Порча. глава 8

      Инга, буквально на следующий же день, сходила в профком, поплакалась там, и, буквально, в течение месяца, они въехали, в выделенную им комнату, в коммунальной квартире. Тёща 
Григория, Людмила Ивановна потом смеялась:
- Давно надо было выгнать их с квартиры, и они бы давно жили в своей квартире.
      С общей очереди их не сняли и через некоторое время, года через два, Инга получила благоустроенную квартиру в новом микрорайоне. Григорий чувствовал себя не в своей
тарелке, всё-таки родмтвенники.  Но он ясно понимал, что проживая в одном подворье, рано или поздно они с
Ингой согрешат, ведь как женщина, Инга была очень привлекательна и для любого мужчины представляла определённый интерес. Он не был монахом, но всё-таки обладал определёнными принципами. Жена шурина - это табу. И вот, чтобы избавиться от искушения, он выбрал этот путь. 
    В новую квартиру въехали в конце лета, а 1 сентября Никитка пошёл в новую, недавно отстроенную школу.  На Новый год справили новоселье. К тому времени, Витя с Ингой уже обросли друзьями, кстати и Михаил со своей Розой также числились в друзьях этой семейной пары, но на новоселье их не было, Михаил работал. Инга, которая работала в одной смене с Михаилом , отпросилась. Причина была, по тем временам существенной, и её отпустили.  Сказать, что на новоселье народу было
очень много, это ничего не сказать. Трёхкомнатная квартира была битком набита народом. В те времена, получить квартиру после долгих лет стояния в очереди,  было знаменательным событием и всегда справлялось шумно и с размахом.                Вот и в этот раз, и сёстры Вити, и родители, и сами они порастратились, с тем, чтобы никто не мог осудить их за скупость. Всё как всегда: тосты, звон посуды, шутки, смех, песни хором, в те времена люди не стеснялись хором петь, это уже значительно позднее, как-то отошла хорошая традиция на задний план. Единственное, что нарушалось, это то, что площадь им. Ленина, где находилась городская ёлка, была на очень приличном расстоянии; тащиться туда с детьми было бы очень затруднительно. Поэтому решили ёлку заменить вылазкой в лес, благо он распологался прямо против дома.
      Сначала несколько мужчин, отправились разжечь костёр, а уж потом всей шумной компанией вывалив из дома, отправились к костру. Ломтики колбасы, кусочки хлеба,
нанизанные на пруточки и запечённые на костре, сам костёр, ночной лес - всё это придавало необычайность и особый шарм праздневству. Это новоселье, потом долго будет вспоминаться и друзьями и родственниками Вити и Инги. 
* *
      Роман Инги с Михаилом, между тем развивался по всем канонам этого жанра. У Михаила был мотоцикл с коляской «Урал», летом они уезжали куда-нибудь на природу, а зимой встречались на квартире Ингиной подруги, с которой Инга, когда-то 
жила в одной комнате в общежитии. А ещё через некоторое время, Михаил купил новую девятку вишнёвого цвета, тогда вообще стало классно встречаться. Встреча обычно происходила в безлюдном месте. Инга выходила из дома и шла, или по дороге
на лыжную базу, которая пролегала через лес, или проехав на автобусе, высаживалась
на безлюдном месте, а  Михаил, якобы проезжая мимо, подсаживал её и они уносились за город. 
      Таинственность и страх быть пойманными на месте преступления, придавали их встречам неповторимое очарование друг другом. Им казалось, что весь мир ополчился против них и они вынуждены скрывать свои чувства от всего мира. И это придавало им особую чувственность. Они занимались любовью так, как будто им осталось один день прожить. Смена мест и обстоятельств, вечная оглядка, как бы кто не заметил -
придавало им особую ипульсивность и страстность. То, что они испытывали, не могло сравниться с теми ощущениями, которые им давали семейные отношения; там была рутина, обязаловка. Здесь же была ЛЮБОВЬ. Здесь была СТРАСТЬ, которой не хватало в супружеской постели. Комфорт кровати не давал таких ощущений, которые давал им лес, мотоцикл, машина, пруд, река.
      Само купание в обнажённом виде даёт неповторимые ощущения, а когда занимаешься любовью в воде — это вообще неописуемое блаженство. Каждая встреча 
была, в этом отношении, уникальна. Позы, которые им приходилось принимать, с никакой Камо-Сутрой не сравнятся. Эпогей их страсти — совместный оргазм. Хотелось кричать. И только страх быть обнаруженными удерживал их от крика. Стоны вожделения и зверинное рычание — только это они позволяли себе. Изнемождённые и счастливые они возвращались в свои семьи, с тем, чтобы заняться 
рутинными обязательствами. И никакие силы не могли их удержать от последующих 
встреч.
