Неизвестный Прутков

         Всё меньше остается времени до того момента, когда прогрессивное человечество и все люди, обладающие патриотическим чувством юмора, торжественно отметят 210-летие великого и неповторимого Козьмы Петровича Пруткова. Казалось бы, мы, его соотечественники, любящие литературный дар и творчество непревзойденного директора петербургской Пробирной Палатки, давно уже знаем наизусть его нетленные произведения и помним основные вехи его жизненного поприща и блистательной писательской карьеры. Между тем, всё не так просто,    гладко  и однозначно, как нам хотели бы внушить некоторые «деятели», до сих пор путающие утонченное эстетическое наслаждение и, скажем, смех от раздражения подмышек или щекотания пяток.

        В этом контексте уместно было бы вспомнить, что еще в далеком 1884 году друзья и почитатели К.П. Пруткова сделали меткое и безусловно пророческое наблюдение: личность великого пиита, баснописца, афориста, драматурга «навечно останется столь же драматичною и загадочную (!), как личность Гамлета». Вот что предсказали современники великого автора, оказавшись во многом правыми в своем прогнозе.

      Каждое  российское поколение открывает в творчестве Пруткова что-то новое. Читатели и почитатели  КПП не могут не чувствовать его почти апокалиптический космизм, тонкие эксперименты с языком, мастерское жонглирование эмоциями на грани реальности и потусторонности.

       Прутков умело   и     уникально  отразил душевное состояние человека в «век девятнадцатый, железный, беспощадный». Его мысли и чувства выжили в ХХ век, прозванный за бессердечие «атомным». И с наступлением нового миллениума  человечество обращается к Пруткову за предупреждениями о неосознанных пока еще капканах, граблях в траве и прочих коварных ловушках с непредсказуемыми последствиями…

        Однако не дремлют и хулители Козьмы Пруткова. Достаточно вспомнить, что буквально в прошлом году они с помощью выдергивания цитат и прочих мошеннических приемов попытались обвинить великого барда в… порнографии, подверстав его с этой целью к Пушкину, Лермонтову и другим классикам. Люди, называющие себя «охранителями истинной духовности», не погнушались провести параллель между Прутковым и Барковым.

     Прутковскую травматическую драму в трех действиях «Любовь и Силин» (шедевр, безусловно заслуживающий Шнобелевского лауреатства или  престижной Бубукеровской премии) сегодня ставят на одну доску с… «Парашей» --- эротической поэмой Ивана Тургенева!

       Не утихли пинки и посмертные, как сейчас модно выражаться, «наезды» на стройную и транспарентную биографию великого литературного страстотерпца, который часто был и остается не угоден властям предержащим. Одни факты из жизни Пруткова выпячиваются, обсасываются со всех сторон, разглядываются через увеличительное стекло и сквозь замочную скважину. Другие факты бессовестно замалчиваются,  извращаются или демонстрируются в кривом и уродливом свете. Вместо простых и честных попыток,  объективных исторических реконструкций нам ДО СИХ ПОР навязываются какие-то идиотские примитивизмы, кукиши в карманах, а порой даже гадкие по своей сути фигуры умолчания.

       А ведь стезя поэта во многом и по сей день остается непаханой нивой, ждущей своего честного оратая. Одни «гамлетовские» вопросы родились еще при жизни Козьмы Петровича. Другие появились гораздо позднее, но не утратили своей актуальности. Третьи буквально вопиют о своем решении или по крайней мере осмыслении  сегодня! Судите сами.

        Хотелось бы наконец узнать, какую зловещую роль сыграл в освещении биографии Пруткова некий Калистрат (он же Тимофей) Шерстобитов, который всем представлялся как «искренний племянник Кузьмы Пруткова». Самозванец, сам того не понимая, допустил саморазоблачительную оговорку. Кружок подлинных друзей великого Пруткова (братья Жемчужниковы плюс граф Алексей Толстой приминиатюрном участии     Пети     Ершова) чуть не сто или двести раз популярно объяснили общественности, что единственное правильное написание имени гениального барда – Козьма и более никак!

        Этот же проходимец Шерстобитов буквально кичился тем, что смог выступить как «исполнитель духовного завещания Пруткова» Между тем текст этого завещания не только никто никогда в глаза не видел, но его ни разу не коснулась рука нотариуса или иного уполномоченного юридического лица.

      Куда могли подеваться целые пуды прутковских архивов, находившихся как в Пробирной Палатке, так и в особом шкапчике в спальне вдовы писателя. Достопочтенная Антонина Платоновна, пережив Пруткова на 37 лет и увидев даже наступление ХХ века, всегда утверждала, что «ни единой его бумажечки не порвала, ни единого даже клочка ни на какую помойку не выбрасывала и на растопку печки или      свечки ни разу не пускала!»

       Если любимая вдова барда ничего не напутала, закономерно поинтересоваться: куда могли деться «Наброски и эскизы», которые трепетно хранились автором в особой папке с кожанами тесемками? Родной сын писателя, Парфён Прутков (тот самый, что геройски служил в осажденном Севастополе), на память читал своему небезызвестному однополчанину Льву Толстому ДЕСЯТКИ отцовских од, баллад, сонетов, некоторые из которых были затем использованы графом, в частности, для написания народной солдатской песни «Гладко было на бумаге --- да забыли про овраги».

        Общеизвестно, что Козьма Петрович всегда много странствовал, предварительно испросив у начальства положенный ему по закону отпуск, который затем использовал «с сугубой целью перенятия полезного опыта, изучения местных пейзажей и нравов, углубления поэтического дарования».

