Последний шанс

ГУРКО АНТОН

ПОСЛЕДНИЙ ШАНС

Арен открыл глаза – кругом был все тот же хвойный лес, щедро присыпанный ранним ноябрьским снегом. Единственное, что изменилось вокруг, так это небо – вместо полуденной белизны в высоте гордо расстилался алый стяг заката. Человек мгновенно вскочил на ноги, едва он осознал, что провалялся в снегу несколько часов. Ох уж, этот снег! Второй год он выпадает в ноябре, отнимая у осени один месяц и даря его весне.

Незадачливый путник отряхнулся от снежного пуха и проверил амуницию. Все было на месте: тройной колчан для обычных, противодраконьих и  серебряных стрел от нечисти и демонов; два зачарованных ножа и один меч с выгравированными на нем рунами самого разного действия.

Видимо, девчонка была права – если долго находиться рядом с драконом, можно захворать, надышавшись его испарениями. Девушка-алхимик утверждала, что от этого могут быть головные боли, жар, потеря сознания. Судя по всему, Арен, как раз, потерял сознание. Эх, а ведь не верил сто шестидесятилетний боевой маг словам молодой колдуньи. Да-да, именно сто шестидесятилетний, несмотря на то, что выглядел он лишь на двадцать пять – тридцать лет! Впрочем, в этом нет ничего удивительного, ибо маги такого уровня мастерства, как Арен, давно побороли и старость, и смерть. Их тела вечно молоды, как эльфийские.

Волшебник, вновь бросив взор на небо, пылающее страстными красками заходящего светила, спешно зашагал на север, дабы успеть в замок Кованирунд к ночи, иначе придется ночевать в снегу под рев еще более пронзительного и ледяного ночного ветра, то и дело доносящего до ушей вой голодных волков.

Мысль о перспективе столь «комфортабельной» ночевки заставляла Арена лишь еще больше бранить себя. Зачем было лезть осматривать тело дракона?! Достаточно было того, что стрела мага сразила гигантского ящера с одного выстрела. Это и без того означало, что порядок и действие рун, нанесенных на лук и наконечники стрел, рассчитаны верно. Так нет же! Любопытному герою нужно было рассмотреть останки чудища, дабы убедиться, что заклятие верно сработало. Вот и надышался драконьими парами, кои извергает все тело этих раскаленных тварей, не остывающих даже после смерти. За эдакую небрежность колдун расплачивался теперь какой-то непонятной хворью, потерей сознания и опозданием в пункт назначения – замок Кованирунд. Хотя, что уж там, опоздание! После того, как воин провалялся в снегу без чувств  несколько часов, стоило ждать сильного воспаления, от коего Арен не смог бы избавиться без помощи лекаря, ибо этот волшебник был несилен в целительстве.

Да уж, нечего и сказать, повезло Арену!

Арена, как и дюжину других лучших боевых магов Единого Королевства, призвал хозяин замка Кованирунд, весьма посредственный чародей, Лучи. В письмах-приглашениях  этот лорд указал крайне мало информации о причинах вызова сих воинов. Было сказано лишь, что в пределах замка найден сильный источник магической энергии и его нужно защитить в течение некоторого времени от угрозы с запада.

Едва прочитав сие послание, Арен хотел было его тут же выкинуть, из-за столь неясных причин стоило хоть одному воину-колдуну отлучаться от своих дел и забот по защите добра и справедливости в Королевстве. Но треклятое любопытство быстро дало о себе знать. Что это за такой источник магии? Наверняка он внесет свои существенные коррективы в столь простую формулировку задания, как «защитить». И почему защищать объект надлежало  лишь в течение определенного времени? Он что, иссякнет, исчезнет, или кто-то переместит его куда-то собирается? В общем, крайне любопытно было узнать, что это за источник и чьи интересы на нем пересекаются или сходятся.

Самым понятным в письме было указание  на то, что объект надлежало защищать от «угрозы с запада».  Эта угроза возникла двадцать семь лет назад. До этого во всем Араде мирно сосуществовали республики людей, эльфов, гномов и ящеров. Крестьяне использовали дарованную им природой и богами магию в честном труде. Наделенные особыми способностями к волшбе личности становились чародеями-архитекторами, -астрономами, -математиками, -лекарями, -жрецами – в общем, использовали свои таланты во имя всеобщего процветания. Лишь единицы становились воинами. Они защищали мирный люд от разбойников и диких тварей. Всего-то.

Затем с целью изучения того, что было залогом процветания всего Арада, - магии – возникли школы колдовства. Эльфы основали школу природы, гномы – рун, люди – света, ящеры – алхимии. Единственное, что изучалось всеми школами, так это магия стихий. И именно тогда начали появляться первые ростки раздора. Находились волшебники, которые не соглашались с доктринами колдовских школ и обращались к запретным темным аспектам магии – некрологии и демонологии. Они уходили в Западные Топи – земли ящеров, - ибо эти территории были заселены менее всего и там магов-отступников долго никто не искал.

Со временем чародеи-отщепенцы окрепли и решили заявить о себе – захватить власть в Араде. Они вызвали огромный коллапс - с помощью своего колдовства эти идиоты  в одночасье чуть не превратили весь мир в пастбище для живых мертвецов, вампиров, оборотней, драконов и демонов. Лишь объединение республик в Единое Королевство позволило одолеть силы тьмы в трехлетней войне, окончившейся двадцать четыре года назад.

Но со скверной в те годы не было покончено. Чернокнижники и все их злобные приспешники и прихлебатели были всего-навсего загнаны туда, откуда они высунулись – на родну алхимии, в Западные Топи, которые с тех пор представляют собой не иначе как «живой могильник», в коем, словно в муравейнике, копошатся толпы нечестивых тварей. Собственно говоря, это и звалось «угрозой с запада», и такова ее предыстория.

Замок Кованирунд, чьи огоньки уже заплясали в ночной дали, располагался на высоком холме посреди небольшой лесистой долинки, со всех сторон окруженной невысокими горными хребтами.  На расстоянии одного дневного перехода от крепости за чередой гор начинались Мертвые Топи (так теперь зовутся Западные Топи). Мягко говоря, эта твердыня была незначительной и почти беззащитной. Вкупе эти две причины явились поводом для вызова лучших боевых магов Королевства в эту ничем непримечательную дыру.

Если хозяин замка не лгал на счет наличия в крепости сильного источника магической энергии, то, скорее всего, защищать смехотворную твердыню все-таки придется, ибо чернокнижники наверняка прознают (если уже не прознали) про эдакое чудо и  возжелают им завладеть, тем более, что оно находится у них под боком.

Арен подошел к воротам замка и нахмурил брови в недобром предчувствии – замок оказался еще хуже укреплен, чем ожидал маг. Невысокие деревянные стены с пятью башенками окружали небольшой внутренний двор. Внутри крепости не было ни одной постройки, кроме массивного донжона, сложенного из дубовых бревен. Судя по всему, донжон служил одновременно и палатами господина, и казармой для немногочисленной стражи, и общинным домом.

Эх, ситуация оставляла желать лучшего! Радовало лишь то, что, несмотря на похолодание, Арен вовсе не замерз. Он даже не чувствовал холода, хотя знал, что погода ухудшилась. А также душу грело осознание того, что путника уже совсем скоро досыта накормят, напоят темным душистым пивом и предоставят теплую кровать.

Арен вошел в достаточно просторную для столь невеликих размеров строения главную залу, которая с первого взгляда вселяла в сердца гостей ощущение домашнего комфорта и уюта. В дальнем конце помещения полыхал исполинский костер, который, который, тем не менее, не мог выхватить из сумрака все углы зала. Спиной к кострищу за массивным дубовым столом сидели хозяин замка Лучи и члены его семьи. В центре сий комнаты торцом ко входу стоял стол для гостей – колдунов-воинов. По обе стороны от гостевого стола располагались скамейки, против коих были расставлены дубовые пни, на коих пировали прочие жители замка. И стражей и тружеников было не более трех десятков. Новый гость приметил себе место за столом для призванных магов (свободным, как раз, оставалось лишь одно, видимо, все, кроме Арена, уже прибыли) и уж было направился  к нему, как воину преградила путь черная фигура, незаметно выплывшая из охваченного сумраком угла зала. Арен с секунду всматривался в лицо этого некто, а затем сердце волшебника наполнилось неимоверной радостью.

