Переселение души

  Старик глубоко и учащенно задышал. В памяти его появлялись воспоминания прошлой жизни, полная побед и поражений, радости и огорчений, потерь и достойных приобретений.
          В последнем его сражении с врагами, когда его отряд внезапно наткнулся на засаду лучников, его коня смертельно ранили. Выпущенная в него, из-за кустов, стрела попала в голову лошади. И он остался теперь пешим. Кругом лежали раненые и убитые его товарищи. Оставшиеся воины на земле сгруппировались в круг, защищаясь щитами. Многочисленные стрелы пробивали кожаные щиты отряда, медленно и упорно двигавшегося и не сломившего духом в сторону врага. Хоть и осталось их значительно меньше, неприятель так не рискнул выходить из-за засады и отступил…
                ***
             Он шел долго. Кровь застыла на его ранах. Рваная одежда не спасала от палящего солнца и ночной прохлады. Вокруг стояла тишина. Куда-то исчезли птицы. Ковыль почти не шелестел, раскачивая свои мягкие стебли. Его колчан был пуст. Тетива лука свисала двумя кожаными лентами, разорванная посередине. В руках он держал посох, который служил ему последним оружием в случае смертельной схватки с врагом или, быть может, волком. Но от воина на версту веяло бесстрашием, огромнейшим желанием жить, жить, побеждая всех, кто вступит на его землю. Быть может поэтому никто даже не смел появиться на его пути… Он, вдруг, ощутил что-то возбуждающее его дух. Кровь в жилах стала пульсировать неимоверной силой. Что же происходило? Что так его взволновало? Он, наконец, уловил саму суть, он понял… Да! Он шел по родному краю, где воцарился мир.
                ***
             Воспоминания переносили его молниеносно сквозь многие годы. Вот он уже старый. Седина покрыла будто всю его одежду. Он опять шел, при этом дышалось спокойно. Небо начинало сверкать. Ночь завершала свое дежурство. На небе угасали звезды. Только одна звезда, ясным светом мерцая, все еще обозначала на небе свое присутствие. Холодный ветерок слегка обдавал почерневшее от солнца и пыли лицо. Он прошел вдоль высохшей реки по следу старой тропинки. Она выводила на окраину старого, обветшалого временем поселка, где соседствовали старые мазанки и юрты с потускневшей краской деревянных опор и земляного цвета кошмы. Его ноги проваливались в зыбкую землю. Вдали послышался лай собак. Он остановился и, приподняв голову, еще раз определил направление движения. Старик старался сократить свой путь.
         Поселение людей имело необходимые атрибуты оседлой городской жизни степняков – деревянные и глиняные дома, небольшая мечеть, рынок, обнесенный глиняным ограждением, на пригорке. Дома располагались вдоль небольших улиц. Когда-то в этих краях, чтобы утвердить единство всех трех казахских жузов, собрались старейшины родов и вынесли решение руководить отсюда всем свободолюбивым народом. Теперь он от порывистого ветра, холодных зим, летнего знойного солнца, неожиданных дождей разваливался, рассыпался. Все постепенно превращалось в мелкий песок и пыль, тлен, уносимый дождевыми потоками воды и ветрами далеко в бескрайние степи. Уносилось в безвестность память об этом решении. Время и суровость местного климата не пощадила городок. Старые развалины домов отдаленно напоминали бурную жизнь, когда-то наполнявшую городок.
             Это поселение в свое время вобрало в себя весь дух свободолюбивого народа, народа победителя, гордого и гостеприимного, сурового и отважного в сражениях, веселого и добродушного в мирное время, народа -поэта, певца и умного стратега, не отступающего и не отдающего ни пяди своих земель врагам. В каждом квадрате земли кровь и пот его предков…
          Старик приближался к своему дому, где прошло его детство. Чувства переполнялись то радостью, то сожалением об ушедшем безвозвратном времени. Мысли его снова замедлились, запутались воспоминания. Он уже не чувствовал конечности своих ног. Пальцы рук еле шевелились…
                ***
           И вот он снова шел. Уже чувствовал под ногами твердую землю. Она уже не проваливалась. На горизонте поднималось солнце. Первые лучи брызнули по небу мириадами светлячков, соединившихся в единый небесный покров, отчего стало на душе и в теле тепло. На большой поляне, раскинутой вдоль реки, старик наткнулся во вбитый в землю металлический кол-казык. Он попытался его вытащить, но казык накрепко и глубоко сидел в земле. Старик ударил своим посохом по нему. По степи разнесся вибрирующий звон металла. Вдали сайгаки, сбившиеся в большое стадо, мирно пощипывали траву, на зеленых листьях которых рассыпались капельки росы с золотистым отражением солнца. Животные испуганно подняли свои головы, прислушиваясь к необычному звуку. Старик нагнулся, чтобы внимательнее рассмотреть казык. Рукавом вытер застывшую грязь на поверхности казыка. Он был кован из необычного металла. Какая-та гравюра четко была выбита на поверхности металла. Это были изображения танба казахских родов. Старик почувствовал, как от металлического казыка повеяло вечностью. Она утверждала непоколебимую силу и славу его великого народа. В лучах солнца металл засверкал, ослепляя и притягивая какой-то неведомой силой, которая была сильнее его воли. Старик остановился, и, о чем-то задумавшись, оглядел все вокруг…
                ***
             Старик задышал глубоко и поднял тяжелые веки. Его потускневшие глаза прослезились, очистив глазное яблочко, отчего казалось, его зрение снова приобрело зоркость былого воина-мергена, воина меткого стрелка. Перед ним стоял его внук, который держал его старый, но еще боевой лук. Мальчуган пытался натянуть тетиву. Ему исполнился первый в его жизни мушел-жас* и старик в нем увидел свое далекое отражение.
