Женщина, которую я любил

   — Она не могла так просто уйти, — с болью в голосе прошептал старик, стоя рядом с безжизненным телом. На вид ему было лет шестьдесят-семьдесят, его некогда густые волосы давно блестели сединой, а в глубоких серых глазах закралась какая-то спокойная, печальная мудрость и необъяснимая сила.
   Женщина, которую он навещал вот уже несколько лет, умерла в этот день в больнице. В последний час её окружали только самые близкие люди. И он… он был с ней всегда.
   Симпатичная девушка-медсестра (единственный свидетель этого прощания) давно приметила странность подобных встреч. Подумать только, они не были женаты, не состояли в родстве, однако несколько раз в неделю этот пожилой мужчина, прихватив с собой охапку цветов, приходил в эту палату и часами беседовал о чем-то с умершей. Но это была не самая странная вещь во всей этой истории.   
   — Подождите! — медсестра окликнула мужчину, когда тот только собрался уходить.
   — Да? — обернулся он, даже не посмотрев в её сторону.
   — Мм… покойная просила вам передать, — девушка протянула  старику увесистую книгу в кожаном переплете. — Это…
  — Я знаю, — перебил её мужчина. — Знаю…
  Он открыл пожелтевшие станицы дневника и вдруг почувствовал Её снова, будто бы она никуда и не уходила, а по-прежнему была здесь, где-то рядом. Это было подобно дыханию весны через наглухо забитое окно. Никого не было рядом, но он ее чувствовал.
   Острые строчки замелькали перед глазами.
   Мужчина подошёл к окну и, достав очки, принялся читать последнее, что осталось от умершей:

   «Мой дорогой друг!
   Неплохое вышло начало, не так ли?
   Ты всегда был моей опорой во всех начинаниях. Всегда поддерживал и понимал меня. До конца. Но ты об этом и сам прекрасно знаешь, чего уж говорить?
   Наша история началось ещё в детском садике, когда я вылила на мальчика из старшей группы стакан чая.
   «Он ведь сломал мою игрушку! А потом смеялся надо мной, и я просто не выдержала», - доказывала я воспитателям.
   Помню, за это меня всё-таки наказали и поставили в угол. Мне было так обидно и стыдно, что я в ту же секунду горько разрыдалась и утратила всякое желание с кем-либо разговаривать. Ты был единственным, кто подошёл ко мне.
   Совсем еще мальчишка, ты выглядел после этого поступка таким взрослым в моих глазах, таким решительным.
   «А ты бойкая!» — сказал ты тогда, и я покраснела до корней волос. Смешная, наивная девочка, я так боялась не понравиться тебе.
   «Да. Нужно было ударить его чем-то потяжелее!» — зло процедила я, ликуя в душе. Я была такой глупой тогда. А ты улыбнулся. Я помню, как блестели твои глаза. И когда ты ушёл, меня переполняло столько чувств и столько эмоций, что я непременно пересказала эту историю всем моим знакомым девчонкам из садика. Они только посмеялись надо мной, но я-то знала: у интересных историй всегда есть продолжение.

   … Мы стали учиться в одной школе. Виделись мы редко, хотя и учились в параллельных классах. Но я не обижалась: ты был маленьким мальчиком, все свои дни проводящим на улице с друзьями, и в вашем мире еще не было место девчонкам. Да и что тогда между нами могло быть общего?

   … Мне исполнялось пятнадцать через пару дней. Знаменательная дата! Я была просто счастлива и, сидя на школьном окне, что-то писала в своём личном дневнике. Не помню уже, о чём точно, скорее всего, это были наивные, девчачьи записи. Но, пока я была поглощена этим занятием, а в голове моей проносились только эти строчки, мой одноклассник выхватил у меня дневник и, высоко подняв его над головой, забегал по коридору.
   «Это моё! Верни!» — попыталась я вернуть то, что у меня отняли. Но мальчишка явно не спешил что-то мне отдавать.
  «Отдай ей дневник», — весомо сказал ты тогда, неизвестно откуда появившись рядом со мной, и протянул мне ту тетрадку. Выглядел ты сосредоточенным и решительным. Настоящий маленький мужчина.
   «Спасибо», — прошептала я, краснея.
   «Не стоит», — сухо ответил ты, но… улыбнулся!
   С тех пор мы стали друзьями.

  … Мы закончили один институт. Ты, конечно же, учился лучше меня. Но это и хорошо: ты всегда меня подтягивал по разным предметам ещё со школы.
   Да, за эти годы многое изменилось. Ты уже открыл в себе новые чувства, но любить — это всегда сложно. И я старалась всячески тебя поддерживать.
   Впрочем, ты, наверное, можешь заявить, что действительно любил. Уже тогда. Например, ту роскошную красавицу с длинными тёмным волосами и гладкой матовой кожей. И можно даже припомнить твои душевные страдания, когда ты понял, что твоя любовь недосягаема. Или когда ты увидел её с другим…
   Мне было жаль твоих чувств. Правда.
   Я понимаю, что ты испытывал, когда твоя «любовь» оказалась лишь порождением скуки и одиночества. Когда клятвы в вечной преданности оказались не внове, когда признания прозвучали не впервой или когда ты понял, что твоя первая любовь будет далеко не последней.
    Мы сидели на качелях, передавая друг другу пачку с мармеладными мишками и по очереди попивая колу из бутылки.
    «Всё проходит», - сочувственно шепнула я тогда, невольно взяв тебя за руку.
    Стало так тепло и приятно в груди, но для тебя это всегда было лишь по-дружески. Всегда.

