Непрошеный гость

***
   Космос всегда завораживал меня. Он напоминает огромное чудище, заглядывающее в твое окно тысячью своих глаз-звезд, но я не чувствую себя неуютно под их прицелом. Нет, сэр. Иначе я не пошел бы работать на космический лайнер.
   Я знаю, что вы сейчас представили. Скорее всего, бравого офицера космофлота в серебристом комбинезоне, с гордо откинутой головой, прижимающего к правому боку шлем? Если вы увидите меня, боюсь, вы сильно разочаруетесь от того, насколько фантазия может не соответствовать действительности.
   На лайнере "Королева Елизавета" я проработал стюардом девять месяцев. Девять месяцев - срок, за который женщины выносят и рожают детей. Для меня же это время оказалось словно выброшенным за борт - в черную бездну. Я не научился ничему новому или, хотя бы, тому, что пригодилось бы мне для дальнейшей карьеры. На "Королеве Елизавете" среди обслуги царила полная анархия, мы могли таскать еду и спиртное, предназначенные для пассажиров, сумками; хамить и почти беззастенчиво обсуждать все свежие сплетни прямо на рабочем месте. Неудивительно, что компания "Айта", которой принадлежал лайнер, быстро прогорела - никто не хотел покупать билет на борт ее кораблей. Я оказался выброшен на улицу с мизерным выходным пособием и напутствием катиться ко всем чертям.
   Потом я пытался устроиться и на другие лайнеры, но везде, услышав одно лишь название "Айты", презрительно кривили губы и предлагали попытать счастья в другом месте. Постепенно этих самых "других мест" осталось совсем мало, а Карла, хозяйка кондоминимума, где я снимал квартиру, ясно дала понять, что еще одна задержка оплаты - и я могу начинать паковать вещи. Пришлось запихнуть свою гордость и мечты о сытом и престижном будущем (часто стюардов отправляли на повышении квалификации, и, если те оказывались толковыми, то им светило место младшего пилота...а там и до капитана рукой подать) в задницу и присматривать вакансии попроще.
   Как ни странно, мне довольно-таки быстро подфартило. Я не особо верю в судьбу и всякие там "знамения", о которых толкуют умники из Гносеологического Университета, да только, стоило мне принять такое решение, как вакансия подвернулась сама. Да, сэр, сама.
   В утренней электронной газете проскочило объявлении о наборе курьеров на межпланетные экспрессы компании "Ютани Индастриз". Я слышал про эти экспрессы - небольшие крейсеры, которые снуют по Ближнему Космосу, доставляя мелкие посылки и документы. Работка не особо пыльная, хоть и монотонная.
   Как следует пораскинув мозгами, я надел относительно целые джинсы и явился в офис "Ютани" по адресу, указанному в газете; конечно, в центральный офис меня никто не звал, так, небольшое представительство, недалеко от той дыры, где я жил.
   Сначала мне понравилась чистота. Будто в кабинет медробота попал. Потом понравилась дисциплина - со мной аж несколько тамошних работников поздоровались так, будто я президент Земли, а один, холеный красавчик из отдела кадров, так долго тряс мою руку, что я испугался, что она сейчас отвалится.
   "Мы очень ценим своих сотрудников, мистер Грей," - сказал он мне, сияя белоснежной улыбкой. Арраканский фарфор в деснах, не иначе, - "и делаем все, чтобы они чувствовали себя у нас хозяевами жизни. Мы не делаем различий между уборщиком и вице-президентом, поверьте мне, мистер Грей. Это очень мотивирует".
   Мистер Грей - это я. Джордан Грей, если угодно. Для друзей просто Джош, что я и сказал красавчику, отчего тот заулыбался еще пуще. Я тогда, помню, испугался, что у него рот и вовсе до затылка растянется.
   "Мне кажется, вы нам подходите, Джош," - сказал он, вертя в руках мою трудовую лицензию. На ней предательски мерцал штамп чертовой "Айты", и я, приободрившийся после последней фразы красавчика, вдруг малость струхнул: а вдруг он посмотрит на этот штамп и укажет мне на дверь?