      Не трудно отсюда заключить, что дневниковые записи писателя и целые путевые произведения имели бы для нас непреходящее значение, но… Много у К.П. Пруткова было приятелей, родственников, клевретов, сикофантов, «присных наперстников», опекунов, доброжелателей и тех, кого бард в глаза называл «ложными друзьями». И тем не менее, никто из них даже пальцем не пошевелил, чтобы сохранить и донести потомству нетленные «экскурсионные шедевры» и прочие уникальные произведения великого КПП.

        В результате мы пока (хочется надеяться, что пока) не знаем, что написал Прутков о своем знаменитом восхождении на Арарат и обнаружении в заоблачных высотах могилы праотца Ноя и фрагментов его, Ноева, ковчега.

      Хочется также уповать на милосердную фортуну, пощадившую эти бесценные свидетельства об уникальных одиссеях великого писателя и неутомимого путешественника. Давайте вместе надеяться и верить,   что где-то на пыльных чердаках и в сырых подвалах, в семейных архивах и запасниках районных библиотек еще сохранились воспоминания Пруткова о странствиях по Европам, в Грецию и к Китайской стене.


Кто спёр «Сибириаду»?

          Выше уже говорилось о том, как «таинственно испарилось» завещание барда, но если бы это было единственной потерей…. Как говорится, увы и ах! Непостижимым образом исчезло заключение о смерти К.П. Пруткова, подписанное его другом, родственником по дальней линии и великим клицинистом Сергеем Петровичем Боткиным, который сам, обладая недюжинным литературным талантом,  писал недурные скетчи и притчи.
 
        Нынче причины кончины Пруткова стали, к сожалению, добычей гламурных журналов, беззащитной жертвой бульварных таблоидов. Совершенно безграмотная версия (которая, тем не менее, имеет хождение и по сей день) утверждает, что великий писатель Земли Русской, не доживший всего лишь три месяца до своего 60-летия, умер в расцвете сил и здоровья  якобы «от внезапного нервного удара, постигшего его непосредственно в директорском кабинете». Эта гипотеза противоречит не только элементарному здравому смыслу, но и  основам медицинской теории и практики.

      От расстроенных нервов, как известно, люди спиваются, становятся бомжами, заиками, депутатами парламента, религиозными сектантами, бродячими визионерами,  ведущими телешоу и так дальше. В результате нервного удара граждане получают нервный тик, тощают или, наоборот, страдают от ожирения,  допускают прочие эксцентрические действия и поступки, но не умирают!  Следовательно, рассуждая логически, нагло навязываемая всем «нервическая» версия   призвана что-то скрыть. До небес подымается дымовая завеса вокруг обстоятельств безвременной и странной гибели гениального поэта, родословная которого буквально кишит долгожителями. 
 
       Скажем, родной дедушка барда, Федот Кузьмич Прутков, будучи отставным премьер-майором, кавалером бесчисленных орденов и поклонником игры на корнет-а-пистоне, ушел из жизни только на 71-м году, да и то попав случайно под рассеянного ломового извозчика. Примечательно, что незадолго до этого безусловно неприятного инцидента Федот Кузьмич женился по любви на дворовой девке Лукерье.

        Список иных потерь пополняется буквально ежедневно. Так, исчезла невесть куда оригинальная партитура «Пассионарного Гимна Пробирной Палатки», написанная Дмитрием Шостаковичем на проникновенные и тронутые легкой самоиронией слова К.П. Пруткова. Безвестно пропала рукопись феноменальной «Сибириады», сочиненной двумя именитыми соавторами по невиданной и неслыханной в мире методе. Козьма Прутков писал одну строчку поэмы, после чего отправлял ее с нарочным в Тобольск. Там Петр Павлович Ершов (знаменитый автор «Конька-Горбунка») дописывал к ней вторую строчку, отсылал с фельдъегерской почтой в Петербург. И т.д., и т.п., и пр. Сей «бумеранговый» способ сочинения по переписке позволил творческому дуэту в какие-то пять лет создать капитальное эпическое произведение по истории Сибири объемом в 1,5 авторских листа. Поскольку в «Сибириаде» никак нельзя было умолчать о декабристах и прочих политкаторжанах, поэма напечатана быть при жизни двух авторов не могла никак.

      Позднее народный  поэт Демьян Бедный (настоящая фамилия Придворов) наложил большое вето на «Сибириаду», почему-то усомнившись в ее подлинности. Наконец при развале СССР следы великого произведения и вовсе затерялись. Последний раз очевидцы  своими     глазами могли   видеть     и трогать   пальцами поэму «Сибириада» в библиотеке Томского госуниверситета. Однако искать ее там уже поздно да и бесполезно. Очевидцы утверждают, что библиотечный сторож (некто Х-н) пустил текст манускрипта на самокрутки. По другим свидетельствам, в лихие 90-е в период всеобщего хаоса и сугубой анархии, правового нигилизма и недостаточного финансирования бывший заведующий библиотекой (человек мстительный, низкий и настроенный на негативизм) уехал сам  из Томска на свою историческую родину и увез с собой «Сибириаду» в надежде получить за нее за кордоном жирные барыши.

       Остается только надеяться, что где-нибудь когда-нибудь на нью-йоркской товарной бирже  или ином забугорном аукционе «Сибириада» все-таки всплывет и какой-нибудь патриотичный олигарх, купив ее вкупе с яйцами Фаберже, вернет манускрипт по принадлежности.




