Стыдные истории. Неожиданная встреча

Стэнли и я делали радиоприёмник. Вообще, он Станислав, но любит, когда его называют именно так. Приёмник должен был превзойти любой из тех, которые можно увидеть на полках магазинов, и мы для этого прикладывали все старания, что давалось нелегко, так как катастрофически не хватало радиодеталей. Если учесть, что много времени приходилось тратить на их поиски, покупки и обмены с такими же радиолюбителями, как мы. Ещё немного надо поработать над своим детищем, и оно будет готово.

В один из вечеров я засиделся у Стэнлика допоздна. Иду по плохо освещённой улице. Скрипит снег под ногами при лёгком морозце. В голове ещё роятся мысли о радиочуде. Впереди замечаю одинокую фигуру девушки. Ускоряю шаг, чтобы её догнать. Вдвоём идти будет веселей. Девушка тоже прибавила скорость. Но у меня шаг шире, поэтому вскоре я поравнялся с ней. Она вся сжалась, на лице застыл испуг, в любой момент готовилась либо побежать, либо закричать. Пора была её успокоить. Мгновенно всплыло, как это можно сделать.

- Прекрасной барышне привет! 
- Я проведу вас, если смею… - продекламировал я.

- Прекрасной барышни здесь нет.
- Домой одна дойти сумею, - мягко произнесла она.

Мы залились смехом. Лёд недоверия растаял. А помог мне в этом «Фауст» Гёте. На слова доктора Фауста при встрече с юной Маргаритой девушка ответила её словами. «Фауста» я прочитал дважды, что позволило мне при молодой и цепкой памяти цитировать из него целые куски. И вот я встречаю девушку, которая также хорошо знакома с этим произведением. К этому могу добавить, что через несколько лет я свободно читал произведения Гёте в оригинале. А этот диалог по-немецки помню до сих пор. Вот он:

FAUST:
- Mein sch;nes Fr;ulein, darf ich wagen,
- Meinen Arm und Geleit Ihr anzutragen?

MARGARETE:
- Bin weder Fr;ulein, weder sch;n,
- Kann ungeleitet nach Hause gehn.

Впрочем, я несколько отклонился от темы.

Я нисколько не польстил девушке. Она, в самом деле, была красивой и стройной, с приятным голосом и очаровательной улыбкой. С увлечением стал с ней болтать о всякой всячине, словно мы были знакомы давно. Девушку звали Илоной, недавно окончила медучилище, а сейчас работает медсестрой в больнице. Выяснилось, что мы обожаем чтение, джаз и мороженое эскимо. За разговорами мы пришли к дому Илоны. Условились о встрече в ближайшую субботу.

Возвращался домой, а мысли вертелись вокруг встречи с Илоной. При моей застенчивости познакомился с девушкой на улице. Более того, впервые познакомился с той, которая мне понравилась. Похоже, что и я ей понравился. Несомненно, что в неё влюбился, чего прежде со мной не случалось, если не считать мимолётную влюблённость в одноклассницу.

Три дня до назначенного свидания казались мне вечностью. Задолго до него стал тщательно готовиться. Начистился, нагладился и долго подбирал галстуки из троих. Такие мои действия не ускользнули от внимания сестры. Пришлось ей признаться, что в первый раз иду на свидание.

- И кто она? – осведомилась сестричка.
- Самая лучшая девушка на свете, - ответил я таким тоном, что все сомнения отпали.

Короткий зимний день клонился к закату. К месту на площади под часами я пришёл заранее. Чтобы не озябнуть, слегка пританцовывал. Илону заметил издалека и поспешил ей навстречу. Казалось, что она не идёт, а парит над землёй. Короткий чёрный полушубок и пёстрый платок очень подходили девушке. На румяном от мороза лице светилась обворожительная улыбка.

- Илона, я так рад снова тебя видеть, - улыбнулся в ответ.
- И я тоже, Игорь. Так спешила, чтобы не опоздать.
- Даже, если бы ты задерживалась, я бы тебя дождался.