   Это потом я понял, что в курьеры в "Ютани Индастриз" готовы взять всех - лишь бы ты не пил, не нюхал, не кололся и успешно прошел медицинский и психологический тест.
   Я не был наркоманом, но пил - умеренно, не до помутнения. На "Елизавете" приучили. Меня пожурили за это, но заверили, что, если я не сорвусь, то успешно пройду испытательный срок.
   Я не сорвался. Мне слишком была нужна работа.
   Так я попал в "Ютани", а Карла с ворчанием смирилась с моим проживанием в кондоминимуме - платили в компании действительно хорошо, и я даже начал выкарабкиваться из долгов.
   
   ***
   Прошло уже четыре месяца, как я заступил на курьерскую службу, и теперь, пооглядевшись и пообвыкнув, я могу с уверенностью сказать, что эта работенка начинает мне нравиться. Казалось бы, всего-то делов: смотаться из порта в порт по заранее определенному маршруту (маршрутные планы скидываются в наши коммуникаторы, которые каждый ютановский курьер должен круглосуточно носить с собой), прихватить груз (несколько ящиков или папок) и доставить, куда скажут. Твое дело - присматривать за грузом, прихлебывать кофейный концентрат, вести отчетный журнал да болтать с напарником или роботом-автопилотом. Иногда, правда, можно полистать какую-нибудь книжку (подборка залита в коммуникатор, видать, чтобы курьеры не умерли со скуки), но мне чтение не по душе - как-то муторно, и глаза устают быстро. Однажды дома я пытался закачать в комм журнальчик поинтереснее (если вы понимаете, о чем я), но не вышло - проклятая штуковина наглухо отказалась принимать какие-либо файлы, на которых не стояла электронная подпись компании. Повозившись часок, я плюнул на это дело. В конце концов, журнальчики можно и на Земле полистать - благо, рейсы у нас недолгие, по пять-семь дней. Это вам не рудовозы какие-нибудь, которые по году не пойми, где пропадают...
   ...-Замечтался, Джош?
   Это Тед, мой напарник. Рост под шесть футов, шапка темных волос, тощий, как жердь - вот, кто такой Тед. Иногда я зову его Шваброй-Тедом: уж больно он смахивает на швабру, которой только что помыли пол. У моей матери была такая...
   Швабра-Тед подошел ко мне, небрежно держа в руках пластиковый стакан, в котором плескалась коричневая бурда. "Ютани" почему-то называют ее "кофе".
   Напарник встал рядом, уставившись в широкий иллюминатор, в который я пялился на космос последние минут пятнадцать.
   -Красиво, да? - спросил я, кивая на звезды, горевшие, будто светлячки, застывшие в черном желе. Спросил не потому, что хотел знать его мнение, а потому, что надо было что-то спросить: я не любил тишину.
   Тед пожал плечами и отхлебнул кофе.
   -Звезды как звезды. Никогда не понимал, как в этих светящихся точках можно увидеть какие-то там фигуры...созвездия... Чушь это все. Просто россыпь блестящих бусин.
   -Да пошел ты, - шутливо отозвался я и легко пихнул его в плечо, хотя было отчего-то обидно. Тед негромко рассмеялся и вернул мне тычок:
   -Иди лучше журнал заполни, чем таращиться в иллюминатор, ковбой.
   Ковбоем Тед звал меня с самого нашего знакомства - когда узнал, что я из Техаса.
   -А сам почему не заполнишь?
   Тед молча продемонстрировал мне стакан с недопитым кофе и полушутливо-полувиновато развел руками: занят, мол.
   Я махнул рукой и вышел из общего отсека.
   Нравился мне этот парень, хоть он и взял в последнее время привычку забивать на свои обязанности.
   
   ***
   Шел уже третий день нашего полета. День, ничем не отличающийся от двух остальных, да и от предыдущих полетов тоже. Подъем - завтрак - проверка груза - проверка и корректировка маршрута - препирательства с роботом-автопилотом - обед - свободное время - отправление ежедневных отчетов на базу на Земле - ужин - сон. И скука. Скука, скука, и еще раз скука.