Мистики, правды и вымыслы

         Особо следует упомянуть мистические изломы, эзотерические повороты, трансцендентальные параллели, странные совпадения, неопознанные феномены и метафизические флюиды, исходящие от Козьмы Пруткова и врывающиеся в нашу современность.

           Единственный прижизненный портрет К.П. Пруткова, появившийся 1853 году совокупными усилиями Льва Жемчужникова, профессора Бейдемана и живописца Лео Лагорио, по совершенно загадочным причинам был… запрещен императорской цензурой. Такое случалось и прежде с некоторыми произведениями Козьмы Петровича. Например, премьера одноактной комедии Пруткова «Фантазия» удостоилась посещения ее Николаем 1, который, не дождавшись ее окончания, неожиданно для всех вышел «из ложи и театра». После этого на корешке рукописи в три строки было начертано: «по Высочайшему повелению сего 9 января 1851 года представление сей пиесы на театрах воспрещено. Кол. Асс. Семенов».
       Но кому мог не понравиться портрет выдающегося администратора и гениального писателя, который планировалось напечатать в самом первом собрании   сочинений Пруткова? Цензор в звании действительного статского советника (звание самого директора Пробирной Палатки!), которому по фантастическому совпадению пришлось носить фамилию Геденштерн-Прутиков, «не дозволил выпуска этого портрета из литографии, подозревая, что это также насмешка над каким-либо действительным лицом».
         Затем при недальнем переезде литографии, принадлежавшей ее владельцу Генриху Тюлину, с одного петербургского адреса на другой, парадный портрет Пруткова… исчез, причем «вместе с камнем, на который был перенесен с оригинала».  Получается, что до нас чудом дошла только фотогиалотипная КОПИЯ созданного тремя художниками портрета, причем копия, претерпевшая загадочные изменения.  На облеченной в перчатку руке барда вдруг появились (прямо поверх замши!) два сверкающих перстня дорогой работы и вычурного дизайна. Зная врожденную скромность поэта (качество, которым он очень дорожил и использовал только в крайних случаях) остается удивляться, зачем ему эти выставленные напоказ «брюлики». Откуда невесть появились перстни зато… пропали лучи, исходившие от лиры вверх, хотя Козьма Петрович нарочито требовал от портретистов их изображения.

       Буквально на этих днях ИТАР-ТАСС сообщило сенсацию о ходатайстве в пользу чукотского экс-губернатора Романа Абрамовича по представлению его к ордену Святого Станислава.

         Многомиллиардный  чукотский олигарх-челсиец только еще выдвинут на соискание этой высокой награды, а скромный гений Козьмы Пруткова был удостоен ею еще в том же 1853 году. Орден Святого Станислава 1-й степени был вручен барду    и    эффективному  менеджеру в соответствующей обстановке при большом стечении высоких гостей и полном одобрении со стороны дружного коллектива сотрудников Пробирной Палатки!
 
         Спрашивается, мог ли великий поэт и администратор появиться на парадном поясном портрете без
Святого Станислава на груди? Разумеется, не мог. Но на этом злоключения «Портрета с орденом» не заканчиваются. В письме, которое отправил литературоведу Пыпину из отеля «Бристоль» Владимир Жемчужников, проходивший курс гидротерапии на французском  курорте Ментона, близкий друг Пруткова вспоминал весьма странные события 30-летней давности.      
        Некоторые экземпляры полностью оплаченного в типографии «Портрета с орденом», став в одночасье раритетами, можно было приобрести за баснословную цену в 1854 г. и позднее на петербургском Апраксином торговом дворе, а также на столичном толкучем рынке!  Даже настойчивые в достижении цели  братья Третьяковы, обновляя экспозицию, ни за какие деньги не смогли добыть оригинал прутковского портрета и вынуждены были довольствоваться копией   (правда,  отменного качества).

       И по сей день «Портрет с орденом» время от времени всплывает на аукционах «Сотби» и «Кристи», но мгновенно приобретается каким-то не установленным нуворишем, который везде появляется в полумаске и требует хранить в тайне его имя, фамилию, номер и размер банковского счета.


Прутков и  современность

        Когда радио- и телеканалы передают небезызвестную композицию «Зайка моя» Филиппа Бедросовича Киркорова, слушатели невольно вспоминают волшебные строки Козьмы Пруткова:

Шея девы --- наслажденье;
Шея --- снег, змея, нарцисс;
Шея --- ввысь порой стремленье;
Шея --- склон порою вниз.

         Достаточно средней руки воображения, и рядового поэтического таланта, чтобы представить этот текст после небольшой «косметической операции». Наш знаменитый «Король римейков» вполне мог бы порадовать публику следующими вариациями на козьмопрутковскую тему:

Зайка моя --- стебелек.
Зайка моя --- лебедь и пава.

Зайка моя --- гордость, слава.
Зайка моя --- мрамора кусок!

           О том, что творческие идеи Козьмы Пруткова живут и побеждают, игнорируя время, пространство, злопыхательства недругов и прочие препоны, свидетельствует еще один потрясающий факт, описанный Ильфом и Петровым в «Золотом теленке». Помните этот драматический эпизод в конце романа? Лопнула голубая мечта Шуры Балагонова, который пилил чугунные гири в надежде найти внутри золото. Дотла сгорела «Воронья слободка» --- склочная коммуналка в доме, подожженном «сразу с шести концов». Скрылся в неизвестном направлении подпольный миллионер Корейко, усыпивший бдительность Бендера во время учебной газовой атаки. Компетентные органы прикрыли замечательную заготконтору «Рога и копыта», конфисковали все конторское оборудование и отправили в узилище зиц-председателя Фунта.