 - «Он будет батыром», - глядя на внука, старик ладонями провел по своему лицу, покрытому седой и мягкой бородой,
 - «Аминь», - прошептали его потрескавшиеся губы, и направил старец свой взор в верхнюю часть юрты. В открытом круге купола юрты он увидел, как по голубому небу проплывают облака, меняя свои причудливые формы, и предоставляя волю для фантазий, чтобы их сопоставлять с различными животными, зверюшками, изображениями лиц людей.
 - Дедушка открыл глаза! - закричал мальчишка.
 На его окрик вбежали в юрту его родители. До этого момента старик долгое время не приходил в сознание.
 - Ата, как себя чувствуете? - спросила старика его невестка и прослезилась от радости.
 Старик пошевелил губами, пытаясь что-то сказать. Сноха дала попить воды с пиалы. Старик сделал пару небольших глотков.
 - Я видел сон… Вы не должны переезжать с этих мест…, - старик еле выговаривал слова, останавливаясь на каждом слове, чтобы каждый раз глубоко вдохнуть воздуха, - Здесь будет великий город…
            Сын его, только, чтобы старик был спокоен, в знак согласия с ним, закивал головой, хотя не видел смысла оставаться здесь. Накануне с женой они решили, что после похорон отца перекочуют на юг, где теплее.
 - Если вы и ослушаетесь меня, то внуку моему потом накажите, чтобы он вернулся сюда…, когда повзрослеет, - и старик снова закрыл глаза…
                ***
              Он уже не шел...он летел, парил. И было у него в душе спокойно. Яркий свет озарил все вокруг внезапно. Теперь он шел, но уже бодро, легко. Под ногами он практически не чувствовал земли. Было все вокруг неописуемо красиво. Воздух был насыщен легким, пронизывающим все его существо, ароматом. Все вокруг было усыпано красивейшими нежными цветами. Журчание прозрачной, как слеза, реки, щебет с разноцветным ярким оперением птиц, которых он никогда не видел, все вокруг, что он видел, слышал, наполняло его душу ощущением всеобъемлющего чувства счастья…
                ***
 - Мама! Мама! Мороженое мне купишь? - малыш потянул за руки своих родителей.
 - Да, сыночек, - молодая женщина поправила на голове малыша бейсболку, скосившуюся на бок.
 - Папа! А ты на работу сегодня не идешь?
 - Нет. Сегодня же праздник. Я буду с вами целый день.
 - Ура! А какой сегодня праздник?
 - Сегодня день рождения нашей столицы, нашего с тобой города.
 - Вау! А если день рождения, то будет торт?
  - Будет много сладостей, и торты со свечками!
 - А какие свечки будут? А кто их будет задувать?
 - Свечки будут на небе, и их будет город сам задувать. Свечки такие красивые, яркие. Называются они салютом и  будут высоко на небе. Вот так они будут взлетать! - и отец подбросил малыша верх, и, поймав на руки, поцеловал его.
 - Мама. А наш город кто родил?
 - Это было давно. Наш город построили, когда тебя не было и нас с папой тоже. И дедушки с бабушкой не было на свете. Но таким красивым, таким высоким, уютным стал двенадцать лет назад. Он стал главным городом страны, нашей с тобой Родины. И мы все гордимся, что живем в этом городе. Вот видишь, какие красивые дома построили? Наша столица самая молодая в мире и самое лучшее будущее у нее. И в этом городе мы все счастливо живем. Вот эти шары, плакаты, разноцветные лампочки – все в честь дня рождения.
 - А я знал.… Знал всегда, что так будет, - хитро улыбнулся малыш и с развивающим на ветру небесного цвета, золотистым рисунком посередине, флажком, гордо зашагал впереди своих удивленных родителей.
 5.07.2010
 * мушел жас – прожитые годы делятся по двенадцать лет, двенадцатилетний цикл.