   Она заполняет все пустое пространство внутри маленького крейсера, вплоть до микроскопической трещины. Ты либо слоняешься по отсекам, либо играешь в настольный теннис, либо смотришь учебные фильмы о космосе или компании "Ютани Индастриз". Другие не разрешены. Иногда можно поболтать с Тедом, но он не особо любит общение, либо сидит у себя в каюте, либо читает книжки с коммуникатора. Я тоже как-то пытался почитать, да быстро бросил: глаза болят от яркого экрана, а голова - от того, что приходится осмысливать каждое предложение.
   Не люблю я это дело. Что? Я уже об этом говорил? Бывает.
   В этот раз наш груз - образцы руды с планеты Юнона. Красивое название, говорят, богиня такая была у древних. Планета эта расположена недалеко от нашей системы, и даже чем-то похожа на Землю, только воздух там более тяжелый и спертый, но дышать без шлема можно. Обитают там чудики - по-другому и не назовешь - вроде бы, разумные, а, вроде, и нет: глаза пустые и бессмысленные, а вот речь, напротив, связная, будто кто-то за них выталкивает из широкого рта слова.
   Чудики похожи на наших земных собак, только повыше - мне до плеча - и с шестью лапами. Четырьмя они по земле перебирают, а две используют как руки. Сильные такие руки - ящики с рудой влегкую хватают и швыряют в наш грузовой отсек, только и знай, что стой и наблюдай.
   Чудики, как и Тед, тоже не шибко разговорчивые. Конечно, они неплохо объясняются на общелингве, но больше предпочитают помалкивать и наблюдать. Помню, когда я считал погруженные на крейсер ящики, обступили меня и уставились своими глазами - каждое мое движение провожали, аж дрожь брала. Два раза сбился, пока считал, а наорать на них нельзя - стукнут руководству, и меня ждет штраф, а, может, чего и похуже. Потом ушли, толкаясь, всей гурьбой, один даже меня толкнул.
   -У них не так развиты технологии, чтобы летать на другие планеты, - сказал Тед, когда я пожаловался ему на чудиков, - вот им и любопытно посмотреть на пришельцев из других миров. Расслабься, Джош.
   Я расслабился, но при мысли о чудиках все равно пробирает какая-то нервная дрожь...
   ...Одну минуту.
   Я замер над одноразовым пластиковым контейнером с разогретым бобовым концентратом - моим обедом на третьи сутки полета. Тед возился где-то в глубине корабля, что-то напевая.
   Что-то в воспоминаниях о чудиках показалось мне странным. Неправильным. Но что?
   Вы пытались когда-нибудь поймать рыбу голыми руками? Она скользит у вас в ладонях, царапает чешуей и бьет хвостом, и в какой-то момент все равно ускользает. Только круги по воде.
   Мои воспоминания вели себя так же, как эта рыба.
   Только круги по воде.
   
   ***
   -Тебя ждет кто-нибудь дома, Джош?
   Я искоса посмотрел на напарника, который стоял у двери отсека. Вид у него был какой-то потерянный - точь-в-точь мой старый кот Барни, загнавший игрушечную мышь под диван.
   Чего это он? Любопытство взыграло?
   Я пожал плечами и снова склонился над разобранным коммуникатором - он почему-то начал барахлить и не устанавливал связь с Землей.
   -Карла ждет.
   -Твоя...
   -Моя квартирная хозяйка. Я не заплатил ей за последний месяц.
   -Выходит, она ждет не тебя, а твои деньги, - усмехнулся напарник, - я имею в виду другое.
   Я махнул рукой и промолчал. Моей матери было плевать на меня: выставив меня из дома в шестнадцать лет, она сунула мне пятьдесят баксов и сопроводила их напутствием не сдохнуть в большом городе, а попытаться стать приличным человеком. Я не держал на нее особой обиды: работая секретарем у какого-то мелкого банкира, сложно было прокормить четыре рта: отчим не работал, а сводная сестра еще не умела толком ходить. Может быть, она рассчитывала, что я вернусь с полными карманами новеньких, хрустящих долларов; может, думала, что не вернусь вовсе. Во всяком случае, я попытался стать "приличным человеком", но вся моя карьера, похоже, должна закончиться на крейсерах "Ютани".
