Воскресший дядя Ваня

В конце 16 века Чекуево стало центром православного прихода для прихожан 15 окрестных деревень. В Чекуеве одноглавую Успенскую церковь построили в 1675 году, а уже в 1687-м воздвигли девятиглавый Преображенский храм. В 1740 построили колокольню с восемью колоколами, два из которых имели даже имена («Соболь» и «Соболиха»), а в 1893-м – Сретенскую церковью.
В коллективизацию же церкви стали разрушать, оставили лишь Сретенскую церковь со сброшенными куполами, для размещенья учреждений советской власти. В одном из помещений этой «обезглавленной» церкви правление колхоза, которым дядя Ваня заправлял, располагалось. Наш дядя Ваня был личностью, можно сказать, легендарной для всего Поонежья. Он одним из первых во всей Чекуевской волости в партию большевиков вступил. С Весною 1920 года вместе с председателем волисполкома по объявленной мобилизации привёл в Онегу отряд из нескольких десятков человек с Чекуева и деревень окрестных. Там к их прибытию собралось свыше 6 сотен призывников с Онежского уезда, но вскоре довели до них решение уездного военного комиссариата, что формированье рот и батальонов задерживается в связи с отсутствием винтовок, а потому «дней на десять разойтись всем по домам». Но некоторые  из призывников отряда дяди Вани (он в их числе), уже успели старыми берданками обзавестись, и домой вооружёнными вернулись. Мобилизации они к несчастью так и не дождались. Недели через две в Онеге появились английские военные суда, и интервенты без сопротивления заняли все волостные центры Северного Поонежья. В Чекуеве был размещён отряд английских интервентов численностью свыше сотни человек с двумя орудиями и пулемётною командой. А по наводке местных белогвардейцев начались обыски и аресты в Чекуеве, а также в окрестных деревнях. Не обошли и Наволоки наши. Нашли берданку и арестовали дядю Ваню. Раз есть оружие, значит, - партизан! Ну, как тем англичанам объяснить, что многие охотой промышляют и ничего не замышляют против них. К тому ж белогвардейский местный переводчик, злорадно ухмыляясь, подтвердил, что партизан мой дядя Ваня. Таких набралось «партизан» с полдюжины. Их закрыли в одном из помещений Сретенской церкви, а уже к ночи  повели на кладбище. Там выстроили у заранее вырытой могилы. Напротив – отделение солдат английских. Дали залп – и все в могиле «партизаны», но оказалось, что один из них живой, притом, не получивший и царапины. То ли дядя Ваня в могилу спрыгнул раньше выстрела, то ли, как говорится, бог помог и сотворил очередное чудо, но он один из всех живой остался, и притворился мёртвым. Расстреливали англичане, а могилу рыли местные белогвардейцы, которые после расстрела землёю сверху чуть прибросали трупы «партизан». Ведь наступала ночь, и торопились уйти с ночного кладбища. Как только  всё на кладбище затихло, земля зашевелилась, и из могилы вылез «воскресший» дядя Ваня живой, но весь седой. Когда же поутру домой добрался, весь перепачканный кладбищенской землёй, то в обморок упала мать, уже не чаявшая увидеть сына живым. Всех братьев и сестёр перепугал, и протрезвел отец, хлебнувший слишком много с горя самогонки: «Свят, свят…. - молиться начинают – Отче наш, еже еси на небеси…» - и крестятся. « Я на земле пока что, а не на небесах, - пытался вразумить их дядя Ваня. Всё бесполезно. Крестятся опять «Свят, свят ….». Тогда покрыл их дядя Ваня русским матом, и враз очухались. Поверила и мать, что каким-то чудом спасся сын. Решили так, что пусть Иван считается похоронённым в той могиле, чтобы не стал никто его искать пока он не уйдёт из мест, в которых держат гарнизоны интервенты.
На следующий день с окрестных деревень толпа на кладбище собралась. Досыпали землицы на могиле братской безвинно убиенных «партизан» и на могильный холм установили крест деревянный с их перечнем. Затем отпели их в девятиглавом Преображенском храме и по околице с иконами прошли под звон восьми колоколов на весь край знаменитой старинной колокольни. Прошествовали без помех – англичане и белогвардейцы предпочли не вмешиваться. Их надежды на мирное успокоение округи, взбудораженной расстрелом «партизан», не состоялись. Большинство мужчин ушло тогда с Чекуева и деревень в красногвардейские отряды.
Окончилась Гражданская война, и стали возвращаться к мирной жизни на Онегу навоевавшиеся онежане. С установлением советской власти в Чекуево вернулся и «воскресший» дядя Ваня. Затем коллективизация началась. Безбожники-большевики колокола посбрасывали с колокольни, поснимали купола с церквей прихода и бывших прихожан собрали в «обезглавленную» Сретенскую церковь правление колхоза выбирать. И стал «воскресший » дядя Ваня колхозом этим управлять. А чтоб хоть как-то сохранить все помещения церквей, их по его распоряженью, приспособили под клуб, библиотеку и правление колхоза. Раздали все иконы в семьи. Пусть молится, кто хочет! И молились при «воскресшем» дяде Ване в домах округи втихую даже «безбожники». Наверно, копошилась мысль: «А вдруг на небесах Он есть! Тот, который спас от верной смерти дядю Ваню».