Куры для налоговой инспекции

До 1987 года в Самаркандском квартале Эль-Регистан, в котором находился частный сектор, жители спокойно занимались птицеводством и выращивали овощи на маленьких огородах. В том числе и семья Ходжаевых - Георгий, Зухра и три их маленькие дочери. В их птичнике обитало всего два десятка кур. Их соседи тоже не отличались большим достатком. Но бедными жители Эль-Регистана всё-таки не были. Ходжаевы двадцать восемь лет жили там, и всё это время их квартал крупные неприятности обходили стороной. Население этого большого частного сектора было вполне довольно жизнью.
   Но в июле 1987 года покой был нарушен - неожиданно нагрянула налоговая инспекция!
В тот же день из Зарафшана в Самарканд в гости к Ходжаевым ехали ничего не знавшие об этом их родственники - Фарида Салахитдинова со своим старшим сыном девяти лет Байрамом. Младший - семилетний Давран остался в пионерском лагере Золотинка. Им нужно было ехать четыре часа на автобусе Икарус. Приехав в посёлок, они прошли много кривых улочек, но ничего не увидели и не услышали из-за глинобитных стен, огораживающих дворы.
   Войдя во двор Ходжаевых, Байрам насторожился: он и его мама встретились тут с представителями налоговой инспекции - мужчиной и женщиной, спорившими с хозяйкой дома. Фарида Салахитдинова сразу поняла, в чём дело. Инспекторы, потрясая важными бумагами, требовали уплатить налог на животных, взять у них банковские квитанции и расписаться. Зухра Ходжаева, умная женщина с сильным характером, на этот раз даже не задумываясь над своими словами, доказывала:
-- Куры - это не животные, а птицы. А раз так, то я платить не буду!
Она не считала себя обязанной платить, потому что не получала от своего маленького курятника никакой прибыли. Но налоговая инспекция стояла на своём:
-- Вышел указ, значит, надо уплатить!
Мама Байрама говорила ей:
-- С ними спорить бесполезно.
Тогда Зухра решительно позвала из дома мужа и потребовала:
-- Жорик, руби всех кур!
Георгий был в этом полностью солидарен с женой. Он немедленно взял топор и стал по одной ловить кур и отрубать им головы! А налоговые инспекторы, разинув рты, смотрели на эту поголовную расправу, оберегая, как могли, свои официальные костюмы от кровавых брызг. Когда последняя курица перестала дёргаться, и весь двор был залит кровью, хозяйка рукой указала непрошеным гостям в сторону калитки:
-- Вы свободны!
И эти важные особы ушли не солоно хлебавши, но под большим впечатлением!
   Ходжаевы и Салахитдиновы вместе ощипывали всех кур и укладывали в холодильник. Тех, которые туда не влезли, выпотрошили и разрезали. Большую часть их отправили в духовку и запекли с сыром. Из оставшихся сварили куриный суп.
   Все три дня, которые Салахитдиновы провели в гостях у Ходжаевых, напоминали праздничные дни - все от души ели запечённых кур, сколько хотели. И представляли себе, как им позавидовала бы сейчас налоговая инспекция! На другой день после ухода инспекторов ни с чем Байрам узнал из разговора своих мамы и тёти, что всё население частного сектора Эль-Регистана, не сговариваясь, поступило так же, как они.