- Дарон! – воскликнул Арен и протянул руку старому другу и товарищу.  Но вместо того, чтобы радостно поприветствовать друга, Дарон ошарашено отшатнулся, как громом пораженный, судорожно быстро пожал руку бывшего соратника и молниеносно удалился, непонятно промямлив: «Арен…»

Арен же недоуменно пожал плечами и направился к своему месту.

Арен и Дарон были давними друзьями и бывалыми боевыми товарищами. В возрасте двадцати лет  они поступили в школу Света и сразу же подружились. Семь лет они постигали магические науки вместе, пока Арен не решил перейти в школу Рун, а Дарон не подался в алхимики. Затем судьба сводила их лишь изредка, и то ненадолго.

Затем вспыхнула трехлетняя война с чернокнижниками. И по воле неизвестно кого давние друзья оказались в одном из двух элитных отрядов, сформированных сразу же после образования Единого Королевства. Каждый из тех отрядов состоял из сотни лучших боевых магов-ветеранов.

Отряд, в котором служили Арен и Дарон прошел самые жестокие битвы той войны. От рук воинов того соединения полегли тысячи чернокнижников и их слуг. Но и сам отряд был изрядно потрепан – до конца войны дошли лишь тринадцать колдунов. И все они разошлись после войны кто куда. Арен не ведал ни о ком двадцать четыре года. Кто где, кто жив, кто мертв? Оное неведомо… было неведомо. От сего порой становилось грустно. И вот теперь Арен встретил вновь после стольких лет своего лучшего друга, того, за судьбу которого после роспуска отряда герой более всего беспокоился! Вот только вместо радости сердце переполнялось еще большей грустью, нежели раньше, ибо друг не признал друга. Арена уже не волновал никто в зале, даже те шесть знакомых лиц, ради встречи с которыми воин раньше отдал бы целое состояние, стали ему безразличны в одночасье.

Судя по всему, Лучи уже объяснился пред гостями, и начальный этап пиршества уже прошел. Довольные и умиротворенные лица магов говорили Арену, что первое блюдо уже давно съедено и гости ожидают главное блюдо.   

Арен без особого энтузиазма рассматривал прочих волшебников. Всего их было четырнадцать вместе с героем. Шестеро из воинов-магов были знакомы Арену. То были: искуснейшие целители людского рода Дейра и Харн; руночет Вилерик, как всегда закованный в прекрасную гномью броню с ног до головы; эльфийская лучница Ингли, которая крайне искусно призывала магией природы диких животных себе в помощь, дабы они держали врагов на расстоянии, покуда эта воительница осыпает их смертоносными стрелами; был тут и человек по имени Рейр, чьи светлая магия ближнего боя и зачарованные клинки разили отродий тьмы, как коса пшеницу; и Тулима – дева-ящер, благодаря своему дару алхимика забрасывающая врагов колбами с горючими, морозящими  или ядовитыми зельями. Дарон, как ни странно, не присутствовал за гостевым столом. Впрочем, как заметил Арен, для него и не было уготовано место. Посему герой и не посчитал друга пятнадцатым гостем.

Прочих волшебников, коих было семеро, Арен видел впервые. Были они из второго элитного отряда. Средь них было двое эльфов, облаченных в посеребренные доспехи, и вооруженные изогнутыми клинками. Луков за их спинами не было видно, отчего в голову просился вывод, что эти двое были магами ближнего боя. Рядом сидел муж-ящер парадоксально беззащитного вида, что могло говорить лишь о том, что он либо целитель, либо призыватель элементалей, ибо эти колдуны никогда (ну, почти никогда) не идут в бой самолично. Против них сидели две девушки людского рода. Одна была облачена в тяжелые доспехи, значит, безо всяких сомнений, была колдуньей-амазонкой. По внешнему виду второй леди, облаченной в белоснежные одежды, никак нельзя было сказать, к какой школе магии она относится и как предпочитает действовать в бою. Вместе с этими двумя девицами восседала пышненькая гномесса, бедра коей были увешаны всевозможными склянками – алхимик. А вот еще одного человека, сидящего по правую руку от Арена, воин никак не мог рассмотреть подробнее.

Странно, но Арен то и дело ловил себя на мысли, что он непривычно себя чувствует. Некое ощущение отсутствия ощущений. Нечто вроде оцепенения периодически овладевало воином. Ему казалось, что он отрешен ото всего вокруг, словно в невесомости, будто завис где-то, где нет ни пространства, ни времени. Крайне необычное ощущение! Ужели это тоже есть симптомы той самой драконьей хвори?!

В момент, когда Арен вновь задумался о своем странном самочувствии, человек, что сидел правее него, обернулся, прервав раздумья чародея.

- Отец Громовержец! Арен, мой мальчик! – воскликнул колдун, в коем герой с приятным удивлением узнал своего первого учителя магии.

- Господин Вренер, как я рад Вас видеть! Какими судьбами Вы тут оказались?!

- Я теперь являюсь магистром Королевской Школы Всеобщей Магии, изучающей и стихии, и свет, и руны, и природу, и алхимию одновременно, - хвастался Вернер сквозь свою короткую седую бороду. – Я должен буду выяснить, что за магический источник здесь обнаружился, каковы его природа и сила.

- В смысле «выяснить»? – не понял Арен.

- Подожди, так это ты опоздал на встречу, когда Лучи рязъяснял всем суть дела?

- Да. Это я опоздал, - кивнул герой.

- Узнаю все того же необязательного, но очень талантливого Арена, которого я учил семь лет, - усмехнулся учитель. – Видишь ли, Лучи узнал, что где-то в замке есть источник огромной силы, а вот узнать, что это за источник и какова его сила, он не смог. Поэтому он и призвал меня как магистра Королевской Академии, дабы я все разузнал. Вас же пригласили, чтобы вы обеспечивали безопасность этого места на время моих исследований и до того, как не будет решено Королем, что делать с этим источником, - при этих словах Арен кивнул. Слова послания «защищать в течение некоторого времени»  сразу стали понятными.

- Все ясно. Вот только скажите, учитель, Лучи ведь – весьма посредственный маг. Как же он тогда нашел этот источник? Может, он что-то напутал, может, он его выдумал, быть может, что-то он и нашел, но, вполне вероятно, значительно все приукрасил? Просто… мне кажется, что мы все лишь теряем время на наверняка бессмысленную прихоть неумелого волшебника.

- Сначала я тоже так подумал, мой мальчик. Я даже не хотел сюда ехать, но мой долг, долг магистра, обязал меня явиться и все проверить. Я не верил, что Лучи прав до самого последнего момента, когда он показал всем Скрижаль Судьбы… - и Вернер задумчиво замолчал.

- А разве они существуют? – засомневался Арен.

- Конечно! Неизвестно, кто их создал – боги, записавшие на них слова пророчеств и даровавшие мудрецам древности; либо древние маги, пред коими открылась завеса будущего, увековечив тем самым свои видения. Главное то, что Скрижали Судьбы существуют и это вне всяких сомнений! И они всегда откликаются на близость магии великой силы золотистым сиянием. Как раз одну такую вещицу нам и показал Лучи, и она была объята тем самым золотым сиянием.

- Все интереснее и интереснее! Любопытно, откуда у Лучи – неказистого провинциала – эдакая ценность?

- Мне, вот, тоже это интересно, Арен, - согласился с интригующей ноткой ситуации Вернер. – Но еще есть и весомый повод для беспокойства…

- Угроза с запада?

- Нет. Она меня волнует менее всего, хотя я нутром чувствую, что они тоже знают про источник силы и не прочь им завладеть. Видишь ли, Единое Королевство объединяет четыре столь разные расы. Этот союз был необходим во время трехлетней войны, но теперь гномьи, людские, эльфийские и рептильи аристократы просто грезят о независимости и власти. Неизвестно, кто из здесь сидящих поддерживает Короля, а кто – расовую аристократию. Эти события могут внести раскол в стране и привести к усобице. Угроза с запада все еще подталкивает четыре расы держаться друг друга, но появление Скрижаля Судьбы и таинственного источника особой магии, столь всех заинтриговавшее, может стать камнем  преткновения для наших народов, - теперь Арен и Вернер не говорили, но шептались, дабы их никто не услышал. – И я боюсь, что, если мои опасения оправдаются, тогда-то тьма нас и поглотит.