        Ситуация --- хуже не придумаешь: полный тупик, крах,  облом, непоправимая катастрофа. И тогда Остап Ибрагимович всего лишь за одну бессонную ночь, устроившись с тетрадкой на узком подоконнике на постоялом дворе, при тусклом свете керосиновой лампочки создает… сценарий многометражного художественного фильма!

     Коварная  судьба наносит Бендеру новый удар ниже пояса: на 1-й Черноморской кинофабрике (читай, на Одесской киностудии!) какой-то псевдорежиссер попросту крадет у Великого комбинатора это нетленное творение. Но Бендер, мобилизовав всю неизбывную энергетику   и      напрягая чакры,  все-таки выбивает у киношного начальства в качестве гонорара целые 300 рублей --- почти состояние для оказавшегося на мели квартета жуликов.

         И теперь давайте вспомним, как именно называлась эта «народная кинотрагедия в шести частях с оптимистическим финалом»? Конечно же, «Шея»! То есть, вполне мог Остап Ибрагимович взять для своего произведения любое другое поучительно-анатомическое название? Вариантов у него было бесчисленное множество: лоб, скула, подбородок, щека, затылок и так далее     со       всеми       анатомическими  остановками. И все же, он остановился на названии, взятом из прутковского стихотворения «Шея»! Так через десятилетия эзотерически выстраивается потрясающая творческая эстафета.


Диспистия   налицо

         И слепо-глухо-тупому ясно, что    мы  живем в  период  тотального  неверия.  Легендарный  исследователь проф. Джон  Поппергеймер (Университет    Каламазу, Западный     Мичиган)  еще  во времена  Великой    Депрессии  ввел   в научное употребление термины «суспиция»  и  «инкредулитность». Однако  пальма   первенства    в   разработке проблемы всеобщей подозрительности      и     неверия    принадлежит НАШЕМУ   академику Новониколаевского  Университета!  Фридрих   Климентьевич   Тимерзяев   еще в суровом 1919  году   обнародовал свою  теорию  диспистии,   согласно  которой в  периоды    пассионарной  общественной диспепсии на фоне  ментальной    расслабленности     и      деградации нравов  спонтанно  развиваются  настоящие эпидемии    социальной  диспистии  (от   греч.  «dispistia»). Во времена  «культа     личности»  тов. И.В.  Сталина  представители  диспистической          научной       школы   куда-то    рассеялись  по карте самой    большой   страны     в  мире.  Труды  их  и  откровенные     признания   в   тайных сношениях с Поппергеймером    и всем  Университетом      Каламуза  позднее были       переданы --- сначала  в    научно-техническую  библиотеку     при  президиуме  Народного    комиссариата      внутренних     дел,  а   в      тяжелые  годы волюнтаризма  актировались   en       grosse    и  списывались  в  хозотдел  того  же   ведомства, где использовались  для  изготовления  высокоточных    самокруток,  универсальных стелек   для сапог,   равно    как   и    для прочей  оклейки  окон  во   время      подготовки  к      зимнему      периоду.  Общенациональное  неверие росло как   на дрожжах, но  серый кардинал застойного периода     Суслов  лично рассылал  повсюду записки,    интересуясь:   «А как  у  нас   с диспистической  диверсией?   Всяли      выкорчевана     с  корнем?»

        Только  в период перестройки,   гласности    и     ускорения   свободного  падения  идеи   академика   Тимерзяева  получили  второе     дыхание.  Третье дыхание  теории  массовой     диспистии  можно    наблюдать сегодня     повсеместно     и  совершенно   невооруженным глазом.

        Родители     теперь   массово    не      верят   родным чадам.   Олигархи,  отправляясь   в     дальние    командировки,   вешают      на      жен  и   запирают      на  замок  старинные      железные       «пояса     верности»,  снабженные  сверх    того   системой  ГЛОНАСС. 

     Школьники    ни     на    йоту     не  верят   учителям   и,     как   говорили   Пифагор  и  Анаксагор,  vice   versa. 

Радиослушатели  не     верят  телезрителям,    причем   и   те,    и другие  не   верят  синоптикам, создавшим  в       лихие     90-е страшный   центр  погоды «Фобос»,  что   в   переводе    с    языка    Гомера  и     Микиса   Теодапакиса   означает  «страх»!  Студенты-первокурсники  выносят  на    сходки  портреты  своего    кумира  Станиславского,    вырвав    из  всех    24    томов     его     ПСС   одну  единственную цитату,    выкрикиваемую     на      все     лады: «НЕ ВЕРЮ!».    

 И теперь специально для нарочитых скептиков, закоренелых циников, полных маловеров и прочих агностиков предлагается небольшой эксперимент. Сейчас мы приведем текстуально два афоризма. Попробуйте самостоятельно, не пользуясь подсказками, угадать авторов. Итак ---

«Очень тяжело быть гением среди козявок».

«Гений подобен холму, возвышающемуся на равнине».

            Первая цитата (звучащая постоянно на Радио России) принадлежит неподражаемой таганрогской актрисе Фаине Раневской.

            Вторая же мысль была высказана, конечно же, Козьмой Петровичем Прутковым. Причем на 130 лет раньше нашей неподражаемо   легендарной    актрисы! 



