Ул. разъезжая в жизни и судьбе а. куприна

            УЛИЦА  РАЗЪЕЗЖАЯ
            В  ЖИЗНИ  И  СУДЬБЕ               
         АЛЕКСАНДРА  КУПРИНА               
        ( или  остановиться , оглянуться )
               
    

       Мы всю жизнь бежим, суетимся, торопимся, то ли  чтобы успеть за временем, то ли убегая от него. Частенько не замечаем ничего вокруг себя: ни улиц, ни домов, мимо которых идём; не замечаем лица прохожего, идущего навстречу, или, наоборот, обгоняющего нас.
       Вот так и я. Который год уже хожу по улице Разъезжей от Лиговского до Загородного проспекта. Улица, как улица, не слишком широкая, с малоприметными по своей архитектуре зданиями старой постройки. Глаз остановить не на чем. Иду, в основном глядя вниз, под ноги, чтобы не споткнуться о какую – нибудь кочку или ледышку и поскорее миновать эту, не слишком ухоженную улицу, даже и название почти соответствующее «Разъезжая». Разъезд, да и только! А была она проложена в 1736 году от Большой Загородной дороги до Московско – Ямской слободы у Лиговского канала с поворотом на Новгородскую дорогу, сейчас Боровая улица. В 1739 году дорога  названа Разъезжей улицей. Потом она была застроена деревянными домами, их окружали сады. Первые дома каменной постройки появились в 1836 году на участке дома 7 и в 1873 – дома 3.
      И вот в одном из изданий читаю: «В 1903 году в доме 7 по улице Разъезжая жил А.И. Куприн». Вот так сюрприз! Сколько раз я проходила мимо этого дома, а сердце не вздрогнуло ни разу, хотя   Куприн один из любимых моих писателей.
     А. И. Куприн, сын татарской княжны Кулунчаковой, поручик в запасе, приехал в Петербург в 1901 году вместе с И. А.  Буниным. К этому времени Куприн был уже известным беллетристом, автором повестей «Молох», «Олеся», рассказов и очерков, сотрудничал в различных изданиях Киева и Петербурга. Поселились они с Буниным в гостинице «Пале Рояль» на Пушкинской 20, самой богемной гостинице Петербурга. Именно здесь завязывались дружеские и деловые связи между писателями, художниками и артистами. Устроившись в гостинице, Куприн направился в редакцию «Журнала для всех», и уже на следующий день приступил к работе заведующего беллетристическим  отделом.
      В конце этого же года Бунин познакомил Куприна с издательницей журнала «Мир божий» А.А. Давыдовой. Кроме того, она была хозяйкой известного литературно – художественного салона, здесь бывали поэты. композиторы, критики и другие знаменитости. Её редакция и квартира находилась на углу Преображенской и Бассейной улиц. Здесь он познакомился с её приёмной дочерью двадцатилетней Марией Карловной, Мусей и с воспитанницей  совсем молоденькой девушкой, Лизой Гейнрих.
Всё его внимание было приковано к красавице Мусе, и на Лизу он едва обратил внимание. Муся покорила сердце Куприна, он стал чаще бывать в доме Давыдовой, сделал предложение и был объявлен женихом. А уже через три месяца в 1902 году они отпраздновали свадьбу. Необузданного, своенравного «кулунчака», кулунчак – жеребец по татарски, Мария Карловна приручит на целых шесть лет. Куприн с головой окунулся в новую для него среду, среду петербургского «бомонда». Согласно традициям, новобрачные должны были навещать всех родных и знакомых, участвовать на обедах и приёмах. А Куприн, по собственному выражению, стремился « видеть всё, знать всё, уметь всё и писать обо всём». Но свадебные визиты пришлось прервать, скоропостижно скончалась А.А. Давыдова. Согласно завещанию, издательство журнала «Мир божий» переходило к Марии Карловне Куприной с сонаследниками. Куприн вошёл в состав редакции журнала.
      Вскоре Куприны подыскали новое помещение для редакции журнала и жилья. « У Пяти углов на Разъезжей в трёхэтажном доме мы нашли большую удобную квартиру. Внизу, в первом этаже, помещалась аптека, во втором –редакция, а третий занимал владелец аптеки. Таким образом, лестница принадлежала только двум жильцам». Редакция и приёмная разместились в больших комнатах с окнами, выходящими на Разъезжую. Квартира Куприных состояла из четырёх комнат, столовой, гостиной, спальни и кабинета писателя. Здесь, в кабинете Куприна, на Разъезжей бывали Батюшков, Бунин, Ладыженский, Скиталец и другие литераторы. Обаяние личности Куприна было велико. Молодой, делавший первые литературные шаги, Соколов – Микитов так описывает Куприна: «Мне нравилось его татарское, смуглое, породистое лицо, светившееся скрытой духовной красотой, его музыкальные выразительные руки, изящные крупные раковины ушей. Было в нём что- то детское, простодушное». У Куприных всегда было весело, сам Куприн был неистощим на всякие выдумки и розыгрыши. Гости  частенько засиживались допоздна. Куприн счастлив, много пишет и работает в редакции. Машу он любит страстно, больше себя. Именно в этот момент он воскликнет: «…Миром движет любовь!» А Мария Карловна любит в нём больше талантливого писателя, чем мужа. Дочь Куприна от второго брака Ксения вспоминала; «Мария Карловна – умная, светская, блестящая женщина – задалась целью обуздать буйный нрав Куприна и сделать из него  знаменитого писателя. Александр Иванович вначале был очень влюблён в свою жену и маленькую дочку Лидушу…Великосветским знакомым  жены он предпочитал своих бесшабашных друзей. Он не