- Я не верю, что кто-то из нас на такое способен – предать всех нас, когда мы жизнью ради друг друга рисковали, предать Короля!

- Все меняется, мой мальчик, и мы тоже. Неизвестно, кого и куда забросила Судьба за последние двадцать четыре года и чем заставила поступиться. Поэтому разумнее всего быть настороже и держать язык за зубами.

На пару минут между собеседниками повисло задумчивое молчание. Вернер начал постукивать пальцами по столу, а Ареном овладел новый приступ непонятного ощущения, отчего молчание для него стало просто невыносимым.

- Здесь и Дарон присутствует, - разорвал, наконец, пелену молчания Арен.

- Я знаю. Он мне столько всего рассказал за те недолгие минуты, что нам довелось побеседовать. Я горжусь вами обоими! – при этих словах герой опять вспомнил странное поведение друга, и ему вновь стало не по себе.

- Странное место для появления Скрижаля Судьбы, не находите? – цеплялся за любую возможность продолжить беседу Арен, дабы странное чувство не овладевало им снова.

- Конечно, странное – древний могильный курган! – хмыкнул Вернер. От этой новости Арену, почему-то, стало и вовсе худо. Желание разговаривать с кем-либо исчезло и в помине.

- Изволите снять плащ, сударь, - обратился один из слуг к Арену, отчего воин, погруженный в раздумья, вздрогнул.

Плащ? Колдун удивленно окинул себя взором. Действительно, он забыл снять плащ. Вот уж странно, судя по размерам кострища, полыхавшего в зале, и по виду раскрасневшихся гостей, в помещении было очень даже жарко. Тем не менее, Арен не только этого не чувствовал, но даже не вспотел, несмотря на то, что на нем был еще и теплый походный плащ!

- Конечно… - отрешенно кинул герой, снимая верхнюю одежду и протягивая ее слуге.

- Арен! Где так кирасу запачкал? – спросила недавно прибывшего гостя Ингли, сидевшая против него, помахав рукой в знак приветствия. Арен же вновь удивленно осмотрел себя. И вправду, на его черном кожаном нагруднике отчетливо виднелось громадное еще более темное пятно, которое распростерло свои грязные щупальца по всей левой половине доспеха. Вот только в неярком свете  костра на черной коже трудно было разглядеть, что это за пятно.

- Не знаю, - искренне ответил Арен, на что эльфийка ответила веселым смешком и только.

- И где я так обляпался? Кругом снег, откуда столько грязи, мать ее! – выругался себе под нос маг. Сегодня с ним явно творится что-то не то.

В этот миг повара принесли главное блюдо – тушку здоровенного бычка, зажаренного на вертеле, к коему подавался картофель, запеченный в горшочках. Вкуснятина-то какая!

Арен, не евший с самого утра, вдохнул полной грудью чудный аромат столь желанной еды… И вдруг осознал, что не может вздохнуть! Нет, он не задыхается, не умирает, он просто не дышит, а ноздри его не чуют запахов! Это и вызывало столь странные ощущения. Не похоже на какую-либо хворь, пусть даже драконью. Кошмарные мысли роем заполонили разум. Нет! Это всего лишь голодное наваждение, усталость, слабость после обморока, первые признаки тяжелой простуды после длительного лежания в снегу; но никак не…

Колдун, яро желая доказать себе, что все это – лишь признаки крайнего истощения, - резко придвинул к себе горшочек с картофелем; но ужас лишь усилился, когда еще не остывшая еда безвкусным грузом охладила его рот. Арен не хотел есть, еда была ему противна, он ее не чувствовал! Маг судорожно схватил кружку с пивом и мгновенно осушил ее. Но даже пиво было пресным! Арен осушил столь же стремительно еще один стакан, и еще, покуда не поперхнулся.

- Ешь осторожнее! – упрекнул ученика Вернер, хорошенько стукнув его по спине. Но удар пришелся, словно легкое прикосновение, о его силе говорили не чувства, но то, сколь заметно колыхнулось тело.

- Пойду, прилягу… - едва сдерживая страх в голосе, молвил Арен непонятно кому.

-   С тобой все в порядке? – удивился магистр.

- Да, просто очень устал и… обмерз по дороге… - буркнул Арен, уже удаляясь из зала.

Арен выбежал из парадного зала через первую же дверь и оказался в узеньком мрачном коридоре. Что ж, ему было неважно, куда уйти. Главное, чтобы никто не замечал боле ни его странного поведения, ни накатывающего, подобно безудержной цунами, страха в его глазах. Также не мешало бы подумать и осмотреть себя более внимательно, а этим, в свете охвативших мага опасений, лучше было заняться вовсе не в коридоре, хоть и мрачном, но доступном для всех глаз и ушей.

- Девушка! Проводите меня в мою комнату! – повелел Арен служанке, неожиданно появившейся в коридоре.

- Конечно, господин. Как Вас зовут? – вежливо осведомилась дева, приблизившись. Как только она приблизилась к магу, его тело вновь ощутило тепло, кожа почувствовала покалывания, голова закружилась, во рту пересохло. По сравнению с надоедающим бесчувствием, этот наплыв чувств был столь сильным и внезапным, что Арен мгновенно взмок, а из-за головокружения едва не потерял сознание. Чем-то это напоминало первую влюбленность, вот только сейчас это приносило только муки и боль. С тем, какие странности происходили с воином в тот день, лучше бы он этого нечто не почувствовал.

- Арен, - герой еле заставил себя произнести собственное имя нормальным тоном, а не дрожащим бессильным голосом.

- Идемте, - ответила служанка, и от резко усилившегося жжения в груди Арену показалось, что девушка улыбается ему.

Как ни странно, но в замке нашлось место для того, чтобы разместить каждого гостя в отдельной комнате. Скорее всего, эти комнатушки принадлежат крестьянам, которых попросту отправили ночевать в главный зал, щедро одариваемый теплом пылавшего в нем костра. Впрочем, об оном Арен в тот момент беспокоился менее всего.

- Вот Ваша комната, - благозвучно щебетнула служанка, открыв  дверь пред магом. Из открывшегося проема в коридор хлынул неяркий свет тройки свечей, который во тьме коридора мог показаться ослепительным, и Арен, наконец-то, смог рассмотреть девушку.

Ей было не более двадцати двух лет. Белоснежные прямые волосы ниспадали на ее хрупкие плечи. Нежные черты лица лучились доброжелательностью и некоей наивностью. Изящная фигура, с должной скромностью прятавшаяся под платьем, была не в силах скрыть от глаз всей своей прелестности.

Она была прекрасна. Но Арен ничего не чувствовал и не испытывал, глядя на нее… ничего, кроме все того же злополучного жалящего тепла, едких покалываний по всему телу и легкого головокружения. Воин посмотрел в глаза девушки – они были зелеными – жжение в груди усилилось, но не более. Маг был все так же бесстрастен и безразличен ко всему и, в частности, к служанке.

- Милочка, принеси-ка мне тазик тепленькой воды, - попросил Арен.

Да, господин, - поклонилась девушка и удалилась. Гость некоторое время смотрел ей вслед, подмечая, как по мере ее удаления ослабевает жар и головокружение. А когда служанка скрылась во тьме коридора, он захлопнул дверь, и тело вновь провалилось в состояние бесчувствия.

Арен внимательно рассматривал себя: руки, ноги, грудь, пятно на кирасе. Он безумно хотел знать, что же с ним творится, но не мог ничего сделать для этого, пока что. Девушка могла принести воду в любую минуту, поэтому маг пока сдерживал себя от каких-либо действий, ибо, если его самые страшные опасения оправдаются… Нет, она не должна узнать, никто не должен!