          


Стена

         Погожей осенью 1987 года один берлинец неторопливо сложил в чемодан походные вещи, присовокупил к ним подарки родне и отправился в гости на свою историческую родину. Это был один из редчайших случаев, когда гражданин первого в истории Германского государства рабочих и крестьян мог спокойно побывать «по ту сторону добра и зла» и благополучно вернуться домой. Звали этого счастливого путешественника --- товарищ Эрих Хоннекер.

          Во время этого исторического визита лидера ГДР в Западную Германию кто-то из острых на язык журналистов, не выдержав, поинтересовался у высокого гостя, долго ли будет стоять Берлинская стена. «Сейчас трудно сказать, --- ответил генсек СЕПГ. --- Думаю, лет 100-150 она продержится». Еще ранее, в июле того же года, принимая в Москве западногерманского президента Рихарда фон Вайцзеккера, Михаил Горбачев заявил пророчески: «Сегодня существуют два немецких государства, а что будет через сто лет, пусть решает история».

          Как это часто случается с подобными прогнозами на дальнюю перспективу, в вычисления товарищей Хоннекера  и Горбачева вкралась погрешность, составляющая от 97 до 147 лет. В сентябре 1987 года Хоннекер благополучно съездил в капиталистическую Германию, навестил родную сестру, возложил цветы на могилку родителей. А в декабре 1989 года произошел колоссальный обвал: Хоннекер был отстранен от власти,  снят со всех партийных и государственных постов, исключен из коммунистической партии и отдан под уголовное следствие. Надвигалось то, что было названо остроумными   политологами  «революцией булыжников в бархате».

            В 1990 году восточные немцы, рассудив «Генсеку, значит, можно ездить куда вздумается, а нам нет?», с кувалдами наперевес пошли штурмовать Берлинскую стену.  Вместе с обломками железобетонной стены на землю в облаках пыли рухнула и доктрина Горбачева-Хоннекера. Кстати, с 1961 года, когда за одну ночь, словно по мановению волшебной палочки,  выросла Берлинская стена, полмиллиона восточных немцев бежали на благословенный Запад по суше, по воде, под землей и по воздуху.

            Вслед за демонтажем ненавистной преграды на развалинах 45-километрового железобетонного символа выступила легендарная британская рок-группа «Пинк Флойд». Кто же еще мог выступить на этом праздничном концерте, как не группа «Пинк Флойд», которая еще в 1979 году выпустила альбом, носивший название… «Стена».

           Сейчас многие уже забыли восторг и слезы радости на улицах участников исторического шоу. Эйфория охватила жителей всех континентов, которые приветствовали ликвидацию зловещего символа разделения немецкого народа. Поверженную стену, которая была покрыта бесчисленными граффитти и надписями типа «За что?», в буквальном смысле растащили на сувениры. Разъединенный народ стремительно объединился. Гэдэровские марки были обменены на дойч-марки по курсу 1:1. Казалось,  наступил конец ненависти, подлости, противостояния стран, блоков, континентов. Повсюду виделись признаки новой чудесной, чистой и честной эры.

            Всё бы хорошо, если забыть вспышку неонацизма в странах, освободившихся от ига коммунизма. После краха «советского блока» на десятки миллионов людей обрушились «вдруг» немыслимые страдания, кровь, унижения.

            Пала навечно Берлинская стена, зато теперь в Израиле    на глазахвсего      мира  благополучно воздвигнута  «Стена безопасности», призванная отгородиться от агрессивных палестинцев. Стена рухнула. Да здравствует стена!

             В восьмом веке нашей эры китаец Ли Бо в одном стихотворении оплакал сооружение Стены, омытой потом и горькими слезами строителей. В двадцатом веке пражанин Франц Кафка описал многовековое возведение Стены, назначение которой давно забыто всеми за ненадобностью.

             Всеобщая  диспистия     налицо и стены взаимного недоверия сооружаются спешново    всех  странах       и головах. А что по этому поводу сказал бы великий    и      любимый  Козьма Прутков?

             «Глядя на мир, нельзя не удивляться!»

             «Китайцы не были бы китайцами, если бы не построили Китайскую Стену. Чингисхан не был бы изрядным полководцем, если бы не обошел ту стену стороной».

              И еще: «Пленник, который долбит в стене своей камеры  освободительную дыру, не ведает, что она вместо воли может привести его в соседнее узилище».
 
              Яркий, емкий, весомый и зримый козьмопрутковский образ вечной Стены продолжает жить своей жизнью. Великий    Комбайнер   Михал Сергеич Горбачев в интервью итальянским журналистам  заявил: «Если бы не папа Иоанн-Павел Второй, Берлинская стена никогда бы не пала!»…







Немецкий след

         Пока в Европе зрели и происходили вулканические взрывы, на родине первого и последнего Президента ССР произошло на первый взгляд малозаметное, но вне сомнения знаковое событие. В Ставропольском издательстве силами юмористов краевой комсомольской газеты вышла любопытная книжка, которая получила название вполне в духе того времени:  «САТИРА --- ОРУЖИЕ ПЕРЕСТРОЙКИ».
         Эта книжка в мягком переплете привлекала внимание прежде всего десятками великолепных карикатур    легендарных художников  Пескова, Златковского, Теслера, Дубова, Ненашева и других известных мастеров живописно-веселого жанра. Прозаические и поэтические миниатюры в этом сборнике, несколько уступая по уровню карикатурам, в целом создавали у читателей хорошее настроение. А вот один афористический материал в этом борнике просто озадачивал. Судите сами:
         
         ГЕОГРАФИЯ: В Средиземном море все острова по своим размерам больше или меньше Сицилии.

