Узники мира. 14-15

14

Звезды с луной освещали белым небольшую лесную тропинку. Три путника неспешно брели по ней. Один из них еле передвигался, скрючившись чуть ли не пополам и постоянно прихрамывая, он опирался на своего товарища. Идущий первым постоянно смотрел в разные стороны и под ноги, подолгу приглядываясь к лесу и прислушиваясь.
- Долго еще идти? – Спросил Гун, державший Марта, чтобы тот не упал.
- Сейчас выйдем на опушку, там переночуем. – Отозвался Зуб и вновь замолчал.
- А почему мы не могли сбежать до битвы? – Тут же нарушил молчание Гун.
- Вы настояли на том, что необходимо забрать и девушку. – Ответил Ломанный.
- И какая разница? – Не унимался врач. Зуб вздохнул. Ему не хотелось ничего объяснять или рассказывать, однако он понимал, что для того, чтобы эти люди продолжали идти с ним, нужно войти в доверие, и поэтому придется очень много говорить и раскрывать хотя бы частично информацию о себе.
- Без девушки, - начал он, - мы бы сбежали сразу, и через земли лоранитов вышли бы к северном королевству. Оттуда, двигаясь на восток, добрались бы до крупного морского порта и наняли бы корабль. Однако теперь мы движемся на юг в Эндель, совершая таким образом большой крюк и подвергая себя опасности на землях хааров. До битвы сбежать не могли, так как пришлось искать полночи гонца, который бы отправился раньше нас в столицу и подготовил бы к нашему приходу побег вашей девицы, ведь сами мы бы во дворце его устроить не смогли – ваши рожи там каждая вторая собака знает.
- И что же вы за рядовой, у которого есть собственные гонцы? – Не хотел отставать Гун.
- Я не рядовой. – Помотал головой Зуб. – Я шпион Дала Мостиуса. В армии Ханора был временно для налаживания своей сети. Не так давно сеть была налажена, и теперь могу двигаться дальше. Вас взял по причинам, о которых сообщал твоему спутнику. За девушкой согласился идти лишь потому, что мне обещали дать в ее лице превосходного воина. С вами удлыву со змеиного потому, что здесь уже в каждом королевстве належана сеть агентов, поддерживать их будут другие люди, и мне стоит вернуться за новым поручением к Далу.- Насчет шпионажа Ломанный не солгал, поэтому был уверен, что его спутник поверит и всему остальному.
- А кто такой этот Дал? – Задал еще один вопрос Гун.
- Хорошо, отвечу. – Кивнул головой Зуб. – Но это последний твой вопрос. Дал – это как Король на змеином материке. Только он не рождается Далом, а выбирается путем двойного голосования среди воинов. Дала выбирают, когда умирает прежний. Таковы порядки на оленьем материке. Раньше Далов было очень много и все постоянно враждовали, однако Дал Мостиус оказался умнее и хитрее всех, и полгода назад я получил весть, что теперь весь материк принадлежит ему одному. Здесь, на змеином, Короли об этом узнают лишь через много дней. У нас много гор, и очень много железа. Однако раньше нас не опасались из-за междоусобиц, но теперь, когда весь материк принадлежит одному, а вместе с этим и много железа и не меньше великолепных воинов – захват всего мира становится лишь вопросом времени.
- И насколько у вас больше железа, чем на змеином? – Поинтересовался Гун.
- Ты задавал уже последний вопрос. – Отрезал Ломанный. – Следующие вопросы можешь задать дней через десять. – Они успели выйти на небольшую поляну, шагов по двадцать в каждую сторону, и Зуб остановился. – Привал. – Скомандовал он. – Я наберу хворосту, а ты следи за другом, готовь пищу и на тебе будет костер. Первым дежуришь ты. – Сказав это, Зуб ушел собирать дрова для костра.