Вот уже вновь нахлынуло все то же злополучное тепло. В ответ на это Арен лишь отворил дверь и выглянул в темноту коридора – действительно, оттуда медленно выплывала фигура белокурой красотки, аккуратно державшей деревянный тазик. Колдун, как подобает истинному джентльмену, взял в леди ее ношу и, лишь буркнув «спасибо», вновь заперся в своей коморке. Его не волновало, улыбнулась ли она ему, быть может, она была непротив пообщаться еще, в темноте… Неважно, Арена беспокоил лишь один вопрос – жив ли он.

Он поставил таз на табурет, взял одну свечку и поставил на край стола прямо над тазом, чтобы свет отражался в воде. Затем воина запер дверь на засов.

Ему было впервые за много лет так страшно, но руки его не дрожали вопреки всему. Первым делом Арен попытался измерить пульс, но под приступ еще более сильного ужаса понял, что его нет. Его недрожащая рука зачерпнула воды из тазика. Определить, теплая она или нет, маг не мог, ибо вновь ничего не чувствовал. Арен обрызгал пятно на своем нагруднике, затем растер рукой. На пальцах осталась густая темно-багровая жидкость. Герой понюхал ее и, к своему удивлению, учуял ее запах! Он облизал пальцы… Его чуть не вывернуло наизнанку от осознания того, что это такое. Но страшнее всего было то, что человек не чувствовал никаких запахов и никаких вкусов, кроме запаха и вкуса крови… И они ему нравились! Внутри него медленно, но неумолимо, начал просыпаться непонятный голод-жажда! То была кровь! И что-то подсказывало магу, что это его кровь…

Арен сбросил с себя нагрудник и снял прилипшую к телу от крови рубаху. Все самые ужасные опасения волшебника сразу же оправдались, а от сомнений не осталось ни следа. На окровавленной груди, прямо над сердцем, зияла маленькая дырочка. Он мертв. Ноги подкосились и герой сел на кровать. Он не просто мертв – он неупокоенная нежить!

Какая к черту драконья хворь?! Арен с самого начала не верил в ее существование. Воин был убит в тот день в заснеженном лесу по дороге в Кованирунд. Никакого обморока не было, была лишь смерть, мгновенная смерть. И после этого он восстал из мертвых!

Он не был поднят темной магией чернокнижников, однозначно, ибо его помыслы и воля были свободны, ничья невидимая рука не вела его. Или это только кажется, что не вела? Нет, Арен ожил не по чьей-то темной воле, его держат в этом мире неоконченные дела. Но что это за дела?

Первое, что пришло в голову, так это месть убийце. А что? Издревле в Араде существовал орден Стражей Покоя. До того, как расцвели некромантия и демонология, в мире существовали неупокоенные. Они восставали из мертвых постольку, поскольку у них имелись неоконченные дела в миру, либо они жаждали справедливого суда за свою погибель. И Стража Покоя, как раз, помогала неприкаянным душам обрести покой. Нет, эти маги не изгоняли духов и не изводили зомби. Они им в прямом смысле этого слова помогали. Кстати, за счет эдакой деятельности оного ордена раньше раскрываемость насильственных преступлений была крайне высока. Бандиты и убийцы с ужасом звали оную организацию на своем жаргоне «инквизицией».

Впрочем, уважали и боялись инквизицию давно, но не сейчас. После того, как махровым цветом процвела некромантия и прогремела трехлетняя война, доверие к неупокоенным среди живых было «подорвано». С тех пор все живые мертвецы считаются нечистой силой (и, в большинстве своем, так оно и есть), а на воинов Стражи Покоя поглядывают с опаской и недоверием, мол неживым помогают. Впрочем, в схожем положении оказались и колдуны-жрецы, ибо они, взывающие своей магией  к милости богов, не смогли обрушить на демонопоклонников и некромантов гнев божий в трехлетней войне. Посему на них висит отныне клеймо шарлатанов и мошенников, злоупотребляющих своими способностями и положением.

Хотя, нет, как бы там ни обстояли дела со Стражами Покоя и жрецами, нечто непонятное подсказывало Арену, что месть убийце – вовсе не та причина, по которой ему не лежится стылым трупом в земле сырой.

Арен упал на кровать, погрузившись в темную пучину собственных раздумий, силясь узреть в ней хоть одну ясную картину, объясняющую происходящее с ним. Рассудок бешено метался по самым потаенным уголкам собственного бессознательного, но все в пустую. Здравый смысл никак не мог связать скудные труднообъяснимые нити в нечто осмысленное.

Он не знал, сколько так пролежал, тщетно силясь то ли разобраться в происходящем, то ли заснуть. В конце концов, поняв, что сну, как и прочим слабостям и желаниям живой плоти в его новой сущности нет места, Арен встал. Маг подошел в тазику с водой и посмотрел на свое лицо, отраженное едва уловимым силуэтом в водной глади. Даже при слабом свете свечей было видно, как побледнело лицо человека, а глаза - потемнели. В зрачках улавливались голодные красные огоньки. Арен открыл рот от удивления – впервые его отражение было столь непривычным. Во рту же красовались четыре кошачьих клыка. Маг в этот раз лишь вздохнул – его уже мало что удивляло. Чтож, не зомби, значит вампир. Вампир, так вампир. Что уж теперь с этим поделать?

Спать не хотелось. Делать было нечего. Чтобы терзавшие разум человека вопросы не свели его с ума, воин решил простирнуть рубаху от крови и начистить кирасу. В конце-то концов, ходить в липкой и грязной от крови одежде не хотелось даже неупокоенному, да и окружающие могли его так распознать (если, конечно, его внешний вид не говорил все сам за себя).

Еще засветло маг более или менее привел в порядок свою одежду и броню. Теперь оставалось лишь просушить все. Как ни крути, Арену-то все равно, но вот вид у воина в абсолютно мокрых одеждах был достаточно подозрительным. Посему герой оделся и направился в главный зал, где вечером полыхал огромный костер очага. Навряд ли он уже полностью потух, и его жара должно быть достаточно для того, чтобы к рассвету облачения человека высохли. А то, что сейчас он весь мокрый – ничего страшного, в коридорах темно, да и все еще спят. Никто этого не заметит.

Мысли о смерти и своем загробном предназначении неустанно подрагивали в голове в такт не остывшим углям костра. Кто убил его? Зачем? Почему он восстал из мертвых? Для чего? Он не знал.

Светало, одежда уже высохла, а тепло уже давно погасшего костра едва начало покидать золу и угли в очаге.

Ни на один вопрос Арен так и не ответил сам себе. Впрочем, по поводу того, кто его убил, можно было хотя бы допустить, что этот вопрос закрыт. Как ни крути, он двадцать семь лет воюет со злом, охотится на всевозможных тварей и вершит Суд Божий. Ясно, что это не мирный труд, и врагов у человека даже более чем предостаточно. На десяток жизней хватит. Черт его знает, сколько и каких чернокнижников, колдунов, ведьм, оккультистов, демонов, вампиров, драконов и их слуг спят и видят смерть героя. Благо, он не лез в политику, а потому на «светлой стороне» его вряд ли кто-то желал порешить. При этом Арен вспомнил слова Вернера о грядущих встрясках в королевской политике и возможности в любой момент с любой стороны получить нож в спину просто потому, что кто-то посчитал тебя опасным. Вот поэтому он и не любил политику.

Воин закурил. По привычке. Да и скучно было, хотелось руки занять. Вот и пришла в голову инстинктивная мысль. Грудь неохотно вспоминала, что такое «вдыхательно-выдыхательные» движения, с трудом втягивая в себя табачный дым. Это давалось нелегко, отчего маг стал курить не в затяг. Кстати, когда тление овладеет им в большей мере и в нем заведутся черви, эдакое симулирование курения может стать неплохим способом выгнать из себя паразитов. Арен резко вытряхнул пепел из трубки – ему стало противно от этой мысли. Впрочем, герой быстро вспомнил, что все-таки мертв окончательно и бесповоротно, а потому стоило привыкать к своим новым потребностям и проблемам и брать на заметку идеи, которые помогут с ними бороться. Он вновь забил трубку и закурил, но теперь в себя.

- Так что же держит меня в сим бренном мире? – прошептал едва уловимо Арен, оторвавшись мыслями от червей в груди и еще много где.