выносил над собой никакого насилия.» Именно здесь, на Разъезжей, Куприн начинает работу над повестью « Поединок». Нередко он после напряжённой работы, чувствуя необходимость развеяться, заглядывал в маленький ресторан «Капернаум», находившийся в начале Кузнечного переулка в доме 1, срезанный угол которого выходил на Владимирскую площадь. Он был известен, как литературный кабачок. Здесь Куприн участвовал в шумных застольях пишущей братии. Мария Карловна не одобряла этого, Куприна начала раздражать её властность и рациональность. Когда его работа над  «Поединком» застопорилась, Маша полностью показала себя: «Или «Поединок», или я тебе не жена!» Он снял комнату на Казанской и приносил ей главы повести, просовывая через щель в двери на чёрной лестнице, таким образом, покупая её любовь. Это было тяжелым испытанием для Куприна.
     Конечно же, и сам Куприн не был идеальным мужем. Часто его выходки были за гранью обывательского представления о приличиях. Он играет на бегах на Семёновском плацу, посещает цирк Чинизелли, проводит ночи среди цыган, заводит друзей среди борцов и клоунов. В полночь к Марии Карловне он мог привести авиатора Уточкина, попа –расстригу, отставного штабс- капитана Рыбникова, бродягу и других необычных личностей. Он стремился всё познать в этом мире, прожить жизнь во всех её ипостасях.
     Наконец, в мае 1905 года в «Сборнике» товарищества «Знание» выходит повесть Куприна «Поединок», который явился итогом всего  до сих пор написанного им на военную тему. Выход повести был для него большим  праздником. На Разъезжей не раз собирались друзья, и Куприн « очень картинно, со множеством забавных подробностей» рассказывал « друзьям и знакомым, как он дописывал последние главы романа, и какую благодатную роль сыграла в этом деле Мария Карловна»,- вспоминал К.И.Чуковский.
    Но отношения Куприна с женой ухудшаются, хотя он всё так же страстно продолжает её любить, но его всё больше раздражает её жесткость и властность. Похождения в «Капернаум» учащаются, он здесь уже «законодатель и бог», его даже предлагают избрать «президентом Капернаумской республики». Назревает разрыв с М.К. Куприной и разлука с маленькой дочерью.
    А его так же страстно с первой их встречи  у А.А.Давыдовой, любит Лиза Гейнрих, воспитанница Давыдовых. Он частенько встречал её у Мамина- Сибиряка , а когда он увидел её через пару лет, то не узнал – так она похорошела, превратившись из гадкого утёнка в прекрасного лебедя. Лиза была            противоположностью  Марии Карловне – мягкая, нежная, деликатная, она любила Куприна таким, каким он был, со всеми его недостатками, ничего не требуя от него. Её  глаза, встретившись с его глазами, выдали её. Куприн почувствовал - это и есть его любовь, судьба, жизнь. Но Лиза боялась этой любви, бежала от неё, пряталась, не хотела разрушить его семью, где уже подрастала маленькая дочка, которую она очень любила. Даже после того, как Куприн объяснился Лизе в своей любви, она исчезла на некоторое время
из поля зрения своих друзей и близких. Взаимоотношения Куприна и Марии Карловны достигли к этому времени критической отметки. Он страдал, метался, казнил себя на глазах всего Петербурга, пьянствовал в окружении какого-то сброда. Спасти его могла только Лиза. Её с трудом отыскал Батюшков и сказал только одно слово  «Спасайте!» Противиться этому она не смогла.
      С февраля 1907года квартира на Разъезжей перестала быть его домом. Он только изредка заходил туда по делу, за рукописями или книгами. Они с Лизой уехали за границу в свой «медовый». Он молодел с ней. В нём возродилось былое мальчишество. Он буквально летал – поднимался на воздушном шаре, на аэроплане, дважды опускался на дно морское. Она встречала всё это с улыбкой. В это романтическое для него время он пишет «Суламифь» - этот гимн любви, посвящённый ей одной. «Любовь – это крылатое чувство,- писал он позднее.- У любви за спиной два белоснежных длинных лебединых крыла». Он как угадал, чем кончится для неё эта любовь
Она, как тот одинокий лебедь, выбросилась из окна дома на ослепительную от снега блокадную землю. Но пока они были вместе, она с ним – и эмиграцию в Париж, и уже с полуслепым – в Советский Союз. Её любящая рука держала его руку в своей до самого конца.
      27 августа 1938 года шестёрка белых лошадей везла белый гроб с телом писателя в последний путь до Волкова кладбища и не могла миновать этот адрес, Разъезжая 7, с которым была связана и жизнь, и любовь, и творчество, где он состоялся, как известный всему миру классик. Процессию сопровождала чёрная эмка, в которой сидели две его самые дорогие женщины.
      Так что, проходя мимо дома на Разъезжей 7, остановитесь, поклонитесь памяти этого удивительного писателя и его удивительной судьбе!
               

                P.S. И вот я стою против дома на Разъезжей7.Он несколько обветшал, штукатурка кое - где висит лохмотьями, окна первого этажа заложены кирпичами и не  оштукатурены, стены запачканы  «граффити». Мемориальная доска серая, невыразительная, почти незаметная на стене,    не сравнимая с аналогичными «мемориальными»  досками, установленными в последнее время в память нынешних  «реформаторов».
       Воистину, «что имеем не храним, потерявши плачем!»