Сразу предложил на выбор кино или танцы. Но вместо этого по желанию Илоны стали прогуливаться по вечернему городу, оживлённо беседуя. Я шутил напропалую, а она одобряла мой юмор, весело смеясь. Чтобы согреться, мы зашли в молочное кафе «Пингвин», где полакомились мороженым. Я сидел напротив девушки, и не мог ею налюбоваться. Готов был утонуть в её изумрудно-голубых глазах. Когда провёл Илону до подъезда её дома, мы ещё долго не могли расстаться.

Наши встречи стали частыми, но реже, чем мне хотелось бы. Побывали в разных местах, в том числе и в гостях у Стэнли, где слушали джаз по приёмнику. Всё было отлично. Единственное, что меня расстраивало, так мизер денег, которые мне удавалось выкраивать из стипендии. Через несколько месяцев я окончу техникум и начну работать. Тогда денег у меня будет достаточно.

В это время военкомат вспомнил о моём существовании и прислал повестку на призывную комиссию. В назначенный час я появился в этом учреждении. Городской военкомат помещался в бывшем польском костёле. Советская власть всегда находила удачное применение зданиям религиозного культа. В данном случае военкомат как бы получал божественное покровительство.

В коридорах костёла скопилось множество будущих призывников, моих ровесников. На комиссию нас вызывали по одному. Не знаю, как сейчас, но тогда перед комиссией следовало являться в голом виде. Так сказать, чтобы товар можно было видеть в лицо. В помещении было прохладно, поэтому парни слегка поёживались. За столами сидели медики, вооружённые своими приборами. А за последним расположилась сама призывная комиссия во главе с военкомом.

С ним я был знаком лично, когда он жил по соседству в нашем доме, пока не ушёл из семьи к другой женщине. Его дочка Валя стала моим увлечением, хотя она была значительно старше меня. Изредка заходил к ней в гости, а она показывала мне свою коллекцию минералов и угощала чаем с плюшками. Когда Валя выходила замуж, то приглашала меня на свадьбу, но я из гордости отказался от приглашения. Ну вот, опять отвлекаюсь.

Медицинский конвейер подхватил меня и понёс по потоку. Вначале меня взвесили, а потом измерили рост, стоя и сидя. Это хорошо, что в том момент я сидел, когда увидел то, чего увидеть никак не ожидал. За следующим столом в белом халате и шапочке сидела моя Илона! Она измеряла тонометром давление крови. Обнажённые парни с ней шутят, а она им что-то отвечает и улыбается. На мгновение в моих глазах потемнело, но я быстро овладел собой. Подхожу к столу девушки, прикрывая срам рукой. При виде меня она засмущалась, и мне показалось, что покраснела. Ни слова не говоря, я протянул руку в манжету. Эта Илона молча провела свои манипуляции и записала цифры в карточку. Когда поднимался со стула, уловил её беглый взгляд на то, что не подлежало измерению для комиссии, так как для будущего защитника Родины это не имеет никакого значения. Дальнейший осмотр врачей я прошёл как автомат, с трудом отвечая на вопросы. Запомнил только конечный результат комиссии, что годен к строевой службе.

Когда я вышел из военкомата, в голове бушевали мысли о теперь уже бывшей возлюбленной. Как она могла?! И эта комиссия хороша, в которой участвует юная девушка! Не могли подобрать кого-нибудь постарше или медбрата. Но, прежде всего, виновата она сама. Знала же, на что идёт. Если бы отказалась, то никто бы её не заставил. Перед глазами стояла картина Илоны среди голых жеребцов, здоровых бугаёв. Мне было крайне стыдно, не столько за себя, сколько за неё. А эти непристойные шуточки! Больше не хочу её видеть!

Я старался забыть ту, которую любил, но это у меня плохо получалось. Всё-таки пересилил себя и порвал с Илоной. Наши пути разошлись. Возможно, это было глупо, или проявился юношеский максимализм.

Однажды вечером я сходил к Стэнли. На диване у него сидела девушка чем-то похожая на Илону. Из приёмника звучала чистая приятная музыка. Я настроил его на волну нашего потенциального противника под названием «Мюзик ю эс эй». В комнату полились чарующие мелодии томного блюза и зажигательного джаза. «Yes, sir, that was my baby» (Да, сэр, это была моя крошка), - надрывался певец.


Продолжение следует…
http://www.proza.ru/2013/04/09/1596