Такого, чтобы в последнее время у него были чрезвычайно важные дела, он не помнит. По крайней мере, если бы его спросили при жизни, то он точно ответил бы, что ради них не стал бы вставать из могилы. Но то чтобы он легкомысленно относился к своей работе, делу, обязанностям, просто то было не тем, что нужно.

Арен выкурил еще три трубки, прежде чем его разум начал выплывать из сумрака. А затем его осенило – вдруг, дело, которое на дает ему почить с миром, - это то, ради чего его сюда позвали?! Именно поэтому его и убили – чернокнижники точно знают об объявившемся источнике силы и желают им завладеть. И им нужно любыми способами помешать защитникам мира и света его найти и прикарманить. Они хотели отсечь и устранить поодиночке прибывающих защитников. И неизвестно, скольких им удалось убить по пути в замок. Арен ведь не знает, сколько магов из его и другого отряда дожило до оных дней и было призвано в Кованирунд. Быть может, должно было прийти больше воинов, но не все дошли. Хотя… Нет, точно нет! Мест для гостей отводилось всего четырнадцать, Лучи точно знал, кто должен прийти, и стало бы известно всем, что кто-то не добрался вовремя. Это вызвало бы беспокойство, но ничего подобного Арен не заметил. Значит, убит был он один. Ужели он один такой дурак, что его смогли убить, что он дал себя убить?! Выходит, что так. А вдруг, хотели убить его одного? А смысл? Чем он столь важен, что будет поважнее прочих?

Он сбился со счета, какую трубку он набивал. Итак, следуя логике развиваемых предположений, чернокнижники должны были устранить по пути в замок всех защитников. Не факт, что у них получилось бы, но они точно попытались бы. В таком случае однозначно не дошел бы до пункта назначения не только Арен. Это первое. Второе – оный факт точно стал бы всем известен, и вместо веселого застолья были бы суровые подготовки к защите замка, и герой не мог бы пропустить мимо себя оный факт. Но ничего подобного не происходило. Значит… Что значит?

Быть может, чернокнижникам вовсе не нужно мешать гостям замка? Может, они просто не могут сами найти и распознать таинственный источник даже с помощью Скрижаля Судьбы, а потому и упустили такую возможность сразу уменьшить численность противника? Вот это уже более похоже на правду. Но почему и кто тогда расправился с Ареном? Почему именно с ним?! А ладно! Пень с ним! Кто угодно и хрен его знает зачем мог это сделать! Этот вопрос, в конечном счете, можно опустить. Важно то, что он теперь должен сделать. Уверенность в том, что незаконченное дело связано с этим местом, окрепла многократно.

Арен успокоился. Он просто сидел, скучал и курил. Все было таким же, как раньше, кроме чувств. Было дело, и его исполнение поглощало большую часть бытия, сил, мыслей. А чувства… в конце концов, теперь ничто не отвлекало от главного – работы и дела: ни голод, ни слабость, ни страсть, - ничто. Но так было скучнее…

Интересно, никого не интересует, что случится, что будет с тобой после смерти, куда ты попадешь. А если и волнует, то очень скоро все об этом забывают. Деяния – вот что помнят воистину долго, что важно для других, когда тебя не стало. Они переживают нас надолго, они есть продолжение нас, они есть мы. Не бывает бездеятельного человека, любого сознательного существа. В некоторой степени, наши дела – это продолжение нашей жизни, мы живы, пока живы они. В таком случае, кто-то бессмертен, а кто-то умирает еще живым…

На оной философской нотке Арен и встретил рассвет и пробуждающихся жителей и гостей Кованирунда.

Солнце, мать его за ногу, светило во всю силу, да еще и от снега отсвечивало, многократно усиливая свое свечение. И ни одного облачка на небе, готового хотя бы на минуту принести спасение от огненного диска! Арен никогда не думал, что когда-либо будет столь не рад солнцу, но сейчас он проклинал его. Вчера он этого не чувствовал (видимо, был эдакий переходный период), но сегодня день был просто ужасным и полным боли.

Весь люд замка был собран во дворе крепи под ранним солнцем, дабы провести последний инструктаж. Крестьяне и слуги неохотно ждали, переминаясь с ноги на ногу, шлялись по двору, болтали. Лучи что-то оживленно обсуждал с Вернером. Стражники с интересом наблюдали за происходящим с высоты крепостных стен. Дарон, который, как оказалось, был начальником стражи Кованирунда, бегал туда-сюда, расставляя гостей по периметру двора. Боевые маги спокойно ждали, когда начнется мероприятие, иногда обмениваясь между собой короткими репликами. Время от времени колдуны переходили с места на место по указке Дарона. Арен же стоял и терпел паляще жаркие прикосновения лучей солнца, до неприличия сильно щурясь. А еще он старался не разивать рот, дабы никто не узрел его вампирских зубов, да и вообще, он охотно держал язык за зубами, как и рекомендовал Вернер.

Дарон, наконец, закончил расстанавливать воинов. Бойцы были распределены по группам, и им начали объяснять их боевые задачи. Вообще, многие боевые маги полагали, что организацию защиты замка и определение плана действий полностью и всецело предоставят им как специалистам, а потому слушали колдуны наставления с некоторым удивлением, о коем никто, правда, виду не подал. Впрочем, Дарон был одним из них, но, вдобавок, был начальником стражи замка и хорошо знал окрестности. Как следствие, все признавали его главенство, ибо он был более всех к тому подготовлен.

Колдуны-воины были поделены на отряды: в двух – по два бойца, в трех – по три. Каждый из них должен был контролировать определенный участок долины, ориентируясь на соответствующие башни замка. Самые опасные участки – западный, северный и юго-западный – контролировали отряды по три бойца. Они были составлены по принципу «маг ближнего боя – маг дальнего боя – целитель». Исключение составлял юго-восточный отряд, ибо двое эльфов в посеребренных доспехах, кои, как оказалось, были братьями, наотрез отказались действовать в разных отрядах. Он состоял из двух магов ближнего боя и одного лекаря. Менее опасные направления (южный и юго-восточный) патрулировали отряды по два воина. Принцип их объединения – «воин – стрелок (призыватель или алхимик)».

Логика была такая – в отрядах на опасных направлениях два воина поддерживались лекарями, дабы они могли сдерживать основной напор врага. Отряды на второстепенных участках могли обойтись и без целителей – их задачей было уничтожение тварей тьмы, пробравшихся в долину тайными путями в обход основных отрядов. Также они служили резервом.

Но были еще два аспекта в оной организации отрядов. Первый, северному, западному и восточному направлениям соответствовали по одной башне и по одному отряду, а южному – две башни и два отряда. Это объяснялось тем, что южные башни были надвратным барбаканом. Это направление было дорогой в прочие края Единого Королевства. Как следствие, даже в самом худшем случае его стоило охранять как зеницу ока, связующую с Королем нить. Посему два отряда и контролировали две стороны дороги. Второй, на острие атаки в любом случае оказывался западный отряд, в который, кстати, попал Арен. Впрочем, еще бы он не попал в самое опасное место! Он был одним из лучших, а в одном щекотливом вопросе ему и вовсе не было равных… У него одного было оружие, способное сразить дракона одним ударом, и он один знал секрет этого оружия, ибо был автором оного изобретения.

А пока Дарон повествовал дальше, все тихо и смирно недоумевали – бойцов из двух элитных отрядов времен трехлетней войны перемешали вместе в разных соединениях. Они едва были знакомы, не говоря уже о том, что умели действовать вместе, как единое целое. А ведь можно было создать отряды по тем же принципам из воинов одних и тех же элитных отрядов, но так эффект был бы намного лучше.

Арен тоже подметил оное и продумывал возможные последствия этого, покуда мучался от прикосновений лучей солнца и успешно пропускал мимо ушей излишне риторическую болтовню невежливого друга. Посему, покуда отвратный дневной воздух сотрясался бессмысленными словесами, он решил подробнее проанализировать все отряды.

В юго-западном были двое горячих на вид эльфов в посеребренных доспехах и целитель Харн. Первые двое решительно не обращали внимания на своего соратника, когда тот поглядывал на них с такой опаской, словно боялся, что он вдруг окажутся любителями мальчиков.

