А вы знаете, что Апокалипсис уже был?

А вы знаете, что Апокалипсис уже был? Сегодня, буквально пару минут назад. Он случился прямо за стенкой, в соседней квартире. Апокалипсис локального, домашнего масштаба. Конец света для одной отдельно взятой пары, конец самой пары.

Конец.

Всего лишь пять букв. На одну меньше, чем в слове «Любовь», которая только что… закончилась. Почему? Это вопрос срывается с дрожащих плачем губ, бьется в глазах, покрасневших от слез и совсем некрасивых… Никто не может быть красивым, когда плачет. Такого не бывает. Как не бывает и вечной, «бесконечной, как время и огромной, как вселенная» любви.

Всё имеет свой конец и начало. Первый День Творения и Апокалипсис. Конец. Он всегда наступает внезапно, даже если его приближение чувствуется задолго до того, как прозвучит, сказанное тихо и, вместе с тем, слишком громко: «Я ухожу»… Почему?! Ведь все было так хорошо…

Было.

Здесь уже четыре буквы. Еще на одну меньше. Но почему-то услышать и понять намного сложнее.
Признать, что на самом деле не виноват никто. Просто кто-то один понял чуть раньше то, что вскоре осознает и второй. Было. Было хорошо, безумно, жарко, больно и остро, но… было.

Беда в том, что любовь не только делает самым счастливым человеком на Земле, она еще и ослепляет. Лишает возможности рассуждать здраво. Сердце, при всей его незаменимости, неспособно видеть.

И до тех пор, пока ты смотришь и слушаешь сердцем — ты счастливый влюбленный слепец. Ты живешь в полусне, в параллельном и почти нереальном мире. Здесь все идеально и все идеальны. И недостатков нет ни у кого. Все божественны.

Ненадолго. Когда идет на убыль страсть, когда затихает бешеное биение пульса и успокаиваются нервы, приходит осознание того, что все не так и прекрасно. Что избранник груб, эгоистичен и, по сути, пользуется тобой в своих целях. О нет, он, конечно же, тебе платит — своим телом и тем, что называет своей душой.

Но равноценен ли обмен? Он хочет тебя всего, только так и никак иначе... Он уверен, что гениальность или то, что он считает таковым, дает ему право так обращаться с тобой. А ты должен быть счастлив уже тем, что тебе дозволено находиться рядом…

А еще постепенно ты осознаешь, что начал терять себя. Что ты уже не можешь писать, что вся твоя жизнь подчинена только ему… Ты отдаешь, но не получаешь. Бесконечно это длиться не может, потому что приходит усталость.

И наступает момент, когда ты впервые огрызаешься в ответ на очередную колкость. Ты отвечаешь резкостью на хамство и тут же об этом жалеешь. Потому что на его лице мгновенно отражается обида, а на глаза набегают слезы. «За что ты так со мной?» — срывается с его губ.

И тебе становится стыдно. Ты просишь прощения, черт, ты даже встаешь перед ним на колени и целуешь кончики его пальцев. Ты клянешь себя на все заставки, обещая впредь быть сдержаннее.

Понимать. Принимать. Терпеть.

Проходит еще немного времени, и ты снова срываешься. Потому что успел еще яснее увидеть, с кем на самом деле разделил тело и душу. Гений. Да. Но гений деструктивный. Разрушающий вся и всех. Питающийся душевной кровью своих жертв-любовников. И тогда рождается оно.

Разочарование.

То, из-за чего на самом деле наступает локальный Апокалипсис. То, чего никто не может простить. Разочарование в нем. Понимание того, что выпестованный тобой образ и реальность, так же далеки, как два Земных полюса. Их нельзя соединить в одно.

Искажающие очки любви были сорваны с переносицы и разбиты в пылу одной из ссор. Склеить их можно, но будет еще хуже. Трещины сделают и вовсе уродливым то, что и без того уже далеко не прекрасно.

Разочарование. Им. Собой. Всем.

И ты бросаешь на пол то, что осталось от очков, и наступаешь на них ногой. И под хруст стекол произносишь: «Я ухожу».

Простить, понять и принять можно многое, только не разочарование. Закрывая за собой эту дверь, ты понимаешь, что это ваш Апокалипсис. Это конец. Ты знаешь четко и твердо, что возврата...

Нет.

Еще короче. Теперь всего лишь три буквы.

Это слово несется тебе вслед из-за закрытой двери. Но теперь тебя уже нельзя остановить. И вот это его «Нет» остается без ответа. Ты чувствуешь, как просыпаются внутри остатки жалости к нему, и тоска по тому хорошему, что у вас было, заставляет тебя свернуть к ближайшему бару.

И ты убиваешь эти голоса. Заливаешь их огненным абсентом. Ты понимаешь, что возврата нет. Потому что нельзя обойти и миновать Разочарование. Оно становится стеной, разрушить которую не может никто и ничто.

Ни слезы. Ни мольбы. Ни угрозы покончить с собой.

Зачем?

Для тебя он уже мертв. Тот, кого ты любил. Кого придумал для себя.

А этот? Этого ты просто… не знаешь. Так почему тебя должна волновать возможная смерть чужого человека?


И ты уходишь. А позади тебя остается Апокалипсис и...

Мы.

Две буквы. То, чего теперь уже нет. Но это было, это такая же часть тебя, как руки, ноги, голова, как твое детство и юность. Это было и сделало тебя сильнее уже потому, что не смогло убить.

И теперь осталось только

Я.

Всего лишь одна буква. И никакая она не последняя в данном конкретном случае. Она самая первая и самая важная для тебя сейчас. Так есть и так будет, до тех пор, пока на горизонте не забрезжит новое

Мы.