Монстр из канализации

- Лили, Лили! А ты слышала о чудовище, живущем в канализации? - навалилась локтями на парту подруги Мики и возбуждённо зашептала. - Если спуститься к нему, он выполнит любое твоё желание!

- Только не факт, что выберешься обратно? - усмехнулась золотоволосая девочка в ответ.

Невероятные истории Мики всегда заканчивались одинаковой фразой "если ты выживешь". О да, если ты выживешь, тебе удастся сделать массу вещей. Если выживешь, любые прихоти воплотятся в жизнь, злые духи будут изгнаны, любовь обязательно отыщется, удача станет верной спутницей, а золотые слитки покатятся к ногам. Тебе нужно только выжить - не правда ли лёгкая задача? Докажи, что достоин богатств всего мира - или проваливай. Сдохни. Если не достоин ничего, тебе не за чем жить. Вот такой вывод из всех легенд делала Лили.

- Конечно, - как и ожидалось, кивнула синеволосая девочка, и Лили вздохнула.

- Чудовище в канализации... Мики, бомжи не исполняют желания!

- Ты опять всё опошляешь, - с досадой ответила одноклассница.

- Просто ты всегда предлагаешь какую-то лажу, - с усмешкой к девочкам подошел русоволосый мальчик.

- Я же не цыганка на рынке - лажу предлагать! - воскликнула Мики, обижаясь, что человек, которого она считала лучшим другом, не разделял её мнения.

Артур не считал её лучшей подругой. Он и подругой-то её не считал, а лишь спутницей по пути домой. Поэтому и сейчас он лишь пожал плечами в ответ и спросил, не собирается ли Мики уходить из школы. Синеволосая девочка с готовностью поднялась на ноги.

- Да, пойдём! А ты, Лили?

- Ещё надо в библиотеке помочь, - с печальной улыбкой отказалась девочка. - До завтра!

Помахав на прощанье рукой, Артур и Мики покинули класс. Лили с толикой зависти проводила их взглядом. Ей было известно, что Мики влюблена в Артура почти так же, как влюблена в безумные истории, которые она повсюду разыскивает. Артур явно не верил её россказням и не выглядел хоть капельку заинтересованным в Мики как в девушке, но почему-то всё равно всегда возвращался домой с ней вместе. О причинах он не распространялся, хоть их и пытались выведать. А Мики просто радовалась. И Лили искренне радовалась за неё, потому что, перейдя год назад в их класс, Мики казалась нелюдимой. Но Лили чудесным образом удалось поладить с ней, когда случайным образом выяснилось, что Мики тоже обожает рисовать. Рисовала она на порядок хуже Лили, но с душой. Именно чувства, вложенные в набросок в тетради, нечаянно заметила Лили, не удержалась от похвалы, завязав тем самым разговор.

Март, очень холодный март. Лили вместе со своими одноклассниками приближалась к концу десятого класса. Весь этот год она называла "годом ни о чём", хотелось поскорее сдать выпускные экзамены и выпорхнуть из школы навстречу опасному, но несомненно влекущему будущему. Лили не особо стремилась в университет, даже с факультетом не определилась, но всё указывало на то, что она пойдёт на художника. Вступать во взрослый мир не хотелось, было страшно. Но Лили уже сейчас приучала себя смириться с неизбежным. Все взрослеют. Все получают образование, диплом, работу, деньги, какую-никакую любовь и обязанности... "Да, получают", - вдруг криво ухмыльнулась Лили, - "Если выживают".

Лили Паппет не была уверена, чего хочет от жизни. Когда её спрашивали об этом раньше, она отшучивалась: "Хочу рисовать без остановки". Раньше над этим смеялись, теперь настороженно поглядывали. Через год учителя, одноклассники и знакомые дружно будут отправлять её на художественный факультет. Однако её матери такая затея абсолютно не нравилась. Таланта у Лили она не наблюдала и заявляла об этом открыто. Чего она только не говорила, чтобы отбить у девочки желание заниматься живописью... Но любая критика - обоснованная или нет - только усиливало желание Лили достичь высот своих умений. Она жила своими кисточками, карандашами, перьями и разными красками.

- В наше время художники никому не нужны, - убеждённо говорила мать. - Они никому не интересны. Займись хотя бы фотографией, она хоть деньги приносит!

В итоге Лили "приручила" фотоаппарат, но удовольствия от обращения с ним никогда не получала. Она практиковалась, ходила на курсы, но не могла дождаться момента, когда бросит их. Фотоаппарат стал для неё образом похотливого спонсора, любовника, с которым ей не хотелось вступать в связь, но приходилось. Холст ревновал, но поделать ничего не мог.

Лили уже была в том классе, когда школа не поощряла личные увлечения учеников, а призывала забыть о них. Но девочке было необходимо выплёскивать свои идеи на холст, иначе идеи начинали толпиться в голове и вытеснять какие-либо прочие мысли. Это было опасно, но поделать ничего не удавалось. Матери Лили было известно, что её дочь часто встаёт посреди ночи и садится рисовать либо на планшете, либо на бумаге. И поэтому считала её человеком без будущего. И Лили соглашалась с ней. Соглашалась... и продолжала рисовать. Ибо она умела делать только это и ничего больше. Рисование было единственной причиной, по которой она до сих пор жила. Поэтому, даже если бы она и забрела к монстру в канализации, она бы не придумала, что попросить у него. Известно, что желания нужно формулировать чётко, а у Лили не было даже мыслей по поводу того, что она хочет. Она хотела, чтобы её оставили в покое и позволили вдоволь рисовать. Но она понимала, что, внезапно исполнись это безумное желание, она сойдёт с ума и живопись станет ей отвратительна.