15

Утром путники быстро позавтракали, затушили костер, соорудили из подручных средств носилки для Марта, чтобы того было удобней нести, и двинулись в путь. Погони за ними выслано не было, поэтому они никуда не торопились. Как пояснил Зуб, у Короля сейчас и так проблемы полно с ведением военных действий, поэтому ему и не до высылания погони за тремя рядовыми беглецами, пусть и шпионами в его глазах, да и от организации погони количество людей в бою лишь уменьшится.
Дней двадцать беглецы пробирались окольными тропами до границы между хаарами и лоранитами. За это время Март так в себя и не пришел, постоянно находясь в полубредовом состоянии и с сильным жаром. Гун пытался помочь другу различными припарками и отварами, однако это помогало слабо. Как он пояснил Ломанному, помощь его не действенна потому, что он почти ничего не знает о местных болезнях и лекарствах, а также о составных частях различных растений. Зуб ответил, что хоть он и не лекарь, но предполагает, что у Марта обычная молчанка, но для верности надо подождать несколько дней, чтобы не назначить неверное лечение. Гун был вынужден согласиться с предложением  шпиона.
На границе Королевств, которую уже никто не охранял, Ломанный оставил своих попечителей на пару дней в лесу, отправившись в ближайшую деревню. Крестьяне уже вернулись в свои хижины подсчитывать ущерб, причиненный прошедшими здесь недавно солдатами. В деревне Зуб обменял все имеющиеся у него доспехи и оружие на видавшую виды крестьянскую одежду, небольшую покосившуюся телегу, да скудный провиант, которого должно было хватить как раз до Энделя. Конечно, за кожаные доспехи он мог бы выменять вещей на сумму раза в три больше, чем получил, однако Ломанному это было не нужно, так как у него в Эйделе были кое-какие сбережения.
После границы путники уже вышли на дорогу, и скорость их движения к столице хааров возросла. Так как вьючного транспорта у них не было, то тележку с припасами и уложенным на нее Мартом путники тащили по очереди. Хоть о том, кто они такие и куда движутся их никто не спрашивал, так как с крестьян брать нечего, но Зуб все равно заставил Гуна запомнить легенду, по которой они являлись обычными крестьянами, которые за небольшое вознаграждение везут умирающего друга к его родственникам в столицу.
Спустя три дня, когда состояние Марта не изменилось, Ломанный с облегчением отметил, что это все-таки молчанка, и если ничего не делать, то через полторы – две дюжины дней она сама пройдет, после чего состояние Марта улучшится и он сам сможет идти. Гун удовлетворительно кивнул, и тут же стал расспрашивать Зуба об этой болезни, да и об остальных тоже. На эти вопросы Ломанный отвечал с гораздо большей охотой, чем на вопросы о себе и своем господине Дале Мостиусе. Он старался рассказывать о болезнях, их причинах и различных лекарствах с разных точек зрений, так как он успел много где побывать и много чего услышать. Однако, так как лекарем Зуб не был, то на большинство уточняющих вопросов ответить не мог, отчего Гун грустнел. Еще бывало, некоторые ответы он слушал с нескрываемым презрением и насмешкой, давай понять, что хоть он и не знает истинных причин болезни или правильного лекарства, но данные ответы все равно считает неверными, и к придерживавшимся таких точек зрений относится как к несмышленым детям.
К концу первого же дня таких расспросов у Ломанного от переизбытка общения разболелась голова и он посоветовал Гуну попридержать свое любопытство до тех пор, пока на их пути не появится врач с должным образованием и опытом. Гун согласился с таким предложением, видимо поняв, что полных и достоверных сведений о войне лекарей с болезнями от Зуба он не получит.
В дороге к столице путники так ни разу и не остановились ни в одном трактире, так как платить за еду и кров было нечем. Поэтому они ночевали под открытым небом. Хорошо, что погода выдалась не дождливой и людей заливало водой с неба всего пару раз.