      Инга, по природе своей, была борцом. И она знала основное правило жизни: хочешь защититься — нападай. Когда они встречались с друзьями на очередных гулянках: день рождения там, праздник, очередное новоселье и прочее во время танцев она заметила, что её Витя всегда приглашает одну и ту же женщину, Любу, жену Витиного друга, Фёдора. Чем она и решила воспользоваться. Вдруг, Витя узнает что-либо о её романе. Вот, чтоб у неё было некое оправдание, она решила разыграть сцену ревности.  И она, мастерски, разыграла сцену ревности. Потом эта сценка повторилась неоднократно. Она, даже свекрови своей, Людмиле Ивановне, пожаловалась. А Витя же, после этих сцен призадумался; может он чего-то не заметил, может действительно, у Любы что-то есть к нему. И хотя они с Фёдором — друзья, а чем чёрт не шутит.
      С этого времени, Витя стал оказывать Любе знаки внимания, неприметные для постороннего глаза. А Люба, как ни странно, ответила взаимностью. Может она посчитала это за какую-то игру, может проза жизни прискучила, но как бы там не было, незаметные переглядывания, пожатие руки, касания друг друга, улыбки - всё это стало неприменным атрибутом их встреч.
      А жизнь, меж тем, продолжалась. Перестройка, объявленная в стране, набирала обороты. Катя с Саней организовали кооператив, купили новую машину. У Ольги с Александром тоже была машина, правда купленная с рук, но тем не менее, общее благосостояние семьи росло и приумножалось. У Фаи с Григорием тоже копились деньги на машину. В те времена, машина была символом материального благополучия. Ещё до перестройки, городом был выделен земельный участок под кооперативное садоводческое товарищество. Витя с Ингой взяли участок рядом с друзьями. У друзей пока машин не было, а Витя активно использовал отцовский «Запорожец». Кроме того у него был свой мотоцикл, без коляски.
      С самой весны и по осень активно шли строительно-садовые работы. Когда выходные совпадали, в саду кипели работы, которые к вечеру заканчивались дружеским застольем. Витя, всегда подвозил своих друзей до сада и наоборот. Поэтому друзья старались щедро отплатить Вите его транспортные услуги, а это сводилось к одному — выпивке. В основном, пили разведённый, появившийся в то время спирт «Рояль». Все друзья Вити и их жёны,
в основном, работали по сменам, и только Витя и Люба, жена Фёдора работали всегда с утра, естественно их выходные всегда были в субботу и в воскресенье. В такие дни, когда Фёдор работал, он сам просил Витю, чтоб тот подбросил до сада Любу. Сближение Любы и Вити было неизбежным, это был только вопрос времени.
      Инга, спровоцировав Витю своей мнимой ревностью и занятая своими сердечными делами, не замечала за своим супругом, каких-либо отклонений от нормы поведения. Тот, по прежнему выполнял свои супружеские обязательства, справлялся с домашними делами, и только пить он стал всё больше и больше.  Происходящие перемены в стране, разрушили прежние производственные связи. Предприятия, в отношениях между собой, переходили на бартер. Бартер входил и в повседневную жизнь. И если, раньше за «халтурку», люди расплачивались с Витей деньгами, то, сейчас всё больше и больше старались расчитаться спиртным. Старшие сёстры Вити,
считая его безденежным, наперебой старались его угостить. Приглашая его на очередное празднование, всегда говорили:
- Витя, вы только приходите с Ингой, не надо от вас никакого подарка.
      Витя же воспринимал всё это, как должное. На работе угощение, друзья угощают,
сёстры — так и должно быть, считал он.   
      Первое сближение Вити с Любой произошло в квартире Любы. Фёдор был на работе, двух дочерей Люба отправила к своей сестре, приехавший Витя за ней, с тем, чтобы доставить её в сад, вдруг потянулся к ней, привлёк её к себе, поднял на руки и...
очнулись они уже после того, как всё свершилось. С тех пор и пошло. Инга была чуть-
чуть выше Вити, а вот Люба-то была ему по росту. И самое-то главное, в отношениях с ней он чувствовал себя мужиком, а с Ингой он всегда был, как бы, на вторых ролях.
Все друзья, втихую, подсмеивались над ним. Анекдот в котором заяц залазил на слониху, приговаривая: неужели это всё моё, всегда вызывал у них, по крайне мере, сочувственный смех.  Витя, всю жизнь занимался с оттягощениями, чтоб мог поднять свою Ингу, обувь покупал на высоких каблуках, а Инга, наоборот носила туфли на низких каблуках.
      Люба была миниатюрной, грациозной. 
- Солнышко, ты моё! - называл её Витя. Самый настоящий праздник для них наступал тогда, когда Инга уезжала в деревню, а если она и детей забирала, то тогда наступали самые счастливые дни, когда целую неделю Фёдор работал с четырёх дня.   Тогда Люба прибегала к Вите, или они на «Запорожце» уезжали за город. В общем, это был праздник.