                Город Гота расположен не дальше от Эрфурта, чем Эрфурт от Готы.

                Река Нил несет свои воды туда, куда ей вздумается.

                Когда Гумбольт взобрался наконец на вершину горы Шимборазе, воздух там оказался таким разреженным, что невозможно стало читать без очков.

         ЭТНОГРАФИЯ: В Англии по давней традиции королевой всегда становится особа женского пола.
                Венецианские гондольеры столь искусны, что в несколько взмахов весла пересекают площадь Святого Марка, не теряя при этом равновесия.

                Дожди в Германии столь же часты, как кузнечики в России.   
                Утверждают, что в Англии поголовье овец составляет 25 миллионов. Это маловероятно, ибо столь гигантская отара никому не даст пересчитать себя.
 
           ЗООЛОГИЯ: Кенгуру прыгает вперед на 32 фута и прыгал бы вдвое дальше, имей он четыре ноги.               

           ИСТОРИЯ: В Древнем Вавилоне городские стены были такой изрядной толщины, что по ним могли проехать три повозки --- одна поверх другой.

                Когда строишь планы, соразмеряй и тщательно их, не уподобляясь греку Герострату, который зимней ночью развел костер, чтобы согреться, а в результате сжег дотла прекрасный храм  Артемиды.

                Прогнозы погоды делались намного реже и они были гораздо точнее, когда в Европе широко практиковалось аутодафе.

                При наступлении вражеской конницы пруссаки надевали седла прямо поверх своих рубашек и опрометью скакали к городским воротам.

                Карл Великий побеждал Саксонию так часто, что саксонцы в конце концов прекратили ожидать его войска.

           ТАКТИЧЕСКИЕ ПРОСЧЕТЫ:  Упал в бахчу, прикинулся арбузом --- вот вам сугубый пример наивной маскировки!
               
            ТОНКИЕ НАБЛЮДЕНИЯ: Даже обычный таракан на что-нибудь да полезен.
                Еще никому не удалось увидеть вместе крысу и мышь в одной мышеловке.
                Чтение в постели --- дурная привычка. Есть несколько поучительных примеров, когда люди, забывшие потушить на ночь свечу, просыпались наутро, чтобы обнаружить, что получили ожоги, не совместимые с жизнью.               
                Рождение торопливого человека смело уподоблю фальстарту.

             ПОЛЕЗНЫЙ СОВЕТ: Можно верить не всякому вампиру, который уверяет, что с понедельника бросит пить.

             ОТПОВЕДЬ ОППОНЕНТАМ: Не опровергайте то, чего я никогда не говорил!»


       Тот, кто предположит, что в ставропольский сборник попали афоризмы мэтра Пруткова, максимы его подражателей или мысли каких-нибудь эпигонов, крепко ошибается. Над процитированным выше столбцом стояла загадочная «шапка»: «ПРОФЕССОР ГАЛЛЕТТИ (1750-1828)». В конце материала значилось: «Перевел с немецкого имярек».

         Мы немедленно предприняли журналистское расследование, которое позволило установить, что «Мудрые мысли профессора Галлетти» с языка Гёте на язык Некрасова перевел один профессиональный переводчик из Пятигорска. Хотя эта публикация появилась без его ведома, переводчик был приятно удивлен,  ибо мог рассчитывать на хотя бы гипотетический гонорар. На мой прямой вопрос, где он достал немецкий оригинал, переводчик отпираться не стал и признался, что прочитал его в «Нойес лебен», газете советских (тогда еще советских!) немцев, выходившей в Москве. Посланный в редакцию запрос о Галлетти остался без ответа. Телефонный звонок по редакционному номеру наткнулся на совершенно не свойственную немцам раздраженную реплику: «Нет, это не прачечная!».

 Многодневные поиски в энциклопедических словарях и литературоведческих справочниках дали все тот же нулевой результат. Пришлось написать в ГДР и ФРГ своим знакомым, но в это время полным ходом шел аншлюс, обстановка была сложной и мои постоянные корреспонденты ответили лапидарно, что никогда не слышали про профессора Галлетти.

        Свет в конце туннеля появился только после воссоединения Германии, когда были наконец вскрыты бронированные сейфы ШТАЗИ, а недоступные доселе архивы германского генерального штаба гостеприимно раскрыли свои двери для историков, психопатологов и честных исследователей пресловутых «белых пятен   истории».












Маркс, Мата Хари, Гей и Люссак
      
       На немцев и жителей других стран сенсации посыпались как из рога изобилия и даже более того. Оказалось, например, что нигде не работавший Карл Маркс мог жить на   лондонской  вилле с комфортом со своей большой семьей, пить пиво, писать на     досуге  просвой «Капитал» и курить сверхдорогие сигары сверхэксклюзивных сортов.  И     весь   этот    паразитарный    парадиз   стал      возможным для К.  Маркса только благодаря  тайным связям с… немецким генералитетом. Получая из Берлина диппочтой приличные гонорары за свое негласное сотрудничество с несколькими (!) спецслужбами, Маркс мог совершенно спокойно создавать свою экономическую теорию и звать к победе коммунизма во всем мире и его окрестностях.