Как и предсказывал Ломанный, через две дюжины дней жар спал, а бред уступил место здоровому и крепкому сну. Окончательно Март пришел в себя и сам пошел, когда они уже были у самого Энделя. Гун кратко пересказал другу, что успел узнать важного и что произошло, поссоветов задавать вопросы после того, как им удастся взять с собой их общую подругу. Март на это ответил утвердительно, согласившись сдерживать свое здоровое любопытство.
У стен столицы путники оказались вечером, когда солнце уже успело зайти за горизонт и в свои права вступило ночное небо. Однако в сам город они не пошли. Вместо этого Ломанный повел их вдоль стены, остановившись у одной из башен, и знаком показал, что нужно соблюдать молчание.
Так они простояли молча пару часов. Март с Гуном уже изнывали от бездействия, но начинать разговор или что-то делать не решались. Однако вскоре над их головами, в башенной бойнице, там, где должен был всегда гореть свет, он потух. Через пару секунд зажегся опять, после чего потух снова и вновь зажегся. Заметя этот условный сигнал, Ломанный как можно громче прокричал какую-то брань, делая интонации похожими на интонации пьяного в усмерть человека. И снова все стихло.
Прошло еще около часа, прежде чем в караульном помещение в верхнем ярусе башни послышалась суета, и из бойницы ко рву спустилась веревка и по ней стала спускаться девушка. За плечами у нее располагался большой мешок.
Как только она спустилась, веревка тут же стала убираться обратно. Когда она обернулась, друзья узнали в ней Ирму. Пусть лицо ее покрылось слоем грязи, одета она была в какие-то лохмотья, но это определенна была она. Тем более, что Март с Гуном явно выглядели не лучше. Ломанный же оценивающе стал разглядывать девушку. По виду нельзя было сказать, что она умела в воинских искусствах, однако широкое потрепанное платье многое могло скрывать. Лицо же было не слишком женственным, что было хорошо. Зуб отметил, что при должном усердии, если скрыть волосы, грудь, талию, да наклеить усы, она вполне могла сойти за мужчину, что было очень хорошо для путешествия, так как до крестьянской девушки легко могли домогаться все встречные солдаты и дворяне, что лишь бы замедлило их продвижение к порту.
Однако воссоединению друзей все еще мешал ров. Как и полагается для рва столицы Королевства, он был широким и глубоким. Но не это пугало девушку, как догадался Ломанный. Видимо, она не предполагала, что от нечистот в городе нужно избавляться, а в случае осады неприятелю по такому рву будет идти намного противнее и неприятней, чем по тому, который наполнен водой.
Девушка несколько минут стояла в нерешительности. Потом, видимо что-то внутренне сказав себе, глубоко вдохнула и медленно начала погружаться в ров. Март с Гуном непроизвольно сморщились. Однако Ирма, видимо все таки было не из робкого десятка, и стараясь не обращать внимание на зловоние и прочие неудобства, стала переправляться на другую сторону рва. Хоть с мешком за плечами и в такой жиже делать это было проблематично, она все таки справилась с этой задачей.
Когда Ирма вышла на берег, друзья обрадовались встрече, но благоразумно решили не обниматься.
- Ich bin so froh, dich zu sehen! – С улыбкой заявила девушка, стараясь однако говорить шепотом. Потом оглядела себя, и, принюхавшись, сообщила: - Y-ja .. Ich muss sofort abwaschen in den n;chsten Fluss. – Зуб, не поняв ни слова из этой речи, все же тихо сообщил:
 - Радоваться потом будете, когда отойдем от Энделя хотя бы на день пути. И так как я не знаю вашего наречия, прошу все же разговаривать на нормальном языке.
- Его надо слушаться. – Тоже шепотом сказал Март, - Он наш проводник. А теперь пошли, - Он указал головой в сторону от города, и получив в ответ кивок головой, означающий понимание и согласие со стороны девушки и забрав у нее мешок, теперь уже вчетвером, путники пошли прочь.