Поздно возвращаясь домой, Лили размышляла о новом рисунке. Несколько ночей подряд ей снился чей-то неясный образ, который она надеялась запечатлеть, едва проснётся, но ей никак это не удавалось. Оставался лишь старый проверенный способ - проснуться посреди ночи и тут же схватить альбом. Лили давно научилась просыпаться тогда, когда ей этого захочется. Однако из-за подобной чуткости она чаще просыпалась тогда, когда ей этого не хотелось.

- Мне звонил директор школы, - с порога обрушила на неё мать страшную новость, и Лили так и замерла, не в силах пошевелить руками и раздеться.

- И что? - спросила девочка, удивляясь внезапной хриплости голоса.

- Твои пропуски подошли к критической черте. Вернее, они давно перешли её, но моими стараниями тебя удавалось удержать. Однако это уже слишком, Лили! Так сложно доучиться второе полугодие и нормально отдохнуть от всего?!

- Ну ма-ам, - не придумала ничего лучшего ответить Лили. - Я же пишу контрольные...

- Кое-как! И я знаю, чем ты занимаешься, когда приходишь домой, - мать прожгла дочь взглядом. - Запираешься в комнате и сутками рисуешь! Куда столько картинок?!

- Картин, - сквозь зубы процедила Лили.

- Картин? Ты закончила художку, овладела этими вашими приёмами, но это не значит, что научилась рисовать. Ни одна твоя картина не тронула лично меня, искусствоведа со стажем, за душу! Ни одну из них я бы не разместила на выставке!

- Но, мам, мне же пока семнадцать, - растерянно сказала Лили, мысленно моля о пощаде.

- За все семнадцать лет ты не создала ничего реально достойного! - закричала мать. - Почему ты никак не откажешься от этой ерунды?!

Лили сжала руки в кулаки.

- Фотография хотя бы кормит тебя, там много души вкладывать не надо, - продолжала мать. - Подрисовал в фотошопе, придал достойный вид да продал, сделав вид, что вложил душу. В фотографии можешь обмануть. А в живописи - никогда!

- Ты говоришь сейчас кощунственные вещи и о фотографии, и о живописи! - воскликнула Лили.

- Я пытаюсь вернуть тебя на землю! Ты никогда не станешь продаваемым художником. Я говорю это потому, что ты ещё питаешь какие-то надежды, ты будешь упрямиться и отказываться идти в какое-нибудь издательство рисовать иллюстрации... В твоём случае амбиции ничем не помогут!

- Заткнись! - вдруг возопила Лили, сама от себя не ожидая. Горечь колючей проволокой стиснулась на её сердце. - Заткнись, Господи! Как я ненавижу это, ненавижу! Ты всю жизнь только и делаешь, что унижаешь меня!

- Я заранее готовлю тебя ко взрослой жизни!..

- Я не хочу быть взрослой, пока я ещё ребёнок! - в сердцах Лили схватила поставленную на пол сумку. - Я хочу пока что верить в лучшее, верить в себя! Я не хочу проваливаться в серую бездну уныния и безысходности, в которую уже провалилась ты! Не тащи меня за собой, хватит завидовать!!

Мать поперхнулась, услышав эти дерзкие слова, а Лили уже выскочила в подъезд и, растирая по щекам горячие слёзы, выбежала на улицу. Она бежала вперёд, прочь от родного дома, стискивая зубы, но не в силах сдержать рвущийся наружу крик отчаяния. Учителя хвалили её за рисунки и знакомые часто восхищались её умениям, однако слово самого близкого и родного человека, слово, которым она дорожила сильнее всего, никогда не было добрым. Всю жизнь Лили была не такой. Не такой способной, как другие дети подруг матери. Ни такой послушной, ни такой талантливой, ни такой усердной... Всем нужны мечты. Лили же будто родилась с мыслью, что она - посредственность и никогда не поднимется выше своего уровня, ибо все места гениев уже заняты.

Гонимая обидой и пытаясь хоть как-то затушить огонь, пожирающий душу, Лили пробежала несколько остановок, прежде чем остановилась. Район, в который она забежала, был ей неизвестен. Кажется, он был одним из отдалённых, неподалёку находился лес. Лили не знала, большой этот лес или нет, они с классом лишь пару раз выходили туда на пикники и не забредали далеко. Поговаривали, что то ли в его глубине, то ли за ним, стоит какая-то электростанция, и что к ней лучше не соваться. Впрочем, Лили и так забрела в район, на который тоже лучше не соваться.

Вечерело. Сумрак окутывал улицу, однако прохожих не виднелось. Лили подняла голову и вдруг посреди разбитой асфальтовой дороги, ведущей куда-то за гаражи, увидела открытый люк. Он был похож на чёрную дыру. "На чёрные дыру..." - зацепилась за эту мысль Лили. - "Которая перенесёт меня в другую вселенную..." И вдруг девочка закусила губу - в другую вселенную унесётся только её душа, если она шагнёт туда.

- Ну и пусть, - вслух отрешенно проговорила Лили и подошла к люку, заглянула в него. Где-то вдали раздавался шум воды, но пара не шло. Значит, так текла холодная вода. Это хорошо, Лили побаивалась свариться заживо. А в холодной воде можно просто уснуть. Совсем не страшно.

"Ну и пусть", - повторила Лили про себя и отошла на два шага. Закрыла глаза и пошла вперёд. Третий раз её нога не коснулась покрытой размякшим снегом земли. Лили рухнула в пропасть, подумав напоследок, что теперь сможет уснуть и поймать тот неуловимый образ, преследовавший её. Теперь они всегда будут вместе...