, - продолжала библиотекарша, - вышла из бани, пошла по дороге в лес. Угорела что ли? Нашли на дороге замершей. Да тоже пьяница, известная, - махнула рукой женщина. Да еще тут один умер – болел. Вот и все наши новости. Живем в глуши.
       Я ушел к себе. Неделю не выходил из дома. Продукты привез с собой. Отдыхал, читал, писал. Один, никто не мешает. Но кончились продукты. Скрипя сердце, через силу, собрался, пошел в магазин. Не хотелось отрываться от своего дела. Всегда там, в магазине чего-нибудь да узнаешь, после этого приходиться долго настраиваться на свою работу. Но надо идти.
       На улице редкие прохожие. Школьники, возвращающиеся домой, приветливо здороваются. Рабочие с местного заводика в черной от заводской сажи робе идут с обеда на производство – кивают головами.
       - Новость-то слышал, - останавливает меня на дороге знакомый, Машка Ширинкина - померла.
       - Что с ней?
       - Одна болезнь на Руси – пьянство.
       - Дом-то вот видишь, прошел мимо, вот сюда в гости приходила. Последнее время она все ходила побиралась, где поминки, где день рождения, праздник ли какой, так она всегда там. Звали, не звали. Вот и тут выпила, домой пошла. Упала и всё. Сердце видимо.
       - Ведь у нее муж больной? Уточнил я.
       - А чего муж, «Инженера» не знаешь что ли. Вместе пили. А тут он занемог, видимо работа в горячем цеху сказалась. Опух чего-то, лежит. Так сказывают. Утром Машка встала, кричит ему: «Вставай, урод такой, пошли, выпьем». А он: «Не могу». Она ему валенком в постель запустила и ушла. Кричала по дороге: «Скоро ли ты сдохнешь!» А сама, видишь, вперед его.
       Знакомый ушел, а я остался при новой информации. «Инженер», - думал я, - кличку дали мужику не за знания, а за вечные споры на производстве по любому вопросу – человек спорил, уточнял, настаивал, не всегда был прав, но всегда имел свое мнение – вот и получился инженер без образования…».
       Марию Ширинкину похоронили. Местные пьяницы были довольны, у них был обед с выпивкой, об этом они говорили возбужденно в магазине у теплой печки.
       «Инженера» увезла к себе сестра.
       В поселке появился еще один заколоченный дом.