Северный отряд выглядел куда более гармонично. В нем были Рейр, Дейра и гномесса-алхимик. Впрочем, первое впечатление могло оказаться обманчивым… Зато с тактической точки зрения его неполноценность была налицо. Рейр – несокрушимый бык, который вечно рвется в атаку, летя на врага со скоростью рыси. Ему в помощь явно был нужен кто-то более быстрый, ежели гномья барышня. В итоге, этот отряд был просто обречен на то, что его члены будут действовать сами по себе, что делало их крайне уязвимыми.

Восточный отряд был единственным, состоявшим из бойцов одного королевского элитного соединения. В него входили Вилерик и Тулима. Увы, но в данном случае это было ошибкой, ибо общеизвестно, что гном и ящер вместе – смесь гремучая. Уж лучше бы Дарон соединил в отряде с Вилериком гномессу, а с Рейром и Дейрой – Тулиму. Гномы отлично бы спелись, а дева-ящер отлично поспевала бы за Рейром. Эх! Самым удивительным было то, что Дарон такие нюансы знает, но все равно поступает столь неадекватно.


Единственный отрядом, воины коего нашли общий язык, был юго-восточный. В нем были амазонка и Ингли. Да, и смотрелись они вместе, как лучшие подруги. Обе красивые, страстные, изящные, гордые и ничуть не менее смертоносные. Арен даже знал, какая тема их мгновенно сдружила – презрительно-снисходительное отношение к мужчинам. Лишь единичных особей противоположного пола они считали свое ровней. Для того чтобы добиться такового статуса в глазах оных дев, мужам нужно было быть, наверное, как минимум полубогами. При оной мысли Арен невольно улыбнулся, вспомнив «живую молодость», - он знал, что Ингли к нему относится даже более чем просто хорошо.

Вообще, Арена такой тип женщин будоражил более всего. Необходимость добиться уважения в их глазах заводила и вызывала чуть ли не охотничий азарт, от которого кровь бурлила аж до боли в зубах. Самым обидным было то, что Арен прекрасно понимал, что мог завести с эльфийкой роман. Но это было во время трехлетней войны, до того как все соратники разошлись на все четыре стороны. Тогда воин думал, что война – серьезное препятствие для оного. Сейчас же он понимал, что то был единственный и, главное, хороший шанс, который герой успешно упустил. Теперь же при виде Ингли не было ни бури эмоций, ни огня в груди, ни зубной боли – ему было все равно.

Тут вампир, наконец, решил оценить свой отряд. Знакомых лиц в нем не было. Здоровый ящер смурного вида внимательно слушал Дарона и явно не хотел контактировать ни с кем из соратников. Девушка в белых одеждах мечтательного вида витала в своих мыслях (или иных мирах), и ей не было никакого дела до бренных материй и их обитателей. Да и сам Арен не лучше! Новоявленный вампир, не желающий вообще ни с кем общаться, дабы не раскрыть себя, немногим отличался от своих «весьма общительных» боевых товарищей. Да уж, четким взаимодействием тут и не пахло.

Солнце стало припекать еще сильнее, и от кожи Арена понеслись ввысь едва уловимые ниточки дыма, пахнущего едко и отвратно. Боль усилилась, и воин вновь проклял все на свете. А тут еще эта чертова теплота с ее покалываниями. Арен обернулся – позади него у крепостной стены стояла та самая служанка, которая показала его комнату ночью. Она приветливо и зазывно улыбнулась, поймав на себе взгляд чародея. Колдун же ничем на это не ответил, он отвернулся и раздраженно закатил глаза.  Ему одного солнца хватало по горло, а теперь еще и она. Он готов был просто взять, подойти, закинуть ее на плечо и отнести на другой конец двора, лишь бы от себя подальше. И черт со всеми приличиями!

Дарон тем временем усердно вещал, пытаясь разъяснить всем, что подпускать врагов к стенам замка категорически недопустимо, опасно и непрофессионально. Также он то и дело повторял, почему он останется в крепости, что, честно говоря, мало кого интересовало.

Арен уже мечтал, чтобы отряд покинул крепость. Тогда он скользнет в лесную тень и окажется в недосягаемости для этой странной служанки. «Не медли!» - вдруг донесся неизвестно откуда звонкий девичий голос, отчего Арен вздрогнул и глухо всхлипнул, словно хотел что-то сказать, но не мог. Подобные звуки издают зомби в момент, когда получают приказ от своих хозяев, когда в овощеподобные тела вместе с волей хозяев вливается вся их мощь и живительная сила, заставляя все их существо вздрогнуть и издать оный звук.

- Арен?! – обеспокоенно спросил Вернер, и лишь тогда вампир понял, что все произошло именно тогда, когда Дарон закончил свою речь и во дворе повисла чуть ли не гробовая тишина. Теперь же она была именно таковой. Все слышали его, все знали этот звук и никогда ни с чем другим его не спутали бы, а потому многие уже положили руки на оружие. От него ждали ответа, он должен объяснить эту странность, но не знал как. «Все, раскусили!» - подумал герой. Ненадолго ему было суждено продлить свое существование.

- А вы разве ничего не чувствуете? – вопросом на вопрос ответил мертвяк. Решение само пришло в голову. В воздухе повисло безответное ошеломленное удивление, и Арен понял, что шанс выкрутиться ему все-таки предоставлен. Он взял за руку недоумевающую служанку и резво потащил ее к стоящим посреди двора Вернеру, Лучи и Дарону.

- Достань скрижаль, - потребовал герой у Лучи.

- Арен?! – еще более строго спросил Вернер. У него в руках заиграли оранжевые и голубые огоньки – он все узнал, увидел зубы вампира. Теперь воину никак не отвертеться!

- Я против них, - оправдывающимся тоном отвечал Арен. Он знал, что это его конец, но, как ни странно, его сейчас это не волновало. Откуда-то из глубины души исходила невнятная уверенность в том, что ему срочно необходимо положить руку девушки на скрижаль, словно от этого зависела судьба мира, а время неумолимо убегало.

- Пожалуйста, достань скрижаль, - все так же жалобно, но теперь с каким-то непонятным предвещающим угрозу рыком попросил вампир.

Лучи с Вернером переглянулись, и после несколькосекундного раздумья последний кивнул в знак своего согласия. Хозяин замка покопался в своей суме и достал на свет драгоценную пластину, изрезанную затейливыми древними символами. Скрижаль, слегка подрагивая, сияла мягким золотистым светом. Дарон отошел в сторонку.

Арен даже не стал трогать драгоценный артефакт, предоставив Лучи благо спокойно его держать,  не опасаясь за сохранность реликвии. Неупокоенный труп лишь взял раку служанки и прижал ладонью к скрижали. Сияние  пластинки дрогнуло, а затем из золотистого превратилось в ослепительно-белое. Источник силы нашелся, столь быстро, и это не место, не артефакт, это человек! Герой отпустил девушку и сделал шаг назад, показывая, что ни она, ни скрижаль ему не нужны. А затем Арен направил свой светящийся красным голодом взор на Вернера, ожидая решения своей участи. Вот только ждал он свою судьбу с неким легким чувством радости и спокойствия. Видимо, он сделал то, ради чего восстал из мертвых.

Вернер пожирал взглядом своего ученика. В его взгляде были изумление, страх, смятение и… смесь гордости и восхищения.

Что-то со звоном разбивающегося стекла упало в стороне, раздался стремительный хлопок, мгновенно оглушающий… Гул в ушах… Земля заходила ходуном. Белая вспышка ослепила всех, и наступил момент бессознания!

Арен лежал на снегу. Чувства быстро возвращались, но в искаженном виде: цвета были неправильными, в ушах гудело и звенело. К его удивлению, на земь попадали и все остальные. Кто-то уже вскочил на ноги, а кто-то только приходил в себя.