   Девушки у меня тоже не было. Их не привлекал двадцатисемилетний парень, не вылезающий из должности курьера, живущий на съемной хате и вечно без гроша в кармане. Приходилось ограничиваться проститутками, заказанными по Сети, если уж совсем становилось невмоготу, да и эту роскошь я еле мог себе позволить - денег вечно не хватало. Порой я засматривался на Сэнди Аллистер, одну из секретарш моего босса, но дальше взглядов дело так и не пошло - я больше, чем уверен, что для Сэнди меня не существует.
   Конечно, ничего этого я Теду не сказал, но он, по-моему, все понял по моей унылой физиономии. Мне это стало неприятно.
   -Чего ты прицепился? - проворчал я, ковыряясь электронной отверткой в коммуникаторе, - как будто тебя кто-то ждет.
   -Я сирота, - пожал плечами Тед, - женщины постоянной тоже нет - про меня говорят, что я нелюдимый. Наверное, правы...
   -Да уж, особо общительным тебя не назовешь, Швабра-Тед, - невесело хмыкнул я, - все сидишь у себя, читаешь что-то, редко, когда удается перекинуться словечком.
   -Мне не нравится попусту тратить время, ковбой, - вдруг неожиданно весело заявил Швабра. И чего это его так развеселило, интересно? - я хочу поступить в Университет Мэна, слышал про такой? Не вечно же летать на этих корытах, да развозить грузы.
   Н аверное, он не специально это сказал, но мне в его словах послышался упрек, и я разозлился. Я бы тоже был не прочь куда-нибудь поступить, да только баксы нужны. Баксы и мозги, а того, и другого у меня в дефиците.
   Скорее всего, от этих его слов рожа у меня стала совсем кислая, потому, что Швабра виновато пробормотал:
   -Извини, если задел. Не буду отвлекать.
   И ушел.
   
   ***
   В космосе не различаешь день и ночь - снаружи одинаковая непроглядная темень. Приходится ориентироваться по часам.
   Обычно я сплю крепко - даже крепче, чем в своей квартире, но тут почему-то проснулся посреди "ночи". Сел, помотал головой, посмотрел на циферблат - три двадцать. Что за чертовщина?
   Вроде бы, мне ничего не снилось - ничего такого, от чего можно было бы вот так подскочить. И все-таки сердце колотилось, как бешеное, я даже испугался, что оно сейчас пробьет ребра.
   На корабле было тихо, лишь изредка по-комариному попискивал автопилот и тихо гудели двигатели. Меня это гудение всегда успокаивало, но тут начало действовать на нервы.
   В самом деле, чего я так распереживался? Все путем, летим на Землю, скоро нам отсчитают хрустящие бумажки за выполненный рейс?
   Сердце не унималось. Меня будто что-то грызло изнутри. Пришлось встать, зажечь свет над койкой и прогуляться туда-сюда по отсеку. Может, еще руками помахать, как нас учили в подготовительном центре перед полетами? Разогнать кровь?
   Лучше не стало.
   Я лег обратно в койку, накрылся пледом (стандартный, шерстяной, оранжевого цвета) с головой и попытался уснуть.
   Внезапно я понял, что меня терзало.
   Стоило мне лечь, как перед глазами встал чудик с Юноны - нелепый шестилапый малый, держащий перед собой ящик с рудой, и внимательно глядящий на меня. Кажется, именно он тогда и задел меня своей лапой. Что-то тревожило меня при воспоминании о том злополучном визите на их планету?
   Может, чудики виноваты?
   Недаром же они так таращились на меня. Не мог ли кто из них пробраться на крейсер?
   -Ублюдки!
   Я вскочил с койки и шарахнул кулаком об стену. Звука удара не было, она была мягкой, но я даже не обратил на это внимание. Внезапно мне померещились темно-желтые глаза чудика, глядящие на меня из темного угла отсека. Я почти четко увидел их.
   -Твою мать!
   Нервы не выдержали. Понимая, что веду себя, как последний идиот, я выдвинул из стены консоль переговоров с автопилотом и набрал текст на клавиатуре. Пальцы дрожали так, что несколько слов приходилось перепечатывать:
   "На корабле есть посторонние?"
   Ответ поступил тут же.
   "Нет".
   Мне малость полегчало, но следовало разобраться до конца.