        Попутно выяснилось еще одно любопытное обстоятельство. Оказалось, что платный агент секретных спецслужб Карл Маркс еще в молодости пытался приобрести солидность, некий вес в обществе, ауру респектабельности и с этой целью начал носить… фальшивую бороду. Во время первой же эмиграции мыслитель хотел было отказаться от этой хлопотной привычки, но его негласные  берлинские начальники категорически запретили подобную фривольность. В сохранившейся шифровке на имя «Мавританца» (агентурное прозвище Маркса) говорилось, что: 1) установившийся имидж так запросто не меняют по чьему-то капризу; 2) во всех секретных досье на официальных фотокарточках у Маркса ясно видна борода, исчезновение которой не только является нарушением инструкции, но и может поколебать бюрократические устои; 3) с помощью интеллигентной бороды агент может легче найти  доверие в незнакомых доселе  академических кругах; 4) по сравнению с агентом, не имеющим растительности на лице, бородачу легче гипнотизировать наивных представителей неимущего пролетариата.

         Под грифами «СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО» и «ПО ПРОЧТЕНИИ НЕМЕДЛЕННО СЖЕЧЬ» почти сто лет в секретных берлинских бункерах хранилось личное дело Маты Хари. Из него явствовало, что никакая она не Мата и даже не Хари, а неизвестный никому голландский велосипедист Пауль  Вамдамм Фенкельхауэр, также угодивший в сети всесильных спецслужб второго немецкого рейха.

          Еще задолго до того, как грянула первая мировая война, Пауль, катаясь в велосипедных трусах на лоне природы, очень неудачно сел мимо седла прямо на металлическую раму. Полученная в результате травма заставила велосипедиста потратить все заработанные им на велогонках  баснословные суммы на целую череду болезненных операций по изменению гендерной принадлежности и косметического облика. Изменив пол, Пауль начал вести светский образ жизни, изучил азиатские народные танцы, вышел замуж, развелся и был окончательно завербован в Бомбее германской внешней разведкой «Ауссенблюмнахрихтен (АБН)». Будучи заслан во Францию, Пауль крутил романы с местными офицерами и под видом эротических танцев интенсивно занимался сбором секретной и сверхсекретной информации, а также распространением венерических заболеваний на всех уровнях французского общества.  Постоянное мелькание Пауля-Маты в кругах, близких к министерству обороны, в конце концов начало вызывать подозрения даже у самых доверчивых  парижан. Окончательный финал известен. В серых октябрьских сумерках 1917 года Пауль Вамдамм Фелькенхауэр в модной шляпке с перьями за тысячу франков и таком же дорогом платье «иакси», пряча от холода руки в меховую муфту,  предстал перед взводом солдат. Поскольку он даже перед расстрельной командой отказался открыть свою истинную ипостась, после команды «Пли!» сразу десять свинцовых пуль разорвали ему грудь и впились непосредственно в сердце. После этого широко разрекламированного фарса высшее французское командование торопливо списало на «шпионку Мату Хари» и свои просчеты на Западном фронте, и вспышку гонореи в Иностранном легионе.
 
        Летом 1971 года мир потрясла очередная сенсация. Влиятельные американские  газеты «Нэшинол эгзаменер» и «Нашионэл инквайрер» почти одновременно опубликовали материал, который опроверг школьные учебники физики во всех странах на всех континентах. Дотошные журналисты США сообщили  человечеству, что Гей-Люссак --- отнюдь не один человек, как всегда считалось ранее, а целых два, причем Жозеф Гей был активным гомосексуалистом, а Луи Люссак, соответственно, пассивным.
         Попав в поле зрения прусской разведки влюбленные под угрозой шумного разоблачения были залегендированы и принялись, во-первых, выдавать себя за одного перспективного физика, а во-вторых, передавать всю секретную информацию в Бранденбург своим негласным хозяевам.

         Когда посольство Франции (а потом и ФРГ) потребовало от двух указанных американских газет представить доказательства своих разоблачений, те отделались  пожиманием плечей и многозначительными ссылками на «собственные источники».
         Только два десятилетия спустя с обнародованием секретных берлинских досье выяснилось, что таблоидная пресса США была права на все сто процентов!

           Жозеф Гей, оставаясь пылким любовником Луи («Луизы») Люссака, был для отвода глаз взят на должность мажордома на вилле Сан-Сюсси. Кстати, в однополых оргиях на этой роскошной вилле принимал участие не только резидент шпионской сети полковник Курт фон Штумпфль. Прусский полицай-президент Думмер Кнабе лично пересекал три государственных границы, пробираясь тайком на гомосексуальные вечеринки по чужим документам и в полумаске черного цвета.
            
        Всего, как явствует из личного секретного дела, «сладкая парочка» Гей-Люссак передала прусским спецслужбам олколо 3 (трех) тонн бесценных донесений. Среди них были,     например, оригиналы многих ранее неизвестных газовых законов.

      Гей и Люссак исправно оповещали Пруссию о масштабах катастрофического загрязнения парижской канализации, превратившейся в настоящую клоаку, и об опасной концентрации бытового бора в воздухе над Пляс-Пигаль.

      Они же отдали врагу данные о химическом составе французских брустверов, надолбов и других фортификационных сооружений. Непосредственным результатом этих предательских утечек информации в немалой степени стал разгром французов в страшной битве под Седаном.