А кругом царил хаос. Воздух рокотал. Земля дрожала. Небо застилал огненный морок, в котором метались черные тени чертей. Разбрасывая в стороны куски стылой земли и свежий снег, по всему двору вылезали на свет давно почившие мертвецы, побрякивая костями и изъеденной ржавчиной ритуальной броней. Эти твари быстро заполонили весь двор, разрыв и взъерошив его поверхность, и сразу же накинулись на валявшихся на земле воинов и слуг. От кого то из зомби остались лишь кости, а кто-то еще не успел расстаться с разлагающейся плотью. Нарезающие круги над замком черти принялись за метавшихся по крепостным стенам стражников, а также резво начали выдергивать бревна из стен твердыни, колошматить копытами крыши донжона и башен, разрушая их и пытаясь поджечь своим огненным существом. Вот и проявила себя угроза с запада!

Арен мгновенно вскочил на ноги и оглянулся, доставая меч из ножен: нечисть яростно накидывалась на едва пришедших в себя стражников, боевых магов, крестьян. Это был конец, Кованирунд уже не отстоять, а волшебную служанку - не защитить.

«Ты теряешь время!» - вновь раздался в душе призрачный голос, и Арен решил, что нужно уводить девушку, коли замок пал. Колдун легко отразил атаку тройки зомби, двух из коих он разрубил на части, а третьего просто отбросил в сторону. И тут он увидел ее. Служанка сидела на земле, покачивая головой из стороны в сторону и ничего не понимая. Герой подбежал и слегка пошлепал ее по щекам.

- Из замка есть другой выход?! – закричал вампир.

- В зале за очагом… - отрешенно пробормотала девица.

- Чудненько, - ляпнул Арен и, схватив ее за руку, стремглав потащил за собой в донжон. Он не шел, не бежал, но летел, сметая с дороги врагов своих, покуда разрозненные защитники замка отчаянно пытались защититься от неминуемой смерти, отбить замок. Она едва успевала перебирать ногами, пару раз падала, запутавшись в своем платье, но Арен грубо поднимал ее и вновь тянул за собой. Делал он это грубо не потому, что он был бескультурен, просто на церемонии, приличия и промедление вообще не было времени.

Арен со своей «пленницей» вбежали в донжон, попав в главный зал, где еще вчера радужно встречали именитых гостей хозяева и жители ныне почти разбитого замка. К удивлению воина, мертвецы вылезали из под земли даже внутри донжона, выбивая своими мощными лапами напольные доски и бревна. Небольшой отряд стражников спешно окапывался  посреди зала, пытаясь организовать хоть какую-то оборону. Они судорожно кидались в зомби стульями, избавляясь тем самым от того, что будет мешаться под ногами; переворачивали  и сдвигали столы, создавая баррикады; лишь пара бойцов сражались как надо – оружием и щитами (это не значит, что такового не было у их соратников) – с проклятыми отродьями, видимо, отвлекая временно внимание врага от своих товарищей.

Прямо перед носом Арена и девчонки ополченцы опрокинули массивный дубовый хозяйский стол. Воин мгновенно обернулся – за ними несся добрый десяток скелетов и прочих гадов. А со всех сторон в центр зала яростно стремилось еще больше поганцев, и опытному боевому магу что-то подсказывало, что баррикады стражей замка их мало интересовали.

Арен, недолго думая, подхватил свою спутницу на руки и перекинул через препятствие, не сбавляя при этом шага. Благо девчонка упала на ноги и смогла удержать равновесие, а то уж вовсе некрасиво получилось бы. Сам же воин незамедлительно перемахнул через стол следом. Да, а вампирский дух  впрямь делает своего хозяина куда более ловким!

Стражники, как только парочка оказалась за баррикадой, опустили копья. И в этот момент десяток-другой мертвецов налетели на простенькое укрепление. Кто-то сразу наскочил на копье, кто-то перепрыгнул через стол и был встречен добрым ударом щита, кто-то сразил какого-то защитника, кто-то зацепил в прыжке ногами за стол и кубарем повалился на деревянный пол под ноги стражникам, а кто-то и вовсе впустую со всего маху жмакнулся древними костями о столешницу. В общем, стражи замка и их простенькие укрепления делали свое дело – успешно сдерживали врага.

Двое беглецов тем временем перебрались через еще один перевернутый стол и обогнули вяло горящий очаг. Прямо за ним в деревянном полу виднелась каменная плита, испещренная резными узорами, и Арен инстинктивно спросил, это ли тот самый другой выход. Девушка судорожно покивала, и колдун, не видя иного выхода, принялся в одиночку сдвигать тяжеленную плиту с места. Он закряхтел, а затем зарычал, показывая миру свои вампирские зубы. И плита вдруг поддалась. Поддалась резко и неожиданно легко. Двое людей – вампиром восставший из мертвых чародей Арен и очаровательная служанка – скользнули в темноту подземного тоннеля.

Дарон упал на колени, но чувств не потерял. Зато встать не мог долго, словно прилип к земле. А затем вдруг резко, как пружинка, вскочил на ноги и побежал в донжон, туда, куда убежали Арен и служанка.

Девица в белоснежных одеждах из отряда Арена юрко уворачивалась от атак живых трупов. Ящер рядом с ней следовал оному примеру – призвал тройку элементалей и бегал от зомби, которые оказались между големами стихий и их творцом, покуда элементали сдерживали прочих. Потом в донжон убежал Арен, таща за собой богоизбранную девчонку, а еще позже за ними последовал Дарон. Тогда волшебница в белом, не думая, кинулась за ними. Ящер что-то удивленно крикнул ей в спину и сразу же получил топором по голове. Элементали растаяли, а их хозяин пал замертво.

Рейр как только вскочил на ноги принялся рвать и метать поганых нечистивцев. Собственно говоря, в этом и весь Рейр (это, кстати, никоим образом не означало, что он туповатый амбал-громила). Дейра быстренько отправилась на тот свет, ибо не успела спрятаться за спиной скалоподобного соратника. А вот гномесса не растерялась. Сразу осознав, что ее дела плохи, пышненькая дева резво запрыгнула на шею Рейру и спокойно там обосновалась, даже не думая чем-либо подсобить воину. Человек же в силу своей великой мощи оной ноши в пылу сечи даже не заметил и продолжил рубить врагов со все тем же рвением.

Вилерик пришел в себя быстрее всех (стойкость гномов давала о себе знать). Его положение было самым выгодным – гнома тяжело сбить с ног, вот он и стоял все время своего беспамятства. Теперь же он не стремился показать мастерство во владении секирой, он просто бился так, как это делают только гномы. Он толкал врагов (чаще всего телом, а не оружием), сбивая с ног, и добивал, либо делал это одновременно выверенным ударом топора. И эта тактика всегда работала безотказно. А вот Тулима подкачала – хотела кинуть взрывающееся зелье в какого-то мертвеца, осеклась, выронила склянку себе под ноги и отправилась к праотцам под гулкий грохот. Вилерик, которого взрывом хорошо тряхнуло, выругался себе под нос и пошел кромсать нежить дальше.

Тем временем Ингли отважно отбивалась от трех мертвецов кинжалами, покуда призванные ею волки не давали остальным атакующим приблизиться к их хозяйке. Вместе они вполне удачно прикрывали спину амазонке, так и нанизывающей дохляков на свое копье.

Эльфийские братья были застигнуты врасплох более чем кто-либо другой изо всех боевых магов. Они ошарашено развели руки и разинули рты, да так и стояли, покуда зомби не прибили Харна и одного из братьев. Тогда-то выживший и заметался по двору замка, как угорелый, отбиваясь от попадавшихся под руку мертвецов. Да уж! Не зря первый элитный отряд считался лучшим.

В какой-то момент эльф споткнулся о лишенного ног, но живого Вернера, рухнул плашмя на земь и подмял под себя Вилерика. Гном быстро скинул с себя нахала и хотел было всечь ему секирой по голове, подумав, что это зомби, но вовремя остановился. Тут к ним подоспел Рейр с гномессой за спиной. Дева быстренько спрыгнула и, наконец-то, принялась забрасывать врагов зельями. Рейр и Вилерик быстро определили, что эльф – самое слабое звено, - и повелели ему взять на руки несчастного Вернера, а сами заняли круговую оборону.

Вскоре к ним присоединились амазонка, Ингли и ее волки.