   "Были ли случаи попыток проникновения кого-либо на борт в последние семьдесят два часа?"
   Сюрпризов не случилось.
   "Нет".
   Сердце немного успокоилось, и я рывком задвинул консоль на место.
   В конце концов, среди курьеров "Ютани Индастриз" ходили байки о том, как славно может иногда поехать крыша от частых однообразных перелетов. Становиться психом мне не хотелось, и я глубоко задышал, чувствуя, что быстро успокаиваюсь. Завтра этот припадок забудется, как страшный сон.
   И я постараюсь сделать все, чтобы он не повторился.
   Однако я не мог не чувствовать, что внутри осталось что-то. Что-то, подающее слабые сигналы тревоги.
   Ну его к черту.
   
   ***
   -Завтра уже приземлимся, да, ковбой?
   Интересно, у этого парня вообще бывает плохое настроение?
   Тед сидел за круглым столом в кают-компании, прихлебывая свою любимый кофейный концентрат, и глядя на меня с широкой улыбкой. Мне было муторно, будто я не просыхал всю ночь; голова гудела, как улей, а во рту жгло.
   Пришлось промычать что-то нечленораздельное. Тед вновь уткнулся в коммуникатор, а я отвернулся к иллюминатору, тупо уставившись на звезды. Как бы я не сопротивлялся, мысли снова вернулись на Юнону.
   Что же там произошло?
   -О чем задумался, ковбой?
   Опять эта белозубая улыбка. Как же она меня бесит!
   Как же меня бесит это прозвище!
   -У меня, между прочим, имя есть! - рявкнул я, поворачиваясь к напарнику. Тот замер с улыбкой на лице - чисто восковая кукла, испуганно глядя на меня, - я Джош. Джордан Грей! Я...
   Я не знаю, почему я запнулся. Только все внутри меня будто вспыхнуло, и я уставился на Теда. Он молчал, но на его лице был уже не страх - нет, сэр, там было что-то гораздо более сильное.
   -Тед, - прохрипел я, сам себе удивляясь, - а как твое полное имя?
   Напарник разинул рот, но промолчал. Его глаза вдруг забегали, а в моем мозгу понеслись, щелкая, как калейдоскоп, картинки.
   Юнона. Желтое небо. Свистящий шум погрузчика, на котором я сижу. Чудики, сноровисто швыряющие мне грузы.
   И все. Больше никого.
   Где был Тед, когда мы были там?
   Были ли там мы? Или там был только я? Был ли Тед на крейсере, когда он поднимался с Земли?
   Не обращая внимания на пытающегося что-то сказать напарника (напарника ли?), я выскочил из кают-компании и побежал по коридору. Ноги подкашивались, а перед глазами пульсировала какая-то алая муть.
   Вот и дверь отсека, где жил Тед. Сейчас все прояснится.
   Я рванул на себя створку...и уставился на полки, уставленные контейнерами с концентрированной пищей, тюбиками с питьевой водой и вешалками с запасной униформой.
   Что за...
   Я одним прыжком преодолел расстояние до пультовой кабины, выдвинул консоль и, чувствуя, как пот заливает глаза, начал набирать предложение:
   "Кто такой..."
   Я кожей ощутил, как сзади возник Тед.
   -Не надо, Джош, - тихо сказал тот, кого я считал своим напарником, - я вижу, ты кое о чем догадался. Позволь мне объяснить остальное.
   
   ***
   Я сидел в кресле за пультом управления, развернувшись к нему спиной. Тед стоял передо мной - длинный, нескладный Швабра-Тед, с вечно взъерошенными темными волосами.
   -Кто ты? - просипел я. Мое горло будто стальная рука погрузчика перехватила.
   Тед пожал плечами:
   -Наверное, мне следовало рассказать тебе все с самого начала, но я испугался, что ты не поймешь. К тому же, за тобой было любопытно наблюдать...
   Я попытался вскочить, но ноги стали ватными.
   -Ты..
   -Я не причиню тебе вреда, Джош, - спокойно сказал он, - нам лучше договориться о мирном сосуществовании...