       Известный аналитик и хронограф спецслужб Анри-Иеремия Моргенкампф, подводя итоги разоблачения дела «Гей-Люссак», справедливо вздохнул: «Как бы мы ни относились к людям, которые передали за кордон врагу рецепт приготовления диацина в домашних условиях  и продали за тридцать серебряников секрет безводной синильной кислоты, абсолютно права народная поговорка, которая гласит: дурная метла по дурному и метёт.  Низвергнутые с научного пьедестала Гей и Люссак отныне навечно останутся для одних бесстрашными разведчиками, а для других --- презренными шпионами»…

       Скупая  совсекретные  архивы,  акула газетного  бизнеса  Смартер Мёрдок  стал   монопольным  владельцем  полного досье  гомофильных  авантбристов Гей-Люсак.  Когда    один     за       другим  грянули        нынешние  перманентные     кризисы,  хитроумный Мёрдок    через  свой   центральный таблоид «Зе  ньюс    оф       зе  уорлд»   организовал   утечку      новости,    что     готов  выставить досье  Гей-Люссак    на  негласный гендерно-тендерный аукцион.  В  этом году в    немецком  Мюнхене  бульварный  ежедневник  «Тагесбляйштифт» сенсационно сообщил, что  за   сокровище  в    руках акулы  Мёрдока  тайно   сражаются  два      кинотитана.  Торс   фон  Приар  готов  снимать  по   материалам  досье   шедевральную сагу  «Они     сражались     за   анус».  По   ту сторону океана  гениальный  Квесчен  Тарракани   уже    написал          сценарий  «генитального  блокбомбастера»: «Я,   Гей    и     Люссак:    в тисках  любовного     треугольника».   



      
        Наблюдательный и памятливый читатель в этом месте непременно воскликнет: «Помилуйте, а где же наконец обещанный профессор Галлетти? Почему выего   не    предъявляете и кто он, собственно, такой?»  Пусть читатель успокоится и поймет, что рассекречивание никому не известных доселе документов, принадлежавших германским «рыцарям плаща и кинжала», прольет свет и на этого загадошного профессора.



Тайна профессора Галлетти


        Начнем,  конечно    же, с главного. Оказалось, что разрекламированного «профессора Галлетти» германские специалисты по психологической войне специально придумали в пику нашему незабвенному российскому Козьме Пруткову. Дабы подорвать национальных дух в России и подавить сопротивляемость немецкому культуртрегерству, был негласно нанят целый взвод настоящих профессоров и даже академиков.

        Чтобы принизить роль и влияние Козьмы Петровича, немецкие ученые мужи чуть не под микроскопом штудировали творчество нашего барда, а потом придумывали разные «мудрые мысли», которые сначала ложились на стол тогдашнего немецкого министра обороны. Генерал Георг  фон Фюллернихт лично цензурировал, запрещал или визировал присланные афоризмы, которые затем под именем «профессора Галлетти» рассылались во все концы и редакции.

         Позднее некий Густав Партней в своей частной типографии напечатал придуманную им же фальшивую биографию мнимого Иоганна-Георга-Аугуста Галлетти. С той же целью похерить заслуги и опорочить светлый образ Козьмы Петровича годы самого Галлетти были сознательно занижены (!), чтобы и тут захватить пальму старшинства и первенства. Примечательно, что на открывшихся недавно в Интернете сайтах, посвященных профессору Галлетти, их немецкие создатели вынуждены были признать, что в англоязычных странах профессор Галлетти до сих пор практически не известен. Откуда же этот продукт интеллектуальной диверсии будет известен на Западе, если он был создан для продвижения «нах Остен», в далекую Россию.

         Вот так, объективное, скрупулезное, терпеливое и честное расследование подтвердило приоритет Козьмы Петровича Пруткова. Мнимый «профессор Галлетти»  отнюдь не собрат Пруткова по перу, а дешевый суррогат, жалкий антипод, орудие в руках мастеров психологической войны с Россией.

       Абсолютно прав был Юрий Радайкин (кандидат искусствоведения, завкафедрой рифмологии при Новосибирском университете естественных и иных наук),  когда летом прошлого года в своей монографической работе сказал без обиняков: «Чтобы до конца понять проект с профессором Галлетти, его давно следовало бы публично разоблачить, а не петь ему дифирамбы. Я сравнил бы его с профессором Мориарти, вечным оппонентом Шерлока Холмса, неустрашимого рыцаря борьбы за всеобщую справедливость».
   
         Если судьбе угодно будет дать какие-то новые аргументы в противостоянии Пруткова и Галлетти, мы готовы взвесить и обсудить их. Вполне возможно, что раскрытие архивов КГБ дополнило бы (или, кто знает, опровергло!) эту рабочую гипотезу. В конце концов, «литературные рабы» профессора Галлетти тоже не зря хлеб ели --- два или три его афоризма вполне заслуживают похвалы. Но, видимо, время еще не пришло узнать, какие сверхсекретные материалы по «делу Галлетти» до сих пор хранятся в подвалах Лубянки и подземельях на Старой площади. Тут уж ничего не попишешь --- у бойцов «невидимого фронта» во всем мире действуют свои неписаные профессиональные законы. 

       Вон американцы спокойно и терпеливо ждут 2030 года, когда будут наконец рассекречены  тайные досье по делу о покушении на  президента Кеннеди. Заместитель  Гитлоера  по  партии  улетел  в   Англию в 1940  году. И «железная     леди» Тэтчер  засекретила   материалы о  парашютисте    Гессе до    какого   года?  Пока  до   2020! Если уж в  свободных США  и  либеральной      Англии граждане сидят и не рыпаются, то давайте и мы в свою очередь наберемся политкорректности и терпения.

11 апреля  ---   день  рождения КПП.  Приготовьте  заранее  ваши цветы,  дифирамбы    и  чувство    юмора!