  … Мы все становимся старше. И ты стал совсем взрослым!
   Она очень красивая. И это платье, оно так ей идёт! И фата… Да, она идеальная невеста и, надеюсь, будет идеальной женой. Твоя избранница мне нравится. И почему только ты  не спешил нас знакомить?
   «Ну, я же знаю твой характер, — плутовато улыбаясь, отвечаешь ты. — А мне нужна была живая невеста!» И мы вместе смеёмся.

   … Проходят годы…

  … Твои дочки прекрасны. Особенно старшенькая, ты назвал её моим именем. Она такая забавная! И эти ямочки на щеках. Ну, просто чудо! Будь моя воля, я проводила бы с вами круглые сутки, но работа и дом зовут. Даже не знаю, где находить время.

   … У тебя уже внуки. Помнится, прошлой осенью вы отстроили новый дом где-то в пригороде. Теперь будете жить там с женой. Захотелось покоя? Кстати, ваш сад чудесен. Недавно мы с твоей супругой отдыхали там, в тени, у беседки, где она и поведала мне свой секретный семейный рецепт пирога. Сказала, что только мне может доверить их «реликвию». Ох, она такая оригиналка!

   … Бросаю все дела и еду на похороны. На тебе нет лица. Но когда опускали гроб в землю, ты даже не дрогнул, зато после несколько дней не выходил из своего кабинета, заявив, что твоя жизнь без жены не имеет никакого смысла.

   … Понемногу ты начал приходить в себя. Но прежним ты не стал, и это заметно. И всё же я пытаюсь тебя хоть как-то расшевелить. Например, затеяла этот ремонт! Ты говоришь, что я чуднАя. И я улыбаюсь. И будто бы и нет этих лет, будто не прошло полвека с тех пор, как мы были молоды. Может, поэтому я по-прежнему не сдаюсь? Мне ещё рано умирать. «И тебе не дам», — прибавляю я с неизменной улыбкой.

   … «Я всегда знал, что ты будешь бодрой старушкой», — сказал ты, когда мы, как обычно в твоей беседке и вспоминали прошлое.
   «Знаешь, это она их посадила», — с болью в голосе заявил ты, указывая на голубоватые крокусы, которые гордо зацвели на прошлой неделе.
   «Она была молодец, — сказала я. — И всегда тебя любила, поэтому хотя бы ради неё будь сильным».
  «Спасибо тебе, — отвечаешь ты. — Но я теперь чуть-чуть эгоист, и совсем о тебе забыл. Как же твои родные? Ты слишком много времени уделяешь моим проблемам».
   «Сын уже взрослый. У него своя семья», — отвечаю я на привычный вопрос.
   До сих пор помню, как переживала после развода мужа. Но, к сожалению, мы были с ним разными людьми, и, устав от вечных ссор, я просто ушла. Сама. Но до сих пор меня терзают мысли о правильности этого решения. Всё-таки лишать сына отца…
   «Он уже взрослый», — соглашаешься ты со вздохом.
   «И он больше во мне не нуждается».
   «А я нуждаюсь?» — улыбаешься ты.
   «Ты — да! — смеюсь. — Так было всегда, сколько себя помню».
   «Неужели, мы такие старые?»
   «Да, — соглашаюсь я. — Но не душой. Нет…»
   Но я чувствовала, что конец мой близок. Я достаточно пожила на этом свете.
   И, наверное, единственное, о чём я могу жалеть…
   Хотя, стоит ли говорить об этом сейчас, когда у нас обоих уже внуки? Впрочем, знать это ты должен!
   Ты должен знать, что с того самого первого дня, когда мы только познакомились, я всегда любила тебя. Но я никогда не хотела рушить твою жизнь.
   Но, а что было потом ты знаешь: появились иные заботы, да и я не могла нарушить доверия твоей семьи и разрушить всё то, что было так тебе дорого.
   Прошу, прости меня, если сможешь.
   Я верю, что когда-нибудь мы воссоединимся на небесах,
Твой друг на все времена.
                М.»

   Он отложил дневник в сторону, по-прежнему стоя спиной у окна.
   На улице начинался сильный ливень, капли дождя звонко стучали по крыше.
   — Кто? Кто она была для вас? — спросила любопытная девушка-медсестра, ещё сильнее заинтересовавшись этим странным мужчиной.
   Старик обернулся. Его лицо выглядело настолько усталым и измученным, что девушка испугалась, как бы ему не стало плохо. В его-то годы…
  Но старик спокойно прошёл мимо, только напоследок произнеся:
   — Она была женщиной, которую я любил…