   -Договариваться с тобой, ублюдок?! - я заставил себя вскочить с кресла и кинулся на "Теда", чувствуя, как меня шатает. Я не помнил себя от ярости, непонимания и страха.
   -Ты, чертов...
   Мой кулак взлетел над улыбающейся физиономией Теда, и...столкнулся со стеной, да так, что хрустнули костяшки. Я взвыл от боли, а "напарник" молча положил мне ладонь на плечо.
   Я не ощутил прикосновения. Ее вообще как будто не было.
   -Сядь, - повторил "Тед", - и постарайся меня выслушать.
   
   ***
   -Те, кого ты называешь чудиками, на самом деле - что-то, вроде переносных тел для нас. Мы неосязаемы, Джош. Представляешь, какая ирония судьбы - разумное существо, не имеющее телесной оболочки? Приходится приспосабливаться. Мы выбрали достаточно ловких и подвижных существ, и сделали их своими физическими воплощениями. Их мозг похож на чистый лист, и слиться с ним не составляет никакого труда, ну, а заставить их делать то, что велим мы - дело техники.
   Я вспомнил пустые глаза чудиков; их речь, будто бы исходившую изнутри, и медленно кивнул. На душе было тошно.
   -А потом я увидел тебя, и мне стало интересно. Передо мной было существо, обладающее собственным разумом. Смогу ли я ужиться с ним, и во что превратится наше сотрудничество?
   -Ты...
   -Меня нет в физическом мире, Джош. Я - здесь.
   "Тед" протянул руку и коснулся моего лба; как и в прошлый раз, я ничего не ощутил.
   -Я заставил своего носителя прикоснуться к тебе, Джош, так как мы можем переходить из тела в тело лишь при физическом контакте. Ну, а проанализировать твои воспоминания, твои привычки и эмоции не составило особого труда. Ты оказался очень интересной книгой, Джош, пусть и простоватой. Ну, а внушить тебе ложные воспоминания и вовсе оказалось парой пустяков. Ты сам придумал мне облик, нарек меня Тедом-Шваброй и поселил на этом корабле.
   Я до боли сдавил голову кулаками, не глядя на Теда. В памяти возник один из чудиков, что толпились вокруг меня; я вдруг словно заново ощутил касание его лапы. Очень хотелось проснуться и понять, что это был только страшный сон.
   -Это бесполезно, Джош, - проклятый инопланетянин заговорил вновь, - что бы ты ни делал, меня не извлечь из твоего сознания - если я сам этого не захочу.
   -Но ты не захочешь, мерзкий ублю...
   -Ты прав. Именно поэтому я предлагаю тебе - как там у вас говорят - сделку. Ты, наверное, уже заметил, что я - ты уж меня извини - несколько умнее, чем ты. С моей помощью ты сможешь гораздо больше, чем в нынешнем состоянии; поступить в университет, получить хорошую работу и сделать нормальную карьеру. Тебе нравилась та девушка, Сэнди? Я смогу сделать так, что твоя стеснительность пропадет без следа, и ты наконец-то сможешь подойти к ней.
   -И что ты хочешь взамен? - перебил я его. Было очень странно ощущать себя болтающим с собственным глюком, а в голове отчего-то накрепко засел образ джинна из сказки, которую в детстве мне читала мама.
   -Примирись со мной. Пусти меня в свой разум. Разреши слиться с ним. Не будет никаких "мы" - будет единое "я".
   Я глубоко вздохнул, ощущая какую-то пустоту в груди.
   -Пойми, - продолжал "Тед", - я все равно это сделаю. Но мне очень не хочется действовать силой - я же все-таки разумное существо.
   Я молчал. Да и что скажешь, попав в такой переплет? Какой смысл бороться с волной, которая катит прямиком на тебя? В конце концов, что бы я не ответил, "Тед" предлагает мне билет в один конец.
   Моя жизнь и так была никчемной, так хоть уйду красиво. Считаете меня безвольным слабаком? Мне плевать.
   Я сделал глубокий выдох и протянул руку:
   -Действуй, Швабра.
   "Тед" улыбнулся и шагнул ко мне.
   -Считай это пропуском в другую жизнь, Джош, - прозвучал в моих ушах его голос.
   И мир померк.
  Чтобы через мгновение расцвести вновь.