Подземный ход пролегал глубоко под землей и вел далеко за пределы замка. Узкий каменный (в противовес деревянной крепости) коридор постоянно петлял, делая крутые повороты почти через каждые сто метров. Факелы странным образом сами зажигались, когда мимо них проносились Арен со служанкой, и сами гасли у них за спиной. Тусклые огоньки выхватывали изо тьмы причудливые искусно выполненные и хорошо сохранившиеся древние узоры, бесстрастно взирающие на пробегающую парочку.

Этот ход был явно намного старше нынешней деревянной крепости, которая, впрочем, вот-вот будет уничтожена. Кованирунд точно обладает долгой и загадочной историей. В этом теперь не приходилось сомневаться.

Земля под твердыней, именуемой на древнем наречии как Могильный Курган, явно просто кишела вдруг ожившей нежитью. Об этом отчетливо свидетельствовал скрежет, гулом разлетавшийся по всему тоннелю, словно гигантские крысы всей оравой прогрызали себе дорогу внутрь. Камни не хотели поддаваться. Хоть и сильны были руки подобных кротам зомби, но старый подземный ход переживал и не такие потрясения.

Арен бежал все быстрее и быстрее, то и дело подгоняя свою спутницу. Он знал, что нежити ни силы, ни упорства не занимать, а потому тысячелетний камень задержит их лишь до поры до времени. Рано или поздно толпа зомби проломится внутрь и погребет под собой и колдуна, и девушку.

Сначала из стены и потолка посыпались отдельные камни. Истлевшие руки сразу же протягивались к цели. Зомби цеплялись волосы служанки и одежду людей. Арен отрубал на ходу столько лап, сколько мог, но толку от этого было мало. Затем полетели в стороны куски стен покрупнее и в тоннель стали заглядывать зеленоглазые морды всяких упырей. Пару раз спутники сталкивались с влезшими в коридор целиком зомби.

Вдруг герой резко остановился, осознав наконец, что живыми им не выбраться из тоннеля. Миленькая служанка при этом едва удержалась на ногах.

- Нам не уйти просто так! Ты должна что-нибудь сделать! – закричал воин.

- Что?! Что я должна сделать?! Я не знаю! – чуть не плача вопила девица в ответ.

- Ты – источник огромной силы! Ты наверняка можешь их остановить! Хоть как-то!

- Я не знаю как! – девушка уже сорвала себе горло от такого крика.

- Но ты же должна как-то контролировать свою силу, управлять своими способностями! – не сдавался Арен.

- Я не умею! – затопала ногами от страха и отчаяния красотка.

Арен хотел было сказать что-то еще, но нечто острое впилось ему в спину от сильного удара, и жгучая отчаянная боль пронзила плоть под сердцем. Он сразу же упал на колени, чувствуя, как серебро разъедает его вампирскую плоть. Да, серебро – это не осиновый кол в сердце, но, тем не менее, штука ничуть не менее действенная, хоть большинство и думает, что серебром убивают только оборотней.

Мимо группы боевых магов, едва организовавших хоть какую-то оборону, пронеслась в сторону донжона волшебница в белых одеждах, и все инстинктивно кинулись за ней следом. Примеру последовали и выжившие стражники.

А воздух мгновенно загустел и задрожал. Раздался далекий титанический рев. Шесть черных, как ночь, крыльев взмыли ввысь, и в небе появилась тройка гигантских драконов.
Когда все выжившие защитники забежали в подземный ход, пламенеющее дыхание драконов сдуло замок Кованирунд с лица земли, словно он был сложен из маленьких палочек.


- Дружище, дружище, дружище! Что же тебе в земле не лежится? – послышался голос из-за спины.

- Дарон… - выдохнул с надрывом Арен. – Я не с ними… Я хотел ее спасти…

- А мне все равно, - Дарон встал напротив своего боевого товарища и продемонстрировал ему свою ехидную улыбку.

- Что?..

- Что слышал. Мне все равно, что ты там хотел, - затем алхимик выдержал короткую паузу. – Я ведь тебя не для того прибил.

- Что?! Ты?! Как?! Зачем?!.. Как ты мог?! – сипел Арен, ошарашенный услышанным.

- Помнишь, как ты тащил меня еле живого на себе? Ты мне жизнь спас, - издевался Дарон.

- Вот именно! Как ты после этого… - Арен закашлялся.

- А так, что тогда я побывал за гранью, в огненном кругу демонов. И с тех пор дьявол преследует меня во снах, бреду и наяву. Именно он привел меня в этот богами забытый замок… В итоге, я пересмотрел свои взгляды на жизнь и заключил с ним сделку.

- Ты предал всех нас, предал Короля… предал меня! – рычал в бессильном гневе побежденный вампир Арен.

- Вот так вот, - легко отвечал Дарон. – Лучше бы ты меня не спасал. Дьявол показал мне Скрижаль Судьбы и наказал найти источник манны. И я искал, но не нашел. Тогда-то я и решил пригласить для этого вас.

- А ты не боялся, что мы тебя раскусим, сможем помешать?

- О, Пекло! Нет, конечно! А вот накрыть вас всех разом медным тазом, было очень выгодно. Раскрыть мои  замыслы мог только ты, поэтому я и убил тебя. Но ты не захотел лежать в могиле! – и предатель шедеврально развел руки, извергски улыбаясь.

- А почему же ты меня не сдал остальным, коли ты меня так боялся?

- Испуг, все проклятый испуг. Я до утра никак не мог для себя решить, что теперь с тобой делать. Но ты все сделал сам – нашел источник, и настала пора кончать со всеми вами. На этот счет я все продумал идеально! – самозабвенно вещал Дарон. – Я напоил вас пивом, в которое подмешал зелье, связывающее ваши души с моей. Затем я вас расставил – пять отрядов подле каждой башни – получилась пентаграмма. Даже если бы источник нашелся, когда вы покинули бы замок, вы бы все равно оставались на нужных направлениях, ибо отсутствие угрозы не заставляло бы вас менять позиции. Пентаграмма из плоти и крови сохранилась бы. Благодаря ей и дару дьявола – призывающему зелью – я и поднял всю ту немертвую мощь, что покоится под замком, призвал низших бесов и накликал драконов. Все идеально!

- О! Ты и драконов приручил, - сквозь еще больше разгорающуюся боль процедил Арен.

- Да, драконов! И, представь себе, сегодня тебе уже не выпадет счастья подстрелить хоть одного. Впрочем, не только сегодня. А пока ты дохнешь, прошу посмотреть эдакое зрелище – как я уничтожу источник великой светлой силы! – и Дарон зашелся чуть ли не истерическим смехом. – Прости Фири, я не со зла! – обратился предатель к бедной девушке.

Все поплыло перед глазами, набухли веки. Все стало замедляться. Серебро медленно и мучительно губило вампира. Оставалось совсем чуть-чуть. Он смотрел, как Дарон медленно-медленно заносит нож над оцепеневшей Фири.

В голове прозвенело: «Ты теряешь время!» Он сам не знал как, но нашел в себе силы, последнюю жалкую их крупицу, и встал. Руки ничего не чувствовали, но уверенно схватили жертву, отогнули ей голову назад. А затем вампирские зубы сжали глотку Дарона. Дикие голод, жажда, радость, экстаз и охотничий азарт переполнили все естество Арена, глаза блеснули кровью, и силы стали быстро возвращаться. Живая кровь изгоняла из стылой плоти серебряный яд, рана в спине затягивалась. Вскоре вампир был вновь цел и невредим, а Дарон пал на пол коридора бездыханным иссушенным телом.

Глаза героя встретились со взором спасенной девушки. Он не мог понять, что в них было, но то был свет, безграничный свет, похожий на благодарность. А затем очередной удар в спину вновь серебром, но на этот раз клинок вошел прямо в сердце.

Последними он видел ее глаза, слезы и ослепительный свет, поглотивший все…

УДАРЕНИЯ И ПОЯСНЕНИЯ
А’рад
Ви’лерик
Даро’н
Де’йра
И’нгли
Ко’ванирунд
Тулима’
Фи’ри

Донжон – главная часть средневекового замка, являющаяся жилищем феодала и последним рубежом обороны. Чаще всего представляла собой высокое прямоугольное здание с башнями по углам.

Барбакан – надвратное укрепление с башнями в средневековом замке.